EXO - K/M Сборник

Sunrise Avenue – Romeo

- Ну, и куда ты опять пошёл? Сухо стоял в коридоре и смотрел, как его – якобы парень – Чонин спокойно зашнуровывает свои кеды, надевает кожанку и уже собирается уходить. Сколько это уже продолжается? Две недели? Три? - Я же тебе говорил, - устало повторяет Кай,- что работаю… - Да-да, охранником где-то там,- отмахнулся Чунмён. – Тогда почему я тебе не верю? - Себе этот вопрос задай… параноик. Хлопает дверь, и Сухо снова остаётся один. Он уже устал, правда, это невыносимо. Они познакомились с Чонином вынужденно, стали парой тоже по дурацкому контракту. Да вот только Чунмён влюбился в этого наглого мальчишку, и это чувство не отпускает до сих пор. Ночные приходы Кая, часто меняющиеся партнёры, а теперь вот эта ложь про работу. Сухо монотонно, из раза в раз, вдалбливает в эту темную голову хоть какие-то принципы, но они все разбиваются о каменное безразличие Чонина. Ему плевать абсолютно на всё: на мир, на семью, на Сухо. Но сегодня была последняя капля. Чунмён собирается где-то секунд за тридцать и выскакивает из дома. Вот он, его Чонин, садится в дорогую машину и куда-то уезжает. Повезло, что у Сухо свой хороший железный конь на ходу. Он едет за чёрной иномаркой где-то полчаса, а, может, и больше. А потом автомобиль теряется из виду. Сухо остаётся один на какой-то тихой и огромной стоянке. Зачем Чонин выбрал себе такую жизнь? Многие скажут, что он – всего лишь шлюха, Кай называет себя мальчиком по вызову. Почему? От безысходности, может быть. Потому что задолжал огромные деньги одному богатенькому мужику, а тот предложил вот так просто отработать долг. И остался всего-то месяц, один чёртов месяц, и он может быть свободен. Клиентов сегодня не много, Каю не везёт. Остальные проститутки стоят у стенки и бурно его обсуждают. Конечно, молодой парень, студент, вроде опрятный такой и не наркоман, а стоит сейчас рядом с ними. В большинстве случаев, это странно. - Эй, мальчик! – зовёт писклявый голос, и Чонин оборачивается. – Подойди. О, это их сутенёр – толстенький коротышка с крысиными глазками и несколькими золотыми зубами. Кай ненавидит его всеми фибрами души, потому что эта тварь не раз уже домогалась его. Но Чонин не шлюха, он просто полный дурак. Нужно было слушать Сухо и не растрачивать жизнь зря. Не напиваться в клубах, а идти домой и спокойно отсыпаться. А утром его бы будил Чунмён, они завтракали бы вместе, как настоящая пара, ходили бы на свидания… Но, что теперь об этом говорить? Кай давно упустил свой шанс. - Покажи-ка, что ты мне сегодня принёс? – Кай протягивает ему всю выручку. – Сколько?! Где остальное? - Это всё,- спокойно отвечает Кай. - Я спрашиваю, где остальное?! – кричит уже сутенёр, но Чонин молчит, потому что действительно всё отдал. – Вот как, значит. Ну, что ж, придётся преподать тебе урок. Откуда ни возьмись, появились две здоровые башни. Одна из них толкнула Кая к стене, да так, что тот больно ударился позвоночником и тут же осел на холодный бетон. Следующий удар – ногой по лицу. Чонин падает, закрывает лицо руками, но они продолжают бить, куда достают. Сутенёр стоит и наблюдает. Бесконечные удары в живот, Чонин начинает выплевывать кровь. Кто-то со всего размаху врезал прямо в бок, казалось, поломались все без исключения рёбра на этой стороне. Кая подняли, встряхнули и снова удар пришёлся на лицо. Скулы, глаза, подбородок… Они отпустили его только тогда, когда Чонин начал напоминать обычную тряпичную куклу. - Всё ещё не хочешь признаваться? – хмыкает сутенёр. – Ну, хорошо. Тогда, может, я тебя тут по-быстрому оттрахаю? Так ты и этот долг у меня отработаешь. - Я так не думаю,- из-за угла появляется Сухо, и эхом на стоянке отдаётся облегченный вдох Чонина. – Сейчас здесь будет полиция, сматывались бы лучше. - Блефуешь,- хмыкает мужчина, а потом слышит вой полицейской сирены. Вся работа тут же сворачивается. Сутенёр убегает вместе со своими амбалами, проститутки разбегаются кто куда. Сейчас это не особо важно. Кай всё так же лежит на холодном бетоне и тихо подрагивает. Ему страшно и больно, слёзы больше не хотят сдерживаться и выливаются наружу. Сухо берёт младшего на руки и идёт к своей машине. Кладёт его на заднее сидение, бережно укрывая оставленным там пледом. Чунмён винит себя во многом: за то, что не смог сразу сблизиться с Чонином, за то, что не сразу поехал за ним, а только через такой большой срок. За то, что всё время кричал и наставлял, вместо того, чтобы просто выслушать. Они ехали обратно домой. Кай смотрел на Сухо в зеркало и видел там сосредоточенного человека, которой о нём волнуется, заботится и любит. Может ли сейчас Чонин рассчитывать на последнее, после того, что сегодня видел Чунмён? Может ли у них хотя бы сейчас быть всё хорошо? - Хен? – хрипит Чонин, проглатывая медный вкус собственной крови. – Сухо! - Да, Чонин-а? – голос ровный, но всё равно иногда дрожит. Чунмён сам чуть ли не плачет. - Помнишь, ты говорил, что любишь меня? Предлагал быть вместе, впустить тебя в свой мир? – здесь Кай замолкает, но ему отчётливо видно нервный кивок старшего. – Могу ли я… принять это предложение? Если оно, конечно, в силе. - Конечно, Кай,- выдыхает Сухо и улыбается. –Ты его уже давно принял. Просто у нас всё было немного по Шекспиру. Чонин тихо хмыкает и снова скатывается вниз. Да, он уже давно его принял, а сейчас мысленно сжигает эти самые, ужасные и только их, личные страницы шекспировских пьес…