Magic of the old forest.

Florence + The Machine – Breath Of Life. -Йа... - Сехун вздрогнул и попытался оттолкнуть руку старшего, болезненно морщась. – Не надо, хён. - Прости. Очень больно? – как-то растерянно спросил Чунмён, не зная, как именно ему следует поступать в такой ситуации. Лицо парня было не так уж и разбито: небольшой синяк на скуле и пару ссадин. Шея, конечно, пострадала чуть больше: пришлось как следует обработать и забинтовать рану. Но в целом Се выглядел намного лучше, чем от души потрёпанный им Кай. И всё же блондин никак не мог унять беспокойство и позорную дрожь, которая, несомненно, выдавала его чувства с головой. Бэкхён уже начал предлагать ему успокаивающий чай с мелиссой, видя, как учёный нервничает и изводит себя. Страшная картина всё еще стояла перед глазами, словно застывший кадр. Память прокручивала произошедшее вновь и вновь, с каждым разом пугая всё больше и больше. Такое вряд ли удастся забыть... Мён подпрыгнул на стуле от неожиданно раздавшегося звонка сотового и поспешно достал его из кармана, не с первой попытки сумев ответить на вызов. Краем глаза он заметил, как Сехун поежился и посильнее закутался в плед, всем своим хмурым взглядом показывая ненависть к прохладному ветерку. - Алло. - Малой, ты чего совсем пропал? Небось, от скуки плесенью там покрылся и до телефона доползти не можешь? Чунмён выдохнул, устало прикрывая глаза. Всё в нём сейчас просто вопило и металось в разные стороны, стремясь вырваться наружу в виде истерики, но голос наставника и, прежде всего, лучшего друга немного успокоил и остудил пыл, пусть и не смог окончательно избавить от переживаний. - Сонсенним... - Голос потухший, тихий - всё понятно! – мужчина выдержал небольшую паузу, затем прочистил горло и продолжил. - Получил я вчера от тебя отчёт, проверил. Всё идеально, как и всегда. Я тут подумал, и знаешь что? Возвращайся обратно. Зря мы тебя в эту глушь отправили. Чего тебе там сидеть, раз ничего там нет? Отвык уже, наверное, от города, а? Приезжай, ждём тебя на этой неделе. А вещи позже перевезёшь, возьмёшь мою машину. Только зря провозились... - Нет! – блондин подскочил со стула, вскрикнув от испуга. Сехун удивлённо на него вытаращился, одними губами спрашивая "Что случилось?", а стеклянная дверца мгновенно распахнулась, пропуская на веранду Лухана. Тот непонимающе вскинул брови, скрещивая руки на груди. Мён только отмахнулся, отходя подальше и стараясь говорить как можно чётче и внятнее. Но из-за волнения слова превращались в неуверенное лепетание, в голове царил настоящий хаос. - Сонсенним, я... Вы не можете, я... не могу сейчас приехать. У меня здесь как бы ещё остались дела, ну, не совсем... Вернее... Конечно же, я сразу закончу, как только приеду. То есть наоборот... Се хлопнул себя по лбу, прошептав что-то вроде "Мямля", за что получил хороший подзатыльник от Лухана, тотчас зашипев. Учёный и сам понимал, что ведёт себя глупо, но нужные слова давно испарились, как это обычно случалось с ним в самые ответственные моменты. Более того, ему не следовало бы обсуждать при ребятах его планы на них: хоть его секрет и был раскрыт, как оказалось, довольно давно, эта тема все же была не приятной. Когда это наука успела стать для меня причиной стресса? - Ты что-то нашёл? – вдруг спросил мужчина совершенно серьёзно, чем слегка обескуражил Мёна. - Д-да... Есть кое-что. Думаю, это заинтересует вас, - Чунмён с ужасом осознал, что заставляет себя произносить такое. Он осторожно повернул голову и наткнулся на пустые стулья и закрытую дверь. Веранда опустела и, кажется, даже потемнела: тусклый свет от небольшого фонарика практически не освещал окружающее пространство. Гнетущая тишина слишком ощутимо давила на ребра, и блондин