Новый сценарий

Бетти старалась со всей тщательностью Гермионы Грейнджер готовиться к СОВ и не забывать напоминать об этом друзьям. Занятия ОД в выручай-комнате становились всё более интересными и волнующими для неё. Ведь в книге не было раскрыто закулисье постоянных тренировок. Девушка несмотря на огромную занятость чувствовала лёгкость и воодушевление после каждой встречи Отряда Дамблдора. В этот раз, собрание проходило накануне Пасхи. Для Бетти, как и для остальных, наступил долгожданный урок вызова Патронуса. У гриффиндорки уже со второй попытки получилось призвать Патронус – выдру. Она радовалась со всеми и была поглощена счастливыми воспоминаниями. Девушка не сразу поняла, что в комнате стало совсем тихо. И когда увидела Добби, всё внутри похолодело от осознания происходящего. Нет. Нет. Как она могла забыть про Амбридж и её свору – Инспекционную дружину? Как в тумане доносился громкий голос Гарри, призывающего всех убегать. Бетти постаралась привести мысли в порядок, не паниковать, насколько это возможно, и когда сквозь толпу студентов, она прорвалась в коридор, то уже знала, куда бежать. Благодаря карте Мародёров и патрулированию, девушка быстро освоилась в замке и запомнила, где находятся тихие «укромные» места. Однако как бы быстра она ни была, позади неё уже слышались чьи-то торопливые шаги. Только она подумала, что хуже уже и быть не может, как всё перед глазами начало терять чёткие очертания, тело перестало слушаться. Последнее, что она почувствовала перед очередным провалом во тьму – холод каменного пола и шаги, стук чьих-то шагов совсем близко. *** В этот раз всё было по-другому. Прошло всего пару мгновений, но Бетти чувствовала себя совсем иначе, она снова ощущала своё тело, на плечи спадали светлые послушные волосы – совсем не такие, как у Грейнджер, она уже и отвыкла от них. Стоп. Что случилось? Где это она? Тёмная пустая комната лишь с одним тусклым факелом. А в футах семи от неё – девичий силуэт… Так напоминающий… — Гермиона? — Кто ты? Что происходит? — девушка приблизилась и Бетти смогла разглядеть взволнованное лицо Гермионы Грейнджер. Никто из девушек не успел больше вымолвить ни слова: факел погас, а Бетти Джонсон погрузилась снова во тьму, пустоту. Без осязания и ощущения чего-либо. Гермиона Грейнджер впервые за долгое время почувствовала своё тело. Почувствовала прохладу сквозняка по обыкновению гулявшего в коридорах Хогвартса. Каменный пол ещё не успел пронизать её тело холодом. Затылок слегка саднило. Гриффиндорка хотела было открыть глаза, но веки будто налились свинцом, а услышанное поубавило решимости. — Грейнджер… Что же случилось?.. Гермиона… Нет, нет… Этого не может быть. Этот голос не может принадлежать ему… Девушка почувствовала как сильные тёплые руки аккуратно поднимают её с пола. Куда он направляется? Это не может быть он… Она думала, что он холоден и равнодушен ко всем, но сейчас это казалось ошибочным. Долгие годы она видела в нём лишь проявление злобы, зависти и язвительности. Спустя несколько минут Гермиона ощутила, как в нос резко ударил запах пыли, прохлады сквозняка больше нет. Парень осторожно опустил её на твёрдую деревянную поверхность. Сильные тёплые руки больше не держат её. «Может, он уже ушёл?» - только и успела эта мысль промелькнуть в голове гриффиндорки, когда она почувствовала её опровержение. Его пальцы в нежном касании прошлись по её скуле, медленно спустились к подбородку. Пора прекращать это. Девушка распахнула глаза, а рука парня тут же исчезла с её лица. Он то ли от смущения, то ли от неловкости кашлянул и убрал руки в карманы брюк. — Малфой… — только и смогла произнести Гермиона в ошеломлённом выдохе. Она поспешила сесть на парте, куда её заботливо поместил слизеринец. Как она и думала – какой-то старый заброшенный кабинет. — Лучше подожди здесь около получаса, чтобы тебя не поймали, я позабочусь о том, чтобы сюда никто не заглядывал, — отворачиваясь, тихо произнёс Малфой. — Да что вообще происходит?! И