Когда чувствуешь спокойствие...

Лиза проснулась. Это было странно, потому что спать вроде бы ничего не мешало. Разве что чутье подсказывало: что-то не так. Но лежать было так приятно. Тепло. Так тепло ей не было уже давно. Выжившая так и не открыла глаза. Почему-то ей почудилось, что катастрофы не было, а сейчас она лежит на кровати в своей маленькой комнате и просыпает школу. Школу было приятно просыпать, потому что сегодня должна была быть информатика. Да, что-то с Паскалем… Лиз не понимала и не хотела понимать Паскаль. Она всю ночь что-то рисовала… Кого-то… Легкий утренний сон захватил Лизу в свои объятия. Она опять что-то рисует, на этот раз в парке, сидит на зеленой скамеечке и рисует. Но на бумаге только расплывшиеся линии… Они не хотят складываться в четкую картинку. Четкий портрет. Голова начинает болеть. Линии как будто по одной встают на место. С карандашного наброска на Лизу смотрит Руссо… Рисунок загорается и обжигает руки, но Лиза не отпускает его, пока бумага не превращается в пепел. А потом идет в школу, время учить задачи по Паскалю. Картинки сменяются. Вот уже маленькая квартира, которая когда-то была уютной, а теперь стала слишком пустой. Родители уже разъехались кто куда. Вот мама прощается с ней у аэропорта и что-то просит. Ложиться спать пораньше. Отец… не пришел. Лиза чувствовала, что находится где-то на грани сна и реальности. Стоило только открыть глаза, и сон бы закончился. Выжившая забыла про реальность. А вот и аэропорт в Сиднее. Девушка сидит за столиком и пьет кофе. Есть не хочется. На столе лежит альбом с рисунками. Тут есть все. Мимо проходит какой-то человек и заглядывает ей через плечо, стараясь рассмотреть рисунки. Лиза поворачивается, чтобы увидеть лицо этого человека. Вместо ожидаемого и вполне привычного негодования она испытывает удивление и тепло. Человек пронзительно кричит. Лиза чувствует, как по её руке течет что-то липкое. И её выкидывает из сна в реальность. Лиза открывает глаза и старается дышать глубже. Дыхание никак не желает выравниваться, как после долгого забега. Перед глазами что-то серое, а вокруг пахнет потом. И тепло. Невыносимо тепло. Лиза поднимает голову и наталкивается на пронзительный изучающий взгляд Саида. Они лежат обнявшись. Стараясь усмирить хотя бы на время свои мысли, Лиза вылезает из теплых объятий и идет умываться. Пока она идет к водопадику, замечает, что неподалеку стоит человек и пристально её разглядывает. Первым впечатлением, которое он оставил у выжившей, была дикость. Какая-то дикость была во взгляде, в позе, даже блондинистых волосах до плеч. Дикарь. Это было единственно верное слово, которое подходило этому человеку. Лиза моргнула, и отвернулась. Какая разница? Человек и человек. За всеми этими мыслями она забывает про руку, которая кровоточит. Во сне слишком сильно сжала кулаки, а ногти уже отрасли, думает она, и ставит руку под струйку водопада. Поврежденную конечность слегка жжет, но потом остается только холод и ощущение, что нервы атрофировались. На ладонях красуются алые полумесяцы, которые все время норовят наполняются кровью. Надо бы найти доктора. Ледяная вода смыла не только кровь, но и остатки сна, все стало ощущаться на удивление четко и ясно. Лиза повернулась и посмотрела на «дикого» человека. Он уже не стоял на прежнем месте. Он разговаривал о чем-то с сидящим на земле Саидом. Они находились достаточно далеко, чтобы девушка не услышала их разговора. Внезапно мужчины одновременно посмотрели на неё. Лизе это не понравилось. Она отвернулась и быстро отошла подальше от них, поближе к водопадику. Неподалеку валялась оброненная кем-то пластиковая бутылка. Лиза налила в неё воду и направилась к выходу из пещер. Желание оставаться здесь испарилось. Гулять по джунглям было не особенно приятно. Удушающая жара действовала на нервы. Но в пещеры, несмотря на их прохладу, возвращаться не хотелось. Лизе надо было остаться в одиночестве и подумать обо всем. Последние события не давали покоя. Обычно хорошие мысли приходили к Лизе во время ходьбы. Но в этот день, то ли жара слишком сильно мешала думать, то ли сказалось общее утомление, мысли не приходили. А чувство отчаяния и безысходности ситуации нарастало внутри со скоростью снежного кома. Лиза ускорила шаг. До неё только сейчас начало доходить осознание того, что она убила человека. Женщину. Лиза сжала челюсть. В горле как будто застрял ком. Убийство само по себе уже преступление против себя самого. Ты убиваешь жизнь. Уничтожаешь. Отбираешь у человека все, что у него есть, и все, что у него могло бы быть. Лиза перешла на бег. Глаза чесались, а комок в горле как будто мешал дышать и душил изнутри. Лиза бежала изо всех своих оставшихся сил. Листья и ветки оставляли на коже следы, но она уже ничего не замечала. Надо было бежать. Бежать до тех пор, пока кислород не кончится, пока ноги не откажут, пока её не перестанет преследовать это чувство. Лиза споткнулась и упала. Удар об землю выбил из тела последний воздух.