***
<<Маленькая девочка испуганно взирает на явно не трезвую женщину, подрагивающими пальцами касаясь саднящей щеки. В глазах малышки застывают слезы - признак обиды, затаившейся в детской душе. Ее крупицы с каждым разом растут, угрожая превратиться в огромный снежный ком, который, рано или поздно, все же сможет прорваться наружу, и тогда последствий не избежать никому. -Я что тебе говорила?! - злобно кричит женщина на ребенка. Ее ладонь снова замахивается для удара, но всего в паре сантиметров от лица малютки замирает, останавливаемая детскими пальчиками. - Не смей так поступать с ней, - серьезно говорит мальчишка, вставая на защиту младшей сестры. Ему всего восемь, а он уже не по годам умен и серьезен. Его взгляд обращается на девочку, и свободной рукой он сжимает девичьи пальчики. - Что ты себе позволяешь, щенок! - разгневанно шипит женщина. - Как ты смеешь разговаривать так с собственной матерью?! - Я не позволю тебе так обращаться с ней, - кажется, ее побагровевшее от злости лицо и сжатые в кулак пальцы ничуть не пугают мальчика, - моя сестра не заслуживает такого обращения.>> Ты обещал защищать меня, говорил, что не позволишь никому причинить мне боль, но ты лгал. Каждое твое слово было ложью. Даже тогда, когда ты смотрел в мои глаза, ласково вытирая мои щеки от слез, ты не был искренен. Каждый твой жест, каждое слово или действие, все было пропитано омерзительной, липкой, тошнотворной ложью. Я ненавижу тебя, слышишь, ненавижу, Эмметт Каллен! Ты прав, я не твоя сестра, так же, как и ты не мой брат. Отныне, мы чужие друг другу люди. - Ненавижу, - тихий шепот срывается с мгновенно побледневших губ. - О, Боже, Элис, родная, я с тобой, слышишь! - слышу испуганный голос подруги, а затем ощущаю, как ее руки обнимают меня. Перевожу взгляд на зеркало, висящее на противоположной стене, и отмечаю мертвенную бледность на своем лице. Так вот, что напугало Лорен. - Я в порядке, - выдавливаю из себя улыбку, отстраняясь и похлопывая девушку по плечу, - пойдем, нам нельзя опаздывать. Не дожидаясь ответа, направлюсь прочь отсюда, прочь от ненужных воспоминаний, раскрывающих старые раны...***
- Твой брат совсем выжил из ума?! - рядом со мной неожиданно материализуется Хейл, заставляя вздрогнуть и выронить столовый прибор, отчего он с неприятным звоном ударяется о стол, за которым я спокойно сидела, до того момента, как он не появился. На этот звук реагирует вся столовая, с интересом наблюдая за разворачивающейся сценой. Словно стервятники за жертвой. - Тебе не говорили о том, что когда человек занят употреблением пищи, его не стоит тревожить? Я же так и подавиться могла! - ворчу я, нехотя переводя взгляд на блондина. Если честно, ругаться мне совсем не хочется, и так настроение остановилось на отметке "отвратительное". - Мне повторить свой вопрос? - кажется, этого парня невозможно угомонить, если только не применить физическую силу, но, кажется, и это не сможет его остановить. Подавив тяжелый вздох, я все же заканчиваю обедать и перевожу усталый взгляд на "назойливую муху", которая уже успела сесть на свободный стул, явно ожидая какой-то реакции с моей стороны. - Что ты от меня хочешь? - серьезно говорю я, мысленно осыпая это недоразумение лестными словами. Было очень странно с его стороны наблюдать такое чрезмерное внимание к моей "скромной" персоне. Мы не друзья, да, даже не приятели, много лет доставляем друг другу одни проблемы, ненавидим и пакостим, только вот пакости давно уже перешли отметку "безобидные", с каждым годом становятся все жестче и безжалостнее. И, несмотря на все это, он сейчас сидит со мной за одним столом и пытается вести светскую беседу. Кажется, у Хейла не все в порядке с головой, а, может, он принял какую-то дурь? - Просто ответь мне, Каллен. Я не уйду, не получив ответа на свой вопрос, - как всегда непреклонен, только вот какая ему выгода, что движет тобой, Хейл? - А что ты хочешь услышать? И, вообще, с какой это стати я должна разговаривать с тобой на такие темы? Кто ты мне? Брат, друг, кто? - чувствую, что начинаю закипать от такой наглости, поэтому делаю глубокий вдох, стараясь успокоиться и не натворить дел, хотя бы ради отца. Да, именно ради него я должна