Плюшевая игрушка

В кабинете Рогозиной собрались все: Шустовых вытащили с законного выходного, Котова и Лисицына оставили после ночного дежурства, Соколовой и Белозерову не дали позавтракать в столовой, ну, а Тихонова опять нашли спящим на клавиатуре. Майский сидел рядом с Белой и недовольно на нее смотрел, в его руке покоилась ее ладошка, что не укрылось от бдительного взгляда коллег, Рогозина обсуждала с Кругловым какую-то операцию. Абсолютно все были напряжены. - Итак, господа коллеги,- взяла слово Галина Николаевна. – У меня для вас есть одна хорошая новость и необычная просьба. - Давайте начнем с хорошей новости- влез Тихонов, который хотел вернуться в лабораторию и досмотреть свой сон. - Хорошая новость: к нам вернулась Таня Белая, если кто не знал,- послышались радостные вздохи,- на этом мы еще не закончили. Кто-нибудь из вас говорил Озерову, что Белая жива и здорова? - опера и эксперты отрицательно покачали головами. – Ему и не надо знать об этом, мы ему выдвинем обвинение в похищении сотрудника милиции, а дальше он должен сам все рассказать. - Идея хорошая, а если он потребует доказательств? – спросил Круглов, которого очень вдохновила эта идея. - А в качестве доказательств мы ему предъявим Таню, которая мне все подробно рассказала,- ответила Рогозина и посмотрела на Белую. - Хорошо, но кто будет его допрашивать? – спросил Котов, которому этим заниматься совсем не хотелось. - Я думаю, что с этим лучше всего справиться Майский,- уклончиво сказал Лисицын, который жутко хотел спать. - Я тоже так думаю,- влезла Белая, крепче сжимая ладонь ГРУшника. – А потом, мы можем на него повесить еще и статью за причинение умышленного вреда человеку. - Добро, Озеров должен приехать через полчаса, так что Майский иди в допросную, Белая не попадайся ему на глаза, хотя, мы с тобой уже оформили твои показания, но все равно, будь поаккуратней. Все свободны. Эти полчаса пролетели незаметно. Майский строил свою линию допроса; Белая сидела в гараже и осматривала машину, которую недавно приобрела чета Шустовых; Тихонов и Белозеров совершенствовали какую-то компьютерную программу; Котов, Лисицын и Соколова ушли сразу же после совещания; Шустовы решили устроить себе перерыв на кофе; а Рогозина и Круглов заперлись в кабинете полковника. Когда в офис зашел Семен Александрович, его уже встречал ГРУшник с серьезным выражением лица. Озерова проводили в первую допросную и усадили за стол. - Ну, что, Озеров, так и не хотите нам признаться? – поинтересовался Майский. - Не в чем мне признаваться, любезный,- ответил Семен Александрович. - Отлично, мы вас задерживаем за причинение умышленного вреда здоровью сотруднику милиции Белой Татьяне. У нас есть все улики против вас? – спокойно, пока спокойно, сказал Сергей, набирая номер Тани. - У вас ничего нет против меня, она должна уже быть давно мертва…- осекся прокурор. - А вот здесь вы не правы, во-первых, вы только что сами сознались в ее убийстве, а, следовательно, и в похищении, во-вторых, у нас показание, которые указывают на вас, ну, а, в-третьих…- сделал паузу Майский. В это время в допросную вошла вполне живая Белая. – А, в-третьих, Таня жива и дала показания против вас и вашего сообщника, так что отпираться нет смысла. Также мы вас обвиняем в убийстве семерых детей: ваши отпечатки пальцев и ваш эпителий был найден на игрушках, которые находили вместе с убитыми. Вы уверены, что ничего не хотите нам рассказать? Молчите, ваше право. - Скажи мне одну вещь, как ты выжила? – обратился Озеров к баллистику. – С такой дозой снотворного, которое ты получила, долго не живут, а ты сейчас стоишь здесь живая. - Видимо, ваш амбал что-то перепутал,- ответила Белая, садясь на место Майского. - Хорошо, да, это я похитил эту юную леди и убил последнего ребенка, но вот остальные шесть убийств вы на меня повесить не сможете. – уверенно сказал Семен Александрович, выхватывая из кобуры пистолет и наставляя его на Таню. – Но я сейчас исправлю свою ошибку. - Озеров, положи пистолет, ты все равно не выйдешь из этой комнаты живым,- ГРУшник достал из кобуры свое оружие. - Нет, я должен завершить все до конца, ты вед даже не знаешь, майор, за что я их всех убил,- начал Озеров, не опуская оружия. – Я думаю вы выяснили, что моя жена работает в роддоме, где родились эти дети, что все эти роды были с осложнениями, а вот следующие дети рождались легко. Именно тогда, шесть лет назад, когда родился Антон Богатырев во мне что-то переклинило. Его мать умерла, а он, мерзавец, остался жить. Тогда я решил, что такие дети не должны ходить по белому свету. Я целых шесть лет вынашивал план мести, а теперь все, осталась только Танечка,- за своим раскаянием Озеров не заметил Майского, который стоял всего в десяти сантиметрах от маньяка. – Ничего не хотите сказать на последок, а? ... В допросной раздался выстрел. Майский скрутил Озерова и сковал его руки наручниками, но Семен Александрович успел выстрелить. На полу лежала Таня и зажимала рану на левой руке. Сережа бросился к ней. - Таня, Танюшкин,- майор опустился на колени рядом с девушкой,- все будет хорошо… - Я… я так испугалась,- расплакалась баллистик. – Мне больно… - Врача в первую допросную, срочно! – крикнул Майский. – Танюш, все будет хорошо, ты, между прочим, еще на нашей свадьбе будешь букет этой рукой бросать… - Это предложение руки и сердца? – сквозь боль улыбнулась Таня. - Да, Танька, ты выйдешь за меня замуж? – спросил Сережа, беря баллистика на руки. Врача он решил не дожидаться, а пойти к Антоновой. Через полчаса перебинтованная Белая была отпущена под бдительным присмотром Майского в буфет. Рука неприятно саднила, в голове крутилась куча мыслей, а все внимание было сосредоточено на бравом ГРУшнике. Таня все думала, а не скажет ли сейчас Майский, что пошутил, что его слова не надо воспринимать в серьез. - Тань,- позвал Сергей, когда ребята зашли в буфет,- ты так и не ответила на мой вопрос. Ты выйдешь за меня замуж? - Да, я выйду за тебя,- отлегло от сердца у Белой. Майский обворожительно улыбнулся и поцеловал невесту.