где та блондинка? Ты её видел? Драко резко развернулся, молча сверля её настороженным взглядом. — Кажется, ты сильно ударилась головой, — наконец сказал парень, глубоко вздохнув. — Я провожу тебя в больничное крыло. — Что? Малфой, ты рехнулся? Со мной всё в порядке! Гриффиндорка, дабы продемонстрировать это, слезла наконец с парты. Голова закружилась, а ноги предательски дали слабину. Слизеринец тут же подхватил её, заключая в объятия крепких рук. Наступила совершенно неловкая, смущающая тишина. Ну не может же Малфой ни с того, ни с сего проявлять ко мне такую заботу? Это моё или его сердце так громко бьётся? Как бы Гермиона не отнекивалась, Мадам Помфри была неумолима. Малфой, когда хотел – а сейчас он явно хотел – мог быть весьма убедительным. Его слова подействовали должным образом: Помфри, услышав, что лучшая ученица Хогвартса ни с того ни с сего упала в обморок, да ещё и сейчас еле стоит на ногах, не принимала никаких возражений. Школьная целительница не обращала внимания на ярые попытки гриффиндорки объяснить, что на ночь она не может позволить себе остаться в Больничном крыле. Что ей нельзя засыпать. Нельзя принимать ни успокоительное зелье, ни «Сон без сновидений». Но Мадам Помфри пригрозила обездвижить её и влить необходимые зелья насильно. И здесь Гермиона уже ничего не могла сделать. Пришлось повиноваться. После принятия зелий, она попросила медсестру принести ей клочок пергамента и перо с чернилами. Даже если удача ей улыбнётся и она проснётся следующим утром здесь, в своём теле, лёжа в больничной койке, нужно написать записку Рону и Гарри. Хоть как-то намекнуть о своём состоянии. На случай, если она всё же окажется снова во тьме. Но как им всё объяснить? Написать прямо или прибегнуть к тонким намёкам? Насколько опасно в этой ситуации говорить открыто? И что значили слова Малфоя? Кто мог её поймать? Обстановка более чем настораживала. В итоге она решилась написать следующее: «У меня есть секрет. Вы должны его узнать. Гермиона». Сложив листок вчетверо и надписав на нём: «Гарри и Рону», девушка положила записку на прикроватную тумбочку. Она чувствовала, как веки наливаются тяжестью, её тревожные мысли мягко растворяются, попадая в царство Морфея, сменяясь безмятежностью. *** Дыхание сбивается от продолжительного бега и волнения. Оставляя медлительную Милисенту позади и крикнув, чтобы та шла в библиотеку. Да, вот он, туалет для девочек. Она могла поклясться, что минуту назад слышала, как захлопнулась эта дверь. Через мгновение взору представляется вполне ожидаемое зрелище: Патил и Браун, с раскрасневшимися лицами, и таким же неровным дыханием, как и у самой Пэнси, стоят у зеркала, поправляя макияж, волшебной пудрой стараясь скрыть пунцовость лиц. Гриффиндорки тут же повернулись к ней, достав волшебные палочки и нацелив их на слизеринку. Парвати ещё и зачем-то взяла Лаванду за запястье. И почему ей сейчас этот жест так напомнил то, как Гарри касался её в тот вечер. Паркинсон ненавидела этих двух сплетниц, хотя и сама была не лучше. Но всё же она помнила своё обещание. Девушка опустила руку с волшебной палочкой (И когда только успела выхватить её?). Если в глазах гриффиндорок до этого читалась ярость вперемешку с испугом, то сейчас это было… ошеломление? Глубоко вздохнув, Пэнси развернулась и молча ушла прочь. *** Профессор МакГонагалл не промолвила ни слова, когда провожала ошарашенного Гарри в гостиную. Гриффиндорцу было о чём подумать: вечер был насыщен неприятными сюрпризами. Всё его нутро до сих пор клокотало от злости: парень еле удержал себя, дабы не наброситься с кулаками на Захарию Смита, который зашёл в кабинет директора вслед за Амбридж – лицо пуффендуйца украшала россыпь прыщей, складывавшихся в слово «ябеда». К тому же, сначала они сопроводили Смита в Больничное крыло. Гарри ждал снаружи и ждал довольно долго. Когда профессор вышла в коридор, он готов был засыпать её градом вопросов, однако она заговорила первой. — Поттер, Вам с