***
— Ну что, готов морально к завтрашнему первому дню на работе? — спросил Северус, шевеля своим дыханием волоски на груди Гарри. Солнечные лучи уже вовсю пытались оккупировать воздушное пространство комнаты, когда они, отдыхая после утренней активности, нежились в постели. Гарри — лежа на спине, головой на подушке, Северус — на Гарри, слушая ровное биение его сердца. — Ну… я немного волнуюсь, — пожал плечами Гарри, рассеяно поглаживая тяжелые локоны Северуса. — Если это считается за моральную подготовку. — Просто будь пунктуальным, внимательным и вежливым. И не бойся задавать вопросы. — А ты был вежлив, когда только начинал преподавать? — Мы сейчас говорим не о моей карьере. Левым соском Гарри почувствовал ухмылку, растянувшую губы Северуса. Вытянув руку, он провел ею по левому боку Северуса. Кто-то должен научиться закупоривать такие моменты счастья, — подумал Гарри вполне серьезно и улыбнулся, осознав, что в данный момент обнимает человека, который, скорее всего, придумает, как это сделать. — Ты снова улыбаешься. Гарри улыбнулся еще шире: — И что? — Похоже, ты и в самом деле довольно часто это делаешь. Уверен, что только притворяешься простачком? — Мои учителя считали, что я где-то выше среднего, — ответил он с самым серьезным выражением лица, на которое только был сейчас способен. — В самом деле? Все? — Ну, большинство из них. Были одно-два исключения… — Да? — Обычное столкновение характеров, я думаю. Взять, к примеру, профессора Зелий… — Осторожнее, Поттер. -…гениальный человек, но ведет себя, как ублюдок по отношению к Мальчикам, Которые Выжили. — Ну, знаешь ли, с Мальчиками, Которые Выжили, бывает чертовски сложно. Так что я его вполне понимаю. От Гарри не ускользнуло, что Северус проигнорировал тот факт, что он только что назвал его гениальным, даже учитывая игривый контекст их разговора. Вздохнув, он принялся бездумно выводить хаотичные узоры на спине Северуса. — Кстати, давно хотел спросить, что это за тема с тобой и зельями? Северус выразительно выгнул бровь: — Это серьезный вопрос, или мы все еще балуемся? — Я серьезно. Северус легко потерся кончиком носа о грудь Гарри. — Ты помнишь, как впервые взлетел? — Конечно. Как можно забыть такое? — Ну вот, как ты выразился, эта тема с зельями, думаю, очень похожа на твою тему с полетами. Осознание, что у тебя есть настоящий природный талант к чему-либо. Врожденная способность, которую практически не нужно огранять, чтобы быть лучше всех, кто тебя окружает. — Да, но летать же так захватывающе! И весело! Полет позволяет мне чувствовать себя таким свободным и живым… — Гарри оборвал себя на полуслове, увидев ответный блеск в глазах Северуса. — Оу. Ну, ладно… Теперь я, похоже, понял, — его поглаживания спины Северуса стали более размашистыми и линейными, от плеча к поясу и обратно. — Ты же один из лучших, так? Я имею в виду, во всем Мире? — Предположительно. Ты хочешь спросить меня о шрамах? Гарри заторможенно моргнул: — Что? — Ты гладишь их уже больше пяти минут. Я решил, что, возможно, ты собираешься с духом, чтобы спросить, как они появились. — Да? Черт, прости. Я не имел в виду, — и аккуратно переложил ладонь на плечо, обхватив пальцами гладкий изгиб. — Гарри, они меня не беспокоят. Ты можешь продолжать, если хочешь. — Все в порядке. Я не хотел заострять на них внимание. Северус неторопливо поднял голову и уперся подбородком Гарри в грудь. — Волдеморт приказал наказать меня за то, что я принес ему лишь часть пророчества. Люциус Малфой, считавшийся в то время ближайшим моим соратником, был тем, кому