Te quiero, mi amable.

- Шинагава-кун, пойдём – поможешь мне принести стаканы. - Нееее...Почему я-то сразу? – сползаю с дивана на несколько сантиметров, показывая насколько сильно меня хочет земное притяжение. Оно меня просто жаждет. Жаждет и никуда не хочет отпускать. - Просто пойдём на кухню. Мне нужна твоя помощь. - Чиба, забей на него, если хочешь - я с тобой пойду. - Э...Спасибо, Химедзи-сан, но правда...Я хотел, чтобы Шинагава... - Слушай, она согласилась! Идите уже оба! - Это можешь сделать только ты! – неожиданно повысил голос. Мгновение, и сильные руки Чибы подхватили меня и выволокли из комнаты. От удивления я не успел даже вырваться. - Да ты в концы оборзел! – крикнул я и пнул обнаглевшего увальня сразу же, как только мы оказались в коридоре. Чиба отскочил и задел тумбочку, отчего с неё покатились и упали губная помада и авторучка. Я недовольно передёрнул плечами, разозлённый таким поведением. Всё-таки чего он привязался ко мне? Может злится до сих пор за то, что я накричал на него этим утром? Так он сам виноват! Нельзя так просто взять и безнаказанно трогать Идзуми. Моя утренняя вспышка ярости была почти забыта. Идзуми переоделся в мою спортивную форму (остаток дня он провёл поправляя спадающие штаны), а все остальные вели себя как ни в чём не бывало, если не считать Чибу, смотрящего на меня не то с обидой, не то с каким-то деревянным, практически не видным невооружённым глазом удивлением. Тем не менее к концу учебного дня было ясно, что небо выжало из себя все остатки чувств, и теперь тучи, которые возможно не смогли донести что-то важное для кого-то особенного, обиженно собирали свои вечно перемещающиеся в разные от них стороны потроха и сбегали куда-то на юг. Наверное в Австралию. «Идите, ублюдки, куда хотите» - сказали тучки, а мы не могли этим не воспользоваться и, как договаривались, после школы двинулись дружной компанией к Чибе домой. Не сколько для того, чтобы готовиться к тесту, сколько для того, чтобы вкусно покушать в просторном чистом доме и расслабиться. А я, в добавок, воспользовался случаем подольше побыть с Идзуми, который сидел теперь в гостиной с Адачи и Химедзи. - Я хотел с тобой поговорить, - Чиба рассеяно собрал с пола упавшие предметы и положил на место, - Идём на кухню. - Что?! – я всё-таки поплёлся за ним, - И вся эта хрень только чтобы поговорить?! - Я же не виноват, что ты сам со мной не пошёл! – Чиба покраснел. - А сразу нельзя было сказать? – спросил я скептически, когда мы пришли. - Это было бы подозрительно... - Ну ты, млять, решил законспирироваться! Вообще не подозрительно!Ни разу! - Всё, зак-крыли т-тему! – очкарик начал уже нервничать. Отвернувшись от меня, он открыл посудный шкафчик и начал один за другим вытаскивать стеклянные стаканы. - Так о чём поговорить-то хотел? – пробубнил я, доставая из холодильника графин с апельсиновым соком. - После того, как Идзуми ранили тогда, ты стал странно себя вести, - внешне я никак не отреагировал, однако мне показалось, что все мои чувства разом накалились. Разговоры из гостиной, откуда мы пришли, будто стали громче. А на графине стало так ясно видно каждый сантиметр кожи на моём искажённом стеклом отражении. Чиба ничего не заметил и продолжал, - Я понимаю, что ты был напуган, ведь он чуть не умер. Всё-таки он твой друг. Я понимаю что ты чувствовал...Мы все понимаем. Всё же он и наш друг тоже. - Эм, ты к чему вообще? – сказал я уклончиво. Мне явно становилось не по себе от того, что Чиба начал такой разговор. Он пытался сделать это ещё тогда, когда Идзуми лежал в больнице, но я перекрывал ему все ходы к возможности нападать на мой мозг. А теперь... Почему он снова поднимает всё на поверхность, переворачивая дно? - Нет, я в том смысле, что... В общем я знаю, что ты был там и тебе должно быть тяжело... - Чё за хрень?! – со стуком поставил графин на столешницу. Стаканы в ответ загулчали, - Мы уже говорили на эту тему! Со мной всё в порядке! Если ты о том, что я его не навещал, то я... - Я совсем не про это! Все итак знают, почему ты к нему не ходил! Я поднял голову, встретившись с Чибой взглядом. - Это почему же? Он отвёл глаза и взял графин, оттягивая свой ответ за счёт стаканов, в которые он разливал сок. - Ты чувствуешь себя виноватым, - сказал он наконец, а потом слегка запинаясь добавил, - Н-наверное... Я не ответил, ведь он был прав. Я виноват, что не уберёг его от всех неприятностей мира, я виноват, что тот красноволосый ублюдок не пырнул меня. И я, чёрт возьми, виноват, что посмел его полюбить. Все эти пункты можно распечатать на принтере, повесить на зеркало, или даже сжечь и, на зло уборщице, посыпать пеплом пол в школе, однако это было не нужно. Я всё помнил. Каждую ошибку, каждое зря сказанное слово – всё, что касалось Идзуми. Помнил, но ничего не мог с этим сделать. - Раз всё ясно, то к чему начинать этот разговор? - не думая о том, что делаю, снял с крючка белое полотенце и начал вытирать им свои сухие ладони. Тщательно, с пристрастием. Нажимая на каждый палец. - Когда Идзуми вернулся – ты стал вести себя странно. - Ты это говорил... - Ещё страннее, чем когда он на больничном был. Скомкал