Притворись моей девушкой

- Хань-гэ, можно с тобой поговорить? – Лухан удивлённо поднял бровь, наблюдая за своим соседом по квартире, который в данный момент переминался с ноги на ногу в дверном проёме, будто взвешивая, стоит ему заходить или нет. Его лицо отражало полнейшее смятение и неуверенность, и Хань не мог не подумать о том, что случилось что-то серьёзное. Поэтому ему пришлось оторваться от подготовки реферата по философии и жестом пригласить Тао войти. - Что-то произошло? Ты какой-то зашуганный, - прокомментировал блондин, когда тот сел на самый краешек дивана, потупив взгляд. - Ну… На самом деле не то, чтобы произошло, просто… Мне нужна твоя помощь кое в чём, - Цзытао удивил его второй раз за несколько минут. Потому что Хань прекрасно знал, насколько друг терпеть не может просить кого-то о помощи. Его это унижало. И это удвоило настороженность старшего, заставляя его думать, что Тао, как минимум, убил кого-то и теперь не знает, куда спрятать труп. - Помощь какого характера? – после этого вопроса повисла минутная пауза. Взгляд брюнета метался по комнате, словно пытаясь найти предмет, за который можно было бы зацепиться, или что-то такое, что может придать ему смелости озвучить свою просьбу. Но, в конце концов не найдя ничего подходящего и так и не успокоив собственные нервы, он выдал на одном дыхании: - Ты можешь притвориться моей девушкой? Сказать, что подобная просьба до глубины души поразила Лухана, никак не ожидавшего такого поворота событий, значит, ничего не сказать. Его голову мгновенно посетила мысль, что даже своему предположению о трупе он удивился бы меньше. Да и обрадовался бы, пожалуй, больше. Несколько раз изумленно моргнув, переваривая полученную информацию, Хань повернулся на стуле к Тао, сидевшему на диване с выражением лица: «Не забывайте мне слать письма на тот свет». - Что, прости? – переспросил блондин, искренне надеясь, что ему послышалось, или, на крайний случай, это была просто неудачная шутка со стороны его соседа по квартире. Набрав воздуха в грудь, Тао, уже чуть ли не заикаясь от напряжения и осознания всей безрассудности своей просьбы, повторил вопрос, стараясь не смотреть на прожигающего его взглядом блондина. - Понимаешь, я сказал друзьям, что у меня есть девушка… Обалденная девушка… Красивая, умная, и всё такое… Поняв, что второй раз ему подобное послышаться точно не могло, Хань едва не поперхнулся воздухом. - Ты… Ты… - у блондина внезапно иссяк словарный запас, когда он наконец осознал, что его друг совершенно серьёзен. – Да ты охренел что ли?! - Они меня вынудили такое сказать! – начал оправдываться младший, надеясь, что это заставит друга смилостивиться. – Ты же знаешь этих придурков – если не приведу им прекрасную девушку, свою, они меня до конца учёбы чморить будут и позорить на весь универ. Говоря это, Тао не лукавил. По счастливой, или несчастливой, случайности, он умудрился подружиться с самой упоротой троицей во всем институте – Чанёль, Сехун и Чондэ. Этих ребят старались обходить за километр как младшие, так и старшие курсы, потому что не дай бог было попасть им под горячую руку… Нет, они не были «королями» университета или что-то в этом роде. Они просто обожали стебать всё, что пошевелилось не так, как им надо. И их «безобидный юморок» переходил порою всякие границы. Причем не только по отношению к первому попавшемуся студенту, но и друг к другу. Правда в последнее время объектом насмешек в основном стал бедный Цзытао, потому как на данный момент из всей четвёрки только у него одного не было подружки. И он рад бы объяснить, по какой именно причине, но понимал, что если признается в таком, то это будет вообще клеймо на всю жизнь. Уж лучше потерпеть обращения типа «рукоблуд импортный», чем что-то типа «педрила». Хань же, разумеется, обо