Отражение

Мирный тихий городок, пышущие зеленью узкие улочки и совсем недавно возведенные высотные дома на главной улице — Намимори почти не изменился, что не могло не радовать. Не хотелось бы возвращаться в место, которое не можешь узнать. Тсуна уже ждал его. Он сидел на своем рабочем столе и, повернув голову к окну, наблюдал за патрулирующими местность подчиненными. — Я надеялся, что моя интуиция обманывает меня, — сказал он, даже не шевельнувшись. Он сильно вытянулся, и его голос наконец-то перестал напоминать девчачий писк. — Разве это возможно? — хмыкнул Мукуро и, пройдя мимо него, уселся в его кресло. — Ох, а ведь я мог бы сидеть за этим столом, если бы победил тебя в Кокуе. — Если бы, — усмехнулся Тсуна и выпрямился, спрятал руки в карманы и качнулся на носках. — Итак... что ты здесь делаешь? Помнится, ты отказался от кольца Вонголы, перебросив эту ношу на Хром. — Оя, а ты невероятно самонадеян, если думаешь, что единственная причина, по которой я могу вернуться, это снова стать твоим хранителем. — Я мог бы сделать предположение, что ты снова попытаешься захватить мое тело, но ты ведь не настолько безумен, чтобы попытаться сделать это сейчас. — Великий и ужасный Савада Тсунаеши, — похлопал в ладони Мукуро, прокрутившись в кресле, — не успел я переступить порог, а мне уже угрожают. Да ты стал тираном. Тсуна пожал плечами. — Все взрослеют, и я не исключение. Может, я и бываю жесток, но я достаточно мягок с теми, кто идет мне навстречу. Но ты ведь здесь не просто для того, чтобы справиться о моих делах? Его взгляд красноречиво говорил о том, что он и так все знал, так или иначе, или, по крайней мере, догадывается. И ему это точно не нравится. — Расслабься, я всего лишь приехал отдать дань уважения несчастной женщине, которая терпела деспотизм и давление целых двенадцать лет. Увы, узнал я о кончине Мей-сан совсем недавно и не смог присутствовать на похоронах. — Тебя там никто и не ждал, — вздохнул Савада, прикладывая к лицу ладонь. — Если бы ты появился, то только все испортил бы. — Удар в самое сердце. Так ранить словами можешь только ты. Тсуна хотел было ответить ему, и его слова, судя по выражению лица, очень бы не понравились Мукуро, но вдруг открылась дверь, и на пороге появился... Хибари Кея собственной персоной. Холодные серые глаза, сурово опущенные уголки губ и спадающая на глаза темная челка. Это точно Хибари, только почему-то вернувшийся в возраст ученика старших классов. — Базука до сих пор работает? — удивился Мукуро, поднимаясь. Тсуна нервно оглянулся на гостя и кашлянул. — Катсу-кун, я просил стучать, когда ты заходишь в мой кабинет, — сказал он. — Отец просил забрать у... вас документы. — Он запнулся перед обращением, и его взгляд, бывший таким серьезным и неприступным, на мгновение заметался в панике. — У вас, да. — Ка-атсу, — протянул Мукуро, опередив Саваду и сграбастав папку с бумагами, к которой тот потянулся. Тсуна нахмурил брови, беспокойно поглядев на мальчика. — Я помню тебя еще вот таким, — он опустил руку на уровень своего пояса и улыбнулся, протягивая ему документы. Парнишка уставился на его протянутую руку и нерешительно взглянул на Тсуну. — Все в порядке, можешь взять. Это именно они. Катсу недоверчиво посмотрел на Мукуро и кивнул. — Я не помню... тебя, — хмыкнул он, вновь напуская на себя непроницаемый вид. — Конечно, тебе же было всего пять... шесть , когда я видел тебя в последний раз. К тому же, видел я тебя лишь однажды, и то мельком. Твой отец не разрешал мне общаться с тобой. — Оу... — И снова его маска дала трещину. — Ну, если отец этого хотел, то значит так и нужно было. — Все верно, — кивнул Тсуна, положив руку на его плечо. Катсу недовольно посмотрел на нее, но ладонь с