Уроборос

История Акиры Тобосо была тоскливой и мрачной. Нелюбимый и нежеланный ребенок, появившийся на свет лишь потому, что его мать, Таканаши Рена, слишком поздно обратилась к врачу, заметив, что все ее платья стали ей малы. Она называла себя актрисой, но все ее роли сводились к молчаливой тени где-то на втором плане. Как ни странно, но Яко действительно была похожа на нее: те же волосы и овал лица. Отец – Такуми Тобосо, узнал о существовании сына только после того, как Таканаши умерла на съемках, решив воспользоваться наркотиками для улучшения своих актерских данных. Передозировка. Нелепая случайность. Сам Такуми пытался полюбить Акиру, но мальчик уже тогда был слишком нелюдимым, и часто уходил в себя, рисуя на бумаге змею, кусающую свой хвост. Свое первое убийство – убийство отца – Акира совершил в возрасте двенадцати лет. Такуми был болен и часто просил сына поставить ему уколы. Маленький пузырек воздуха, скользнувший по игле в кровь – кто посмеет обвинить несчастного ребенка в предумышленном убийстве? А недостающий палец на руке мужчины… на это не обратили внимания. Мальчик окончил школу с довольно высокими баллами, и с легкостью поступил в престижный медицинский колледж. Люди, узнав о его «семейной трагедии», сразу начинали общаться с ним шепотом, и многозначительно округляли глаза. Акира сначала злился, а потом научился извлекать из такого отношения выгоду. На трупах из морга он учился делать вскрытия, стараясь проводить их как можно более аккуратно и изящно. В какой-то момент он решил, что будущее великого хирурга – не для него, и ушел из колледжа, не доучившись всего год до диплома. Почти сразу он записался на кулинарные курсы, а еще через месяц – устроился работать оператором. В последнем, конечно, помогли деньги от отца и наличие врожденного таланта выхватывать самые яркие и нужные кадры. Акира рос, и вместе с ним росла его одержимость бесконечностью. Не знавший родительский любви, он придумал себе утешение, что однажды они все соединятся вместе. А год назад, он решил помогать людям – дарить им вечность и счастье. Заманивать жертв было проще простого – пообещать отдать им полное видео с выступления, вместе с подарочными бонусами и символическими призами. Для тех, кто хоть раз поддавался очарованию славы и всеобщей любви, это было самой сладкой морковкой. А дальше – все просто. Укол, операция и ужин при свечах. Яко передернуло, когда она закончила говорить. Акира сидел рядом, повторяя на листе бумаги один и тот же рисунок – кольцо, восьмерка, кольцо. - Но почему именно этот символ? – спросил господин Усуи, слегка наклонившись вперед. Яко кивнула. - Если верить в юнгианской концепции архетипов, уроборос представляет собой символ неразделимости жизни и смерти, любви и ненависти. А в поздней юнгианской психологии, уроборос так же означает сочетание феминности и маскулинности, мужского и женского начал. По сути, он воспринимается как архетип, в котором столкнулись образы родителей и Эго человека. - Но мог ли маленький мальчик – а впоследствии, мужчина, понимать всю смысловую нагрузку этого символа? – а это уже Шизука. Полицейская смотрела на Акиру, находящегося в кататоническом ступоре, с нескрываемым отвращением. Яко позволила себе слегка пожать плечами. - Если мы вновь обратимся к юнгианству, то мы увидим концепцию коллективного бессознательного – плоскости, где хранятся все наши идеи, и куда они отправляются, когда мы их забываем. Вероятно, мальчик услышал что-то в детстве. А затем, смерть матери послужила толчком – и все те образы и слова, что он слышал или видел, смешались, порождая потрошителя. Кстати, каннибализм тоже вписывается в эту картину – извращенную, конечно, но логичную для психопата. У многих племен в Африке и Австралии, считается, что если ты съешь сердце врага, то ты примешь его храбрость. Заставляя своих жертв поедать самих себя, Акира верил, что они станут лучше. И поделятся с ним своей… славой. Полицейские начали перешептываться. Ишигаки покаянно стукнул себя в грудь кулаком и извинился за безалаберность полицейского патруля. - Честное слово, Яко-сан, все толковые парни, а тут… будто подменили всех. - Все бывает, - беспечно отозвался Нейро, кладя руку на плечо Яко. – Главное, все живы, а наш каннибал-потрошитель очень удачно потерял связь с реальностью именно в тот момент, когда решил меня приготовить на ужин. Полицейских, когда все закончилось, вызвал Нейро, поняв, что от Яко в данном состоянии ничего не добьешься. Девушка то и дело начинала истерически смеяться, а смех плавно перерастал в слезы. Устав трясти это глупое насекомое, Нейро махнул рукой и просто вылил на нее кастрюлю холодной воды. Как показала практика – средство действительно верное и надежное. И безопасное для самой Яко. Нейро старался не думать, а была ли хоть толика правды в словах этого червяка, насчет того, что… От этих мыслей пробегал мороз по коже и волосы норовили стать дыбом. Когда прибыла группа захвата, беседовать с ними он все равно отправил Яко, в очередной раз прикидываясь недалеким и придурковатым ассистентом великого детектива. Ожидая, когда, наконец, полицейские обсудят все произошедшее, Яко бессознательно положила руку на живот, словно защищаясь от чего-то. Акира неожиданно оторвался от рисования, и одними губами произнес, глядя на нее: «Мама».