Ангел-хранитель

Сегодня был последний день съёмок, после чего начиналась работа режиссёров монтажа, озвучка и наложение компьютерных спецэффектов. Ник Харран разрешил устроить в честь этого небольшой фуршет прямо на съёмочной площадке. За павильоном, в котором должны были пройти съёмки финальной сцены, уже стояли накрытые столы, к которым могли подойти все жаждущие и продегустировать богатый ассортимент спиртных напитков и закусить канапэ. Пока Шерлока гримировали, Джон ждал его в районе этих столиков, беседуя с Мэри. Внезапно на него, подобно вихрю налетел Ричард Брук, потрясая стопкой листов. - Это что за хрень?! – закричал он. – Почему финал переписан?! Моего персонажа не должны были убивать! У меня контракт на три сезона! - судя по его речи, Ричард уже успел изрядно надегустироваться, впрочем, у него и у трезвого-то был довольно склочный характер. - Это было пожелание режиссёра, - миролюбиво произнёс Ватсон. - Нарушения условий контракта нет. Вы будете появляться в следующих сезонах во флэшбэках. - Я на это не подписывался! Мне обещали, что флэшбэки будут лишь в третьем сезоне. У меня был десяток других, весьма выгодных предложений, когда меня уговорили сниматься в этом мыле. И что я с этого имею? Мало того, что моего персонажа убивают в первом же сезоне, так его ещё и полным идиотом делают! Что это за реплики?! Ты что на коленке их писал? - Коленки у меня больные, при всём желании я не смог бы на них писать. Писал я на ноутбуке, - Джон изо всех сил стремился погасить конфликт, видя, что на площадке уже появился Шерлок, который волком смотрит на Ричарда, того и гляди, в горло вцепится… - Ричард, Вы же знаете, как я Вас уважаю. Вы настолько профессионал, что сможете вдохнуть жизнь в любой текст. - Вот придурок! – одарив Джона на прощание полным ненависти взглядом своих огромных карих глаз, Ричард отошёл поправить и без того идеально уложенные волосы. Ватсон хотел поговорить с Шерлоком, рассказать о своей несуществующей многолетней дружбе с Бруком, но ему это не удалось, поскольку Шерлока уже обступили вездесущие журналисты. - Мистер Холмс, что за сцена будет сегодня сниматься? - Убийство, - загадочно улыбнулся Шерлок. – Сегодня я застрелю негодяя. - Мистер Холмс, а правда, что у Вас роман с Вашей партнёршей по съёмочной площадке? - Это – чушь, - отмахнулся Шерлок, и глаза симпатичной инженю наполнились слезами. - Мистер Холмс, каковы Ваши планы на будущее? Говорят, что Вас приглашают сниматься в Голливуд. - Поживём – увидим… - Тишина на съёмочной площадке! – Закричал Ник Харран. Всем, кто не участвует в съёмках, удалиться за оранжевую ленту! Брук, Холмс приготовиться! Шерлок ненадолго зашёл в реквизиторскую, затем вернулся на съёмочную площадку с пистолетом в руке. После того, как прозвучали хлопушка и команда «Мотор!», Холмс и Брук начали играть финальную сцену. Шерлок был спокоен и собран, а Ричард паясничал даже больше, чем это требовалось для роли. В конце сцены Шерлок навёл на него пистолет, и режиссёр закричал: - Оператор, крупный план Шерлока! Холмс, здесь нужно другое выражение лица! Ненависть уравняла бы тебя с ним, а ты считаешь себя выше, поэтому единственное, что можешь себе позволить – это холодное презрение. Так, отлично! Стреляй! Шерлок надавил до упора на спусковой крючок своего пистолета марки Глок 17, раздался выстрел. С распахнутыми от удивления глазами Ричард схватился за живот, на котором расплывалось алое пятно, и рухнул на пол. Харран не работал с бутафорской кровью, поскольку она безнадёжно пачкала дорогие костюмы героев. «Компьютерную» кровь должны были добавить в постпродакшене, поэтому присутствующие сразу поняли, что произошло нечто ужасное. Кто-то из женщин закричал, кто-то - упал в обморок. Ник заорал: «Вызовите скорую!». Джон, у которого стали подкашиваться ноги, прислонился к стене. Один лишь Шерлок стоял неподвижный, как скала, и такой же спокойный посреди всего этого бедлама. С болью в сердце Джон смотрел на него. Сомнений больше не было, убийцей был этот ангел.