себя не скинул. — Слушай своего отца. — Боже-боже, что за ужасные слухи ты про меня пускаешь, Тсунаеши? — усмехнулся Мукуро, покачав головой. Катсу враждебно взглянул на него и шагнул назад. — Я... пойду тогда? То есть... — Он собрался, горделиво выпрямился и вскинул голову. — Я ухожу. Он скрылся за дверью, и в комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь пением птиц с улицы и легким колыханием занавесок. — А он не похож на Кею, верно? — улыбнулся Мукуро. Его внимание привлекла фотография на столе, где были запечатлены все хранители Вонголы вместе с ним самим. Кажется, оно было сделано после битвы представителей, очень-очень давно. — Он... пытается. Хибари сильно давит на него. Внешне Катсу был настоящей копией своего отца, ни одна из внешних черт его матери не перешла к нему, но вот характер... Видно было, что он отчаянно старался походить на Хибари, и временами ему это даже удавалось, но настоящий характер не скрыть, а он у него как у слизняка. — Жалкое зрелище. — Мукуро подхватил со спинки стула свой плащ, который бросил на него, войдя в кабинет, и направился к выходу. — Что ж, рад был встрече, Савада Тсунаеши, к сожалению, у меня еще есть дела. Мукуро открыл дверь, и уже, прикрыв ее за собой услышал негромкое, но предостерегающее: — Не ходи к Хибари. — А это уже не твое дело. Босс. *** Как и ожидалось, Катсу нашелся у базы «Found». Он топтался между ветхими сараюшками, пытаясь найти вход в убежище, но, похоже, у него получалось не очень. -...может, здесь? — бормотал он, переходя от одного куста к другому. — Ай, черт! Я же выходил отсюда, точно! — Он потер ушибленный лоб, когда попробовал вломиться в стену одного из домиков. — Дверь в убежище меняется время от времени, чтобы враги не смогли найти ее наобум, — подсказал Мукуро, когда достаточно повеселился, наблюдая за его бесплодными стараниями. Парнишка вздрогнул и отпрыгнул, принимая боевую стойку, и коснулся крохотной коробочки, висевшей на  его поясе. Увидев Мукуро, он удивленно вскинул брови и выпрямился. — Это вы. То есть, ты. — Его лицо стало отчужденным, и глаза похолодели, и Мукуро даже почувствовал почти забытый уже азарт. Если бы на деле этот мальчишка был таким же... — Я знаю, где вход, просто разведываю обстановку, — фыркнул он, оперся о стену и провалился в нее, приглушенно вскрикнув. —...я же говорил, — невозмутимо сказал он, поднимаясь и угрюмо глядя на Мукуро, вошедшего за ним внутрь. — Вам... тебе нельзя здесь быть, отец будет недоволен. Точнее, тебе в любом случае нельзя здесь быть, потому что я не люблю толпу. Мукуро тихо посмеялся и пригнулся к нему, опираясь руками на свои колени. — Тебе необязательно быть похожим на своего ужасного папашу, — улыбнулся он. — Ты хорош таким, какой ты есть, Катсу. Катсу ошеломленно уставился на него и вдруг покраснел, отворачиваясь. Это вызвало легкое раздражение. — Н-не понимаю, о чем в... ты говоришь, — запальчиво ответил он, поджав губы. — Я и так такой, какой есть. А теперь вали отсюда, пока я не забил тебя до смерти. — Кея никогда не разговаривал так грубо, — со смешком заметил Мукуро, и мальчишка одарил его злобным взглядом. — У меня нет времени на бесполезную болтовню, — хмыкнул он, с трудом сохранив самообладание и пройдя мимо него. Мукуро двинулся за ним, без особого интереса глядя по сторонам. Ничего за десять-то лет и не изменилось, будто он вернулся в прошлое. Те же серые пустые стены, темные ковры на полу и скучные однообразные кадки с бамбуком в углах коридоров. Наглухо запертые двери, тихо жужжащие камеры, даже люди — и те словно клоны из одной пробирки. Не то, чтобы у Мукуро была возможность исследовать все эти коридоры в свое время (обычно он вылетал отсюда, гонимый пламенем