невольно коснулся груди там, где слабо билось сердце. Он почти не чувствовал его. - Отлично! – голос начальника звучал чересчур громко и впервые в жизни неприятно. – Что? Хотя, нет, молчи! Заканчивай и присылай мне всё, что нарыл, всю информацию! Буду ждать. Порадуй своего старика. Учёный не успел и рта раскрыть, как в трубке послышались короткие гудки. Он сунул мобильный обратно в карман брюк, остро ощущая в холодном колющем воздухе свою беспомощность и никчёмность. Небо заполонили чёрные тучи, скрывая сверкающие звёзды, и от этого становилось ещё противнее на душе. Гадко, если можно так выразиться. Мён вдруг дрогнул всем телом и медленно осел на деревянный пол, искренне надеясь, что его не позовут к столу и ему не придётся терпеть за ужином самого себя, собственные мысли и уродство. Душевное уродство. Он запутался. Окончательно запутался в происходящем, в своих чувствах и желаниях. Всё вокруг потускнело и обратилось в крах, разрушаясь на глазах. Всё, что он строил, создавал кропотливым трудом, рассыпалось в пыль, и ветер уносил крохотные пылинки, не давая возможности воссоздать всё и начать сначала. И теперь он уже не мог быть в чём-то уверен, ведь сейчас у нег не было ровным счётом ничего. Ничего, что могло бы дать ему ориентир, подсказку. Сказать, как поступить и куда двигаться, какое направление выбрать. От этого зависело многое. От этого зависела его дальнейшая судьба. Но почему именно его? Ребята могут в любой момент уйти и больше никогда не вернуться, и всё из-за него. Вряд ли они до сих пор испытывают к Чунмёну те же тёплые чувства: они наверняка уже давно испарились. Что может связывать бездушную сволочь, стремящуюся лишь достигнуть своей цели, и светлых непорочных существ? Ничего. И никогда. Блондин тяжело вздохнул, позволяя памяти в очередной раз разбивать его самообладание и выдержку вдребезги. С искусанных губ сорвался тихий стон боли, и было даже радостно, что он остался один на этой веранде, окружённый темнотой и застывшими вокруг него тенями. Так было меньше лжи и бредовых иллюзий, без конца наполняющих его теперь уже бессмысленную жизнь. "Это ведь ты виноват во всем, - твердил внутренний голос, царапая грудную клетку изнутри. – Это ты виноват, ты та самая причина. Она приходит из-за тебя. Это ты виноват... " Это я виноват. Моя вина. Вина, утаскивающая на самое дно. Flashback. POV Чунмёна. Наверное, никогда прежде мне ещё так сильно не хотелось повернуть время вспять. Прокрутить стрелки часов на несколько дней, на месяц назад, чтобы вовремя остановить себя. Не дать себе запутаться в этой паутине, увязнуть, стать зависимым. Не соглашаться на заманчивое долгожданное предложение, не приезжать, не впутываться в историю.   И никогда не появляться в этом заколдованном лесу, в котором я, кажется, окончательно и бесповоротно потерял себя. Себя придуманного, вылепленного из стремления самосовершенствоваться, скептицизма, циничности и страха. Страха потерять себя. Потерять свой образ, созданный для выживания в мире алчности, жестокой реальности и денег, решающих абсолютно всё. Но где же теперь я настоящий? И как мне отыскать потерянное, если я сам потерялся в этой кромешной беспросветной тьме? Говорят, что только свет способен изгнать мрак из сердца и души человека. Но учёные, как правило, относятся к таким вещам с сомнением и подозрением, ища достоверные аргументирующие факты. Однако парапсихология – единственная наука, которая верит в сказки. До сегодняшнего дня я и не чувствовал, насколько сильны мои стремления отыскать на этом свете хоть каплю волшебства, ощутить весь колорит необычных и потусторонних явлений. И, по-моему, чары начинают действовать именно сейчас, разрушая устои и рамки реального мира.    

