Te quiero, mi amable.

*от автора* Я знаю, что поступила паршиво. Больше я не буду писать, что задержка в последний раз, ибо после этого наступает тотальный песец. Постараюсь просто писать понемножку и просто выкладывать, чем мусолить раз за разом одни и те же страницы. Автор сборника "Сколько бля можно ждать проду?!?", спасибо, да. Пинка мне и не хватало. - Прости, - сказал мне Идзуми. Отказ, такой короткий и ясный отказ. Его можно съесть за сегодняшним ужином, заедая рисом. - Эм, вот как, - равнодушно почесал затылок. Это был первый раз, когда мне разбили сердце. Многие посчитают это бесценным опытом, который спустя время превратится лишь в нелепое воспоминание, о котором я буду думать лишь изредка и с улыбкой. Но в тот момент я чувствовал себя так, будто кто-то как следует покопался у меня в груди, даже не натянув медицинских перчаток. Уже не хочется идти на урок. Хочется пойти и кого-нибудь ударить. Как следует подраться. Сломать кому-нибудь кость. Или, на худой конец, засесть у себя в комнате, от досады пиная стол. Но если я развернусь и уйду - он поймёт, что мне больно. Может, будет чувствовать себя виноватым, а может, испытает раздражение из-за того, что его заставили выйти из зоны комфорта. Способен ли он действительно забыть об этом и сделать вид, что всё нормально? И всё-таки я имею право побыть в одиночестве. Имею право выкурить сигарету, сидя на своём унитазе в мужском туалете. Так и сделаю. Сорок пять минут. Всего сорок пять минут на то, чтобы пожалеть себя. Я ведь готовился к тому, что приму любой ответ от Идзуми. Да и сама вероятность того, что он будет со мной встречаться, была практически равна нулю. Я приму это. Потом... Через сорок пять минут... Боль нарастала. Медленно, не давая улыбаться, но я пересилил себя, растянув губы в улыбке, неспособной убедить в искренности даже Адачи. Мои чувства так явно читались у меня на лице, что Идзуми стал выглядеть ещё более виноватым. - Эй, - хлопнул его по плечу, - Не делай такое лицо! Для меня это не конец света, я ведь мужчина. "Меня отвергли. Я разбит, да?" Любой скажет, что это пройдёт, что я переживу. Идзуми же не умер. Он же не уехал в Дюссельдорф к новой жене, оставив меня с тремя детьми. Он просто не разделил мои чувства. Самый обычный подростковый опыт в неудачной любви. Миллионы проходили через это, и я пережил далеко не самую трагическую историю. Да, я знаю, что, возможно, несколько лет спустя буду считать это нелепым воспоминанием. Но сейчас для меня нет ничего ужаснее отвергнутых чувств и, как мне кажется, грядущих изменений в прежних отношениях. А изменения ведь должны быть? - Нет, действительно прости, - жалость в его взгляде ещё сильнее ухудшала положение, но он не особо это осознавал. Он что, верит, что мне станет легче, если он примет вид: "Оу, так лошадь, которую я застрелил, была твоей кузиной? Мне так жаль!". Однако, Идзуми продолжал: - Я не должен был давать тебе надежду, говоря, что подумаю. Это подло с моей стороны. Да ещё и потратил кучу твоего времени. Он совсем не знает, когда остановиться. - Каким ты стал любезным, Идзуми, - процедил я сквозь зубы, удивляясь при этом своей накатывающей злости. Почему всё теперь выглядит так? Почему с каждой секундой я выгляжу всё более и более жалким? - Ну, я надеюсь, что мы сможем стать друзьями как раньше? А мы были друзьями раньше? Когда он ушёл из студсовета, не желая втягивать нас в неприятности, мы уже были друзьями? Не это ли заставляло ли нас каждый раз спасать шкуры друг друга? Но что именно под друзьями он подразумевал? - Вот так сразу и станем, да? - усмехнулся и отвёл взгляд, не в силах смотреть на него. Злоба всё больше разгоралась, пытаясь заменить боль и мою никчёмность на обиду на ни в чём невиновного Идзуми. Я понимал, что он не хочет меня унизить, показать мне моё место, но всё равно злился на него и на себя. - Я думаю, что всё со временем наладится. - Да неужели? Хочешь и дальше смотреть на меня как на пустое место? Хочешь предоставить свою так называемую "дружбу" в качестве подачки? Или ты боишься, что я разревусь от горя? - Я не думаю так, Шинагава! - Идзуми поднял голос и сделал ко мне шаг, - В конце концов, это всего лишь недоразумение. Ты не любишь-то меня на самом деле... - Что, мать твою?! - я ошарашено посмотрел на него, а тот уже жалел о сказанном. - Нет, в смысле... Ты ведь... во мне словно девушку видишь! - в его голосе появились нотки раздражения. Он старался говорить тише, оглянувшись на уменьшающуюся толпу, - Ты смотришь на меня так! Ведёшь себя, будто я