постараться. Каллен, ты сможешь. - Ты права, я никто тебе, но это пока, - Хейл усмехается и берет в руки яблоко. Обхватив его двумя пальцами, медленно начинает поворачивать его в разные стороны, словно любуясь, а затем, все еще не отрывая взгляда от спелого фрукта, продолжает, - но ты же моя будущая сестренка, я не могу спокойно смотреть на то, как с тобой поступают. Чувствую, как начинают "полыхать" мои щеки, и резко встаю, отчего стул с неким скрипом ударяется о кафельный пол. - Послушай меня, то, что твоя мать выходит за моего отца, не меняет ничего. Ты никогда не будешь мне братом, так что не смей называть меня так! Ты никто мне, слышишь, никто! И если еще раз будешь совать свой нос, куда тебя не просят, я сломаю его тебе, обещаю! - ну, вот, я взорвалась. Моя небольшая тирада привлекла слишком много ненужного внимания, я буквально ощущала на себе заинтересованные взгляды присутствующих здесь. Ну, конечно, будущие родственнички выясняют отношения, ах, как прелестно! Двуличная улыбка спала с лица Хейла буквально на середине моей речи. Он нахмурился, в глазах стал заметен недобрый огонек. Последовав моему примеру, Хейл встал из-за стола, яблоко с глухим стуком упало на столешницу, а затем покатилось по ней, не встречая на своем пути преград. - Не смей говорить ничего про мою мать! - грозный рык заставил меня на мгновение вздрогнуть от неожиданности. Пока я потеряла связь с реальностью, Хейл воспользовался этим, совсем бесцеремонно схватив меня за руку, и потащив в неизвестном мне направлении. Только спустя пару минут я все же осознала, что меня куда-то тащат, и попыталась выказать сопротивление, но тщетно. Он был несомненно сильнее меня, поэтому со стороны все выглядело, как жалкие трепыхания рыбы, которая пребывала в агонии, еще чуть-чуть, и она покинет этот мир. - Да куда ты меня ведешь! Отпусти, сейчас же! Иначе я буду кричать! - единственное, что мне оставалось, так это оказывать сопротивление в словесной форме, раз физически я помешать ему не могу. - Заткнись! - грозное шипение в ответ, и я почувствовала, как его пальцы ощутимо сжали мое запястье. Если будут синяки, я убью его! Клянусь! Мы шли и шли, одни коридоры сменяли другие, видимо, уже начались занятия, раз учеников не наблюдалось. Было неестественно тихо, отчего мурашки проходили по телу. Становилось не по себе. Хейл не отличался уравновешенностью. А если он меня сейчас убьет и закапает где-нибудь за городом, там, где меня никто не найдет? От таких, весьма не радужных, мыслей холодок прошелся по позвоночнику, и я отчаянно замотала головой. - Отпусти, - теперь уже прошептала я. Страх неожиданно накатил на меня, словно снежная лавина в горах, заставляя мое тело отказываться двигаться дальше. То ли что-то было в моем голосе, то ли Хейл почувствовал сопротивление с моей стороны, то ли еще что-то, но он все же остановился, тяжело дыша, словно пробежал марафон. Спустя долгие минуты, он отпустил мою многострадальную руку. Я зашипела, потирая травмированную конечность. Там, где сжимали его пальцы, уже начали проявляться следы, уверена, что уже завтра из красных они станут синими. Скотина. - Я повторяю свой вопрос: почему Каллен поступил так с тобой? - что-то было в его голосе, что-то, что заставляло сердце бешено биться о грудную клетку, а кожу покрываться мурашками. Я боялась его. Впервые, я боялась его. Такого Хейла прежде мне не доводилось видеть, вот это и пугало. - Зачем тебе? Что даст мой ответ? - голос предательски дрожал. Ненужные воспоминания давно минувших лет снова стали мелькать перед глазами. Я отчаянно замотала головой, стараясь отогнать их, словно назойливых мух. Но тщетно. Я не хочу, нет, не надо, пожалуйста. Перед глазами резко потемнело, словно наложили плотную темную повязку, перекрывая доступ солнечных лучей. - Элис! - где-то на задворках сознания послышался испуганный голос, но кому он принадлежал, я так и не смогла разобрать... Темнота поглотила меня... Укрывая своим покрывалом, защищая от боли, которую я так старалась запереть в ящике, покоящемся в самом дальнем углу моего подсознания. Но именно сегодня он впервые задрожал, словно в слабой попытке уничтожить замок, скрывающий то, что находится в нем...