было приказано это выполнить. Люциус… знает немало проклятий подобного толка. Возможно, ты вспомнишь об этом, когда в следующий раз пожелаешь чего-нибудь плохого его сыну. Гарри сглотнул: — Прости, — тихо произнес он. — Что… что это было за проклятие? — Заклинание хлыста. Разве это не очевидно по внешнему виду шрамов? Очевидно, да. — И никто не помог тебе залечить их после? Северус все так же спокойно уложил голову Гарри на грудь в прежнее положение: — Садисты часто считают, что для полноценного усвоения урока наказание должно оставлять перманентное напоминание. При этих словах взгляд Гарри сам собой скользнул к его руке, но он тут же силой отвел его до того, как тот сфокусировался на оставшемся от отработок у Амбридж подарочке. — А… эм… тот, что рядом с сердцем?.. — Это относительно недавнее приобретение. Все Пожиратели Смерти могут похвастать таким же. Точнее, все, кто присутствовал на возрождении Волдеморта. Это был, хм, приветственный подарок от нашего Хозяина и Господина. Только Каркаров его не получил. Ублюдок. Гарри на какое-то время погрузился в воспоминания о конце своего четвертого курса, когда Дамблдор отправил Северуса обратно в ряды Пожирателей Смерти. К началу его пятого курса, по истечении летних каникул, у его тогда еще ненавистного мастера Зелий уже имелся этот шрам над сердцем. — Это все… все из-за меня, — пробормотал Гарри. — Это все моя вина. — И как же это ты дошел до такого поразительного вывода? — Тебя высекли из-за пророчества обо мне. И Волдеморт смог оставить тебе этот шрам у сердца только потому, что моя кровь вернула его. Северус резко поднялся и сел Гарри на бедра, нависнув над ним. Его глаза светились печалью и яростью одновременно. — Никогда больше так не говори! Не смей даже думать так! Что бы ни сделал этот безумец, это никогда не было твоей виной, Гарри. Никогда! — обхватив голову Гарри ладонями, он наклонился еще ниже и принялся яростно его целовать. Гарри же обвил его худое тело руками, впившись пальцами в покрытую шрамами спину, отвечая на его поцелуи так отчаянно и самозабвенно, как только мог.***
— Дети чертовски утомляют. Слава Мерлину, моя первая рабочая неделя длилась всего три дня! — Гарри положил в рот еще один кусок ягодного пирога и улыбнулся сидящим по другую сторону стола близнецам и Гермионе. — Надеюсь, вы знаете, что вас ждет. — Ага, — легкомысленно кивнул Джордж. — Но у нас ожидается только один. Гермиона немного устало улыбнулась: — Хотя, если он пойдет в своих отцов, то с легкостью заменит полдюжины! — Эти двое, в любом случае, все равно большие дети, — вклинился Рон, сидящий подле Гарри. — Так что у тебя будет, считай, что трое детей, Миона, за которыми надо ухаживать. — Эй! — Фред ткнул десертной ложкой в младшего брата. — Довожу до твоего сведения, что мы современно мыслящие волшебники! Гермионе не придется одной вести все хозяйство. — Рад это слышать, Фред, — похвалил его Ремус, расположившийся во главе стола. — Мы еще вытащим волшебное сообщество из девятнадцатого века! Внезапно дверь с грохотом распахнулась и в столовую стремительно прошествовал Северус, естественно, весь в черном. — Прошу прощения за опоздание, — чинно произнес он, коротко пожав плечо Гарри, проходя мимо него. Грациозно опустившись на свободный стул напротив Ремуса, он призвал графин с вином и плеснул изрядную порцию в свой бокал. — Полагаю, я не пропустил ничего важного? Ремус улыбнулся: — Мы с Фредом как раз строили планы, как вытащить упирающийся всеми конечностями и истошно визжащий волшебный мир в современную эпоху. — В