всех этих размышлениях не имел ни малейшего понятия, он был оскорблен такой просьбой до глубины души. - Я что, по-твоему, похож на девчонку? – от возмущения, переполнившего его до краев, он даже со стула соскочил, смотря на Цзытао испепеляющим взглядом, тонко намекающим на то, что последний вполне может уже начинать писать завещание. – У тебя хренова туча друзей и подружек, какого чёрта ты просишь об этом меня? Попроси… Да хотя бы Кристалл, она только счастлива будет изобразить с тобой жаркую страсть. «Она не такая красивая, как ты», - чуть было не вырвалось у Тао, но он вовремя прикусил язык, понимая, что если ещё и это сейчас скажет, то точно огребёт, в лучшем случае, библиотечным словарем по философии, лежавшем на столе у Ханя. А там за две тысячи страниц… - Я не могу просить об этом Кристалл, потому что она девушка Чонина, - вспомнив о том, что у него есть реальный аргумент, Цзытао не преминул его использовать. - Значит, попроси кого-нибудь другого, - процедил сквозь зубы блондин, снова садясь в кресло и демонстративно поворачиваясь к Тао спиной. – Я не собираюсь строить из себя бабу. Особенно из-за твоих закидонов. - Но они же меня засмеют, если я приду один… - Скажи прямо, что соврал, - пожал плечами старший, стараясь не обращать внимания на начавшие проскальзывать в голосе друга умоляющие интонации. - Гэгэ, пожалуйста… - Нет. - Хань-гэ, я сделаю всё, что ты захочешь потом. Пожалуйста, помоги мне… Я не хочу до конца своих дней жить с таким позором. Лухан изобразил фэйспалм и тяжело вздохнул, стараясь удержать себя от комментария по поводу умственных способностей Тао. - Ты хоть представляешь, чего тебе будет стоить увидеть меня, переодетого в платье? А за моё бабское поведение ты со мной вообще до конца своих дней не расплатишься, - тут же пригрозил он Тао, в надежде, что это отобьет у него всякое желание и дальше просить о помощи. - Ну, пожалуйста, Хань-гэ, - не унимался Тао, уже чуть ли не ползая перед непреклонным блондином на коленях. – Я правда сделаю все, что захочешь. Буду готовить твои любимые блюда, убирать в твоей комнате, стирать твою одежду, да все что угодно! - Хорошо, хорошо я согласен! – раздраженно воскликнул Лухан, отцепляя прилипшего к его ноге Тао. – Но имей в виду, мое согласие на всю эту авантюру автоматически гарантирует тебе то, что потом, когда тебе придётся "расплачиваться" со мной, семь кругов ада покажутся тебе детской каруселькой. - Спасибо, Хань-гэ! – не помня себя от счастья, завопил Тао, вскакивая на ноги и заключая Лухана в медвежьи объятия, тут же получая за это смачную оплеуху. - Только попробуй повторить это перед твоими друзьями, - процедил сквозь зубы Хань. – Откручу тебе голову, прежде чем ты успеешь сообразить, что произошло. Никаких объятий, никаких поцелуев, и тогда я смогу гарантировать тебе, что ты доживешь до конца представления. - Ну, хоть за руку держать можно? – уже не надеясь даже на такую мелочь, спросил Тао. - За руку можно. Но не более того. Обрадовавшись даже такой мелочи, Цзытао выбежал из комнаты Лухана, озадаченного таким поведением младшего и вернулся спустя пару минут, держа в руках огромный пакет. - Тут все, что тебе может понадобиться для перевоплощения, - заявил крайне довольный собой Тао, ставя пакет в ноги Лухану. - Так ты еще и заранее все подготовил! – побагровев от гнева, завопил Лухан, с огромнейшим трудом подавляя желание отправить друга в незабываемый круиз по всем кругам ада прямо сейчас. Незадачливого ловеласа спасло от страшной участи только то, что он поспешно ретировался из комнаты старшего, уже доставшего из пакета туфлю на высоком каблуке, которая вполне обоснованно в любой момент могла оказаться там, где Тао хотелось бы меньше всего. Но всё же ему пришлось ещё раз, на свой страх и риск, заглянуть в комнату