мистером Уизли необходимо завтра зайти в Больничное крыло за мисс Грейнджер, — тон был властный, не терпящий пререканий, лицо профессора МакГонагалл всё ещё отражало недавнее удивление и обеспокоенность, однако сжатые в тонкую полоску губы свидетельствовали о всё ещё сдерживаемом негодовании. — Насколько я поняла с ней не случилось ничего серьёзного, сейчас она спит, — добавила Минерва уже чуть мягче, заметив растерянность Гарри. Гробовая тишина. И гул возмущений, наступивший после того, как Гарри наложил Заглушающее заклятие на гриффиндорскую гостиную. В комнате остались лишь члены отряда Дамблдора, терпеливо дождавшиеся, пока все «лишние уши» не разойдутся по спальням. Близнецы с трудом угомонили остальных, убедив выслушать и без того вымотанного Гарри. Но когда дело дошло до Захарии Смита, свою ярость уже не сдерживали и Фред с Джорджем, наперебой озвучивая жуткие варианты мести. Проклятия полетели и в адрес Милисенты Булстроуд, ведь именно она достала список участников отряда Дамблдора, обшаривая Выручай-комнату. Больше всего, конечно, досталось всененавистной Амбридж, а близнецы, в конце концов, когда всеобщий жар ярости поубавился и наступила относительная тишина, уселись у камина, яростно перешептываясь и то и дело заговорчески ухмыляясь. — А вот Паркинсон вела себя странно, — задумчиво пробормотала Лаванда. Её слова, хоть и обращённые к Патил, донеслись до слуха Гарри. — Что ты имеешь в виду? — гриффиндорец немного оживился. — Она собиралась напасть на нас, однако в последний момент, кажется, передумала и просто ушла, — медленно промолвила Лаванда, будто и сама не до конца верила своим словам. В ответ парень лишь хмыкнул, нахмурившись. Вскоре, когда темы для обсуждений окончательно иссякли, утомлённые гриффиндорцы разошлись по своим спальням. Засыпая, Гарри думал лишь о том странном чувстве, посетившим его минутами ранее: что-то приятно ёкнуло в груди при упоминании Пэнси Паркинсон. Ведь её действия означали, что она поступила правильно. Не по слизеринскому обыкновению. Так, как обещала ему. Получается, она действительно меняется. Зачем? Почему? Неужели… Для меня? *** У членов Инспекционной дружины определённо были особенные преимущества, даже превышая некоторые полномочия старост. Одно из них – свободное нахождение вне гостиной после отбоя, даже если ты не на патруле. Свобода действий опьяняла, и лишь горячесть чувств ставила необходимый и такой правильный блок перед вседозволенностью. Глубокой ночью, когда министерские шавки угомонились и удалились из Хогвартса во главе с министром, когда даже Амбридж перестала буйствовать, Драко Малфой чувствовал себя особенно спокойно, сидя на прохладном полу Больничного крыла возле койки, где умиротворённо спала Гермиона Грейнджер. Наиболее страшные из его опасений не оправдались, что придавало ему некоторую лёгкость. Ведь Амбридж собрала определённый круг слизеринцев не из-за разгромной статьи, а из-за желания подмять школу под свой контроль. Да, это было и остаётся ужасно и мерзко, однако учитывая «старательность» некоторых членов Инспекционной дружины… Самым отвратительным для Драко оказалось приказание «жабы» о вскрытии почты студентов. Теперь он понимал, почему мать перестала писать ему. Не все письма получалось сохранить в конфиденциальности, однако в его смену это хотя бы происходило. Отступление сумерек и сонливость вскоре заставили слизеринца отправиться в свою спальню, дабы выспаться перед завтраком, занятиями, очередным тяжёлым днём. Перед тем как снова нацепить свою маску, снова стараться не высматривать её за гриффиндорским столом в Большом зале. *** В ранний рассветный час тишина Больничного крыла была нарушена обеспокоенным перешёптыванием двух гриффиндорцев. На тихое копошение парней в помещение вошла мадам Помфри. — Мистер Поттер, мистер Уизли, — негромкий спокойный голос целительницы заставил молодых людей прервать дискуссию. — Мисс Грейнджер сильно переутомилась, видимо, — так же тихо продолжила