самом деле? Что ж, сомневаюсь, что волшебники станут сильно современнее нежели близнецы Уизли или же оборотень, что ухаживает за аврором Министерства. Думаю, твои реформы и так уже идут полным ходом. — Переведя взгляд темных глаз на Гарри, Северус сделал глоток вина и спросил: — Гарри, это твои первые настоящие выходные после рабочих будней. Как ощущения? Рон нахмурился: — Настоящие выходные? — Выходные — это то, что по-настоящему ценят только те, кому нужно работать, мистер Уи… Рональд, — Северус выглядел так, будто лишь усилием воли не закатил только что глаза, когда назвал Рона по имени. — Ощущения замечательные, — ответил Гарри. — Не могу поверить, что так чертовски устал. Почему никто не предупредил меня, как это утомительно — ходить на работу? — Северус все же закатил глаза. Гарри улыбнулся ему, после чего опустил взгляд на свою тарелку с остатками ягодного десерта, смешанного с мороженым. — Так почему все-таки ты опоздал? Что-то случилось? — Несколько моих подопечных осталось на Пасхальные каникулы в замке. Нужно было уладить пару дел. — Надеюсь, ничего серьезного? — подняв глаза, он заметил, что Северус наблюдает за ним почти с нежностью во взгляде — учитывая, что они сейчас были не одни. Северус едва заметно элегантно пожал плечами: — Всего лишь еще пара современных волшебников для крестового похода Люпина. Гарри отодвинул тарелку и потянулся к бокалу с вином, с улыбкой обнаружив, что графин уже стоит подле него. Он благодарно кивнул Северусу и обновил вино в своем бокале. — Снейпи, что ты знаешь о Ложечнице лекарственной? — вдруг вклинился Джордж. — Похоже, кто-то хочет побыть немного безрассудным, да? Ответная улыбка Джорджа была откровенно озорной: — Только в профессиональных целях. Ты же понимаешь. — Безусловно, — ухмыльнулся Северус. — Собираетесь использовать ее в виде порошка или раствора?***
— Очень по-семейному, не находишь? — подсев к Гарри на диван, прошептал Ремус ему на ухо. Он прав, — подумал Гарри, окинув библиотеку, куда все переместились после ужина, широким взглядом. Северус все так же активно обсуждал с Фредом и Джорджем полезные свойства Ложечницы, как и ее проявляющуюся нестабильность, если хранить ее в жидком виде слишком много лунных циклов. Гермиона, играя у камина с Роном в волшебные шахматы, неосознанно поглаживала еще небольшую выпуклость своего живота. А Невилл с Драко, что прибыли позже из Хогвартса через Три Метлы, куда затащил их Хагрид на вечеринку в честь Пасхи для школьного персонала, вели вполне цивилизованную беседу о чем-то, связанным с факультетом Хаффлпафф. Время от времени Малфой наклонялся и шептал что-то Гермионе и, как следствие, игра, которую она вела с Роном, оказалась самой увлекательной, что Гарри когда-либо наблюдал. Он подозревал, что Драко больше желает видеть побежденным Рона, нежели Гермиону победившей, и все же на это было приятно смотреть. Гарри неверяще покачал головой: — В самом деле. Невероятно, — прошептал он Ремусу в ответ. — О, у вас тут заговор? — встав позади дивана, Джордж вдруг наклонился к плечу Гарри. Мимолетно ткнувшись носом тому в ухо, он перелез через спинку и плюхнулся по другую сторону. — Мы с Ремусом просто отметили, что… эм… такая разношерстная компания, оказывается, может вполне неплохо уживаться вместе. Взгляд карих глаз Джорджа прошелся по комнате, после чего вновь остановился на Гарри. — Слизеринцы с гриффиндорцами, — пробормотал он. — Понятно, о чем ты. Поднявшись с дивана, Ремус отправился наполнить опустевшие бокалы. Гарри принялся рассказывать Джорджу каким начальником