старшего, чтобы сказать ему ещё кое-что, о чём он забыл упомянуть до этого. - Чего тебе ещё надо, чудовище? – Хань прищурился, готовый в любой момент кинуться на своего соседа, который, к слову, предусмотрительно прикрыл большую часть своего тела дверью, просунув в небольшой проём только голову. - Просто, я хотел сказать… В общем, там в пакете есть бритва и полоски… Ну, эти… Восковые… Чтобы ты… - Да блять, я тебя сейчас из окна выкину! – только молниеносная реакция Цзытао, выработанная за годы изучения ушу, спасла его сначала от полетевшей ему прицельно в голову туфли, а потом и от разве что не огонь извергающего Ханя, ринувшегося в атаку, словно тигр на свою жертву. – Я у Кенсу переночую! – прокричал младший, уже сбегая вниз по лестнице, предпочитая не прислушиваться к трёхэтажным матам, летевшим ему вслед. Хань вернулся обратно в комнату злой, как чёрт, вспотевший и взлохмаченный, мысленно продолжая проклинать Тао и всех его родственников до седьмого колена. Схватив сиротливо лежавший на полу пакет, он, недолго думая, вытряхнул всё его содержимое на свою кровать. И чуть в обморок не рухнул от увиденного. Во-первых, Тао не соврал, и даже не преувеличил, и среди прочего Лухан обнаружил новенькую бритву Venus с комплектом запасных лезвий в придачу, и упаковку восковых полосок для депиляции. - Он что, реально думает, что я буду брить ноги и всё остальное? – прорычал блондин, по диагонали читая инструкцию на обратной стороне коробки с полосками. – Да ни за что на свете. Лухан с каждой секундой всё меньше верил в то, что согласился на всё это. Он! Да он ведь брутальный мужик до мозга костей! Да, со смазливой мордашкой, но мужик ведь. Который любит хлестануть пива под футбольный матч у телевизора, и рассекать по квартире в растянутой майке-алкоголичке и драных, повидавших виды джинсах. И своими волосами на всех подобающих настоящим мужикам частях тела он был чрезмерно горд. А теперь ему предстояло избавляться от всего своего богатства, таким кощунственным, исконно бабским способом… Это ввергало парня в пучину апатии вселенского масштаба. Правда, спустя пару минут раздумий, Хань пришёл к выводу, что всё-таки девушка в коротеньком платьице будет не очень презентабельно выглядеть, сверкая волосатыми ногами. Эта мысль его нисколько не обрадовала, но привела к неутешительному выводу, что от растительности всё-таки придётся отказаться. «Ну ничего, вырастет заново», - мысленно утешил себя Лухан, с пренебрежением откидывая упаковку обратно на кровать, чтобы посмотреть на платье, которое ему предстоит на себя водрузить. И он почему-то почти не удивился, обнаружив до тошноты милое нежное-персиковое платьишко с бантиком на поясе, с пышной юбкой и, естественно, подъюбником, чтобы оно выглядело ещё более женственно. - Господи, Тао-ди, ну и вкус у тебя, - поморщился Хань, рассматривая со всех сторон это шифоновое недоразумение. Он не хотел даже представлять, как будет завтра выглядеть в ЭТОМ. Не говоря уже о милых чулочках телесного цвета с чёрными бантиками на щиколотках. И длинном парике, идеально совпадающем по цвету с его волосами. – Это будет пиздец года. Напросившийся на ночь к Кенсу Тао, под предлогом того, что его сосед готовится к экзамену и сейчас больше похож на огнедышащего дракона, чем на адекватного студента, устроился на любезно предоставленном ему диване в гостиной и теперь лежал на спине, подложив руки под голову, и невидящим взглядом смотрел в потолок. Все его мысли были заняты завтрашним днём, а точнее, вечером. Этим свиданием… Цзытао был, с одной стороны, благодарен небесам за то, что Лухан согласился помочь ему, переступая через все свои принципы. С другой же, он понимал, что предстоящее свидание в определенной степени может стать для него проблемой. Потому что ему будет ну очень сложно