Помфри. — Ей повезло, что поблизости оказался мистер Малфой, когда её самочувствие ухудшилось. — Что?! — громкий «дуэт» шокированный друзей эхом отразился от высоких потолков комнаты. Мадам Помфри поспешила рассерженно зашикать на парней, нарушивших покой их подруги. Девушка уже полусидела на койке, внимательным взглядом изучая троицу. Целительница настояла на проверке самочувствия Гермионы прежде чем Гарри и Рон полностью завладеют её вниманием. Следовало ожидать, что я окажусь здесь. Но как я сюда попала? Что это было за место, где я видела Грейнджер? Главное: не подавать вид, что я ничего не понимаю. Что это за листок на моей тумбочке? — Гермиона, что произошло? Почему тебя сюда привёл Малфой? — мысли Бетти прервал «допросом» Поттер. — Смотри, это для нас, Гарри, — Рон указал другу на ту самую записку. Ладонь девушки запоздало шлёпнула по пустой поверхности тумбочки – рыжий уже разворачивал записку. — У меня есть секрет. Вы должны узнать его, — удивлённо прочёл Уизли. Две пары глаз выжидающе буравили Грейнджер. А она действительно умна. — Кхм… я… — начала Бетти, пытаясь что-то быстро придумать и для убедительности виновато опустив взгляд на свои руки. — Ты так сильно переживала из-за того, как мы отреагируем на Малфоя? — она встретилась с понимающим взглядом Гарри. — Да, ты прав… вчера мне это показалось чем-то секретным и я посчитала нужным рассказать вам, а сегодня испугалась, — гриффиндорка быстро подхватила инициативу. — Кажется, мне действительно нужно немного отдыха, — она нервно улыбнулась. Поттер добродушно улыбнулся в ответ, а Рон, хоть и всё ещё хмурился, но оставил свои мысли при себе, парень лишь сел рядом с ней, обняв за плечи. По пути на завтрак, выслушивая подробный рассказ Гарри и Рона об облаве и происходящем в кабинете Дамблдора, Бетти жаждала узнать лишь одно – кто же предатель. Девушка в очередной раз убедилась в неумолимости Судьбы. Пусть и не Мариэтта, а Захария, но нашёлся человек, с помощью которого события повернулись в исконное русло. Он не хотел признавать, но всё же бодрости ему придавало нетерпеливое ожидание. Ожидание увидеть её здесь, в Большом зале. Здоровую и невредимую. Не падающую от бессилия. Его не беспокоил даже окружающий гомон: все только и говорили, что о событиях вчерашнего вечера да о назначении Амбридж директором Хогвартса. Внезапный взрыв громких голосов у входа в зал подсказал слизеринцу, кто именно пришёл на завтрак. Поттера сразу же облепила кучка любопытных студентов, Уизли остался рядом дабы поддержать друга, а вот Гермиона аккуратно и незаметно ускользнула от надоед, присев за стол. То с каким аппетитом она уплетала кашу с патокой обнадёживало. Однако полное игнорирование его настойчивого взгляда угнетало. Мерлин всемогущий! Когда это он стал так зависим от внимания г… Грейнджер?! Нет уж, эту ерунду нужно как-то если не прекращать, то хотя бы контролировать. Для ясности: под «ерундой» подразумеваются чувства? Болезненный толчок в плечо. Всего на пару мгновений растерянный Малфой, повернув голову направо, встречается с недовольным взглядом Забини. Нервный смешок блондина и шутливо-оправдательное: - Я тебя внимательно слушал: ты рассказывал что-то интересное о… - О Джинни, - закатив глаза, с тем же недовольством говорит Блейз. - Тогда не интересно, - по-дружески подначивает Драко за что получает от Блейза ещё один болезненный толчок. – Ладно, ладно. - Всё это время она мне ни словом не обмолвилась о происходящем. А сегодня заявила, что нас ждёт серьёзный разговор. Да она… - парень задыхался от возмущения. – Ей ли такое говорить! - У вас ведь всё было так радужно, Забини, - скептически, но без особых эмоций проговорил Драко. – Да и для серьёзных отношений – серьёзные разговоры. Не так ли? – подбадривающе произнёс он, наблюдая за мрачностью друга. - Может, ты и прав. Не стоит так переживать, - спустя минуту задумчивости сказал Блейз. День начинался хорошо: никаких совместных занятий с гриффиндорцами, никаких