***

Утробное рычание проносится по всей поляне, сотрясая воздух, и, когда белый волк вгрызается в шею снежному барсу, мне кажется, будто это происходит и со мной. Дышать совершенно не получается, в горле встает ком, и я давлюсь спазмами, не зная, что делать. Тело цепенеет, мне хочется кричать, схватиться за голову, закрыть глаза руками и не видеть этого, но я продолжаю стоять как вкопанный и наблюдать, как катающиеся по земле животные борются друг с другом, постепенно пропадая из виду. И когда изумрудная завеса скрывает их от моих глаз, а шепот ветра заглушает рычания, меня словно пронзают тысячи иголок, возвращая возможность контролировать себя. Я бросаюсь вперед, намереваясь прекратить это безумие, и совсем не чувствую страха. Но внезапно меня обвивают чьи-то руки и с силой тащат назад, я слышу над ухом чей-то голос. Кто-то кричит, пытается донести до меня что-то, но я никак не могу разобрать слов и продолжаю упрямо вырываться, брыкаясь изо всех сил. - Успокойся, Мён, хватит, - голос Лэя звучит будто под водой, постепенно становясь громче и чётче, оглушая меня. Мне по-прежнему не удаётся вздохнуть, я задыхаюсь и понимаю, что вот-вот потеряю сознание. Стволы деревьев уходят высоко вверх, кажутся нескончаемо длинными, всё вокруг становится слишком тёмным и резким, тени обретают формы. Мне страшно в таком лесу. - Прекрати это, - я не узнаю собственный голос: слишком сиплый и срывающийся. Не оставляю тщетных попыток вырваться, надеясь, что у меня всё-таки получится. – Он же убьёт его. Кай убьёт его... Сердце бьётся так слабо, словно с минуты на минуту остановится. Это полный бред, но я физически ощущаю ледяное дыхание, окутывающее пространство вокруг меня. - И ты собрался остановить его? Успокойся, пусть проучит мальчишку. Может, в следующий раз хоть подумает, прежде чем вытворять такое. Я замираю. На одно мгновение мир замирает вместе со мной. Тишина скользит по коже и пробирается под рёбра. А потом всё взрывается смесью гнева и боли. Яркость света ослепляет меня, вмиг приводя в чувства. Я оборачиваюсь к изумлённому Лэю и с силой толкаю его в грудь так, что он отлетает на несколько метров и ударяется спиной о ствол дуба. Земля вибрирует под ногами, я вибрирую вместе с ней и позволяю эмоциям взять вверх, не заботясь о последствиях. - Какого черта?! – ярость клокочет, бурлит внутри меня, я кричу и теперь не боюсь леса. Это он боится меня. – Зачем вы пришли сюда? Кто просил вас? Что вы позволяете себе?! Во взгляде Лэя читается откровенный страх. Крис помогает ему подняться и смотрит на меня точно так же, с опаской отходя на полшага назад. - Мён, мы ведь только... - Мне по барабану ваши оправдания! Меня достали эти странности, ваше поведение и вся эта недосказанность! – Лэй открывает рот, но я выставляю вперед руку, заставив его передумать говорить что-либо. – Сколько можно? Вы не позволяете мне покидать дом, вечно следите за мной, решаете за меня, держите словно в плену. Нет ни объяснений, ни каких-то намёков, вообще ничего! Что за вечные переглядки и перешёптывания? Я всё понимаю, у всех есть свои секреты, но я думал, что мы доверяем друг другу, - я теряю возможность видеть из-за выступивших слёз, но продолжаю говорить, не обращая на это внимания, слова превращаются в нескончаемый поток. – Почему мы не можем быть откровенны? Мне казалось, что между нами нет никаких стен, но вы скрываете что-то, всё время прячете меня от кого-то, как будто я в опасности. Не справедливо поступать так, мы ведь близки, вы стали мне родными, тогда почему?.. - По-твоему это не справедливо? А ты? Как поступаешь ты? – внезапно перебивает Лэй, зло сверкая глазами. – Играешь сразу несколько ролей, пытаясь, наконец, найти и понять, где же ты сам. Не делишься сомнениями и переживаниями, боишься довериться, через силу заставляешь себя придерживаться прежних принципов, и всё это из-за какой-то научной работы! Думаешь, мы бы не согласились помочь, если бы ты всё нам сразу рассказал? Отказались бы, зная, что тебе это очень нужно? Да если бы не было этих, как ты выразился, "стен", всё бы давно уладилось! Нам не пришлось бы придумывать план и увозить тебя, чтобы спасти! Почему? Почему так больно? Сердце в груди сжимается, и я не уверен, бьётся ли оно теперь. Я совсем не чувствую его. Я ничего не чувствую. - Вы знали, - скорее констатирую, чем спрашиваю. Пелена застилает все вокруг, но я всё же вижу, как Лэй, чуть хромая, подходит ко мне, и ощущаю его крепкие объятия. Ещё больнее, если честно. – Вы всё знали. И не сказали. - Прости. Пойми, ты нужен нам, - брюнет утыкается мне в шею, а я даже обнять его в ответ не могу. Я ничего не могу - настолько я опустошен. – Мы хотели, чтобы ты был в безопасности. Думали, ребята увезут тебя в город, оставят там и сбегут. А когда ты вернулся бы, нас бы здесь уже не было. Ты бы разочаровался, забрал