Как сорвать свадьбу/или операция ИКС!

- Шехзаде, что мы будем с ним делать? – Обеспокоено спросил Рустем, когда они с Мехметом отошли от Михримах, Нурбахар и Нурбану, смеющихся над шутками и рассказами Мурада, успевшего разойтись, так сказать. Малкочеглу пристально следил за каждым движением бродячего артиста. - Даже не знаю, Рустем, - сказал Мехмет. Не волновала ситуация, казалось, только Селима и Баязида. Селима вообще не волновал никто, чьё имя не начиналось на «Н» и не заканчивалось на «у». А Баязид, облокотившись о дерево, с некоторым равнодушием думал о чём-то своём. К примеру, о том, как отреагирует Хюррем Султан на то, что её дети приедут домой к десяти часам. А если они ещё привезут домой бродячего артиста-афериста? Хотя... не так страшна мама, как... как если бы они приехали домой только следующим утром. Михримах, всё ещё смеясь над какой-то очередной историей из жизни Мурада, подошла к Мехмету и Рустему. - Михримах. А что ты думаешь? – спросил Мехмет. – Как он тебе? - Мехмет, он такой забавный! – Отозвалась Михримах и тут же осеклась, увидев, как укоризненно приподнялись брови брата, и как ревниво сощурился паша. Впрочем, ревность паши напугала султаншу куда больше, чем укор брата. Мало ли, на что он способен... – То есть... он, конечно, хороший и всё такое... как человек. Но он ещё и актёр, артист, можно сказать, преступник, ведь он притворялся, что является тобой. Брови шехзаде опустились, и ревность паши... хотя, ревность давно стала частью их с пашой отношений. Никуда она, эта ревность, не пропала, разве что он перестал щуриться. Подумав об этом, султанша испытала дикое желание показать паше, что его ревность и вообще его чувства нисколько её не задевают. Как сказал какой-то там писатель, который ещё не родился ко времени, описываемому мной, «мы обманываем себя и обманываем других, но, обманывая других, мы уверенны в том, что наши слова – истина, ибо, обманывая себя, мы сумели сломить свою волю и заставить себя поверить лжи». Короче, дословно не вспомню, но смысл приблизительно такой. Итак, вернёмся ко времени, описываемому мной. - Но он всё равно очень хороший, - повторила Михримах, упрямо не глядя на Рустема. – У меня словно ещё один брат появился! - Скорее Второй Мехмет, - отозвался Баязид. И тут в голове Мехмета что-то дзинькнуло. - Второй Мехмет... – повторил он. Селим, продолжал ковыряться в муравейнике и даже достиг некоего успеха, когда из кочки выползла парочка мурашек. Уже-Не-Рыжий с интересом взглянул на старшего брата. В его зеленоволосой голове явно тоже что-то дзинькнуло. - Я тут подумал, - сказал он, - вам не кажется, что мы отошли от... от одной нашей общей цели? Мехмет, буквально прочитав мысли брата, попросил Рустема и Малкочеглу отойти как можно дальше. Те неохотно подчинились. - От операции ИКС. – Закончил свою мысль Селим. – Вопрос: почему? - Ну... как-то не до этого, - пожал плечами Мехмет. – Столько всего произошло. А что? - А то, что этого Мурада можно использовать в нашей операции, - пояснил Баязид. - Зришь в корень, - подтвердил Уже-Не-Рыжий. – Да и не только в операции. Только представьте, сколько перед тобой, Мехмет, откроется возможностей! Хочешь прогуляться по городу – пожалуйста! Оставляешь вместо себя Мурада и идёшь, куда глаза глядят! Или вот захотел ты снять с себя все подозрения по поводу срыва Михриной свадьбы – оставляешь Мурада и... Или наоборот, сам идёшь к маме и сидишь с ней, а Мурад в это время действует. А потом как служанки докажут, что видели шехзаде, если шехзаде с Хюррем Султан в покоях сидел в это время? Мурад, осознавший, что казнить его никто не собирается, заметно приободрился. Из разговора султанских детей он сделал для себя определённые выводы. - Извините, я тут это... – все оглянулись в его сторону. – Я просто хотел сказать, что забесплатно не играю. - Будем считать, что это плата за твою жизнь, - жёстко сказал