Наша семейная жизнь.

Ночь потихоньку начала обволакивать своим темным крылом улицы города. Тсуна распахнул глаза и резко сел в ванне. «Не хватало еще утонуть», — подумал он. Окатив лицо уже холодной водой, прогоняя остатки воспоминаний, Тсуна вылез из ванны и прислушался к себе. Возбуждение еще осталось, но терпеть можно. «Как жить, как бороться?! Осталось еще пять дней, надеюсь, выдержу? А приедет Кёя — устрою ему взбучку, ибо не фиг меня оставлять одного во время течки. Для полного счастья осталось еще выпить таблетки и можно ложиться спать». Вытершись на скорую руку, Тсуна пошел в спальню и, выпив лекарства, лег спать. Уже засыпая, Тсуна почувствовал, как матрас прогнулся под весом чьего-то тела, и в нос ударил запах перечной мяты с нотками зеленого чая. — Кёя?! — Резко присев, спросил Тсуна. И в следующую секунду его целовали знакомые губы. Присутствие альфы заставило возбуждение вспыхнуть с новой силой. Член налился кровью, а по бедрам потекла активно выделяющаяся смазка. Все мысли об убийстве Кёи исчезли, растворившись в похоти, Тсуне не терпелось почувствовать в себе твердый горячий член. Кёя целовал с жадностью, он очень скучал по своему супругу. Зайдя в квартиру и почувствовав сладкий запах течной омеги, его омеги, он разом лишился выдержки. Не смог больше сдерживаться, рывком кинулся в спальню и буквально накинулся на мужа. Тсуна торопливо срывал с Кёи одежду, желая быстрее прикоснуться к разгоряченной коже. В считанные секунды одежда полетела на пол и, когда последняя часть одежды оказалась на полу, Кёя навалился на Тсуну. Просунув руку между бедер, он стал проникать сразу двумя пальцами в расслабленное кольцо мышц. Тсуна тихо заскулил, полностью отдавшись наслаждению, но все равно этого было мало, даже когда в нем было уже четыре пальца. — Кёя, войди меня, я больше не могу терпеть, — простонал Тсуна, приняв колено-локтевую позу. Кёя вошел одним резким толчком, Тсуна не мог больше сдерживаться, громко застонал, кончая на простыни. — Боже, как хорошо, — прошептал омега, об этом он грезил уже вторую ночь. — Но будет еще лучше, если ты уже в конце концов начнешь двигаться. — Какой ты сегодня нетерпеливый. — А кто виноват?! — прорычал Тсуна и, не дожидаясь Кёи, сам начала насаживаться на член. Удивившись такому рвению, Кёя не стал больше мучить Тсуну и начал двигаться, сразу переходя на быстрый темп. *** Громкие стоны, пошлые шлепки, запах страсти вперемешку с запахом пота разносились по комнате. Двое на распростертой кровати слились в бешеном танце, имя которому — секс. Недолгие перерывы на еду и сон, и снова пылкий ритм любви. И так пять дней подряд. Проснувшись утром на шестой день, Тсуна с радостью обнаружил, что течка прошла. Но вот Кёи рядом не оказалось. «Наверное, он уже проснулся», — мелькнуло в голове Тсуны. Приподнявшись, Тсуна со стоном упал обратно, поясницу пронзило приятной болью. Полежав еще минут десять, Тсуна все-таки встал и начал убирать беспорядок после бурных дней. Своего мужа Тсуна нашел на кухне: тот в приподнятом настроении что-то готовил на плите. — Доброе утро, — поздоровался Тсуна. — Доброе, вижу, ты уже встал, а я как раз хотел идти будить тебя, — ответил Кёя, ставя перед Тсуной тарелку с яичницей. — Ммм, спасибо. Чем сегодня займемся? — Не знаю, может, фильм какой посмотрим? — Целый день? — Ну вечером можем прогуляться по парку. — Ну ладно, договорились, приятного аппетита. *** — Кёя, уже поздно, давай ложиться спать. — Ты ложись, я минут через десять приду. — Сколько уже можно работать?! — Прости, мне завтра ехать в Киото, нужно подготовить кое-какие документы. — Как в Киото? Надолго? — На неделю, может две. — А я опять торчи дома один? Сколько