***

Инспектор Диммок был сдержан и логичен. Он допросил всех присутствовавших на съёмочной площадке и пришёл к выводу, что у Брука было много врагов. Было очевидно, что кто-то заменил холостые патроны боевыми, и это мог быть один из сотни людей, которые заходили сегодня в реквизиторскую. Кто-то, кто имел все основания ненавидеть Ричарда Брука, а таковых было немало, поскольку во время съёмок он успел перессориться практически с каждым. Было также очевидно, что им не мог быть Шерлок, едва знакомый с Ричардом, к тому же он казался достаточно разумным, чтобы не совершать убийство на глазах у сотни свидетелей. Ему все сочувствовали. Ещё бы – вдруг оказаться орудием убийства. Допрос закончился около десяти вечера, и Джон с Шерлоком поехали домой. За всё дорогу оба не проронили ни слова. Приехав, Джон сразу закрылся в своей спальне. Он чувствовал себя опустошённым. Он поборол страх смерти ещё тогда, когда служил в Афганистане, но сейчас он испытывал страх перед жизнью, и справиться с ним оказалось намного сложнее. Ватсон перерыл в аптечку и проглотил пару таблеток транквилизатора, который ему выписывали после ранения. Немного подумав, он добавил к ним ещё и таблетку снотворного. Чтобы иметь назавтра ясную голову, ему нужно было хорошенько выспаться. Однако на следующий день, когда его разбудил пришедший в восемь утра инспектор Диммок, он чувствовал себя ещё более уставшим и разбитым. Шерлок ещё не проснулся, и Джон почувствовал раздражение. Надо же, убил вчера человека, и после этого спит сном младенца, а ему приходится одному отдуваться перед инспектором. - Это, конечно, всего лишь формальность, но не могли бы Вы ещё что-то рассказать об этом молодом человеке, - попросил инспектор. - Я уже рассказал вчера в Скотленд-Ярде, всё, что знаю, - устало ответил Ватсон. - Он не первый месяц живёт в Вашем доме, и Вы ничего не можете о нём рассказать? Это кажется странным, - удивился Диммок. - Обычно люди, как только узнают, что я пишу, вываливают мне на голову кучу подробностей о своей личной жизни, считая, что мне это интересно. На самом же деле они хотят быть увековеченными на станицах моих произведений, и им плевать, что мне это может быть вовсе не интересно, - принялся объяснять Джон. - Я уже устал от этих бесконечных однообразных историй и мелких страстишек, поэтому был весьма благодарен Шерлоку за то, что он избавил меня от выслушивания истории его жизни. - В каких отношениях Вы состоите с мистером Холмсом? – снова задал вопрос инспектор. - Не в тех, о которых Вы подумали, я всего лишь помогаю ему встать на ноги. - Он хороший актёр, далеко пойдёт, - заметил Диммок. – Я всю ночь смотрел отснятый видеоматериал. Это было очень полезно, отпала необходимость в реконструкции событий и проведении следственного эксперимента. Я не считаю, что он намеренно убил Брука. Похоже, что Холмс был единственным человеком, с которым Брук обращался более-менее сносно, но стрелял всё-таки он. Поэтому я должен собрать как можно больше информации о Шерлоке Холмсе для того, чтобы снять с него обвинение. - Спросите у него самого, я могу разбудить его, - Джон дёрнулся, чтобы встать. - Не стоит, - возразил инспектор. - Я бы не отказался выпить чашечку кофе и ещё немного побеседовать с Вами. Джон отправился на кухню. Пока варился кофе, он, чтобы успокоиться, успел отхлебнуть пару глотков коньяка прямо из горлышка бутылки. С выражением типичного радушного хозяина на лице и подносом в руках он вернулся в гостиную. - Как Вы считаете, могли быть у Холмса мотивы убить Брука? – спросил инспектор, дуя на свой кофе, чтобы остудить его. - Никаких, - твёрдо ответил Джон, чувствуя, что становится соучастником преступления. - Кто угодно мог заменить патроны. Пистолет разработки Гастона Глока часто используется в кинофильмах, поскольку у него нет предохранителя, и он работает по принципу «выхватил – стреляй», что весьма эффектно выглядит на экране. Боюсь, что дело затянется и повиснет на мне, - Диммок принялся жаловаться на жизнь и своё строгое начальство, что не удивило Ватсона. Он выглядел эдаким добрым дядюшкой, поэтому люди любили ему жаловаться, причём, делали это все от почтальонов до дантистов. Наконец, на лестнице раздались шаги – это спускался Шерлок в неизменном синем халате, надетом на голое тело. Он поздоровался с инспектором, плюхнулся на диван, бесцеремонно опустив палец в чашку Ватсона, чтобы проверить температуру, облизал его и спросил: «Почему не сладкий?». Джон опешил от такой наглости. - Потому что это был мой кофе, а не твой, - ответил он. Ну вот, теперь инспектор точно решит, что они любовники. - Сделаешь мне такой же, но с тремя ложками сахара, - дал указание Шерлок и повернулся к инспектору. Скрипнув зубами, Джон отправился на кухню снова варить кофе, вполуха слушая, о чём говорят инспектор с Шерлоком. Оказалось, что Шерлок родился в очень приличной семье, отлично учился, занимался музыкой. Получалось, что до встречи с ним парень был добропорядочным гражданином. Тем временем Шерлок рассказывал, что он вчера, как обычно, взял пистолет со стола в реквизиторской. Ему и в голову не пришло проверить его. Он ведь в течение всех съёмок палил из него налево и направо, и всё было в порядке. - Что Вы думаете о Бруке? – остановил его Диммок. - Алкоголик, - спокойно ответил Шерлок. - Какие чувства Вы испытывали, когда он упал? - Никаких, - холодно ответил Шерлок. – Разве что, удивление. - А что Вы чувствуете теперь? - То же самое. - Вас не мучила совесть из-за того, что Вы убили человека? – задал очередной провокационный вопрос Диммок. - Нет, - Шерлок посмотрел инспектору в глаза и развёл руками. – Меня ничего не мучило. Это окончательно убедило Диммока в его невиновности, а Джона – в его абсолютной аморальности. Инспектор встал, вздохнул и закрыл блокнот. - Мы уже проверили то, что Вы нам рассказали, мистер Холмс. Прошу простить меня за беспокойство, но таков порядок. Мистер Ватсон, спасибо за кофе, - он пожал руку Джону и направился к двери. Как только инспектор ушёл, Джон заперся в своём кабинете под предлогом работы. Смотреть в глаза этому ласковому убийце и разговаривать с ним было сейчас выше его сил. Ватсон проглотил очередную горсть таблеток и уставился в экран ноутбука. Сколько он ни пытался собраться с мыслями, ни одна мысль на собрание не пришла.