облака), но все же кое-какие лазейки знал и охотно пользовался ими. Иногда, очень редко. — Долго еще собираешься за мной таскаться? — раздраженно спросил Катсу, резко останавливаясь посреди коридора. Эти интонации и голос... — Иди отсюда уже! — И это ужасное выражение лица и несдержанность. Серьезно, это ужасно бесило. — Ох, как грубо. Я сделаю вид, что ничего не услышал. — Мукуро с интересом огляделся и снова перевел взгляд на парнишку, который неловко озирался по сторонам. — Ты заблудился? — Вовсе нет! — вспыхнул парень, надувшись. — Я просто прошел поворот, потому что ты меня отвлекал. — Он на миг задумался и добавил: — Травоядное. Мукуро не сдержался и рассмеялся. В погоне за тем, чтобы стать отражением оригинала, этот пацан ставит себя в унизительно и откровенно смешное положение. Вот почему Тсуна так сочувственно смотрел на него. Помнится, Мукуро видел этого пацаненка, когда Хибари в очередном бою сильно ранили, и он валялся в больнице, весь в бинтах и гипсе. К нему прибежала его чудненькая женушка с ребенком, которого вела за ручку, кажется, тогда он только поступил в младшую школу. Он был нормальным обычным ребенком, который испуганно таращился на раненого отца и прятался за спину матери, не решаясь встревать в разговор старших. Было видно, что он очень беспокоился об отце, но боялся подойти ближе, не говоря уже о большем. Вряд ли Хибари обрадовался, если бы кто-то, даже его маленький сын, кинулся бы ему на шею с порога. Сантименты — далеко не самая сильная сторона его личности, даже в отношении семьи. Мукуро вообще удивлялся тому, что на него клюнула какая-то девушка, причем такая милая и послушная. Да что уж там, Мукуро не мог предположить, что когда-нибудь кто-нибудь полюбит Хибари, с его-то отношением к окружающим. А Мей его сильно любила, даже от своей семьи отреклась, которая не желала ее свадьбы с якудза, за которого принимают Хибари все обычные жалкие людишки. — Ничего смешного в этом не вижу. Думаешь, я не знаю, где находится кабинет моего отца? — оскорбился Катсу, отвлекая его от мыслей. — Именно так и думаю, — улыбнулся Мукуро и шагнул в сторону. — И подчиненные твоего отца, видимо, тоже. Из темноты коридора вышли два человека с идиотскими прическами, они склонили головы и подошли к насупившемуся парню. — Господин Хибари, прошу пройти с нами. Ваш отец ждет вас. — Я и сам мог бы прийти, — фыркнул Катсу, бросая одному из них папку с документами и проходя вперед. — Раздражаете. — Приносим свои извинения. Рокудо Мукуро, вы тоже пройдите с нами. Мукуро удивленно выгнул бровь. — Оя? Надо же, меня не просят выйти вон и не бьют с разворота тонфа. Мне сегодня определенно везет. Дорога была недолгой. Все время, пока они шли, Катсу беспрестанно оглядывался на него украдкой, действительно думая, что Мукуро этого не замечает. Его пустили в кабинет первым, и Мукуро с тоской и невнятным возбуждением остался в коридоре, в компании напряженных и молчаливых ребят. Спустя долгих скучных двадцать минут открылась дверь, и в коридор выглянул поникший Катсу. — Ты можешь войти, — прошелестел он и отобрал документы у сопровождавшего их подчиненного. Мукуро прошел в кабинет и огляделся. В комнате было очень светло, обстановка выдержана в серых тонах, никаких украшений, изящных бра или роскошных ваз с цветами. Кожаный диван, длинный стол для переговоров, стеллажи с книгами и папками и рабочий стол у окна — ни одного бесполезного предмета мебели. Хибари стоял у книжного шкафа, задумчиво разглядывая корешки книг. На нем был строгий костюм, привычная фиолетовая рубашка и галстук; не так уж изменился он за столько-то лет, разве что еще выше стал, хотя куда уже, да волосы стали короче и топорщились как ежиные иголки. — Спасибо за