Сапфировый ларец

- Здравствуйте, господин Президент. Я хочу отказаться от роли Сецу. Нет, все хорошо… правда… не совсем… - послышался вздох Кьеко. – Можно я не буду объяснять вам причину? Нет, дело не в… Я просто хочу отказаться. Можно сказать, это моя ошибка, я не смогла справиться с этой ролью. Хорошо. Завтра буду у вас. Спасибо, господин Президент! Каин сжал голову руками. Кьеко разговаривала по телефону рядом с палаткой. Он видел ее силуэт. Девушка постояла еще немного, глядя на телефон и не двигаясь с места, потом вздохнула и решительно двинулась в сторону режиссерской палатки. У родственников Хилл была отдельная обитель, так что Каин мог не беспокоиться, что к нему кто-то зайдет. Юноша тяжело вздохнул и повалился на спину, прямо в кучу сваленной одежды. Так ужасно он себя еще никогда не чувствовал. «Завтра буду у вас… Значит, она решила уехать. Она не хочет меня даже видеть. Боже, что я наделал… Я даже не понимаю, как это случилось! Как я мог такое допустить! Эта девушка совершенно свела меня с ума… Я не контролирую себя. Я даже не знаю, что буду делать в следующую секунду. Может, я выскочу из палатки и побегу по всему лагерю, безумно крича о том, что люблю ее! Так нельзя больше… Она была в моих руках, она почти доверилась мне, а я так все испортил! Это же надо быть таким ослом!» – он готов был рвать на себе волосы. Когда Кьеко ушла из леса, Рен пытался вернуть на место уехавшую крышу, сидя на земле. Сзади кто-то зашевелился и застонал. - Что со мной?… - это очнулся Шотаро. Он вяло потер рукой лоб и открыл глаза. Лучше бы он этого не делал. Взгляд натолкнулся на холодные жуткие глаза Каина, готовые набросится на ни в чем неповинного (почти) Шо. Тот было испуганно попятился, но сзади росло дерево. - Не трогай меня! – он зажмурился и поднял руки, словно уберегаясь от предполагаемых ударов. - Еще раз попадешься мне на глаза – убью, - пообещал Каин. В его голосе было столько решительности, что Фува-кун безоговорочно поверил ему, поспешно вскочил на ноги и сбежал с места преступления. Только пятки засверкали. А Каин побрел в лагерь. И вот теперь он уничтоженный, размазанный по земле, высушенный, валялся тряпичной куклой и бессмысленно наблюдал за лучиками солнца, которые проникали сквозь микроскопические дырочки палатки. «Нужно срочно все исправить… как? Как-то исправить… Ужасный день. Обидно то, что "завтра будет лучше" не прокатит. Потому что знаешь... завтра будет еще хуже. Я никогда не пойму, как строить эти отношения! Научите кто-нибудь… Наверное, у меня никогда не получится правильно любить… А как это – правильно? Выдайте руководство по эксплуатации. А вот сейчас я держусь-держусь... улыбаюсь, смеюсь.... разговариваю, делаю интерес. И работаю, но уже желания нет (да и жизнехватание и передоз говорят: черт, с ним, с миром, апофеоз) А потом день, может три, и сорвусь. Хоть куда беги, и рубаху рви на груди, а сорвусь. Закричу и завою... и рвану. Куда рвану? Делать новые глупости…» - он выдохнул. Даже на мысли не хватало воздуха. Он вдруг почувствовал, как что-то натерло ему бок. Каин чуть повернулся и загнул край майки, чтобы посмотреть, что ему мешает. На белой ткани красной ниткой был вышит круг, в котором переплелись две витиеватые буквы: «МК». «М» вплеталась в букву «К», соединяясь с ней. - Могами Кьеко… - прошептал он, проводя большим пальцем по вышитому. «Это мой талисман… он всегда со мной. Даже если ее нет рядом, я чувствую ее присутствие», - на душе стало легче. Он почувствовал, что все еще можно исправить, начать заново, или продолжить, стерев из памяти этот инцидент. Он даже попробовал улыбнуться. Правда, губам, отвыкшим от такого положения, стало больно Около палатки кто-то появился. Каин видел это по образовавшейся тени у входа. Этот кто-то нерешительно топтался на месте и все не мог войти в палатку. Каин приподнялся на локтях: «Сецу?..» Некто еще около полминуты боролся с собой, и, наконец, край палатки отогнулся. Туда заглянула миловидная девушка – помощница режиссера. - Извините… - пролепетала она. – Вас