Идеальная пара

      ― Мисс Эванс, прошу, подойдите в ординаторскую, ― обратился ко мне мистер Брайнсон, заведующий моим отделением в больнице св. Мунго. ― Для вас есть работа.       У меня и так была работа, в тот момент я перевязывала руку пострадавшему от Пожирателей мужчине. О какой ещё работе могла идти речь, когда я уже занята своим делом?       Закончив, я направилась в нужный кабинет. Мистер Брайнсон сидел в кресле и что-то быстро писал. Когда я вошла, он размашисто расписался внизу листа, а затем поднял голову и посмотрел на меня. Заведующий отделением заговорил, даже не предложив мне присесть:       ― Мисс Эванс, поскольку ваши навыки превосходят все наши ожидания, я счёл нужным поручить вам более ответственное задание. Дело в том, что наша больница курирует некоторые спортивные команды и в некоторых случаях высылает целителя по их просьбам. На этот раз медицинскую помощь просит оказать «Паддлмир Юнайтед». Один из игроков травмировал плечо и пальцы, судя по описанию. Вы должны прибыть на место и помочь пострадавшему. Если у других игроков будут какие-то жалобы, вы также обязаны будете их принять. Вам всё ясно?       Я пребывала в таком ступоре, что не смогла даже внятно произнести слово «да». Мне было известно, что ни одно спортивное мероприятие не обходится без помощи целителей. Но я ничего не знала о том, что спортивные команды ещё кто-то курирует, вместо того чтобы лечить пациентов. Обычно пострадавшие сами приходили к нам с поломанными конечностями, а тут всё иначе. Ну ладно, есть задание, значит, нужно его выполнить.       ― Чемоданчик с зельями возьмёте в шкафу у двери. После того, как закончите, можете быть свободны.       И это радует. Не ожидала, что выполнение такой ерундовой просьбы освободит мне вечер. Я с улыбкой на лице схватила чемодан и побежала переодеваться. Пока собирала свою сумку, думала лишь о том, чем сегодня займусь вечером: какой бы фильм посмотреть и что поесть на ужин. Не прошло и десяти минут, как я уже стояла перед огромной ареной на окраине Лондона, разумеется, скрытой от магловских глаз, и размышляла, как попасть внутрь. Чем ближе я подходила к главному входу, тем слышнее были голоса мужчин. Значит, всё верно. Охрана без лишних вопросов пропустила меня внутрь, затем я оказалась на трибунах. Мои глаза заслезились от солнца, которое шло на покой, но всё ещё пребывало выше уровня горизонта. Я стояла на самом верху трибун и заворожённо смотрела на паривших в небе квиддичистов. Они выполняли какие-то трюки ― это так разительно отличалось от школьного квиддича, что мне даже, к собственному удивлению, захотелось посмотреть. Я стала медленно спускаться по проходу к полю, не отрывая глаз от захватывавшего дух зрелища, и вскоре оказалась на густом, ухоженном газоне. Через минуту ко мне подошёл мужчина лет тридцати.       ― Здравствуйте! Вы, верно, целитель? ― он так светло улыбался, что я не смогла удержаться от ответной улыбки.       ― Да. Я прибыла по вызову.       ― Прекрасно. Давайте я вас провожу, ― он указал куда-то вперёд.       Я заметила, что на трибунах сидит игрок, а рядом с ним ― ещё несколько. Когда мы преодолели расстояние, до тех пор тренировавшиеся спортсмены спустились на землю и подошли к нам. У меня складывалось ощущение, будто меня рассматривают, как экспонат в музее.       ― Ричард, к тебе целитель. ― Мужчина, встретивший меня, слегка отошёл назад, чтобы дать мне пространство рядом с пострадавшим, остальные сделали то же самое. ― Только будьте с ним аккуратнее, мисс, прошу: он наш лучший ловец.       Клянусь, я слышала, как кто-то из игроков прыснул от смеха. Ричард вроде даже не заметил. Вообще этот парень мне показался не особенно умным. Выражение его лица было таким, словно он вечно успевал посмотреть на летящий в его физиономию кирпич за одну только секунду до удара. При этом вёл он себя не слишком приветливо, особенно если учесть тот факт, что я была здесь единственным целителем, и по такому случаю уж можно было постараться как-то пригасить своё эго. Но, как мне показалось, мания выпендриваться, чваниться своей «особенностью» была здесь у всех и каждого. Ей-богу, от такой обстановки меня начинало подташнивать. Я попросила всех посторонних разойтись, села на трибуне, рядом со мной сидел Ричард и смотрел куда-то в небо. Зелёный газон методично вытаптывала добрая треть команды, ещё треть летала или попросту висела в воздухе над стадионом. Остальные бродили по трибунам или же сидели на местах болельщиков, переговариваясь друг с другом. Я поколдовала над правой рукой игрока, но кости и мышцы меня почему-то не слушались. Это было очень странно. Тогда я решилась все-таки поговорить с пациентом, чтобы узнать, как вообще можно было себя до такого состояния довести.       ― Эм-м, Ричард…       Он перестал пялиться в небо и резко перевёл взгляд на меня. Я немного не ожидала такой реакции. Хотя чему было удивляться ― он же всё-таки ловец.       ― Можешь звать меня просто Рич.       И что было совсем неожиданно ― он мне улыбнулся. И в этой улыбке не было решительно никакого пафоса. Простая, добродушная улыбка. Моя внутренняя скованность немного отступила перед такой добросердечностью.       ― Мне необходимо знать, что именно случилось с вашей рукой.       Рич немного напрягся и неохотно ответил, поёжившись:       ― Я летал, всё как обычно. Потом почему-то не совладал с метлой, меня дёргало из стороны в сторону…       Он продолжал описывать всё в мельчайших подробностях и тем самым действовать мне на нервы. Моё терпение уменьшалось с каждым его словом. Неужели непонятно: врачам не интересны истории пациентов, им нужна лишь информация о самом моменте травмы, а не вся подноготная. Но, очевидно, Ричард был не в курсе. Он рассказывал мне добрых семь минут, как тяжело совладать с новым Нимбусом, что значит быть лучшим и как страшно падать… В общем, всё, что не относилось ко мне и его ситуации ровно никаким счётом.       ― И тогда я просто спрыгнул с метлы, но неудачно упал на руку.       Я с облегчением выдохнула. Наконец-то его занудный рассказ пришёл к своему финалу. Мне нужны были ещё сведения, но я боялась задавать вопросы этому чрезмерно болтливому парню, ибо это могло затянуться на весь вечер, что в мои планы никак не входило.       ― Я, конечно, и раньше ломал кости, но в этот раз всё как-то иначе.       Я немного не поняла последнюю фразу. Наверное, потому, что и сама уловила, что чего-то в его картине не хватало. Маловероятно, чтобы он врал, но кости почему-то не срастались.       ― Что вы имеете в виду?       Ричард делал над собой усилия, чтобы связно мне ответить.       ― В прошлые разы целитель быстренько меня ставил на ноги, не было никаких проблем. А ты столько времени пыталась, а результата нет. И вообще, день неудачный. Всё из рук вон.       ― Ну, или я просто ужасный целитель.       Мы оба рассмеялись. Моё недовольство Ричардом несколько уменьшилось.       ― Я не думаю, что ты плохой специалист. Скорее, тут что-то другое.       ― Спасибо, конечно, за лестный отзыв, ― он смотрел на меня и улыбался. Ничего общего с тем человеком, чьё лицо изображало озадаченность и не отражало большого ума, у этого Ричарда не было. ― Вы принимаете наркотики или что-то запрещённое? Например, зелья для…       ― Нет, ну было, ― он опять несколько съёжился, ― но я уже давно с этим завязал. На соревнованиях я всегда чист. Мне слишком дорога моя работа.       Я не эксперт в области обмана, но почему-то мне казалось, что он говорил правду. Он ожидал какой-то реакции от меня. И я не нашла ничего лучше, чем сказать:       ― Кто вас знает.       Очень профессионально, да? Вот и я поняла, что сморозила ерунду.       ― Простите. То есть я верю. Но вы понимаете, всякое бывает.       Ричард пожал плечами и перевёл взгляд на остальных игроков.       Солнце уже клонилось в сон. Небо постепенно всё больше краснело, на стадионе становилось прохладнее и несколько темнее. Игроки «Паддлмир Юнайтед» медленно спускались, что называется, с небес на землю, сбивались в маленькие кучки и, крича и переговариваясь, покидали поле. Я же всё ещё пыталась что-то сотворить с рукой Ричарда, но попытки никаких результатов не давали. К нашей мини-компании подошёл тот самый мужчина, что встретил меня по прибытии, чтобы узнать всю ситуацию с Ричардом.       Я сидела как запуганный зверёк. Что я ему могла сказать, когда его «лучший ловец» сидит с искалеченной, незаживающей конечностью, а я, горе-целитель, ничего не могу с этим сделать?       ― Чем можете порадовать?       После такого вопроса я была готова провалиться сквозь трибуну от стыда и собственной бесполезности. Как дурочка пару раз моргнула и кое-как выдавила:       ― К сожалению, ничем.       ― Это как?       Мои слова не вписывались в мир мужчины, такой ответ его никак не устраивал.       ― Понимаете, мистер…       ― Тренер Уоллсон.       ― Да, мистер Уоллсон. Исходя из того, что обыкновенные заживляющие средства не работают, повреждения появились не просто вследствие неправильной нагрузки на этот участок конечности, я могу сказать только… Возможно, его прокляли.       Взгляд тренера был такой, будто мне сейчас влетит и моей головой будут играть вместо бладжера. Поначалу он просто тяжело дышал, а потом и вовсе начал кричать.       ― И я слышу такое накануне матча?! Вы меня разыгрываете? Он не может не участвовать! Он обязан, он наша надежда! Что мы будем без него делать?!       Он исступлённо кричал некоторое время. После того, как он успокоился, я решила взять ситуацию в свои руки.       ― Простите, мистер Уоллсон, я вынуждена забрать Ричарда в больницу. Советую подыскать ему замену. Я не могу дать гарантии, что он сможет завтра выйти на поле.       Тренер закрыл глаза и с трудом кивнул. Через минуту мы с Ричардом аппарировали в Мунго. Был конец рабочего дня, остались только дежурные целители, а их было не так много, чтобы попросить кого-то помочь. К счастью, Брайнсон ещё сидел в своём кабинете. Я постучалась и вошла вместе с Ричардом.       ― Простите, что беспокою, но случай необычный.       Уставший целитель потёр глаза и встал со стула. Он подошёл к больному, осмотрел его и несколько удивился.       ― Что думаете по этому поводу, Эванс?       ― Его прокляли, судя по всему. Он ещё упоминал, что у него всё валилось из рук и шло не так, как обычно.       ― Что ж, ― он похлопал меня по плечу, ― неплохо, Эванс. А в чём проблема, почему не вылечила пациента?       ― Сэр, я ещё не имею полномочий этого делать, ― я понимала, что это звучало как отмазка, но мне действительно нельзя было этим заниматься, я была новичком. ― И боюсь делать это впервые.       Видимо, мечты Брайсона отделаться от меня растворились в тот момент, как жир растворяется при добавлении щёлочи. Он предложил мне присесть на свободное место, затем вышел из кабинета, позвав Ричарда с собой. Я сидела и разглядывала всевозможные буклеты: зельевары изобретали различные новые медицинские средства и предлагали больнице свои творения. Руководство св. Мунго рассматривало их как возможных партнеров, и в случае положительного решения вопроса зелья поставщиков начинали применять в лечении пациентов или выписывать рецепты на них. Вот такой больничный капитализм. Через некоторое время вернулся заведующий моим отделением.       ― Молодец, Эванс. Правильное решение приняла, что привела его сюда. Проклятие действительно на нём лежало, но, к счастью, оно не было фатальным. Советую послать сову тренеру команды и прояснить ситуацию. Парню нужно полежать денёк-другой, а затем его можно выписывать. Однако в данном случае я обязан обратиться к мракоборцам.       Я опешила. Что он только что сказал?       ― Простите, но зачем?       Я действительно была озадачена. Зачем обращаться в мракоборческий центр? Неужели я что-то натворила? Кошмар. У меня чуть ноги не подкосились от напряжения.       ― В министерстве есть мракоборческий центр, а также есть специальный отдел, который занимается проверкой и расследованиями. Проклятья ― это та категория заклинаний, которая влечёт за собой вред пострадавшему и окружающим, о фактах выявления проклятий как раз и нужно доносить в этот спецотдел. Такие поступки не должны оставаться безнаказанными. Так что впредь знай об этом.       Я кивнула. С одной стороны, меня отпустило. А с другой, я напряглась ещё больше. Ведь если начнут расследовать это дело, то меня непременно станут допрашивать. А откуда мне быть уверенной, что со мной будут обращаться гуманно? Это же министерство, времена сейчас неспокойные. Ещё и свалят всё на меня. А я здесь вообще не при чём.       ― Мисс Эванс, вы можете идти. И не забудьте, что завтра вы дежурите на матче.       Я вышла из кабинета, переполненная мыслями.

