***
В очередной раз Гарри оказался на помосте, ослепленный многочисленными вспышками колдокамер, оглушенный непрекращающимися громовыми аплодисментами, отчаянно пытаясь при этом делать вид, что все происходящее вокруг для него абсолютно нормально и даже обыденно. На этот раз — в отличие от предыдущего интервью — он действительно подготовил речь, а в руке у него был зажат бокал играющего на свету пузырьками шампанского, что чуть ли не насильно впихнул ему кто-то из дежурно улыбающихся служащих Министерства. Он стоял перед специально установленной небольшой кафедрой, на которой лежал пергамент наилучшего качества, красиво перевязанный шелковой лентой, украшенной на концах снопами искр, которые периодически вспыхивали и опадали сверкающими звездочками, — указ о присвоении Ордена Мерлина, первой степени. Министр Магии выбрал для мероприятия самый роскошный бальный зал, что только имелся в его распоряжении. Деньги для него не имели никакого значения, если речь шла о демонстрации своей признательности Мальчику, Который Снова Выжил (и в дальнейшем, конечно же, от этого "мальчика" предполагалось полное сотрудничество с самим Министром и его союзниками). Гарри поставил бокал на горизонтальную часть кафедры и вежливо кашлянул. Несмотря на только что произнесенный Сонорус, аплодисменты не прекращались до тех пор, пока он не покашлял во второй раз. Наконец, в зале, по большей части, воцарилась тишина, и Гарри опустил взгляд на свою речь, что только что развернул подрагивающими пальцами. — Министр Фадж, миссис Фадж, работники Министерства, уважаемые гости, дамы и господа, — Гарри остановился и кашлянул в третий раз, мягко и уже по-настоящему, так как почувствовал, что его гортань может от волнения вот-вот отказать служить хозяину вовсе. — Для меня большая честь, что вы все собрались здесь сегодня. Я благодарю Министерство Магии за признание моих заслуг и дарованную мне награду. Орден Мерлина. Первой степени. Уау, — нервно хохотнув, он заметил: — Никогда не был первым. Ни в чем, — немного застенчиво улыбнувшись, он вновь опустил взгляд на пергамент. Мерлин, всем же очевидно, что я никогда раньше не произносил официальных речей, так? Ему не требовалось подтверждений. Он и сам это знал. — Эм... — Черт, он почувствовал горячее покалывание где-то за глазными яблоками. Вот дерьмо. — Большую, э-э... большую часть своей жизни я даже не знал, что все это существует. Не знал, кто я. Не знал, в чем заключалось мое предназначение. В каком-то смысле, возможно, было бы даже и лучше, чтобы никогда и не узнал, — с трудом сглотнув, он сделал глубокий вздох. — Но, конечно же, уготованная мне судьба не могла пройти мимо, а вместе с ней я имею и все те замечательные и поразительные вещи, что окружают мою жизнь сейчас, — оторвав взгляд от пергамента, он посмотрел вперед перед собой, ни на ком особо не фокусируясь, и легко улыбнулся, после чего вернулся к написанному. — Мне сейчас только восемнадцать, а я уже исполнил свое предназначение. И я, ну, я чувствую себя немного... СТРАННО, вот как! В любом случае, — очередной глубокий вздох, — я не смог бы исполнить это, эм, предназначение, без посильной помощи моих друзей и соратников. Так что хочу воспользоваться моментом и, если мне позволят, поблагодарить их, — на последней фразе Гарри старался не смотреть в сторону Фаджа и остановился буквально на пару секунд, перевести дыхание, чтобы у Министра не было возможности прервать его. — Прежде всего хочу поблагодарить Хогвартс, нашу школу Чародейства и Волшебства. Лучшую — во всех смыслах — школу в мире. Сейчас я дипломированный волшебник, и стал я им благодаря тому образованию и опыту, что получил в ней. Так же хочу особо поблагодарить директора Дамблдора и профессора МакГонагалл, моего декана, за то, что, ну, я стал таким, какой есть сейчас, — он широко улыбнулся в том направлении, где, как он знал, сидели орденцы, не посмев встретиться ни с кем взглядом, боясь скатиться к смущению и благодарным слезам. — Еще