Судьба, выбранная нами

Моргане сказали, что отец умер за пару дней до того, как она очнулась. Люди, и знатные, и не очень, выказывали ей лживые соболезнования, в тайне радуясь смерти короля, и будто бы сожалели, что Утер и его любимая подопечная так и не успели попрощаться. Моргана благодарила за это богов. Она не выдержала, если бы король начал отрицать родство с ней на смертном одре. И не простила. Моргане и так нелегко сдерживаться — лишь мысль о том, что злость и обида могли сотворить с ней то же, что и с Мерлином, останавливала ее. «Что толку точить зуб на мертвеца? — убеждала себя леди Моргана. — Старый Пендрагон мертв, настал черед Артура, не запятнавшего себя грехами отца. Я должна быть сильной ради него. Особенно теперь.» Гаюс продержал ее на домашнем аресте почти неделю. Возмущению леди не было конца, но она понимала беспокойство старого лекаря. Моргана выжила чудом, так все говорили. Распахнула глаза, когда никто уже не надеялся. Будь жив Утер, он обязательно заподозрил бы магию. Первым делом, оказавшись на свободе, Моргана направилась в покои к Артуру требовать ответов. Что произошло в ту ночь с отцом, она знала лишь из сплетен, которыми ее потчевала Мелисса (Гвен справлялась куда лучше, но у нее самой теперь служанки — королева, как-никак), а правда разительно отличалась от людских разговоров. С братом они не перемолвились и словом, не считая дня, когда Моргана очнулась. Артур пришел к ней с убийственным лицом отчаявшегося человека, и всю ночь они провели утешая друг друга, как в детстве. Утром Моргана обнаружила себя в крепких объятиях брата, зареванную и чумазую. Артур, проснувшись следом, тихо вымолвил такое важное «спасибо», поцеловал девушку в лоб и ушел. С тех пор они говорили лишь на приемах, которые вынуждены были посещать. Сегодня Артур, недолго поколебавшись, рассказал сестре все, что знал. Он поведал, через слово проклиная свою глупость, как освободил Мерлина и привел его в покои Морганы, как выволок Гвен и оставил их одних, затем вернулся туда и… Артур коротко закончил рассказ смертью Утера. Некоторое время стояла тишина. Моргана вздохнула. Она не удивилась, услышав, кто именно проклял короля. Почти обо всем случившемся юной колдунье и так было известно, просто она не сознавала этого. «Значит, и слова Утера не приснились мне… а жаль.» Король так и стоял к ней спиной, притворяясь, что занят какими-то бумагами. — Артур, — позвала Моргана, тот кивнул головой в знак того, что слушает. — Ты не виноват. Обещаю, мы отомстим. Брат усмехнулся. — Я должен давать такие обещания. Моргана заставила себя улыбнуться. — Ты в порядке? — Артур внимательно посмотрел на нее. — Да… я. Все хорошо, Артур. Правда. «Надо было обнять его, — думала Моргана по пути к подземельям. — Или сказать что-то утешительное. Хорошая сестра так и сделала бы. Но правда причинит ему только горе, а лгать я не стану. Хватит с меня. Надоело.» — Что привело тебя ко мне, юная колдунья? — спросил Великий дракон, когда она предстала перед ним. — Утер мертв, — звучно сказала Моргана. На лице дракона появилась злорадная усмешка, он кивнул. — Но тебе это и так известно. Мерлин убил его. — Я всегда знал, что чародея ждет великая судьба, — осклабился дракон. — Ты сказал, я могу спасти его. — Может, чуть раньше, — лениво проговорил Килгарра, — у тебя и был шанс. Сейчас нет. Ты проиграла, леди Моргана, и провал твой принесет Камелоту лишь страдания. Колдунья похолодела. — Он никогда, — и осеклась. Мерлин показал на что способен в ночь, когда Сенред со своей ведьмой напали на город. — Никогда - что? — кажется, дракон находил это забавным. — Никогда не нападет на королевство, где предъявивший его голову становится богачом? «Артур был зол, когда подписывал этот указ, — подумала Моргана. — Он потерял отца. И я тоже.» — Я хочу увидеть Мерлина, — сказала она уверенно. — Ты знаешь, где он? Глаза Килгарры алчно сверкнули. *** Темноволосый юноша, сидя на корточках у берега озера, провел рукой по воде, создавая рябь. Ему нравилось чувствовать влагу, это вновь делало Мерлина живым, настоящим. Человеком. Он не покидал остров Блаженных, как погибла Моргауза. Мерлину просто некуда было возвращаться, своим домом он считал Камелот, который отныне закрыт для него. Волшебник мог бы пойти в Эалдор, к матери, но не знал, что ей сказать и как жить там, будто ничего не случилось. Из-за этого Мерлин остался здесь, в живом напоминании о падение Старой религии и его собственном провале. Нельзя сказать, что жизнь на острове шла своим чередом. Это не так. Дни сливались в один нескончаемый поток (кто знал, сколько он уже один?), вечная тишина, спокойствие острова убивали заодно с туманами, все сильнее скрывающими от него мир. Он почти не видел другой берег, только темные силуэты деревьев и солнце, которое никогда не светило. Иногда в воде Мерлину мерещилась Фрея, она грустно улыбалась и говорила с ним обо всем на свете. Потом девушка-друидка исчезала, а на ее место приходила Моргауза, яростная и ненавидящая. Она проклинала Мерлина, злилась, кричала и тоже пропадала в вихре. Мать, Гаюс, Артур, даже Утер — все посетили его. Кроме Морганы. Поэтому, когда она появилась на острове, все сотканная из черных ниток, бледная и худая, тень себя прежней, Мерлин решил, что это очередной мираж. Ненадолго, ведь сразу ясно: этот взгляд слишком много показывал и еще больше скрывал для простой тени. — Вы обворожительны сегодня, миледи, — сказал Мерлин, уже заметив выходивших из тумана рыцарей Камелота во главе с Артуром. — Ты предал нас, — сказала Моргана неизвестно зачем. — Знаю. Простите. Мне жаль. — И мне. «Пророчества всегда сбываются, если люди в них верят».