держать себя в руках, когда рядом с ним будет сидеть его гэгэ, по которому он уже который месяц сходит с ума, в одеянии a’la «девочка-кокетка», которое Тао лично для него подобрал, почти сорок минут слёзно умоляя двоюродную сестру одолжить ему всё это без объяснений зачем. «Это точно будет пытка…» - думал парень, тяжко вздыхая, представляя, как будут смотреться безупречные ноги Лухана в чулках, прикрытие всего лишь по середину бедра пышной юбочкой… Одна мысль об этом заставляла пальцы на ногах поджиматься. Тао порой хватало вида одних только выпирающих ключиц, открытых в бессовестно большом вырезе майки старшего, чтобы возбудиться. А завтра, видимо, придется надевать длинную футболку, чтобы никто, а в особенности сам «виновник» не заметил огромного стояка, грозящего порвать штаны. Представив на мгновенье себе эту картину, Тао нервно захихикал. Как раз в этот момент в гостиную вошёл Кенсу. - Что это с тобой? – заинтересованно спросил он, с подозрением глядя на друга. – К Чанёлю-хёну по дороге заскочил? «Перед тем как прийти к тебе, я чуть было не лишился анальной девственности посредством телесного наказания туфлей», - подумал Тао, но вслух предпочел лишь промычать что-то невнятное, дабы избавиться от чрезмерного внимания со стороны парня. - Или ты влюбился? – Кенсу выжидательно поднял бровь. – Помнится мне, Чонин так же себя вел, когда познакомился с Кристалл… Тебе только сердечек в глазах не хватает для полного комплекта: «Здравствуйте, я влюбленный придурок». - У меня есть девушка, если ты не в курсе, - пробурчал недовольно Цзытао, на несколько мгновений лишая друга дара речи, чем и пользуясь, чтобы добавить, - если ты не против, я собираюсь спать. - Что? А, да, конечно, - растерянно кивнул Кенсу, покидая гостиную. – Спокойной ночи. Тао, не удержавшись, хохотнул, проводив друга взглядом. Вероятно, полученная информация оказала на него неизгладимое впечатление. Что ж, оно и к лучшему, значит, до утра точно не полезет с расспросами или чем-то подобным. И у Цзытао есть в распоряжении целая ночь на то, чтобы морально подготовиться к завтрашнему судьбоносному дню. Утро встретило Лухана ярко светящим в окно солнцем и дуновениями теплого летнего ветра в распахнутое настежь окно. Немного поворочавшись в кровати, выпутываясь из одеяла, блондин нехотя разлепил глаза и сел, пытаясь осознать, действительно ли вчера вечером Тао чуть ли не ползал в его ногах, умоляя сыграть роль его девушки, или ему это просто приснилось. Но как только его взгляд упал на валяющийся в углу комнаты пакет с торчащим из него подолом женского платья, надежда на то, что визит Тао был всего лишь ночным кошмаром, моментально испарилась. Разочарованно посмотрев в окно, Лухан мысленно проклял погоду, которая именно в этот злополучный день как назло была просто потрясающей. Но вместо того, чтобы пойти на пляж с друзьями, он вынужден одеться в бабские шмотки и строить из себя влюбленную пару со своим соседом-дебилом, перед его друзьями-дегенератами. Хотя, что-то подсказывало парню, что даже если прямо сейчас на землю упадет метеорит, это не спасет его от его тяжкой доли. Поэтому подняв свою тушку с кровати и смирившись со своей печальной участью, Хань поплелся в ванную. - И почему, черт возьми, именно я, - нахмурился он, встав перед зеркалом и изучающе взглянув на своё отражение. - Я же совершенно не похож на девушку... Уж в чем-в чем, а в собственной мужественности Лухан был уверен на все сто процентов, и от осознания того, что сегодня его мужественность будет им же послана нахуй, не прибавляло этому утру ни капли радости. Отогнав на время роящиеся в голове малоприятные мысли, Лухан умылся и пошел на кухню заваривать кофе. По пути заглянув в комнату Тао и не обнаружив там этот ходячий источник всех несчастий, он отметил крайне