хочу поблагодарить всех членов Ордена Феникса. Вы все знаете за что, как и в каком именно долгу я перед вами. Так же огромное спасибо семейству Уизли, заменившему мне родную семью, которую я никогда не знал, и отдельно — Ремусу Люпину, — вновь короткий взгляд в нужном направлении. — Кроме того, хочу поблагодарить своих самых первых в мире трех друзей — Рубеуса Хагрида, Рона Уизли и Гермиону Грейнджер. Народ, вы самые-самые! — Гарри заглянул в пергамент. Там осталось буквально пара строк. Он дважды аккуратно сложил его пополам, не нуждаясь больше в подсказках, будучи уже на финишной прямой. — А еще я в огромном долгу перед профессором Северусом Снейпом, без помощи которого, вне всякого сомнения, я бы не стоял сейчас здесь перед вами, — он замолчал ненадолго, впервые позволив себе сфокусироваться на круглом столе, где среди еще десяти орденцев сидел Северус. На лице его любимого, как и всегда, была привычная маска безразличия, хотя его обсидиановые глаза сверкали знакомым Гарри блеском. — И, наконец, я хочу посвятить эту награду памяти всех тех, кто пал жертвой тирании Тома Реддла, или Волдеморта. Как в первую войну, вроде моих родителей, Джеймса и Лили Поттер, так и во вторую, вроде моего крестного, Сириуса Блэка, — покалывание за глазными яблоками вновь вернулось, сильнее, чем в прошлый раз. Схватив с кафедры свое шампанское, он поднял его над головой. — Выпьем в память о них, — повторил он уже заметно охрипшим голосом и глотнул из бокала. Спрятав сложенный кусок пергамента со своей речью в карман, Гарри подобрал в освободившуюся руку красиво украшенный свиток, что теперь принадлежал ему. — Спасибо, — прошептал он еще раз и спустился с постамента, едва ли слыша грохот разразившихся аплодисментов и поздравлений, пока шел к своему месту между Роном и Северусом. Опустившись на стул, он опрокинул в себя остаток шампанского, после чего тихо поблагодарил Гермиону, что навела на его горло свою волшебную палочку и произнесла "Фините Инкантатем" за него. Так что никто в комнате и не узнал, что он совершенно забыл о Сонорусе.***
— Гарри, повтори еще раз, как называется твой костюм? — рассматривая странный наряд Поттера, Артур Уизли случайно ткнул пальцем в цветок, засунутый в петлицу. — Он называется смокинг, мистер Уизли. Это, ну, это маггловская одежда. Для особых случаев. Глаза Артура расширились от восторга: — Правда? Смокинг, говоришь? — он даже хлопнул в ладоши от радости. — Замечательно! Смотрится весьма привлекательно, так ведь, Молли? — Не "весьма", глупый ты человек! Гарри выглядит просто превосходно. Какие бы странные вещи на нем ни были. Гарри покраснел и уставился в пол. — А! — воскликнул Артур, когда заиграла новая мелодия. — По-моему, это наша с тобой песня, Мол! Потанцуем? — он приподнял локоть в сторону жены, чтобы она могла за него ухватиться, после чего увел ее к остальным танцующим, оставив Гарри стоять в гордом одиночестве на краю танцпола и потягивать очередной бокал шампанского. — Мистер Поттер и в самом деле выглядит довольно привлекательно в этих маггловских тряпках, — глубокий бархатный голос послал толпу мурашек вдоль по позвоночнику Гарри. Виновник торжества резко оглянулся. Северус стоял прямо у него за спиной: высокий и элегантный в своей лучшей парадно-выходной мантии, руки привычно сложены за спиной, делает вид, будто его интересуют танцующие в зале пары. — Вы и сами неплохо выглядите, профессор, — пробормотал уголком рта Гарри, взяв пример со Снейпа и повернувшись лицом к танцующим. Его взгляд, возможно, и следил за перемещающимися по паркету парами, но все остальные чувства его были обращены к Северусу. Как и все его помыслы. Все, о чем он мог сейчас думать, так это то, что он стоит рядом со своим любимым, оба разодеты, как заправские франты, оба выпили по паре бокалов очень дорогого шампанского и оба, он это точно знал, желали в данную минуту не стоять так далеко друг от друга. Даже если их разделял всего лишь фут. — Видел бы ты лицо Фаджа, когда