Мехмет. – Видишь вон того рыжего? – Спросил он, указывая в сторону паши и бея. - Которого? – Уточнил Мурад. - Да обоих! Стоит мне им сказать... и о твоём существовании раз и навсегда забудут все... и даже ты. Мурад-Николос увял, но тут же расцвёл. - Ну так... я только рад! Обвести вокруг пальца саму главную жену Султана! То есть... в смысле, я всегда мечтал оказаться во дворце. - Вот и отлично, - подвёл итоги Баязид. – Типа по рукам? - Но у меня всё же будет одна маленькая просьба. – Тихо сказал Мурад. - Какая? - Я... я всё-таки не один. У меня сестра. Я не могу её бросить. - Твоя сестра будет в гареме. – Сказал Михримах. - В гареме? Султанском? - Ну нет, зачем? Я возьму её себе в служанки. Она будет, как Нурбану и Нурбахар. - Ты говорил, что ты из рода Боффо, - сказала вдруг Нурбану. – Я никогда о вас не слышала, хотя и сама из этого рода. Хотя, в принципе, на свете и без того много Боффо. А как зовут твою сестру? - Дефне. *** Перед прощанием Мурад пообещал шехзаде, что приведёт сестру к воротам Топкапы завтра. Долго ли, коротко ли уговаривали шехзаде свою сестру вернуться домой, но всё же уговорили. Вернулись и очень удивились. Ибо никто просто не обратил внимания на то, что шехзаде и султанша вернулись в столь поздний час. А было уже не меньше девяти часов. Поначалу наследники и Михримах были в замешательстве, но вскоре выяснилось, что в их отсутствие во дворце кое-что произошло. Хюррем Султан решила на неопределённый срок отправиться в Эдирне... - Сама решила? – Переспросил изумлённый Мехмет у Сюмбюля Аги. - Да, шехзаде, сама, - как-то неуверенно ответил Сюмбюль. - На неопределённый срок? – Спросил Селим. - На неопределённый срок. - Но зачем? – Воскликнул Баязид. - Не могу знать, шехзаде. Шехзаде пристально всмотрелись в лицо Аги и поняли... всё он знает. Вряд ли в этом дворце хоть что-то может произойти без его ведома. Однако надеяться можно только на Михри, которая пошла к матери. Может ей удастся что-нибудь разузнать... а Сюмбюль вряд ли скажет правду. Однако Селим и Баязид успокаиваться не думали, они ещё долго пытались разговорить Агу, пока тот не ушёл, сославшись на какие-то поручения госпожи. Михримах вернулась в покои старшего брата. Выглядела она взволновано. - Ну? – Первым спросил Баязид. – Что-нибудь узнала? - Ничего, - выдохнула Михримах. – Сказала только, что хочет немного подышать свежим воздухом. Что ей нездоровится. - А... а это никак не связанно с... с эпидемией оспы? – Тихо спросил Баязид. - Вряд ли, - ответила Михримах, - оспа только-только подступила к южной границе. Она не могла так быстро дойти до дворца. Мехмет, что скажешь? - Ну, а что тут скажешь? – Ответил тот в задумчивости. – Она уезжает в Эдирне ни с того ни с сего, подготовки идут как-то... ну, как сказать... короче, так, словно она не то чтобы спешит, а как будто её подгоняют. Бали бей вертится вокруг её покоев, постоянно говорит Сюмбюлю о какой-то спешке... Да и время её поездки не ограничено. Как, спрашивается, отец мог отпустить её на неопределённый срок? Только если... - Если бы он сам её отправил... в Эдирне... на неопределённый срок, - догадался Баязид. - Или, короче говоря, на долго, - кивнул Мехмет, - может, даже навсегда. - Ты хочешь сказать, что она отправлена в сс..ссц...ссылку? – Спросил Баязид и моргнул. Не то чтобы он до этого не моргал, но этот раз Мехмету показался каким-то особенным. - Коню понятно, - хмыкнул до этого момента молчавший Селим. Мехмет же только снова кивнул. - Стоп! – Михримах подняла руки в защитном жесте. – Коню, может, и понятно, а вот мне... В ссылку... это как? Вы хотите сказать, что отец... он её выгоняет? - НУ... не то чтобы, - уклончиво ответил Селим. - Невозможно, - отрезала Михримах. – А иначе, за что? - А вот этот вопрос мы можем спокойно задать нашим всеми любимым тётушкам, - вздохнул Селим, положив одну руку на плечо Михримах, а другую на Баязида. - А у меня есть