***

      Как только я проснулся, то сразу понял, что день не принесёт ничего хорошего. Во-первых, небо было настолько серым, что казалось, будто оно состоит из свинца. Во-вторых, Анна-Кристина-или-как-её-там с утра начала строить планы на будущее, в то время как мне она надоела после того, как я закончил с ней все свои плотские утехи. И то, что я не выгнал её из арендованного для таких встреч дома, ― дань тому, чему меня научили родители. Помнится, вчера на вечеринке я ей доходчиво объяснил, что между нами ничего не может быть, и, видимо, она этого не поняла. Проявив смекалку и упорство, я всё-таки отделался от этой назойливой дамы и уже через час был на стадионе. Ветра почти не чувствовалось, зато небо было угрюмо-тяжелым. Казалось, что, поднимаясь на метле в воздух, можно зацепиться за него головой. Игроки постепенно подтягивались, тренер подозвал всех к себе. По обыкновению он начал втирать нам какую-то дичь, которую гордо называл тактикой. Честно сказать, я бы назвал это ерундой и полной чушью, но тогда я бы лишился и без того не слишком прочного места в команде. Так что я тупо пялился на газон и понимал, что снова проторчу на скамейке запасных всю игру. После часа, заполненного никчёмными речами, мы начали разминку. Каждые группы игроков тренировались между собой. Мы с Ричардом Гейтом совершили пробежку по стадиону, разогрелись и приступили к тренировкам на метле. Сначала я кидал в него мячи, затем он в меня. Потом некоторое время мы летали и выполняли трюки в воздухе. Не стану вас грузить этой спортивной ерундой. В общем, я ушёл в раздевалку, заглянул к секретарю черкнуть на бумажке, мол, команда не несёт ответственности за мою никчёмную жизнь на матче и так далее. После всего этого я вышел на поле, увидел, что на трибунах скопился народ. Естественно, мне захотелось узнать, что такого могло случиться в моё отсутствие, что собрало столько людей. Оказалось, всё весьма прозаично, Ричард-олух раздробил кисть. Ну надо же быть таким идиотом, чтобы не беречь себя перед матчем! Видимо, не только у меня не выдался денёк. И всё бы ничего, но я знал, что приехавшая девчонка-целитель его сейчас подлатает, и завтра он однозначно выйдет на поле. И, как ни странно, но я ошибся! Представляете? Я, Джеймс, чёрт возьми, Поттер, ошибся в прогнозе! Как ни пыжилась та девчонка, у неё ничего не выходило. Мерлин мне свидетель, мне хотелось и смеяться, и негодовать! Мне было выгодно выйти на поле вместо Гейта, сорвать куш и жить припеваючи. А с другой стороны, что-то в этом всём было не так. У нас никогда ещё не случалось, чтобы перелом так долго не могли залатать. К тому же перед тем, как Ричарда забрали в Мунго, тренер горланил на весь стадион, затем ему пришла сова, после чего он ещё громче заорал что было мочи. Было ясно, дело тёмное. Не успел я уйти домой, как Уоллсон попросил меня задержаться. Мое нутро чувствовало что-то неладное.       ― Поттер, можешь радоваться, завтра ты в основном составе.       Внутри я возликовал как никогда, но сделал оскорблённый вид и произнёс:       ― С чего бы мне радоваться?       Уоллсон, и без того несколько нервный, противно скривился. Уже в сотый раз я поймал себя на мысли, что не прочь ему врезать при случае.       ― Ну как же! Ты же так рвался в основной состав, а тут такая удача!..       ― Удача ― понятие относительное. И это не в моих планах ― идти по головам ради места в главном составе.       На лице мужчины появилось что-то наподобие улыбки. Но лично я думаю, это больше было похоже на ту гримасу, которая возникает на лице, когда спину прихватывает радикулит.       ― В общем, это уже не моё дело, с этим будут разбираться мракоборцы.       ― Подождите, что вы сказали?       Я как будто попал в какой-то дурацкий сон с самым отвратительным сюжетом. Я этого не заказывал, смените сценариста!       ― То, что сказал. После матча всех игроков будут допрашивать на предмет виновности.       ― В чём? В том, что Гейт не смог справиться с метлой?       Он что, издевается? Неужели это правда?       ― В том, что лучшего игрока прокляли! Иди, Поттер, не досаждай мне! Лучше готовься к завтрашнему матчу, ты обязан поймать снитч, Мерлином клянусь!       Так вот оно что! Ричарда прокляли. И поэтому я якобы один из подозреваемых. Замечательно. Теперь со всей уверенностью заявляю: «Ты в дерьме, Джеймс Поттер! И только попробуй из него не выбраться»!