благодарил меня, Поттер. Я почти готов показать тебе это воспоминание в Омуте памяти. Гарри полностью повернулся к Снейпу и мягко улыбнулся. — А я почти готов утащить тебя в ближайшую кладовку для метел и хорошенько тебя там оттрахать. Выражение лица Снейпа едва ли изменилось на подобное замечание. — Люди вокруг следят за вами пристальнее, чем ястребы, мистер Поттер. В том числе дюжина журналистов и сам Министр. — Темные волосы легко качнулись вперед, когда он, наконец, склонился ближе к уху Гарри: — Так что тебе лучше оставить эту мысль на потом. — А! Гарри, Гарри! — внезапно из ниоткуда прямо перед Гарри возник Фадж. — Молодец, мой мальчик! В самом деле, молодец! Я, эм, хотел бы познакомить вас кое с кем интересным, молодой человек. ЭТА очаровательная юная леди — моя племянница Рива! — Сезон охоты можно объявлять открытым, — пробормотал Северус и скрылся в толпе, оставив Гарри лицом к лицу с достаточно смазливой девушкой в розовой мантии, которая вяло пожала ему руку, а после довольно много и глупо хихикала.***
Гарри понял, что никогда и ни за что в жизни не хочет остаться без поцелуев Северуса. Прислонившись спиной к закрытой двери своей спальни, он таял под ласками чуткого рта любимого, пока сам Снейп, нависая над ним, покрасневшими и немного припухшими губами спустился по подставленному горлу ниже, к бабочке, и потянул зубами за один край, развязывая нехитрый узел. — Никогда раньше не целовался с обладателем Ордена Мерлина, — пробормотал он шепотом, поднявшись по шее вверх и поймав мочку уха Гарри. — Хм, думаю, Гилдерой Локхарт мог бы тебе в этом помочь, любовь моя! Северус тут же выпустил изо рта мочку уха, что до того увлеченно облизывал, и отклонился назад, ошеломленно посмотрев Гарри в глаза: — Точно так же, как тебе, несомненно, подошла бы племянница Фаджа. Гарри аж закашлялся от упоминания этого крайне смущающего небольшого фиаско. — Мерлин, даже и не напоминай! — подтолкнув указательным пальцем на место сползшие на кончик носа очки, он обвил руками Северуса за шею. — Черт подери, что именно мне надо ДЕЛАТЬ, если такое повторится? Что говорить? Северус пожал плечами, будучи больше занят попыткой развязать камербанд — элемент костюма, с которым, Гарри был готов поспорить, тот никогда раньше не сталкивался. — То есть, я не хочу быть с этими девушками грубым, — продолжил жаловаться Поттер. — Это ведь не их вина, что главы родов пытаются выдать их замуж подобным образом... — Тогда будь вежлив, но не чрезмерно. Не давай им повода думать или ожидать, что их знакомство с тобой может зайти дальше той беседы, которую вы в данную минуту ведете. А после, как только появится возможность, так же вежливо извинись и вали оттуда, словно за тобой гонятся черти. Гарри в голос рассмеялся, что заставило Северуса едва заметно поморщиться. — Сколько шампанского ты выпил, Снейп? — Слишком много, раз уж не в состоянии снять с тебя этот дурацкий пояс! — Это не пояс. Это камербанд. — Он мне мешает! — Вот, — Гарри легко расстегнул застежки и откинул элемент одежды в сторону. — Снял. — Хм. А что насчет этого? — Снейп указал на смокинг. Гарри ухмыльнулся и, легко поведя плечами, позволил ему упасть на пол. — Снял, — отозвался он. — В моем состоянии я точно не справлюсь с запонками, — Северус уставился на манжеты Поттера. Внезапно Гарри понял, что не так уж и пьян, несмотря на количество выпитого на вечере шампанского, как думал еще минуту назад. Вместо этого он ощутил приятное головокружение от чего-то совершенно иного, чего-то, что заставляло его тело реагировать просто наичудеснейшим образом и не оставляло никаких похмельных последствий на следующее утро. Парой ловких движений Гарри вытащил из манжет своей рубашки запонки с жемчужными головками и спрятал их в кармане брюк, для сохранности. — Снял, — повторил он негромко, более хриплым голосом, нежели в прошлый раз. Снейп опустил взгляд на брюки и приподнял бровь: — А их? Гарри довольно улыбнулся и потянулся к пуговице на поясе.