барышня, которую нужно защищать! - Что за чушь?! Я бы никогда... Идзуми не дал договорить, ткнув пальцем в грудь. - Меня не нужно защищать! Я не девушка, Шинагава! Мне нечего было ответить. Возможно, что-то из этого я действительно представлял. Но ведь нормально же заботиться о том, кого любишь, желать, чтобы он был в безопасности. Если бы у Идзуми была девушка, он хотел бы делать то же самое. "Я не девушка" - вспомнил сказанное несколько секунд назад. Неужели со стороны всё выглядит именно так? Но я же не определил свои чувства в один момент, с бухты-барахты! - Идзуми, я... - Если тебе так приспичило кого-нибудь поиметь - заведи девушку! - выкрикнул он, забыв, что нас могут услышать. Высказав это, он отвернулся, сунув руки в карманы. Последние слова ударили меня как пощёчина. Только от удара горела не щека, а всё тело. От стыда и злости. - Так вот как ты обо мне думаешь... - ответил я нарочито спокойно. Не имея желания и дальше находиться там, я ушёл, не обращая внимания на то, что уже через несколько секунд на кого-то наткнулся. Мне было пофиг на остальных. Я просто шёл по школьному двору. - Шинагава, стой! - Идзуми догнал меня, не думая даже, что я хочу оказаться подальше именно от него, - Ты куда собрался? - Курить. - Сейчас урок начнётся. - С каких пор тебя волнует моя посещаемость? - Прекрати, ты имеешь право злиться на мой отказ, но... - Идзуми, скажи, - я резко остановился, и он едва не налетел на меня, - Почему ты не отказал сразу? Почему ты вообще пошёл со мной на это чёртово свидание? Ты ведь уже тогда всё решил на счёт меня. Тогда какого хрена, если ты ничего ко мне не чувствуешь?! - На тебя было жалко смотреть. Зачем я спросил? Зачем задал вопрос, ответ на который добил меня окончательно? Никогда не поумнею. - Иди на урок, Идзуми. Я оставил его и ушёл в школу, намереваясь отправиться в туалет. Гаку больше не собирался меня догонять, и в мужскую комнату я зашёл в полном одиночестве. Время на унитазе я провёл уставившись в потолок. Губы качали не зажженную сигарету. - Какое сегодня число? Мысль запомнить день, когда меня впервые отвергли, вкралась в мою голову как-то незаметно. Теперь же я серьёзно думал: не пометить ли мне страничку в календаре? Звонок с урока намекнул на то, что пора поднимать свою задницу. "А не пойти ли мне домой?" Если я уйду домой сейчас - Идзуми решит, что я весь исстрадался, а остальные только волноваться будут. "Тогда в медпункт?" Если я просижу здесь ещё один урок - сиденье унитаза накрепко впечатается в мои ягодицы. Дальнейшее решение моего будущего заняло около минуты и могло бы перерасти в какой-нибудь окончательный вердикт, если бы над дверью кабинки не появилось знакомое лицо. - Шинагава-кун! Ты пропустил урок! Что-то случилось? - Забей, - спрятал сигарету в карман и поднялся с унитаза, - Ты что-то хотела? Адачи Хана слезла с двери, позволив мне выйти. Само её присутствие в мужском туалете перестало меня как-то смущать, и я уже давно привык к этому. Однако, в последнее время она не так часто посещала меня. Из-за того, наверное, что была поглощена учёбой. - Шинагава-кун, могу ли я тебя спросить кое о чём? - староста сжала подол юбки. - Чего тебе? - по привычке включил воду в раковине, чтобы помыть руки. Девушка встала рядом, глядя на моё отражение в зеркале. - Тот красноволосый парень, лидер банды из той школы... Вздрогнул от одного только упоминания. В последний раз видел его во время допросов в полицейском участке. Никогда не забуду эту отвратительную рожу и ярко-красные волосы. - Который Идзуми ранил? И что с ним? - Как его звали? Почему такой интерес спустя столько времени? Та сволочь уже давно отбывает наказание. - С чего вдруг ты спрашиваешь? - я настороженно посмотрел на Адачи, которая тут же приняла самый невинный и беззаботный вид. - Просто мне показалось, что я где-то слышала его фамилию, но уже забыла. Знаешь ведь, как бывает, когда забываешь что-нибудь незначительное, а потом это вертится на языке. Ведь у него такая вкусная фамилия. Я помню, как хотела съесть что-нибудь эдакое, и, как назло, всё вылетело у меня из головы. - Ничего не понял из того, что ты сказала, - фыркнул и вытер руки о бумажное полотенце, - Иида Такуя - так его звали. - О, точно! - Хана хлопнула кулаком по ладони и улыбнулась, - Спасибо, Шинагава-кун! А теперь пошли на следующий урок. Не было никакого желания слушаться её, но если я не пойду - все будут волноваться. А я уже не знаю, на что Идзуми способен пойти из жалости. "Прекрати!" - сказал я себе и поплёлся за старостой. *Бета рыдает в навзрыд*