развитый инстинкт самосохранения младшего. Потому что если бы он, не дай бог, попался сейчас ему на глаза, он не постеснялся бы лично лишить его всей растительности, одеть в спрятанное в пакете платье и, упаковав в подарочную бумагу, доставить к его друзьям. Живо представив себе картину подобной экзекуции, Хань моментально воспрял духом и, захлопнув дверь в комнату Тао, вернулся к ранее задуманному. Пока он пил кофе, голову парня еще не раз посещала соблазнительная мысль отказаться от глупой затеи с переодеванием, но всякий раз вспоминая жалобный взгляд умоляющего о помощи соседа, и лично высказанное согласие, он понимал, что поворачивать назад уже поздно. Мужик сказал – мужик сделал. И хотя бы в этом парень хотел сохранить остатки неумолимо покидающей его мужской гордости. Допив кофе и собравшись с духом, Лухан вернулся в свою комнату и, взяв ждущий своего звездного часа пакет, вывалил все его содержимое на кровать. В глаза сразу же бросилась новенькая бритва и упаковка восковых полосок, от чего блондина невольно передернуло. Взяв в руки оба атрибута его скорейшего лишения исконно мужской, с годами наращённой растительности, он с тяжелым сердцем направился в ванную. Разложив перед собой на раковине принадлежности для бритья, Хань бросил еще один долгий взгляд в зеркало, словно пытаясь навсегда запечатлеть в памяти последние минуты своей мужественности. И, наконец, тяжело вздохнув, он начал изучать расписанный на упаковке способ использования восковых полосок. В памяти сразу же всплыла глупая комедия, где проигравший спор парень использует похожее средство, чтобы выполнить поставленное на кон условие. Тогда это казалось до ужаса смешным, но оказавшемуся в самом центре похожей ситуации Лухану почему-то стало совсем не до смеха. В конце концов, смирившись со своей нелегкой участью, блондин вытащил из коробки первую восковую полоску и, следуя инструкции, прилепил её на ногу. - А теперь резко дернуть против роста волос, - пробормотал он себе под нос и, набрав в легкие побольше воздуха, рванул на себя край полоски. Душераздирающий вопль вперемешку с отборными матами, о существовании которых Лухан раньше даже не догадывался, огласили всю квартиру и, как минимум, еще шесть или восемь этажей дома. Врубив в ванной холодную воду и утерев выступившие на глазах слезы, парень сунул под нее горящий участок кожи, насылая всевозможные проклятия на Тао, подсунувшего ему это средство массового уничтожения. Как только жгучая боль стихла до небольшого пощипывания, Хан оценил результат проведенной инквизиционной пытки. Подвергшийся ей участок кожи был красным, словно обгоревшим на солнце, но он не мог не отметить, что на нем не осталось ни единого волоска. Посмотрев на полоску, которую он все еще сжимал в руке, блондин не без толики сожаления обнаружил на ней свое утраченное богатство. На собственной шкуре прочувствовав пренеприятнейший способ депиляции, Лухан отложил в сторону использованную полоску и решил прибегнуть к более простому и менее болезненному варианту. Не вылезая из ванной, он взял лежащую на раковине бритву и, смочив её под краном, провел ей по ноге. Надо было отдать ей должное, со своей задачей бритва справлялась замечательно и не оставляла после себя ни волос, ни горящих красных следов. Чему Хань был несказанно рад, но в то же время чувствовал себя последним идиотом, потому что сразу не воспользовался этим простым и практичным способом. Но у не сталкивающегося ранее с техникой подобного бритья Лухана и тут не обошлось без инцидентов. Неправильно повернув лезвие, он оставил на ляжке смачный порез, из которого тут же засочилась кровь. - Блять! Черт бы побрал этого мелкого долбоёба! - в сердцах выругался Хань, вытирая выступившую на коже кровь. - Он у меня точно на собственной шкуре познает