полотенце. - Д-да с чего ты взял?! – голос на тон выше, чем нужно. А щёки на тон краснее. Чиба заметил мою реакцию. - Во-во, - сказал он слегка расслабившись от моего смущения, - А после сегодняшнего так вообще... - Что?! Да это не... - И ругаться вы меньше стали. - Кончай намёками мне тут говорить! - Я просто хочу сказать, что, ну, мне так кажется, ты чувствуешь себя виноватым и поэтому чересчур опекаешь Идзуми. Вот оно что. - Не говори ерунды! Он копнул лишь верхушку. - Но это так! Да, ты прав. Лучше думай, что это так. По крайней мере ты не знаешь правды. - Как хочешь! – я уже устал от этого разговора, а потому поспешил сменить тему, - Кстати, если твоя мама не вернётся из магазина в ближайшие полтора часа, мы потеряем Адачи. Она уже начинает раскисать без ужина. - Мама должна уже прийти... Я взял у него поднос с напитками и поспешил уйти от нашего диалога к общению в малой группе, где меня не заставят отчитываться,но... - Слушай, а может ты влюбился в Идзуми? Небрежно брошенный вопрос, как будто пущенный через всю комнату ботинок, ударил меня по уху. Больно, а главное внезапно. Попал слегка, а у меня чуть не случился инфаркт. Чуть не выронил поднос и бешено развернулся к Чибе – этому засранцу, который, казалось, ляпнул первое, что скользнуло в его заумный мозг. - ТЫ, МЛЯТЬ, ДУМАЙ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПОДОБНУЮ ЧУШЬ НЕСТИ! Тяжело дыша, я продолжал сверлить его взглядом. Наступила пауза. Напуганный Чиба вжался задницей в стол и пялился на меня выпученными глазами. - Д-да я не з-знаю сам, почему сп-просил...А почему ты так орёшь-то? Я почувствовал как краснею, как трясутся мои руки, как пролитый от резкого разворота сок стекает с подноса на пол. - Я...не... Чиба настороженно прищурился, а потом неожиданно попятился в бок. - Да не...Что, правда?! - Что - правда?! – покраснел ещё сильнее, ощущая как горят уши и грудь. - Ты что действительно того...?! - Да закрой рот, не ори ты так! - Парни, что у вас тут происходит? Снова чуть не откинул копыта. Вскрикнув, обернулся, расплескав остатки сока. В дверном проёме стоял Идзуми, одетый в свою высушенную, но всё ещё грязную школьную форму. - Ничего! – натянуто улыбнулся и впихнул ему в руки поднос, - Вот, отнеси сок. - Да тут нихрена нет... - Отнеси, мы сейчас ещё принесём. Скривив рот и подняв брови, Идзуми хотел было что-то ответить, но, смерив меня презрительным взглядом, ушёл обратно. Я проводил взглядом его удаляющуюся спину, с идеальной для устрашения скоростью развернулся всем корпусом к дрожащему Чибе. - Я. В него. Не. Влюблён. - Л-ладно, я понял, - Чиба сглотнул и поправил очки, постаравшись беззаботно улыбнуться, - Мне показалось, прости. На его лице было написано, что ни фига он не понял, что он видит меня насквозь, что он всё ещё в шоке. Да ещё бы! Я уже корил себя за такую реакцию. Не сдержался один единственный раз, и вот, меня уже раскрыли. Я хотел снова начать спор, ведь, в конце концов, по одной интонации Чибы было ясно, что я его не переубедил, однако не стал. Во-первых, не хотелось выставлять себя дураком, а во-вторых... - Пошли к ребятам, - сказал Чиба и, обойдя меня, направился к коридору. Я молча стоял, уставившись в пол на пролитые капли. А во-вторых... Не стало ли мне легче от того, что кто-нибудь, возможно, будет знать о моих чувствах? Не дав уйти, схватил Чибу за рубашку и притянул к себе. Тот попятился на меня и чуть не наступил пяткой мне на ногу. - Ну что? – спросил он, пытаясь развернуться ко мне лицом, но я упрямо держал, не давая даже сдвинуться с места. - А если я действительно его люблю, то что тогда? – казалось за какое-то мгновение я забыл о своей ревности, об украденных Чибой прикосновениях, о забранных у меня минут с Идзуми. С такой позиции я не мог видеть его лица. Это одновременно заставляло нервничать и радоваться, что он не видит меня. - Я не знаю, но... - Что? - Идзуми, как будто не изменился. Как ты не изменился. Меня словно что-то щёлкнуло по лбу. Я отпустил рубашку друга и снова опустил взгляд в пол. Н-ну да... Не изменился как я. И не изменится. Идзуми всегда будет одинаково ко мне относиться. - Чиба, ты... - Эм, - он так и не обернулся, даже после того, как мои руки упали по швам, - Я никому не скажу. - А? Я же сказал: «если». - Всё равно не скажу. Оставив меня одного он ушёл. Санта-Клауса не существует – мать вашу, я знал это ещё в детстве, благодаря Кайри. Я никогда не стану врачом – ну с этим-то всё ясно. От возбуждения кровь не идёт носом – зря я читал столько манги. Идзуми никогда даже не подумает ответить мне взаимностью – смешно. Что я и должен был понять сразу, ни мгновенья не откладывая после появления на свет, так это лишь вот этот незамысловатый тезис. Так почему же я был всё это время такой довольный? «Просто находиться рядом – вершина счастья» - так я думал, верно? «Может-быть...Когда-нибудь...Он в меня влюбится» - я не смел на это надеяться. Разве что пару раз прокрутил эту мысль перед сном. Каким дураком я был всё это время. Я должен не просто молчать о своих чувствах. Я должен забыть о них, спрятать, уничтожить. Было бы лучше, если бы снова пошёл дождь.