идея получше, - сказал Баязид, скидывая с себя руку брата. – Но только нам придётся разделиться. *** Следующее утро. Дворцовый сад. Бали бей крутится у кареты Хюррем Султан. Михримах и Баязид доходят до беседки, дальше султанша идёт одна. Шехзаде загадочно исчезает из виду, едва подойдя к кустам жасмина. *** Один из коридоров Топкапы. В этом коридоре никто никогда не ходит. История эта имеет начало ещё лет двенадцать назад. Тогда маленькие двухлетние шехзаде-погодки отлавливали в этом самом отдалённом из коридоров слуг и служанок и... скажем так, хулиганили. Сейчас шехзаде уже выросли из этого возраста, однако никто из чувства самосохранения не ступает в этот коридор. Почти никто... девушка в длинном салатовом платье беззаботно движется в сторону покоев Шах Султан. Мехмет и Селим обменялись улыбками и выпрыгнули из прачечной. *** - Госпожа? – Бали бей склонился в поклоне. – Что вас сюда привело? - Сама не знаю, Малкочеглу, - ответила Михримах, кокетливо улыбнувшись. – Вот вздумалось мне вдруг прийти сюда, и я пришла. А что? Бали бей воздержался от ответа. Он всё ещё был уверен, что султанша злится на него за историю с Ташлыджалы. Но по ней вроде и не скажешь. Девушка словно прочитала его мысли. - Малкочеглу, - сказала она, словно решившись на что-то, - в последнее время отношения между нами какие-то натянутые, тебе так не кажется? Малкочеглу потерял дар речи. Опять эта любовь! Бесит... столько слов в голове, а языка словно и не было никогда. Хотя что-то подсказывало, что это всего лишь влюблённость, для бея разница была не велика. - Так вот, - продолжала султанша. – Я решила помириться с тобой. - Госпожа, это для меня... честь. – Только и нашёлся Малкочеглу. Последнее слово прозвучало как-то вопросительно, словно бей был неуверен в своих словах. И это немного взбесило Михримах, но она сумела взять себя в руки. Что-то подсказывало, что дело сделано. *** - Эсмахан, сестрёнка! – Радостно вскричал Селим, словно собираясь её обнять. Реакция султанши была неожиданна и даже более чем незамедлительна. Девушка вздрогнула, вскрикнула, оттолкнула от себя Уже-Не-Рыжего и хотела было броситься бежать, но дорогу ей преградил Мехмет. - Ты чего? - Отстаньте! – Истерически воскликнула Эсмахан. – Я знаю, что вам нужно! Но это не я! Это правда не я тогда подожгла платье Михримах! Не нужно мне мстить! Умоляю... - Мы и не соби... - Ага, конечно! Не собирались... Вы уже давно начали мне мстить! Избегаете меня, Михримах ещё увела моего Бали бея, - тут в голосе Эсмахан зазвенели слёзы. - Да успокойся, - попросил Селим шёпотом. – Мы просто хотели поговорить. Но султаншу уже вряд ли могло что-то остановить. - Ну ничего, - прошипела она, - мама с тётей обязательно за меня отомстят. Они уже, кстати говоря... – Тут девушка осеклась, увидев, как напряглись двоюродные братья. – Ой, то есть, это уже здесь не кстати, вот. - Очень даже кстати, - сказал Мехмет. - С этого момента просим поподробнее, - проговорил Селим. Эсмахан снова попыталась убежать, но попытка не дала никаких результатов. - Эсми, - нежно начал Мехмет. – Если я тебе скажу кое-что, что является для тебя чем-то действительно важным, ты расскажешь нам всё, что знаешь о ссылке нашей Валиде? - Ссылке? – Не совсем искренне отозвалась девушка. – Какой ссылке? Я думала, что султанше просто не здоровится, и она решил-л-ла... Ладно, расскажу. Но ты первый. - Не-а, давай сначала ты. - Ага! А вдруг ты ничего не знаешь, просто мухлюешь! - А вдруг и ты ничего важного не знаешь? - Парировал Мехмет. - Но... Ладно. Короче, Малкочеглу влюбился в Михри и вежливо объяснил моей Валиде, что не может стать моим мужем. А мама с тётей Хатидже решили, что это всё Хюррем Султан специально делает. Типа она видит, что Михримах не любит Рустема, а значит, что нужно отдать её за не менее амбициозного мужчину, то есть Бали бея. И мама с тётей решили отомстить. Пока вы были на