все круги ада и еще тысячу раз пожалеет о том, что попросил меня о помощи… После высказывания кучи отнюдь нелестных замечаний в адрес Тао, блондин вернулся к процессу бритья. Который, к слову, пошел уже более удачно и без излишнего членовредительства. Закончив удаление оставшихся на теле волос, Лухан убрал все следы кощунственного издевательства над собственной персоной и вернулся в комнату, где ему предстояло продолжить процесс перевоплощения. Первым же вопросом для него стал выбор нижнего белья. Парень задумчиво почесал затылок, прикидывая, что лучше будет надеть под пышное летнее платье – облегающие боксеры или семейные трусы. А потом в его светлую голову закралось одно нехорошее подозрение, стоило ему подумать о том, что девушки ещё и лифчик носят. А у него и подавно вариантов нет, вату-то ведь придётся подкладывать. В связи с этим Хань решил сначала внимательно пересмотреть всё, что валялось на его постели. И, когда, неожиданно из парика, вывалилась небольшая коробочка с логотипом Victoria’s Secret, ему стало малость нехорошо. А уж когда он трясущимися руками открыл её и извлек оттуда кружевные шортики нежно-персикового цвета, Лухан чуть не поседел. - Да он, блять, издевается… - отчаянно простонал юноша, рассматривая трусики. – Он что, реально думает, что я ЭТО напялю??? Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, он брезгливо отложил этот кружевной ужас в сторонку, повторно прошаривая вещи. И, обнаружив завалявшийся между юбкой и подъюбником платья прозрачный пакет с бюстгальтером, точь-в-точь подходящим к трусикам, да ещё и пуш-ап, Хань ничуть не удивился. Тао ведь любил доводить всё до конца. Если уж делать из друга бабу, то до мелочей. На то, чтобы нацепить на себя лифчик, Лу Ханю потребовалось почти двадцать минут. Сначала он не мог понять, как правильно устроить на плечах бретельки, чтобы они не перекручивались, потом оказалось, что перекрутились чашки, и ему пришлось решать эту проблему. А потом он пытался вслепую застегнуть это, совершенно определенно, исчадие Ада. - И как только девушки с ними справляются?.. – выдохнул он, вытирая со лба пот, когда процесс, слава всевышнему, был завершен. Процесс создания себе груди с помощью ваты Хань решил оставить на самый конец перевоплощения. Присев на кровать, он ещё раз взял в руки сиротливо лежавшие на самом краю трусики, чтобы рассмотреть их со всех сторон, потрогать, потянуть вдоль и поперек. И понять, что он никогда в жизни их на себя не наденет. Поэтому Лухан подошёл к комоду и, выдвинув верхний ящик, вытащил оттуда пару узких белых боксеров Calvin Klein, из которых, в этом он был точно уверен, у него яйца не выпадут в самый ответственный момент. Правда когда он глянул на себя в зеркало в том виде, в котором сейчас находился, Хань не удержался и заржал, и даже подумал сфотать себя на мобильный, но потом отбросив эту затею – не дай бог, кто из знакомых это увидит. Следующим этапом блондин выбрал для себя облачение ног в чулки. И вот тут Лухану пришлось подойти к проблеме со всей ответственностью и осторожностью, так как запасной пары в комплекте не было. И это послужило поводом ещё раз проклясть Тао, который, видимо, думал, что Хань каждый день капроновые колготки под штаны надевает и уже давно профи. Чтоб избежать повреждений тончайшего материала, пришлось лезть за советом в интернет, и на одном из женских сайтов Лухан вычитал, что можно намазать руки нежирным кремом перед тем, как надевать капроновые изделия, тогда затяжек, и тем более дырок, на них точно не появится. Да и сам процесс был детально описан и показался парнем каким-то запредельным таинством, ведь он-то всегда был уверен, что надеть колготки это всё равно, что надеть штаны – ноги всунул, и готово. Теперь же он всё отчётливее понимал, как тяжко живется