ждут на съемочной площадке. Следующая сцена… Каин рывком сел. Девушка взвизгнула и убежала. Хилл натянул черную ветровку (на улице похолодало) и вышел из палатки: «Попробую все исправить…» - Режиссер, это моя последняя сцена? – Сецу решительно подошла к полному мужчине, которые что-то выяснял со звукооператором. - Да, - тот недоуменно уставился на нее. Сильная аллергия ослабла и он чувствовал себя намного лучше. - Мне нужно срочно уехать. Через 5-10 минут. - Но почему… - Решение Президента, - перебила она его. Режиссер выглядел растерянным. - Хорошо… Как только сыграешь свою роль, можешь ехать… Сецу кивнула. У нее было очень серьезное и сосредоточенное лицо. - Тогда давайте поскорее начнем. Где Каин? – режиссер завертел головой. - Он уже идет. И вправду, Хилл вскоре появился на площадке. Умелая гримерша быстро нанесла ему грим, и Каин поднялся на небольшой выступ на горе. Он был совсем близко к земле. Высокие горы уходили к небу, и казалось, что они сталкиваются с проплывающими мимо облаками. Даррел сидел на большом камне и пинал ботинком песок. Но он не был задумчив и не витал в облаках. Так могло показаться только на первый взгляд. На самом деле, Джек зорко следил за тоненькой фигуркой, которая ловко карабкалась по выступам гор. Девушка была похожа на маленькую обезьянку в тропических джунглях. Она будто бы совсем не боялась высоты и сильного ветра, который мог просто-напросто снести ее с очередного выступа. Наконец, девушка забралась на одну из высоких гор. - Джек! Смотри, где я! Джек! – она радостно замахала ему руками. Ветер развевал ее волосы, спутывая их между собой. Девушка повернулась и обомлела от красоты, открывшейся перед ней. Это было глубокое ущелье с рваными краями. Будто великан оскалил рот в усмешке. Снизу шел пар, окутывая сизым туманом края гор. Ни одно растение уже не росло здесь. Словно край света. - Волшебство какое… - восторженно прошептала Томико и обернулась. – Джек, иди сюда! Раздался выстрел. Меткий стрелок попал точно в цель. На лице девушки появилось удивление, а улыбка еще не успела пропасть. Она словно не понимала, что произошло. Девушка качнулась раз и, выгнувшись, полетела вниз. В пасть горному великану. Даррел подскочил и рванул было к ней, но одумался и скрылся в пещере. Он знал, что они выслеживают его, она была всего лишь пешкой, приманкой для того, чтобы поймать его. Они убили единственное существо, которое было ему дорого. Ему – беспощадной машине для убийства. На лице жестокого маньяка застыло отчаяние. Он сейчас не думал о своей шкуре - шкура сама заботилась о себе – его мысли были поглощены странной девушкой. Ему казалось, что это в него выстрелили. На лице Джека отразилось миллион противоречивых чувств. В этот момент не было ни Даррела, ни даже Каина. Это был Рен. Рен, который осознавал, что потерял Кьеко. - Отомщу, - прошипел Джек сквозь зубы, поднимая горящий взгляд в глубине пещеры. - Снято! – у режиссера восторженно горели глаза. – Каин, это нечто невероятное! Такие эмоции… это даже больше, чем я хотел! Хилл кивнул и двинулся было на поиски сестры, но его обступила вся съемочная площадка, не давая пройти: - Как можно столько отобразить! - Какие глубокие чувства! - Он будто бы потерял все на свете… - Признаю, ты хороший актер, - перед ним вырос Мурасаме-сан, который кусал губы и хмурился. – Ты достойный соперник. - Отойди, - Каин сверкнул на него из-под бровей и, отодвинув Мурасаме рукой, прошел к режиссеру. - Что за человек такой! Я его хвалю, а он еще и не доволен! – возмутился актер. Каин вплотную подошел к режиссеру. - Где она? - Кто? – режиссер все еще пребывал в эйфории от сцены. - Сецу, - Каин нетерпеливо хмурил брови. - Так она же только что уехала, - добродушно развел руками мужчина. – Вон, еще видно машину в дали. Хилл устремил отчаянный взгляд на дорогу и увидел, как в клубах пыли скрывается синяя машина, увозя с собой его надежду. Каин стоял так, не шевелясь, пока все вокруг обсуждали его прекрасную игру. «Нет… только не это… неужели все кончено… Конец? Это все?..»