Кровавый мёд

- Пойдём, - сказала Вельвет, пряча во внутренние карманы деньги. Они спустились на медовый рынок, который уже начинал заполняться вечерними тенями. Дни в Скайриме коротки, а ночь опускается быстрее, чем в Сиродииле. Девушка купила в лавке сладостей, и направилась к сиротскому приюту. Люсьен покорно следовал за ней, ни о чём не спрашивая и погрузившись в свои мрачные раздумья. Войдя в приют, воровка обнялась с Крией, аргонианкой, присматривающей за детьми, и принялась раздавать сладости детям, столпившимся вокруг неё и радостно галдящим. Крия только качала головой и притворно-сердито вздыхала: «Балуешь ты детишек». Люсьен молча стоял в стороне, со смешанными чувствами наблюдая, как молодая девушка, сама ещё совсем почти девочка, заботливо раздаёт сладкие рулеты и медовые орехи детям, радостно улыбается каждому, гладит их по головам и говорит что-то. Сам он себя в детстве не помнил, и странное чувство чего-то радостного и потерянного навсегда болезненными уколами тревожило душу убийцы. Когда все сладости были розданы, а дети разбежались, Вельвет вытянула из-за пазухи кошелёк с половиной золота, украденного на рынке, и протянула его Крие, который она с благодарностью взяла. - Не думала, что охота в лесах вокруг Рифтена приносит такой хороший доход, - заметила аргонианка простодушно. - В праздничные дни шкуры и мясо легче продаются, - не менее простодушно ответила воровка и подмигнула Люсьену. Они вдвоём вышли из приюта, воровка потянулась, скрипнув кожаным доспехом, и предложила: - Пойдём в «Пчелу и жало», выпьем мёду? - Пошли, - коротко ответил имперец. На улице радостные горожане и гости города, многие навеселе, танцевали под песни и флейты заезжих бардов, выпускников колледжа Солитюда. Где-то в дальнем углу рынка слышался рёв снежного тролля, которого поймали альтмерские маги и привезли в крепкой железной клетке напоказ публике. Дети смеялись над троллем и кидали в него кусками хлеба, тролль рычал и тряс железные прутья. В воздухе витал запах праздника – мёд, цветы и осенние листья. В таверне было шумно и людно, воровка и убийца с трудом нашли свободный стол. Вельвет с интересом слушала песню менестреля под лютню, Люсьен заказывал подбежавшему взмыленному официанту еду и сладкий мёд нордов - алкоголь, славившийся своей крепостью и способностью туманить голову и путать речь. Убийца не сразу понял, как звуки снаружи из радостного смеха и песен превратились в крики ужаса, - а когда понял, уходить из таверны было уже поздно, потому что разъярённый снежный тролль, который каким-то образом умудрился вырваться из своей клетки, выломал входную дверь и ввалился в таверну. В его плече торчали две стрелы стражников, похоже, не нанёсшие троллю особого вреда, а лишь разозлившие его. С огромной скоростью он начал продвигаться вглубь таверны, люди с криками разбегались в разные стороны. Размахивающий лапами как ветряная мельница, тролль двигался прямо туда, где сидели Вельвет и Люсьен. Одна из когтистых лап опустилась на голову не успевшей убежать официантки и её череп, сжатый пальцами тролля с чудовищной силой, сломался как плетёная корзинка, забрызгав кровью белоснежный мех животного. За доли секунд убийца вскочил, на этот раз одновременно вытянув из ножен оба кинжала, ловко увернулся от двигающейся прямо на него когтистой лапы, и, взмолив Ситиса о том, чтобы анатомия троллей не сильно отличалась от человеческой, скользнул за спину животного и с силой всадил оба кинжала в его шею. Раздался жуткий хруст – это сломался шейный позвонок – и грузное существо шлёпнулось на пол таверны как подкошенное. Из ран на шее тролля хлынула кровь, заливая пол, но он уже был мёртв. Сжавшаяся на стуле Вельвет с восторгом смотрела на Люсьена, и, кажется, не особенно испугалась. Люсьен спрятал кинжалы, протянул руку Вельвет. - Пойдём лучше домой. Хватит с меня праздников. – Вельвет, вскочив со стула, обхватила тонкими пальчиками его ладонь, и они вдвоём пошли к выломанной троллем двери, возле которой толпились лучники стражи. Вельвет взглянула на идущего рядом с ней убийцу и сказала: - Похоже, что убивать у тебя получается лучше, чем всё остальное. В ответ тот только молча пожал плечами. Вокруг люди, тревожно переговариваясь, отряхивались, приводили себя в порядок и с опаской разглядывали могучую фигуру поверженного снежного тролля. Раздавались отдельные возгласы о том, что этих магов, которые привозят в город опасную живность, давно пора всех перевешать. К выходящей паре пробился хозяин таверны и окликнул их. - Подождите! Как вас зовут, благородный спаситель моей таверны? - Вообще-то я благородно спасал собственную задницу, - саркастически заметил Люсьен. – Меня зовут Лашанс. - А ваше имя? – спросил хозяин, обернувшись к девушке. - Вельвет. Хозяин таверны так и застыл, задумчиво глядя вдаль, похоже, задумавшись об ущербе, причинённом его бизнесу, пока имперец и бретонка, развернувшись, уходили по улице. Наконец хозяин таверны пробормотал: - Вельвет Лашанс. Да. Так я назову новый напиток, который будут подавать в моей таверне! ─────────────────── Именно этот эпизод и послужил основной причиной выбора имени героини. И моя аватарка совершенно ни при чём, это простое совпадение :3