гостеприимство, — заметил Мукуро с усмешкой, перестав откровенно разглядывать его. Хибари захлопнул книгу и повернулся к ним. Катсу неосознанно шагнул назад, но все же спохватился и остался стоять на месте. — Э... вот документы, которые вы просили, отец, — сказал он, направляясь к нему. По пути он запнулся о ковер, и Хибари чуть прищурился. — Вот. Савада просил передать, чтобы вы как-нибудь навестили его. — Я не нуждаюсь в его приглашениях, — отрезал Кея, принимая папку из его рук. — Я, кажется, вполне отчетливо наказал, чтобы ТЫ принес мне эти документы. Так зачем ты отдал их охраннику? — Я... эм... — Брось, Кея, ты поручил ему слишком тяжелое задание. — Мукуро подошел к ним и по-свойски приобнял Катсу за плечи. — Отстань от ребенка, давай лучше выпьем по чашечке саке по старой дружбе. И наконец-то Хибари обратил на него свое внимание. Его непроницаемый взгляд вспыхнул застарелым огнем обжигающей ненависти, и это грело душу хлеще самых сладких слов. — Иди в тренировочный зал, - сказал Хибари, отворачиваясь. Его кольцо мерцало фиолетовым огнем. Похоже, ему, как и Мукуро, не терпелось перейти к самому интересному. - Тебя уже ждет там инструктор. — Да, — кивнул Катсу, сбрасывая с себя руку Мукуро, и отвернулся, закусив губу. Как только за ним захлопнулась дверь и щелкнул замок, Мукуро пришлось обороняться. — Что ты забыл в Намимори? — спросил Хибари. Лязг металла упоительно щекотал нервы, и Мукуро предвкушающе улыбался, не без усилий сдерживая трезубцем его тонфа. — Хром прекрасно справляется с твоими обязанностями. — Мне будет об этом напоминать каждый встречный член Вонголы? Чужое пламя вспыхнуло, обжигая лицо и руки. Кея едва заметно напрягся, когда Мукуро сменил путь на четвертый, и отскочил в сторону. Легкий щелчок, который предзнаменовал запуск механизма, выпускающего из тонфа шипы, и Хибари снова сближается, уверенно и неторопливо сокращая между ними расстояние. — Прими мои соболезнования, — улыбнулся Рокудо. Он будто пробовал на вкус его пламя, оно сводило с ума, возвращая его в прошлое, когда ему было трудно даже найти место для ночлега, чтобы не быть настигнутым этим сумасшедшим человеком, одержимым жаждой реванша. Поначалу забавляющее и несколько раздражающее преследование вскоре превратилось в привычную и желанную необходимость. Как приятно было ощутить это вновь. — Я слышал о том, что случилось с Мей. Всего на секунду, но в глазах Хибари промелькнула болезненность. — Думаешь, я поверю в то, что ты сожалеешь о ее смерти? — холодно произнес он. — Не смеши меня. Мукуро пожал плечами и ухмыльнулся. — И то верно. Я просто снова хочу увидеть тебя в коленно-локтевой. Он едва успел подставить оружие, прежде чем Хибари впечатал его в стену, почти прижимая к горлу тонфа. Несмотря на то, что между ней и его телом было древко трезубца, давление было ошеломительным. Неудивительно, за десять лет Хибари должен был стать сильнее, иначе это был бы не Хибари. Только вот... он больше не скалился в той своей кровожадной безумной улыбке. Это единственное, что могло омрачить такой восхитительный день. — Твои последние слова, пока я не забил тебя до смерти, — потребовал Кея, опасно щуря глаза. — Раньше ты не был так щедр. Зато самоуверенность по-прежнему хлещет отовсюду. — Твои последние слова просто убоги. — Хибари замахнулся, и Мукуро приготовился ретироваться, но внезапно распахнулась дверь, и в кабинет ввалился Катсу. Похоже, он подсматривал, но не удержался и упал. — Катсу, — леденящим голосом позвал его Хибари, и парнишка вскочил на ноги, неловко отряхивая себя. — Ты меня ослушался? — Нет, просто... тренера не было, пап, и... — Как ты меня назвал? — О-отец, — поправился тот. — Извините. Хибари мгновение молча смотрел