прогулке, они устроили здесь целую перепалку с вашей Валиде чуть ли не на глазах у повелителя! А потом устроили на себя ложное нападение и обвинили во всём Хюррем Султан. Султан просто не мог ничего отрицать, ведь он сам видел, с какой ненавистью его законная жена смотрела на его сестёр. Но лично я считаю это всё бессмыслицей. Вот кого нужно было наказать, так это Михримах! Ведь это не Хюррем Султан увела моего Малкочеглу, а она! Я уверенна в том, что ваша Валиде вовсе этого не хотела. Но Мехмет с Селимом уже её не слышали. Они наконец поняли всё, что им было нужно. - Ну... спасибо, Эсмахан. – Неуверенно начал Мехмет. - Постой, а как же твоя часть договора?! - Ах, да. Это... Бали бей и вправду любит Михри, но она его не просто не любит, она его всеми силами отшивает. И у неё это уже почти получилось. Так что скоро Бали бей снова будет чисто твоим. – Произнёс шехзаде как-то отрешенно. - И это всё? – Воскликнула Эсмахан вдогонку уходящим братьям, но выглядела она более чем довольной. *** Как говорится, в тесноте да не в обиде. Но Баязид был в обиде. О да! Он был ещё в какой обиде. В обиде на тех, кто не додумался сделать ящики для багажа чуть пошире! Для тех, кто не додумался, что кому-то может прийти в голову залезть в этот ящик! Кому-то на подобии тринадцатилетнего четвёртого сына султана Сулеймана Хана... Зато этот кто-то додумался зачем-то прикрепить к ящику замочную скважину... двустороннюю. Выходит, что он всё же подозревал, что кому-то взбредёт в голову запереться там?! А почему тогда ящик такой узкий?!! К слову сказать, речь идёт багажном ящике под сидениями в карете Хюррем Султан. Вумный шехзаде залез в этот ящик, предварительно стащив ключи... молодец, Михримах, очень умело отвлекла Бали бея. Так, что удалось стащить у него с пояса связку ключей, отцепить от них нужный, проверить, понять, что ошибся...снова отцепить связку, прикрепить ключ, отцепить тот, который от ящика, вернуть связку... Короче, Баязид улёгся в ящике и запер себя изнутри, предварительно оставив ключ в замке, повернув его на пол оборота. Теперь добраться до него можно, только сломав дверцу, но кому это нужно? *** Хюррем Султан в сопровождении детей и некоторых слуг направлялась к карете. Михримах только сейчас поняла, что они с Баем совершили глупейшую ошибку... а если мама спросит, где шехзаде Баязид? Что ей тогда сказать?! Но вот они уже подошли к карете, возле которой стоял Малкочеглу. Хюррем Султан обняла каждого своего ребёнка и позволила каждому поцеловать свою руку. - А где Баязид? – Спросила она после того, как дала несколько напутствующих советов дочери. - А он отправился на занятия по верховой езде, - сказала Михримах. – Он уже должен был вернуться, но, видно, занятия затянулись. Хюррем Султан грустно улыбнулась и вошла в карету. Села на своё место напротив Фахрие Хатун. - Я даже с детьми нормально попрощаться не могу, - пожаловалась она. Фахрие промолчала. В карету вошёл слуга и сообщил, что какие-то два сундука в повозку с багажом не умещаются. - Ну так оставь здесь! Да хоть сюда поставь... – раздражённо отозвалась госпожа, указывая на ящик под сиденьем. Слуга послушно попытался открыть его. - Не получается, султанша, ящик закрыт... изнутри. - Что за бред?! Как такое вообще возможно? - Но... вот даже и ключ... Госпожа, прикажете ломать дверцу? - По-твоему, кто-то мог залезть туда и закрыть за собой дверь? – Насмешливо осведомилась госпожа. - Ну... султанша. Я не знаю... Вряд ли кто-то мог бы туда поместиться. Разве что ребёнок... В голове Хюррем колыхнулся отголосок какой-то мысли, тут же ушедшей в подполье. Догадка, в которую султанша не успела даже вникнуть, тут же испарилась. - Так... прикажете ломать? - Ещё чего? Оставьте сундуки здесь, на полу. Скорее всего кто-то просто захлопнул дверцу. Ты можешь идти. Слуга вышел. Карета тронулась. Фахрие Калфе вдруг показалось, словно кто-то облегчённо вздохнул.