вещи и уехал. Это было бы больно. Очень больно. Но лучше ты живой и далеко, чем... - Мёртвый рядом, - заканчиваю я за него, горько усмехаясь. Жертвы, ну конечно. Без них никак. Что за безвкусная шутка судьбы. – Рассказывай, давай. Я и не заметил, что Крис уже давно исчез, оставив нас одних на поляне. Лес наполняется серостью и темнотой, солнце скрывается за облаками, это место теряет свою привлекательность, тускнея на глазах. В тишине ясно слышна тревога. - Хорошо, - Лэй вздыхает и отстраняется, беря меня за руку. В голове мгновенно всплывет лицо Сехуна, его улыбка, горящий взгляд, слова.. Я вздрагиваю от прикосновения, и паника вновь овладевает мной. Что с ним сейчас? Как он? Всё ли нормально? – Не переживай, Кай ничего ему не сделает, - успокаивает брюнет, видимо заметив моё беспокойство. Я искренне надеюсь, что это так. Лэй легонько тянет меня за собой и, когда мы ступаем на узкую тропинку, окунаясь в мир потухшей зелени, начинает тихо говорить, словно боясь нарушить спокойствие дриад. - Мы мало что помним о своём прошлом. Нам часто снятся сны, похожие на отрывки из прошлой жизни, но они настолько не ясны и туманны, что мы почти не можем их запомнить. Бэкхён говорит, что слышит голоса, как и Сехун. Лухан чувствует чьи-то прикосновения по ночам, а Сюмин видит чуть больше, чем наблюдательный и чуткий ДиО. Мы не уверенны и не знаем, кем являлись раньше и наш ли этот дом. Единственное, в чём мы твёрдо уверены, – мы должны оставаться здесь. Иначе не объяснить тот факт, что никому из нас не удаётся выйти за пределы леса по одиночке, а группой мы быстро теряем ориентацию. Именно поэтому мы долго не решались отвезти тебя в город, но попытаться всё же стоило. Я непонимающе смотрю на брюнета, пытаясь осмыслить полученную информацию. - То есть как? Вы физически не можете этого сделать или... вам становится плохо? Как это происходит? – у меня в голове не укладывается сей факт. Теперь мне ясно, почему никто не хотел ехать вместе со мной в магазин. - Всего понемногу, знаешь ли... Ты словно натыкаешься на невидимый барьер и тебе становится очень страшно, хочется вернуться назад и спрятаться от всего на свете, - Лэй медлит, как бы собираясь с мыслями. Мы неспешно бредём вдоль тропинки, окружённые недвижимым прохладным воздухом, но я вижу, что ему не терпится сорваться на бег. Будто что-то преследует его, пугает, заставляя дрожать. – Нам всем сейчас тяжело, Чунмён. Невыносимо, как никогда прежде. Это повторяется вновь... Но в этот раз я не хочу допускать прежних ошибок. Поэтому мы долго скрывали от тебя правду. Вокруг нас слышится шорох листьев на ветру, где-то вдалеке треск веток и шум ручья в овраге – я слишком хорошо изучил местность, но теперь лес почему-то не кажется мне таким знакомым: слишком много темноты и потустороннего шелеста, всё замерло, и жизнь не чувствуется так остро, как хотя бы несколько минут назад. Что-то явно изменилось. Лэй продолжает говорить. Его нижняя губа чуть подрагивает, он хмурится, словно силится вспомнить давно забытое. - Тут кто-то есть, понимаешь? Я не знаю, о ком говорю. Но мы все чувствуем чужое присутствие, и ты наверняка тоже. Она угрожает нам. Издевается, - брюнет переходит на едва слышный шёпот. – До тебя здесь много кто жил. С некоторыми мы находили общий язык, другие же не хотели нас видеть – боялись. Она их всех забрала. Каждого по-особому. Словно не желая делить нас с кем-то. Словно... Мы оба слышим это: треск и шуршание, раздающиеся в стороне от нас. Звуки раздаются чётко и громко в устоявшейся вокруг тишине, мы замираем на месте, и я вновь забываю, как дышать. Атмосфера кардинально меняется. Мне не нравится схожесть происходящего с недавними событиями, но я с облегчением выдыхаю, когда из-за кустов впереди показывается знакомая макушка.   ДиО выглядит взволнованным. - Ребята вернулись. Вам надо скорее домой. Лэй заметно расслабляется и кивает. Что-то щёлкает внутри, и я открываю рот от удивления. Будто нажали на выключатель и включили лампочку. Я вспоминаю свой сон в автобусе и собираюсь рассказать... Я мгновенно давлюсь воздухом. Кашляю, не в силах остановиться, словно со всей силы ударившись о стену – не могу сделать вдох. Перед глазами всё вытягивается в струны, с трудом осознаю, что меня трясут и кричат что-то, но я ничего не слышу и не понимаю. Острая боль стремительно распространяется по телу, грудная клетка пульсирует так, что грозит вот-вот разорваться. Воздуха совсем нет. Окружающее пространство быстро темнеет, я пытаюсь сказать хоть что-нибудь, но язык не слушается. Меня уносит, засасывает в чёрную пропасть, и последнее, что я слышу, это смутно знакомый шёпот, перевоплощающийся в шум морского прибоя, или крика бушующей толпы, или звона разбившегося стекла. - Предупреждала ведь... Я проваливаюсь в пустоту.     Конец POV Чунмёна. Конец Flashback.