на него и опустил руки, освобождая Мукуро. — Тамашимы не было в зале? — переспросил он, поправляя сбившийся галстук. — Или ты врешь мне? — Нет! Я бы никогда... Я пришел в тренировочный зал, но там было пусто. Я немного позанимался в одиночку и решил вернуться, чтобы сказать вам о сенсее. — Ты должен был найти его и забить до смерти за то, что он заставил тебя ждать. Разве нет? — А... да. Но, может, у него были причины... — он осекся, наткнувшись на тяжелый взгляд и совсем стушевался, что-то бормоча себе под нос. — Смотри внимательно, Катсу, — сказал Мукуро, заходя сзади и опуская ладони на его плечи. — Когда твой папа смотрит таким взглядом, это значит, что он разочарован. — Убери руки от него, Рокудо, — приказал Хибари. Тонфа из его рук исчезли, и он кивнул на дверь. — И убирайся, пока еще можешь передвигаться на своих ногах. — Как страшно. Что ж, не будем мешать тебе заниматься делами Вонголы, к которой ты, конечно же, не имеешь никакого отношения. Пойдем, Кота? — спросил он, назвав Катсу уменьшительно-ласкательным прозвищем, и Хибари застыл, уставившись на него. Катсу поник и развернулся к двери. — Меня мама называла так, — пояснил он, когда они вышли из кабинета. — «Кота-кун». Отцу не нравилось, но мама все равно меня так называла. — А разве есть что-то, что твоему отцу может понравиться? Хотя да, он же имя тебе такое выбрал, символическое*, а кто-то посмел обзывать тебя Кота. — В любом случае, это неважно. Мне нужно найти Тамашиму-сенсея, — заволновался Катсу и глубоко вдохнул, закрыв глаза. Когда он молчал, не выказывал эмоций, то вполне себе был похожим на отца, и на него можно было полюбоваться. — Так... — выдохнул он и тряхнул головой. — Кто-то сейчас будет забит до смерти, - угрожающе процедил он и хрустнул пальцами. — Полный провал, — разрушил его уверенность Мукуро. Катсу схватился за голову и отчаянно застонал. — Кого я обманываю? — он потер лоб и привалился к стене, скрестив на груди руки. — Кроме внешности я ничем на отца не похож. — А тебе это нужно? Твой отец хорош, я не спорю, но... — Мой отец замечательный, — восхищенно произнес парнишка, и его глаза засверкали. — Он очень сильный и умный, и даже Савада-сан его слушает! — Серьезно, Кота, не делай такое лицо, — содрогнулся Мукуро. Такое откровенное выражение подобострастного восхищения на его лице совсем не вязалось с внешностью Хибари. — ...поэтому я буду стараться стать таким же, — проигнорировал его Катсу. — Мне только чуточку потренироваться. — Да тут не чуточку вовсе, — хмыкнул Мукуро, и в этот момент его осенила прекрасная идея. — Если хочешь, то я могу помочь, — предложил он, вкрадчиво улыбаясь. — Лучше меня твоего отца никто не знает. — Правда? — недоверчиво спросил парень и задумался. — А сколько тебе лет? — Тридцать четыре. — Как па... как отцу! Ооо, и ты тоже сильный. — Он замялся, опасливо поглядывая на дверь в кабинет, и нерешительно кивнул. — Хорошо. То есть, да! Спасибо. Только какая вам от этого польза? — Ну, у меня есть свои интересы, — уклончиво ответил Мукуро, и Катсу недовольно скривился. У него, в отличие от Кеи, вообще была богатая мимика. — Ладно, наверное. Когда начнем? — деловито осведомился он. — Я могу вызвать пламя. И я умею драться с тонфа. Только они мне не очень нравятся... но отец так здорово с ними управляется! Он все болтал и болтал, весь на эмоциях, и это неимоверно раздражало. Но он был точной копией Хибари — во всем, что касалось внешности. То же телосложение, те же глаза, волосы — все. И это не могло не интересовать Мукуро. Потому что, возможно, прошлое, имеет слишком важное значение. И он едва сдержался, чтобы не сломать Катсу шею, когда этот ребенок с лицом Хибари повернулся к нему и жизнерадостно улыбнулся.