стычек. Для Драко Мафлоя, кажется, в приоритете стало спокойствие и отсутствие лишней шумихи. После зельеварения они как раз поднялись в холл; было время обеда – все студенты оживлённо направлялись в Большой зал. По другую сторону парадной двери послышался знакомый голос наполненный язвительностью: - …она, наверное, спала и видела, как сидит за директорским столом. Малфой уже было повернул в сторону Большого зала, однако Крэбб и Гойл тоже услышали Грейнджер и живо отреагировали. - Давай, Драко, - прошипел над ухом Винсент, - нужно прижать к стене эту грязнокровку. Нужно, нужно, нужно… Кому? Для чего? Поддержание имиджа, да? - …тупая, надутая, завистливая старая… - всё громче звенел негодованием голос Гермионы. - Ты уверена, что хочешь закончить эту фразу, Грейнджер? – злорадная маска и громкий голос, едва гриффиндорка успела переступить порог замка и показаться из-за двери вместе с друзьями. – Боюсь, придётся мне снять по нескольку очков с Гриффиндора… и Пуффендуя, - протянул он, заметив ещё и Макмиллана. - Ты не имеешь права штрафовать старост, Малфой, - Эрни мгновенно вспыхнул. - Я знаю, что старосты не имеют права штрафовать друг друга, - откликнулся Малфой. – Но члены Инспекционной дружины… - Чего? – резко спросила Гермиона. Что же, игра на публику только начинается. - Инспекционной дружины, Грейнджер, - Малфой показал на крошечное серебряное «И», вышитое на его мантии прямо под значком старосты. – Особая группа учащихся, поддерживающих Министерство магии и отобранных лично профессором Амбридж. Так вот, члены Инспекционной дружины имеют право снимать очки… так что, Грейнджер, тебе минус пять очков за грубость в адрес нового директора. С Макмиллана пять за то, что возражал мне. Поттер, с тебя пять за то, что ты мне не нравишься. А у тебя, Уизли, рубашка не заправлена, поэтому с тебя тоже пять. - Ещё минус десять очков, Грейнджер, - послышался голос Крэбба, он был явно очень доволен мыслью, пришедшей ему в голову, - за то, что ты грязнокровка. Лицо Драко скривилось от злости лишь на мгновение. Неуловимое. Пойманное только ею. Рон выхватил палочку, но Гермиона оттолкнула её, шепнув: «Не надо!» - Очень умно с твоей стороны, Грейнджер, - Малфой уже усмехался – ни тени злобы. – Новый директор – новые порядки… веди себя хорошо, Потти… Моё почтение, король… Троица слизеринцев неспешно направилась на обед. Бетти стояла не шелохнувшись, уже не слушая возмущённого, но испуганного Эрни. Наблюдая, как Крэбб и Гойл смешались с толпой учеников, торопясь за слизеринский стол, как Малфой остановился у самого входа в Большой зал и повернулся. Все изумлённо таращились на песочные часы, предназначенные для подсчёта очков. И лишь взгляды Драко и Гермионы были направлены друг на друга. Разговор без слов и на расстоянии. Что же Грейнджер ему успела наговорить? Изменилось ли что-то? Кажется, даже в лучшую сторону. В нужную сторону. Читая эмоции. Вслух я это вряд ли скажу. Извини. Маски сброшены; и незаметные в толпе студентов поняли друг друга за пару секунд. Да-да, вот они. Близнецы Уизли. Бетти отлично помнит этот момент из книги. Их рассказ о Монтегю и дальнейших планах, её вялые возмущения с претензией на неодобрение. И приближающийся к их компании Филч. - Сыворотка правды, - отчётливый шёпот на ухо Гарри, короткое и ясное предупреждение, до того как школьный смотритель успел подойти достаточно близко. *** Он не был так взволнован даже когда Фред и Джордж Уизли устроили переполох с фейерверками. Весёлая встряска для обитателей замка. Но только не для Амбридж, конечно же, которая весь оставшийся день бегала по кабинетам, пытаясь ликвидировать шутихи и оставшиеся элементы грандиозного фейерверка. Настоящий мандраж его пробрал, когда соседи по комнате Монтегю сообщили о его пропаже. Это было странно и неожиданно. Был четверг, а значит, сегодня – тренировка. И едва у всех заканчивались занятия, капитан должен был всех собрать. Да, вполне ожидаемо, Снейп велел именно ему взять