женщинам, которые проделывают подобные манипуляции регулярно. Но отдать Ханю должное всё же стоит. Пыхтя, как старый астматик, и даже высунув от напряжения кончик языка, он умудрился таки надеть эти проклятые чулки без единой затяжки. После того, как он справился с этой задачей, Лухан почувствовал себя богом аккуратности. И как будто сглазил. Ему нужно было всего лишь немного подтянуть резинку чулка на правой ноге, чтобы она не съезжала. Но капрон очень не любит, когда его дёргают с таким остервенением, как это сделал блондин, и уже через секунду прямо возле резинки красовалась внушительных размеров стрелка. - Ну охуеть теперь, - выдал Хань, подавляя в себе желание разодрать к чёртовой матери эти чулки, на надевание которых он потратил полчаса, и которые так подло с ним за это поступили. Но в приоритете у него всё же было успеть собраться до того, как за ним зайдёт Цзытао. Благо, с платьем и подкладыванием в бюстгальтер ваты никаких проблем не возникло. Оставалось лишь довершить образ париком и макияжем… И снова заветный интернет в качестве главного помощника. Лухану потребовалось совсем немного времени на то, чтобы найти подходящий видео-урок правильного нанесения макияжа. А косметичкой со всем необходимым его, конечно же, снабдил, как и всем остальным, долбанутый сосед по квартире. Правда перед тем, как начать превращать себя в девушку окончательно, Ханю пришлось несколько секунд посидеть перед зеркалом и просто подышать. Он ужасался тому, что делает, думая о том, что завтра, наверное, не сможет уже спокойно видеть свое отражение, вспоминая, как он сидел здесь и красился… Жуть. Но время шло, а образ заканчивать было нужно. Поэтому Лухан вооружился черным карандашом для глаз и принялся обводить контур верхнего века. И хотя у него удивительно хорошо это получалось несмотря на то, что он делал это впервые в жизни, Хань всё-таки умудрился дважды попасть себе карандашом в глаз, причем оба раза в левый. И Тао, не ведая того, заработал ещё одну порцию матов в свой адрес. Нанесение теней, туши, тонального крема и блеска для губ оказалось, на счастье парня, не таким травматичным. И вот он, наконец, водрузил себе на голову ненавистный, как и всё остальное, парик, поправил его так, чтобы искусственные волосы не лезли в глаза, и, мысленно помолившись, посмотрел в зеркало. Из которого на него смотрела удивительно красивая светловолосая девушка с огромными глазами и мягкими чертами лица. До Ханя как-то даже не сразу дошло, что этой девушкой был он сам. А когда дошло, он начал нервно хихикать. - Да ну, не может быть, - пробормотал он себе под нос, но в отражении от этого ничего не изменилось. Факт оставался фактом – в надлежащем облике его действительно нельзя было отличить от девушки. – Мне только что сломали жизнь, - обреченно вздохнул он, зачем-то принимаясь рассматривать свои руки и, конкретно, ногти. «Интересно, а маникюр долго делают? – осознав, что за вопрос возник у него в голове, Хань в очередной раз выматерился, - я уже и думать начинаю, как баба. Хуан Цзытао, ты покойник». Завершающим штрихом были туфли на каблуке. Оказавшиеся, разумеется, как минимум, на размер меньше, чем нужно. И то, каких воплей, матов и визгов стоило Лухану в них облачиться, будут вечно помнить стены съёмной квартиры. И сам Лухан, естественно. К моменту, когда он был полностью готов, желание убить Тао зашкаливало до такой степени, что парень из последних сил надеялся на свой самоконтроль, чтобы не задушить брюнета, едва он покажется на пороге. Зато у него уже созрел прекрасный план сладкой мести. Который будет приведен в действие сегодня же. «Раз уж я страдаю, как не знаю кто, то и тебе, мой дорогой «бойфренд», сегодня жизнь малиной не покажется», - с таким настроем Хань вышел в коридор, когда в дверь робко постучали.