Как сорвать свадьбу/или операция ИКС!

«Если женщина любит, она рабыня. Если женщина любима, она – богиня!..», а теперь задумайся, Михримах. © Совесть. Михримах со всех ног ворвалась в покои отца, застав того за довольно графоманским занятием: он пересчитывал количество слов в Коране, начинающихся с приставки «с-». - Папа, это правда?! – Сходу спросила, а точнее, потребовала ответа Михримах. Сулейман от неожиданности выронил книгу. - Так. Во-первых, если ты хочешь о чём-то со мной поговорить, ты должна запомнить цифры... 485 и 56, ясно? – Строго сказал он, поднимая книгу. - 485 и 56, - нетерпеливо повторила Михримах. - Во-вторых... что «правда»? - Что вы возобновили подготовки к свадьбе? – С надеждой спросила султанша. Впрочем, отец воспринял эту надежду, просквозившую в голосе дочери, немного неправильно. - Я знал, что ты будешь рада, - не без гордости заявил он. - Да-да, я очень рада, - рассеяно пробормотала Михримах. – Но как же персы? - О-о-о... об этом можешь и не волноваться, милая. Персы сейчас заняты татаро-монголами. В ближайшие месяца три они нас не побеспокоят. - Но... но откуда такая информация? – Продолжала султанша, пытаясь выглядеть радостной. - Рустем сообщил, - небрежно отмахнулся султан. «А-а-а... Рустем! Ну, ясно!» - мысленно протянула Михримах. Султанша поклонилась и направилась к двери. - Михримах, дорогая, - окликнул её отец, - какие цифры я просил тебя запомнить? - 345 и 52, - дезинформировала его коварная Михримах. *** Рыжий-рыжий, конопатый! Грохнул привратника лопатой. ©Селим (дневник шехзаде; заголовок «обычный день шехзаде Селима»). «Чингисхан умер... как хочется спать... как же он умер?.. спать... может, его отравили?.. давно я не ездил в охотничий домик...а может, убили с помощью прямого контакта?.. надо будет съездить с Мехметом на следующей неделе... а вдруг он сам умер?.. мама не пустит, пока я про этого узкоглазого с косичками не допишу...» - примерно в таком порядке текли мысли, корпеющего над сочинением про Чингисхана, Селима. Пока что он только написал, что Чигисхан был рыжим, великим и, в конце концов, подобно всем великим и невеликим, умер. А как, где, когда и по какой причине... здесь была небольшая проблемка. Спать хотелось нереально. Ну конечно, встать ни свет, ни заря, подслушать разговор Рустема с самим собой (бен Рустем и бла-бла-бла) и помчаться рассказывать обо всём Михримах. Естественно, о раннем пробуждении рыжего узнала маман и, стремясь направить его энергию в правильное русло, стоило ему вернуться в свои покои, заставила заниматься историей восточных государств. Вообще, сам виноват... нечего было возвращаться. Надо было всё прочувствовать интуитивно и остаться спать на входном коврике в покоях сестры. Но, как только Селим рассказал Михри о возобновлённых подготовках, ощущение того, что сейчас прольётся чья-то подозрительно рыжая кровь, заставила юношу ретироваться. И вот результат. «Чинги-чинги-чинги-схан... чинги-чинги-чинги-схааан... хан-хан-хан... типа великий каган... рыжие косички... узкие глаза... коротконогая лошадка... ля-ля-ля-ля-ля...» - тихо напевал шехзаде, надеясь, что так мыслить будет легче. Но увы. И, конечно же, такой замечательной возможности поиздеваться над рыжими личностями не стал бы упускать ни один уважающий себя брат. - Пиши, - подняв указательный палец, произнёс Мехмет, - «умер в результате каретокотастрофы». - Карето-чего? – Переспросил Баязид. - Да я ведь серьёзно, - обиделся Селим. - Я тоже, - пожал плечами Мехмет, - каретокотастрофа, это знаешь, какая сейчас распространенная проблема?! - Да, но я ведь про Чингисхана пишу. - Ну ладно-ладно. Вот, держи. – Мехмет с улыбкой протянул брату какой-то свиток. – Тут всё, что тебе нужно. - Супер, – Рыжий принялся стремительно скатывать сочинение. - Э-э-эм... ребят, а вы слышали... ну, про подготовки к свадьбе? Братья благоразумно промолчали. И это было их «да». - И мы ничего не предпримем? - А что мы можем? – Спросил Мехмет. - Ну не знаю. Я тут набросал парочку идей. Мы же всё-таки обещали Михримах, что свадьбы не будет... - Дорогу! Хасеки Хюррем Султан Хазретлери! - Чинги-чинги... – нервно пропел Селим и сунул свиток в руки старшему братцу. Братья поклонились матери, на лице которой светилась доброжелательная улыбка. Однако улыбка, словно лапочка, погасла и подозрительно сверкнула, когда султанша увидела свиток в руке старшего сына. - Что это? – Требовательно спросила она. - Э-э-м... это... - А это сборник сочинений по истории восточных государств, - небрежно ответил Селим и тут же, увидев, как угрожающе всколыхнулись рыжие волосы и потемнели