Лифт

Смешно, но когда Рен рассказывал мне о том, что лифт в рекламном агентстве Dentsu частенько застревает, я не упустила шанса поржать над его клаустрофобией, пройтись по сказочной его невезучести и выпросить у Юки диктофонную запись его разговора с оператором. Смеха было – Цуруга до сих пор дуется, но вряд ли я в тот момент могла предположить, что проклятую металлическую капсулу заклинит именно со мной внутри, тотчас между вторым и третьим этажом. Ирония. Будь ситуация иной, я бы радовалась, что не одна. Будь ситуация иной… - Не находишь наше положение… любопытным?- усмехается Фува прямо у меня над ухом. Я невольно вздрагиваю и пытаюсь отстраниться, но натыкаюсь на стоящего впереди потного толстяка, брезгливо отступаю обратно и вновь прижимаюсь к стоящему в углу Шотаро. Слышу негромкий хмык и раздраженно стискиваю зубы – чертовски неловко, но лучше Фува, чем дурно пахнущая толпа вокруг. В проклятом лифте едва ли не весь офис. Жарко, душно и ужасно шумно – народ испуганно галдит, тяжело дышит и пытается дозвониться до технической поддержки. В узкой кабинке полутьма – горит только аварийная лампочка над дверью, отчего и без того безрадостные перспективы кажутся едва ли не зловещими, а мои утренние насмешки над фобиями Цуруги – чреватыми. - Сделай одолжение, заткнись,- шепчу я, чуть повернув голову в его сторону. Зря. Взгляд цепляет сверкающую на лице хищную ухмылку, ловит мерцающие в алом свете лампы рыжие отблески от отросших волос и невольно спускается ниже. Чёрная футболка с алой розой, «THE ROCK» белыми буквами, драные джинсы, кожаные митенки и шипованный браслет на запястье. - Нравлюсь?- слишком тихо, чтобы услышали галдящие вокруг люди, но достаточно громко, чтобы услышала я. - Раздражаешь,- цежу я, отворачиваясь и скрещивая руки на груди. Толстяк грузно приваливается к стенке и шумно выдыхает. Запах чёрного кофе и сыра – отвратительное амбре. Меня мутит, и я не удерживаю раздражённой гримасы. - А жаль,- не вижу, но чувствую, как Фува пожимает плечами.- Можем махнуться местами. Недоверчиво кошусь на него, скольжу взглядом по сильно потеющему и, кажется, собирающемуся шлёпнуться в обморок толстяку и, решив, что непонятный парфюм (что-то тонкое, морское) лучше чужого холестеринового завтрака, коротко киваю. Шотаро тут же выпрямляется, придерживая за предплечья, устраивает меня в углу и, даже не думая поворачиваться спиной, ставит руки на перекладины по бокам от меня. Какого?.. - Ты же не рассчитывала на моё целомудрие, правда?- губы изгибаются в хитрой улыбке, и я сильнее вжимаюсь в угол. Смотрю на яркий принт на футболке и радуюсь, что нашла, где зафиксировать взгляд. Я же не его разглядываю. Я просто смотрю строго перед собой. В агентстве мы встретились случайно. Едва не споткнувшись о порог, в уже закрывающийся лифт я буквально влетела, заслужив сдавленные охи и ахи, заехав несчастному диабетику локтём в живот и непринуждённо потоптавшись острыми каблучками по чьим-то чёрным ботинкам. Хозяин ботинок глухо выматерился до боли знакомым голосом, а я, испугавшись, ударила ладонью по кнопке аварийной остановки. Лифт, не выдержав перегруза объёмом и жестокого обращения, вновь ехать не пожелал, а кто именно повинен в случившемся, к счастью, видел только Фува. - Удобно, не правда ли?- продолжает шептать Шо.- Тесно, шумно, темно и некуда бежать – договариваться с совестью нужды нет. - Не мели чушь,- гневно огрызаюсь я, сглатывая и опуская глаза в пол. В проклятом лифте слишком много народу. Ещё хуже, чем в прошлый раз, за кулисами юбилейного концерта LME. Тогда застукать нас мог разве что только уборщик, или такая же точно парочка, ищущая уединения в переполненном концертном зале. Места в той подсобке было чуть больше, чем здесь, а проклятая полка с краской, к которой Шо меня прижимал, противно скрипела. За дверью постоянно слышались голоса, а я пыталась снять с Фувы атласную чёрную рубашку. Страшно и горячо. - Перебираешь в памяти узловые моменты? Мучительно краснею и судорожно втягиваю густой, раскаленный воздух. Кто-то за спиной Фувы неуклюже поворачивается, и тот вынужден сделать ещё один шаг вперед. Аккуратно, стараясь не наступить мне ноги, придвигается ещё ближе, и я оказываюсь в капкане. Горячие ладони касаются обнаженной кожи рук, и я жалею, что сегодня решила надеть платье. - Как думаешь, фото какого содержания появятся завтра в интернете?- горячее дыхание касается лба, и я, в тщетной попытке отстраниться, отворачиваюсь в сторону.- Ты так смотришь – меня сочтут жертвой. В голосе – откровенная издёвка. Ему весело, а я едва не плачу: увидь нас кто сейчас, и моей, и его репутации придёт конец. Такарада президент демократичный, но обжимания в лифте самого крупного рекламного холдинга он мне никогда не простит. Хирано своему золотому мальчику звёзды с небес доставать готов, но подобного пренебрежения банальными правилами приличия не потерпит даже от самой прибыльной своей инвестиции. - Шо…- выходит хрипло, почти умоляюще. Я с ужасом захлопываю рот рукой, а Фува как назло тихонько смеётся и проводит кончиками пальцев по обнажённой спине. - Здесь было бы лучше или хуже? Твою мать. С силой наступаю ему каблуком на ногу и с удовольствием наблюдаю, как гневно прищуриваются почти чёрные сейчас глаза. - Всегда подозревал, что тебе нравится пожёстче… Выходит слишком громко. Толстяк оборачивается, с недоумением смотрит на Фуву, а затем с любопытством косится на меня. Взглядом едва ли не раздевает, и я почти рада, когда Шотаро закрывает меня собой от липкого внимания. - Мозоли не натри,- ехидно предостерегает его Шо и вновь поворачивается ко мне.- Прости, детка,- наклоняется еще ближе, едва не касаясь губ губами, и тянется рукой куда-то в сторону.- Но если ты хочешь всего… - жмёт на какие-то кнопки, в лифте включается свет, и тот трогается с места. Общий вздох облегчения и едва слышное: - … то я предпочитаю постель. Я недоуменно пялюсь на панель с кнопками и возмущенно заламываю бровь. - Как ты это сделал? Фува задорно пожимает плечами и, наконец, отстраняется. Тут же становится прохладно и небезопасно – надёжная крепость из сильных рук нравилась мне больше. - Он постоянно застревает,- негромко отзывается рыжий засранец.- Два раза нажать на клавишу аварийной остановки, а затем на нужный этаж – мы спасены. Лифт останавливается на пятнадцатом этаже, и уставшая, но радостная толпа вываливается наружу. - Ты это специально,- обиженно бурчу я. - Нет,- игриво подмигивает и прячет глаза за стёклами тёмных очков.- Специально – ты. Я лишь подыграл. У меня в девять. Незаметно сжимает холодную от волнения ладонь и уходит в противоположную сторону. Толстяк, привалившийся к стене, шумно дышит и буреет, не то от смущения, не то от возмущения. А до девяти вечера осталось без малого шесть часов.