можно? Они что без тебя не смогут справиться?! — закричал Тсуна. — Малыш, успокойся, это всего две недели. — Успокоиться?! Ты только вернулся домой и опять уезжаешь. За последние два месяца я тебя практически не видел, потому что ты все время на работе. Работа, работа, работа! Тебе саму не надоело?! Ты домой приходишь только поесть да потрахаться!!! Кёя удивлено уставился на супруга за те три года, что они живут вместе Тсуна впервые устроил ему скандал. — И что ты молчишь? Натрахался и спокоен?! — Тсуна, хватит истерить, обещаю, как только закончу с работой, мы с тобой вдвоем поедим, куда захочешь. А теперь, прошу, не мешай мне! — повысил голос Кёя. — Ах я тебе, значит, мешаю?! Что ж хорошо. Больше не буду!! — прокричал Тсуна и хлопнул дверью. Кёя хотел было последовать за ним, но со вздохом опустился на стул. Когда Тсуна был зол на него, Кёя давал ему время остыть, а потом шел мириться. Когда через десять минут он зашел в спальню, Тсуны там не оказалось. Покачав головой, Кёя пошел в оранжевую комнату и, подходя к ней, услышал тихие всхлипы. Его сердце сжалось от боли и стыда, он вовсе не хотел обижать Тсуну. Ему и самому осточертела такая жизнь, где ничего не видишь, кроме работы, но пока он ничего не мог изменить. С тяжелым сердцем Кёя также тихо вернулся в спальню. *** Уткнувшись в подушку, Тсуна тихо плакал, истерика прошла, но слезы не хотели никак кончаться. Он прекрасно понимал, что Кёя зарабатывает им на жизнь, хочет, чтобы он ни в чем не нуждался, но ему хотелось больше внимания от своего альфы. На часах было пять утра и, послав все к черту, Тсуна начал потихоньку собираться. Оставаться дома ему совершенно не хотелось. Из вещей он ничего не стал брать, чтобы не разбудить Кёю. Единственное, что он взял это документы и карточку, на которую Кёя каждый месяц перечислял деньги. И поскольку Тсуна никуда толком не ходил и тратил деньги на продукты да на подарки друзьям. На ней накопилась довольно-таки большая сумма. Все также тихо Тсуна ушел из дома, не оставив записки. Намимори город небольшой и, выйдя на улицу в пять часов утра, Тсуна ожидаемо не встретил никого на своем пути. Парк недалеко от дома, где Тсуна любил гулять с мужем, был особенно хорош в столь ранее время: в нем не было никого. Не спеша парень прогуливался по улице, не думая ни о чем, наслаждаясь тишиной и спокойствием природы. В таком состоянии он дошел до конца парка, теперь нужно было вызвать такси и ехать к кому-нибудь из друзей. Пришла его очередь врываться в дом в ни свет ни заря и плакаться в жилетку. Как иногда делают его друзья, поссорившись со своей половинкой. Уже стоя около двери, Тсуна заколебался звонить ли в звонок. Часы показывали шесть, и хозяева наверняка еще спят. Немного потоптавшись на пороге, Тсуна все-таки нажал на звонок и минут через пять услышал, как поворачивается ключ в замке. Дверь открыл сонный, слегка помятый Бьякуран. — Тсуна?!— удивлено воскликнул альфа. Но увидев опухшее от слез лицо гостя забеспокоился. — Что случилось? На тебе лица нет. — Доброе утро, Бьякуран-сан, простите, что разбудил так рано, — виновато сказал Тсуна и опустил глаза, готовый в любую секунду разреветься. — Кто там с утра пораньше спать не дает? — раздался ворчливый голос со стороны лестницы. Бьякуран отошел в сторону, пропуская внезапного гостья в дом, и кинул на возлюбленного озадаченный взгляд. — Мукуро! — воскликнул Тсуна и в слезах кинулся к сэмпаю. Уткнувшись в грудь друга, он расплакался. — Тсуна, что случилось? — Мукуро обнял парня и ощутил, что того трясет. Мукуро не на шутку забеспокоился, он еще не видел, чтобы его друг впадал в истерику. А, похоже, именно к этому всё и шло. — Он... он мне изменяет...