Добровольное сумасшествие

      «Значит, игнорировать?» — Кентин пробегал глазами статьи, зацепившись за одну, наиболее правдоподобную и простую в исполнении. Там сказано, что это может затянуться надолго, но рано или поздно тульпа погрузится «в спячку», а там уж будет проще стереть её и из памяти, тем самым убив.       Кен с облегчением улыбнулся, закрывая браузер и выключая компьютер. Значит, он был прав, когда хотел её не замечать, ошибка была только в том, что юноша игнорировал её неправильно, постоянно всё-таки обращая на неё внимание. Теперь он должен быть настороже и не поддаваться на её провокации. Главное, не забываться и постоянно замечать, кто перед ним: тульпа или Линн. Шатен прилёг на жёсткий матрац, расслабленно прикрыв глаза. Тульпа присела рядом, окидывая его смурным взглядом.       — Мне не нравится то, что ты вычитал, — безапелляционно заявило наваждение.       Юноша ничего не ответил на её слова, лишь губы тронула едва заметная улыбка. Немного полежав, он встал и бодрым шагом вышел из комнаты на кухню, где приветливо улыбнулся маме, что-то жарящей-парящей у плиты.       — Мам, тебе помочь чем-нибудь?       Она удивлённо перевела на него взгляд, тепло улыбнувшись:       — Конечно, спасибо тебе! На кухне я справлюсь сама, но ты не мог бы сходить в магазин? У меня кончилось масло и лимон. Ну, и еще кое-какие овощи. Справишься?       Кентин кивнул, поцеловав её в щёку.       — Да, мам. Скоро вернусь! — Ещё раз оглядевшись вокруг и приметив, что тульпа держится в теньке, но явно не собирается позволять событиям течь своим чередом, он насторожился, пусть и не подав виду. Бодренько вышел из дома, словно по-новому окидывая город и людей, населявших его. Двигатели машин гудели, люди смеялись и болтали, листва шуршала — всё это поселяло в его душе добрые чувства. Скоро и он сможет просто наслаждаться жизнью, не отвлекаясь на живущую в голове тульпу.       — Ты не избавишься от меня, — едва слышно прошелестела Тульпа ровным голосом. — Ты просто не сможешь. Потому что иначе ты останешься в одиночестве. А одиночество ты ненавидишь, уж я-то знаю.       Кен ничего не ответил, хотя и внимательно выслушал её. В мыслях всколыхнулось сомнение, словно в реку забросили камень, вызывая рябь на доселе недвижной воде. Он едва заметно нахмурился: а вдруг она права? Но быстро отогнал эти мысли: нельзя дать ей убедить его, девушка именно этого и добивается. От безответной любви никто не умирал, пока сам того не пожелает. Кен не собирается больше сдаваться. Да и сама Линн, вроде как, в последнее время проявляет к нему внимание и заботу. Как знать, может, это зарождение более серьёзных и глубоких чувств?.. Ну, а в крайнем случае, у него всегда есть любящие его родители, так что слова Тульпы вообще не должны его беспокоить.       Он улыбнулся, подставляя лицо прохладному ветерку и прищурив глаза от удовольствия. Нет больше хандры, пора начинать новую жизнь!       — Я дома! — поставив продукты на стол, сам Кентин уселся на свободный стул, с мягкой улыбкой наблюдая за плавными, такими домашними, движениями матери. Она ласково потрепала его по голове, улыбнувшись.       — Спасибо, милый. Можешь пока отдохнуть, ужин скоро будет.       — Ага, круто.       Он остался сидеть, не спуская глаз с родительницы. Миниатюрная женщина, минут пять помолчав, всё-таки заговорила, не прерывая своей работы. Тон был нарочито небрежный.       — Кен, милый, тебе нравится в школе?       — М?.. Ну да, неплохо. Довольно суетливо, но после военной мне не привыкать! — усмехнувшись, он с удовольствием вспомнил Линн, что сегодня его обнимала.       — Рада слышать, — женщина улыбнулась. — А… Линн? Как она?       — Да, хорошо. Я сегодня ходил в школу, она была очень рада, что я поправился! Удивительно, какая же она заботливая, — мечтательно подытожил юноша.       — Вот как… А тебе, случайно, не одиноко? — осторожно поинтересовалась женщина, у Кена даже появилось ощущение, будто она общается не с любимым сыном, а подбирается к какой-нибудь гадюке, стараясь её не всполошить раньше времени. Ощущение быстро прошло, оставив лишь неприятный осадок.       — Нормально.       Женщина смущённо улыбнулась, почувствовав настроение сына.       — Прости за такие вопросы. Просто врачи мне сказали кое-что, что меня немного… беспокоит.       Кентин нахмурился, впившись острым взором зелёных глаз в хрупкое тело матери. В душе невольно всхолыхнулось беспокойство: что такого они могли узнать?       — И что же?       — Ум… — женщина замялась, — даже не знаю, как сказать… У тебя есть выдуманные друзья?       Кен вздрогнул, невольно поёжившись стыдливо, словно его застукали за просмотром порнушки.       — С чего ты это взяла?       — Дело в том, что девушка, дежурившая ночью, услышала, как из твоей палаты раздаётся голос… Твой. И ты с кем-то разговаривал, вроде бы… Но больше никого в палате не было, она подсмотрела. — Женщина неуверенно, как маленькая девочка, мяла в руках передник, извиняющимся взглядом смотря на сына, словно это она виновата в таком его странном поведении.       Кен замялся, лихорадочно соображая, что же сказать.       — М-мне просто было скучно, вот и побеседовал сам с собой. Это было в первый и последний раз.       Женщина кивнула мягко.       — Ладно… Но я и дома замечала за тобой странное поведение… Впрочем, должно быть, это просто моё воображение? — она кротко улыбнулась, а Тульпа посмеялась:       — Кен, ты слышал? Уже и твои родители готовы от тебя отвернуться! Так у тебя точно останусь только я!       Он вздохнул.       — Мам, не волнуйся… Всё со мной хорошо. И друзей выдуманных нет, я же не маленький. Просто подростковые заскоки.       Женщина кивнула, поспешно закрывая разговор:       — Да, ты прав. Но если что-то будет беспокоить — обязательно скажи, я помогу. — Улыбка обнажила очаровательные ямочки на детских щёчках.       — Обязательно…       После ужина юноша ушёл в свою комнату, устало улёгшись в гостеприимно расправленную кровать.       Он не планировал, что родители что-то заподозрят. Но теперь ему тем более нельзя сдаваться на полпути, необходимо стереть Тульпу окончательно и бесповоротно. Достав из-под подушки телефон, чтобы посмотреть на время, он обнаружил пропущенный вызов с неизвестного номера и сообщение с него же.       «Кентин, привет.       Может, завтра погуляем? Вдвоём?             Линн.».       Может, всё и правда налаживается?..       «Ты сменила номер?..       Хорошо. Во сколько?».       Завтра. Они встретятся возле кафе, что находится возле её дома. Кен улыбнулся, мечтательно переводя взгляд с экрана телефона на ночное небо, перечерченное сеткой веточек, за окном. Тульпа демонстративно преградила пейзаж, но юношу это не смутило: этот пейзаж был в равной степени как за окном, так и в его голове, так что даже этот призрак его не испортил.       Всю ночь он ворочался, заснув лишь под самое утро, когда солнышко уже начало вставать, законно перенимая бразды правления на себя. И с первыми же лучами, прорвавшимися внутрь комнаты, юноша заснул, погрузившись в глубокий и крепкий сон.       Проснувшись часам к одиннадцати, Кентин наспех позавтракал, поблагодарив маму и краем глаза следя за скучающей тульпой, не проявляющей ни малейшего волнения. Немного успокоившись, шатен ушёл на встречу, по пути зайдя в магазин и купив небольшой букет ромашек. Он бы с радостью нарвал их самостоятельно, да в это время года их затруднительно найти, так что пришлось довольствоваться этим.       Буквально излучая из себя хорошее настроение, юноша дошёл до места встречи, ещё издали начав вглядываться в поисках Линн. Он и правда её заприметил: девушка сидела за столиком и попивала коктейль через трубочку. На лице заиграла счастливая улыбка, стоило ему увидеть её. Девушка поглядывала вглубь кафе, и он уже ускорил шаг, желая оповестить о своём присутствии, да только замер, не успев сделать и двух шагов.       Она не его ждала. Не его, а Кастиэля.