изумрудно-зелёные глаза, поспешил предательски добавить: - Мехмет хотел заставить меня списать сочинение, чтобы поскорее отправиться на тренировки на саблях. Но я ведь хороший и добропорядочный шехзаде. Я тактично отказался. Хюррем Султан протянула руку, и Мехмет, злорадно взглянув на младшего брата, охотно вложил в её ладонь свиток. Поговорив ещё немного о погоде, здоровье и всём прочем, Хюррем ушла. Селим снова уткнулся носом в сочинение. - Ну-с, «хороший и добропорядочный», - усмехнулся Мехмет, - продолжайте-продолжайте, мы не станем вам мешать. - Вы заметили? – Спросил Баязид после недолгого молчания. - Заметили что? - Мама даже не упомянула о возобновлении подготовок. Странно... - А чего здесь странного? – Спросил Селим, не отрываясь от работы. – Она просто решила крепко взяться за это дело. Решила, во что бы то ни стало, не позволить никому ничего испортить. А в таких делах лишние разговоры... они как бы только мешают. Двери отворились и в них... не влетела, не вошла, не вплыла и даже не вползла Михримах Султан. Скорее, она сделала то, что обычно бывает с подозрительной липкой густоватой жидкостью жуткого вида, когда она перетекает через порог. А выглядела султанша донельзя подобно этой самой жидкости. - Мехмет, - нервно проговорил Баязид после некоторой паузы, - по-моему, мы теряем сестру. Ещё немного, и она вконец прокиснет. - Полностью с вами согласен, коллега, - шехзаде деловито почесал переносицу. – Кислимах Султан, не изволите ли объяснить вашим верным рабам, в чём причина вашего стремительного окисления? - Я убью его... он пожалеет, - пообещала султанша куда-то в пространство. - Кого убьёшь? Кто пожалеет? – Осторожно спросил Селим, на всякий случай отодвигаясь подальше от сестры. - Кто-кто... Рустем. Этот гад делает всё, лишь бы испортить мне жизнь! Ну почему ему не живётся спокойно?! Спокойно. С Нигяр или какой-нибудь другой женщиной... но без меня! Почему? Неужели это так трудно? - Михри, а ты никогда не думала, что он просто тебя любит? – Спросил Селим с видом человека, вынужденного объяснять, что красный – это красный, а синий – это синий. Султанша злобно сверкнула на него глазами. – Понял-понял. Ни о какой любви и речи быть не может. Рустем, конечно, всего лишь жалкий ничтожный раб, стремящийся улучшить свою жизнь ценой твоей жизни. – Поспешно согласился шехзаде со всем тем, что прочитал в глазах сестры. Впрочем, говорил он не без сарказма. - Вот именно! – Кивнула Михримах. – Но я не позволю ему... - Ты хотела сказать: «мы не позволим», - уточнил Баязид. Остальные полчаса братья и сестра потратили на перечисление планов по срыву свадьбы. Самым стоящим был план Баязида. Основывался он на том факте, что, если заболеет какой-нибудь член султанской семьи, то подготовки приостановят. Как известно, Афифе Хатун имеет аллергию на мыло. Как-то раз Баязид слышал от самой Афифе, что от точно такой же аллергии страдает и Хатидже Султан. А что, если... - Операция «Мыльная опера» началась, - заключил Мехмет. Все разошлись, оставив Селима одного. Немного подумав, Рыжий угрюмо покачал головой. Как это всегда бывает, самые отпетые хулиганы, самые невменяемые бандиты первыми осознают всю безнадёжность и бессмысленность собственных действ. *** Ночь того же дня © Шехзаде Селим (сочинение по литературе, стр. 45). Сюмбюль нёсся по коридорам в покои Хюррем Султан. Султанша, конечно, занята, всё-таки она принимает у себя Хатидже Султан. Но всё же Ага должен был доложить ей о странных обстоятельствах. По всему дворцу неожиданно пропало совершенно всё мыло. Возможно, что это даже связано со склонными к подобным шуточкам шехзадятами. *** Если хочешь сделать что-то такое, о чём можно будет сказать «на все времена!» и потом даже что-нибудь помянуть, подбрось кусочек древесной смолы в причёску бабушки и соври, что это сделал младший брат. Поверь, это будет то, о чём можно сказать «на все времена!», и будет даже, кого помянуть. © Шехзаде Мустафа (сборник «тысяча вредных советов от Святого Мустафы»). - А может мне нарисовать виселицу и написать что-то вроде: «Враги рыжего наследника долго не живут!» Что скажешь, Мех? Шехзаде уже минут пятнадцать разрисовывали стены, ведущие где-то от хамама до покоев Хатидже Султан. И разрисовывали не абы чем, а мылом. - Точно с таким же успехом ты мог бы написать: «Всем привет! Если что, это я – Селим – разрисовал стены мылом! Все претензии ко мне!» - Парировал Мехмет. - А чё так? - Оскорбился Рыжий, вырисовывая на стене загогулину. – Может, у меня есть тайный сторонник? - Ага, как же. Максимум, мама бы решила, что автором сего творчества является