временное руководство командой. Ладно, это не так уж сложно, тем более Драко всегда хотел стать капитаном команды по квиддичу. Бетти старалась не беспокоить Гарри перед занятием со Снейпом, прекрасно понимая, что тому непросто. Девушка очень надеялась, что Чжоу Чанг не будет донимать гриффиндорца после ужина. Драко решил сильно не забивать себе голову капитанскими делами и, собрав команду после занятий, провёл тренировку, выступив на этот раз в роли охотника. Тренировка прошла продуктивно и, в конце концов, Малфой отпустил ребят на ужин, сам же оставшись ещё немного потренироваться со снитчем. Вот чего ему так не хватало в последнее время: одиночества, прохлады ветра, полёта, высоты. Забыть обо всех проблемах: не думать о том, что творится дома, не думать о факультетском соперничестве, о странном поведении Грейнджер, освободиться от шушуканья за спиной. Уже давно стемнело, когда слизеринец зашёл в замок, решив сначала заглянуть на кухню к домовикам и перекусить, прежде чем отправиться в спальню. Не успел Малфой повернуть ко входу в подземелья, как услышал стук чьих-то тяжёлых и быстрых шагов, а затем собственное имя. - Малфой… - Гойл задыхался от продолжительного бега, всего в пару мгновений он перемахнул через оставшиеся ступеньки, оказавшись рядом с сокурсником. – Там… Монтегю нашли, на пятом этаже… в туалете, - слизеринец постоянно запинался из-за одышки и, волнуясь ещё больше, «глотал» слова, - его кто-то затолкнул головой в унитаз… Амбридж я уже позвал, там нужен Снейп… Я… как раз к нему… У Монтегю с головой что-то неладное стало… и двух слов связать не может… - Я сам позову его, возвращайся, - автоматически ответил блондин, опешивший от происходящего и погрузившись в собственные мысли. Неужели это гриффиндорцы так мстят из-за облавы и снятия очков? Настолько серьёзных последствий из-за факультетской вражды ещё не было. Он быстро преодолел расстояние от холла до кабинета декана. Постучавшись и не дожидаясь ответа, Малфой отворил дверь и тут же зашёл в кабинет. - Профессор Снейп, сэр… ох, извините… Взору парня предстало весьма странное зрелище: его декан с волшебной палочкой наготове, направленной на весьма напряжённого Поттера. Конечно, как тут не пребывать в напряжении, если на тебя наставил палочку Северус Снейп. Да что вообще происходит в этой школе? - Ничего, Драко, - сказал профессор, опуская палочку. – Поттер здесь, потому что я был вынужден назначить ему дополнительные занятия по зельям. - Я не знал, - ухмыльнулся парень. Видок у «избранного» стал ещё более жалким. - Ну, Драко, так в чём же дело? – спросил Снейп. - Профессору Амбридж нужна ваша помощь, сэр, - ответил Малфой. – Они нашли Монтегю, сэр – кто-то засунул его в туалет на пятом этаже. - Монтегю сказал, кто это был? – осведомился Снейп. - Нет, сэр, у него вроде как в голове помутнилось. - Ну что ж, очень жаль, Поттер, - сказал Снейп. – Придётся нам перенести занятия на завтрашний вечер. Драко из-за усталости: и моральной, и физической, уже и кусок не лез в горло. Вернувшись в спальню, парень наконец стащил с себя грязную форму и принял душ. Изнеможение давало о себе знать, однако задремать ему удалось лишь под утро: все мысли занимали предстоящие тренировки. Снейп, убедившись окончательно и лично в невменяемости Монтегю, назначил Мафлоя новым капитаном слизеринской команды по квиддичу. Профессор даже умудрился в тот же вечер утвердить его кандидатуру у Амбридж. Утром слизеринец хоть и чувствовал себя разбитым и невыспавшимся, однако из-за пропуска ужина аппетит разыгрался не на шутку. Сейчас, глядя на слизеринца со стороны, во время этого приёма пищи его можно было даже сравнить с Роном Уизли, уплетающим за обе щеки всё, до чего возможно дотянуться на столе. Однако кое-что всё же прервало его трапезу. От увиденного Драко остолбенел, а откушенный только что кусочек тоста так и остался непрожёванным. Из-за всех навалившихся разом проблем, он и не заметил, что происходило у него прямо под носом.