Рыбьеног забывал...

У Рыбьенога была плохая память. Он всегда что-нибудь забывал. Важно или нет - этому не было места в его голове. Все, кто знал его достаточно хорошо, удивлялись, как он смог запомнить всю Книгу Драконов чуть ли не наизусть, на что сам парень лишь отмахивался, мол, подумаешь, это же пустяки. Рыбьеног неизменно что-то забывал, а что-то запоминал. При чем его мозг фильтровал информацию самым неудобным способом – оставляя всякое барахло вместо действительно нужных знаний и воспоминаний. Парень не мог вспомнить, что из одежды он носил вчера днем, несмотря на то, что сегодня он был в той же самой, не мог он вспомнить и то, что ел на завтрак или ужин – хотя еда и была одним из главных аспектов* его жизни. Он многое не мог вспомнить, но страницы из Книги Драконов он мог отчеканить так, что даже Иккинг, который, впрочем, и без книги знал очень многое касательно драконов, иногда удивлялся и даже восхищался этим грузным пареньком. Рыбьеног много чего забывал. Забывал день рождения своей матери, собственно, и поздравить ее он тоже забывал. Забывал говорить близким «люблю», что порой так было нужно в трудную минуту. Он забывал жить, ссылаясь на то, что безопасность – залог здоровья, здоровье – залог жизни, а жизнь – это главное. В то время, как Иккинг камнем падал в море, рискуя разбиться о стеклянную поверхность воды, и в самый последний момент расправлял крылья своего костюма, придуманного им же, Рыбьеног лишь молча наблюдал за ним, повторяя свои слова, как мантру. Все викинги делали нечто, что заставляло сердце биться быстрей, Рыбьеног же был в стороне и выступал в роли наблюдателя. Он шумно вздыхал, когда приручитель драконов получал от Астрид удары по плечу «за то, что напугал», а потом мягкий поцелуй в щеку или в губы – «за все остальное». Парень и сам мечтал о том, чтобы какая-нибудь девушка так же целовала его после сокрушительного удара в плечо, а лучше и без последнего. Но на таких, как он, редко обращают внимание, так же как и на таких, как Иккинг. Но смотрите на Иккинга – вон он каким вымахал – похорошел, стал сильным, «рыбья кость» сама отпала, да и легенды о его подвигах добавляли жару. А он, Рыбьеног? Чего добился он? Все та же бочка из-под эля. В минуты таких размышлений Рыбьеног ненавидел Астрид за то, что она выбрала Иккинга. Нет, нет, он не имел на нее каких-то особых видов – девушка, как девушка. Просто было чертовски обидно, что даже этот хилый парнишка обзавелся такой девушкой, как эта воительница. Рыбьеног ненавидел Иккинга - за то, что он стал таким – героем, пускай и одноногим, сильным и красивым, настоящим вождем. Но больше всего Рыбьеног ненавидел себя - за слабость, за свою неспособность что-либо изменить, за то, что он остался таким. Рыбьеног много чего забывал – обиды, ссоры; забывал он и моменты счастья и радости – они были не для него. Но если же паренек мог вспомнить все, что ему хотелось - надо было только сосредоточиться, то вспомнить тот момент, когда ему понравилась Забияка - он не мог. Эти воспоминания старательно ускользали от него, они словно были запретными. Нет, он сам же закрывался от них, хоронил свою память, чтобы не разочаровываться. Смешно, но он и не пытался намекнуть Забияке о своих чувствах, ссылаясь на то, что эта всего лишь легкая влюбленность, любовь же – это миф. Викинг каждый день уверял себя, что Забияка для него всего лишь друг, подруга. Но он засыпал каждую ночь с ее рисунком под подушкой, что «одолжил» у Иккинга, когда тот отвернулся. Рыбьеног всегда забывал место, где он оставил портрет этой девушки. Вечерами, когда надо было ложиться спать, он поднимал все вверх дном в своей комнате в поисках вожделенной вещи, в итоге обнаруживая ее под подушкой. Он мирно ложился спать, прижимая рисунок к себе. Засыпал, не удосужившись даже прибраться – да и зачем? Завтра все равно все будет точно также, только он все забудет.