Нурбану. И не более того, - уверенно заявил Баязид, рисовавший колобка. С дальнего левого края коридора послышались чьи-то уверенные шаги. Шехзаде бросились вправо, но вот беда... и оттуда донеслось чьё-то пыхтение. С обеих сторон к наследникам приближались люди с факелами в руках. Красиво же они будут выглядеть. Три шехзаде посреди коридора разрисовывают мылом стены. И тут Мехмет сделал то, что сделал бы любой здравомыслящий молодой человек или просто неадекватный шехзаде. Он кинулся вправо, намеренно сбив с ног того, кто шёл с той стороны. Братья бросились наутёк. Лишь бы только их не узнали. - Что это? – Тихо спросила Хюррем Султан, дотрагиваясь пальцем до стены. Сбитая кем-то с ног, Афифе встала и подошла поближе. – Сюмбюль?! - Кажется, мыло нашлось, - неуверенно сказал Ага. - Мыло? – Панически вскрикнула Афифе. – Госпожа. Я же... я ведь... у меня же. Но было уже поздно. Ни то аллергия начинала действовать так быстро, ни то это было просто самовнушение, а Афифе, сильно покраснев, затем побледнев... затем, снова покраснев... позеленев... посинев... и, ещё раз пять сменив все цвета радуги поочерёдно, рухнула в обморок. - Стража! Немедленно догнать тех, кто только что вышел отсюда! – Велела Хюррем, не задумываясь. *** - Кажется, оторвались, - неуверенно выдохнул Баязид, когда шехзаде вбежали в первую попавшуюся прачечную. - А за нами никто и не гнался, - пропыхтел Селим. Едва он сказал это, как из-за двери послышались чьи-то голоса. - Они не могли далеко убежать! Вы двое, посмотрите с той стороны, а мы с Разамом посмотрим в прачечной. - И кто тебя за язык тянул? – Прошипел Мехмет, великодушно одарив Рыжего подзатыльником. В следующую секунду, накинув на голову первое попавшееся покрывало, он схватил швабру и слепо вылетел за дверь. И вот загадочный Разам уже впечатан шваброй в стену. Его друг попытался помочь, но вместо этого лишь разделил с ним его нелёгкую ношу. - Мехмет, одежда! – Шепнул Баязид . – На нас султанская одежда... Шехзаде закутались в простыни, по-ирански обвязали лица и бросились бежать. - Стой! – Крикнул один из тех стражников, что отправились искать нарушителей с другой стороны коридора. - Держи их! – Завопил другой. - Мы пропали! – В панике прошептал Баязид, оглядываясь на приближающихся сзади, пришедших в себя, Разама и его товарища. - А вот и нет! – Ответил Селим, сунув руку за пазуху. Одним лёгким движением руки он раскидал три куска мыла. Первые два угодили под ноги тут же рухнувшим Разаму и его закадычному другу. Третий с силой ударился о стену и, расколовшись надвое, проскользнул под ногами других двух стражников. Те, поскользнувшись, упали навзничь. - Вот это называется везением, - прошептал поражённый Баязид. - Да я просто типа всё просчитал, - неуверенно заявил Селим. - Бежим! – Крикнул Мехмет. Братья кинулись в сторону двух безымянных стражников, так как, в отличие от Разама и его спутника, они подниматься не спешили. Мехмет и Баязид проскользнули мимо. Селим же буквально в одно мгновение ощутил , как кто-то крепко схватил его за подол простыни. Поскользнувшись о собственный кусок мыла, шехзаде упал. Мехмет и Баязид заметили не сразу. Они стояли уже у противоположной лестницы, ведущей наверх. Стражник с триумфальным видом потянул за ткань, обвязанную вокруг лица Селима. - Нет, - шехзаде попытался вырваться. – Я не накрашена! Рыжий со всей силы по-вампирски укусил стражника за запястье. - А когда я не накрашена, я очень... очень страшна! – Сказал он напоследок, придерживая повязку. И, бросив бедного безымянного стражника поскуливать и держаться за руку, шехзаде взбежали по лестнице. - Все по комнатам! – Скомандовал Селим. – Я, если что, пишу сочинение... Мехмет мне помогает. А Баязид... придумай что-нибудь, короче. *** «Они здесь, но их нет. То есть их нет, но они есть. И это при том, что их нет!», «Они хотели уйти, но не хотели, но хотели уйти и ушли, но не пришли, но они всё равно так и не ушли» © Шехзаде Селим (собрание сочинений Султанова Селима Сулеймановича – Глава 5 – «Как ответить на вопрос матери о том, куда пропали братья так, чтобы она запуталась и наплевала на всё» примечание: «если вам дорога психика матери, закройте книжку и идите спать»). Вбежав в свои покои, Баязид, не медля, положил себе под ноги мыло и, намеренно поскользнувшись, прокатился через половину комнаты. - ААААА! На шум в комнату вбежали четыре стражника. - Шехзаде? - Они... они выпрыгнули в окно! – Пропыхтел Баязид, держась за ногу. – Я попытался остановить, но они кинули это... мыло. Короче, вперёд! За ними! И стража дружно выбежала на улицу, искать нарушителей.