оказался Бруно Зим, когда почувствовал, как кто-то занял освободившееся подле него место. Слегка повернув голову, он несколько удивленно пронаблюдал, как Драко, будто ничего особенного не произошло, придирчиво осмотрев свой костюм, стряхнул невидимую пылинку с манжеты. — А. Поттер, — произнес он, когда понял, что привлек внимание Гарри. — Можно тебя на пару слов? — Э-э, конечно, Драко. О чем речь? — серый взгляд метнулся в сторону Джорджа, после чего вновь вернулся к Гарри. — Я все равно собирался сходить отлить, — фыркнул Джордж и, сжав колено Гарри, поднялся с дивана. — Можешь продолжать, Малфой! Драко проводил взглядом уходящего Джорджа, после чего чуть сильнее повернулся к Гарри лицом. — Я хотел спросить у тебя кое о чем. И услышать правду, понятно? — Гарри кивнул. — И ты не станешь смеяться надо мной? — Гарри покачал головой. Немного прищурив глаза, Драко пристально уставился на него, хотя это никак не прояснило тему, на которую он хотел поговорить. — Я не буду смеяться над тобой, — уже словами повторил Гарри. — Если я действительно знаю ответ на твой вопрос, то отвечу честно. Драко коротко кивнул, принимая. — Это насчет Метки, — тихо произнес он и тут же оглянулся, чтобы убедиться, что никто не услышал. — А что с ней? — Правду, Поттер. Как ты можешь терпеть ее на нем? — Что ты имеешь… — Как можно любить кого-то, с этим, выжженным на его теле? Я знаю, он говорит, что она заметно побледнела, но в самом деле… — Драко чуть подрагивающей ладонью пригладил светлые волосы, выдавая тем самым свое растущее волнение. — Это же у него под кожей. Она никогда не пропадет. Каждый раз когда ты с ним в постели, она тоже с вами, — на последних словах Драко даже глаза раскрыл шире. — Как ты можешь? Как ты можешь любить это? Краем сознания Гарри отметил, что теперь все внимание Северуса приковано к ним, хотя для остальных создавалось ощущение, что он все еще разговаривает с Фредом. Черт подери, и что я должен ему ответить? Глубоко вздохнув, Гарри остро осознал потребность очень тщательно подбирать слова. Малфой совершенно точно искал уверенности в том, что Метка не обрекла его на пожизненное одиночество. Раз уж сам Снейп смог найти любовь — и не с кем-нибудь, а с самим Спасителем! — тогда и для обычного Малфоя оставалась надежда, так ведь? — Драко… — начал Гарри. — Правду, Поттер. — Это и есть правда. Я не замечаю Метки, когда смотрю на Северуса, на человека, которого люблю. Мои глаза, конечно же, могут отмечать ее наличие, но я смотрю глубже. — Как? — Полагаю, я просто верю своим чувствам. А я чувствую, что он хороший человек, и я доверяю этому чувству, независимо от того, какие отметины могут уродовать его тело. Я не знаю, как еще объяснить это, Драко. Это может прозвучать банально, да, но любовь делает подобные вещи незначимыми. Это… действительно так. Какое-то время Драко пристально вглядывался ему в глаза. Настолько пристально, что Гарри ощутил необходимость применить Окклюменцию. На случай, если Малфою вдруг приспичит использовать Легиллименцию. Наконец, Драко медленно моргнул и, казалось, постепенно расслабился, когда значение слов Гарри полностью дошло до него. И кивнул. — Это… хорошо. Спасибо. Ого. Это уже второй раз за довольно короткое время, когда Драко Малфой поблагодарил Гарри за что-то. Хотя самым подозрительным во всем этом было то, что в обоих случаях — сначала там, в Больничном крыле, а теперь здесь, в библиотеке на Гриммо — Гарри поверил в искренность своего бывшего врага. — Не за что, — улыбнулся он. И краем глаза заметил, как кивнул Северус.