Холод ночи

      Под затянутым плотными облаками небом день совершенно незаметно сменялся ночью. Шли вторые сутки … самого дружелюбного вторжения в истории. Стражи границ предпочли считать Саву Ракана и его спутников дорогими гостями.       Конечно, среди них были дерганый лучник и стрелок из проклятого клана, но, ради самого Ракана …откуда в человеке столько дружелюбия, но главное – как он готовит!!! Мы-то на своей окраине без женской руки одни угольки жрем!       И Сигеки Нарусиге …ты видел его волосы? А лицо? Одно слово – Сигека! А мы тут на окраине и без ласковой женской руки…       В-общем, незваных гостей можно было и можно потерпеть.       Пока что Ракан и Нарусиге оккупировали кухню. По коридорам тек почти забытый запах вкусной, а не просто съедобной еды. Человек пять столпились поближе к кухне, изо всех сил делая вид, что именно здесь они обычно и занимаются починкой одежды и оружия. Более сообразительные откровенно пялились на кухонных божеств, объявив, что приглядывают за чужаками… Нет, ты видел его ресницы? А руки?       Иногда шепот становился слишком громким…       - А этот не-принц тоже довольно симпатичный.       - Извращенец! О чем ты думаешь? Это же ребенок! – моментально осудил хор. Как люди осторожные, они на всякий случай даже не думали о пареньке, за которым хвостом таскается прОклятый Сенро. Который прямо сейчас стоял, прислонившись плечом к косяку кухонной двери, и очень дружелюбно смотрел на них.       - Вот Сигека – это самое то, – шепот перешел на более безопасную тему. - Они и правда турнули его из клана только потому, что он мужчина?       - По-моему, с таким лицом и родиться мужчиной – действительно преступление…       - УМРИ!!!       Серебристая молния метнулась к обладателю слишком громкого голоса. Ах да. У Сигеки Нарусиге тоже был смертельно опасный приятель:       - Ты обидел моего друга! Я укушу тебя!       Полтора метра праведного гнева и смертельного яда на мгновение завили в воздухе. А потом задергались в руке Сенро.       Проклятый удерживал змею за хвост и все еще очень доброжелательно улыбался.       - Не надо никого кусать, Ко. В конце-концов мы здесь гости…       Змей печально качнулся из стороны в сторону, подражая маятнику, понятия о котором ни один житель сумеречного мира не имел, и недовольно буркнул:       - Ну ладно. Я же цивилизованное существо, а не какой-то дикарь.       Сенро разжал руку, и чешуйчатая лента хлопнулась на пол.       Ко пару секунд недовольно извивался, а потом одним броском оказавшись у ног голосистого обидчика, сделал «стойку» и с вызовом зашипел:       - Запомни! В следующий раз не надейся на укус! Я сожру тебя! И не думай, что меня остановит то, что ты такой огромный! Я проглочу твою ногу и буду медленно переваривать ее, пока ты дни напролет будешь корчиться в муках… А потом примусь за следующую!..       Сенро прикрыл лицо ладонью.       - О, это будет страшная смерть! Она войдет в легенды!.. – продолжал змей.       Выглянувший из дверей Ракан поднял брови и, на мгновение задумавшись, очень проникновенно попросил:       - Ко, не надо. Тогда ты будешь похож на чулок..       - .. из змеиной кожи, – тут же вмешался Сенро. - Неужели висеть на этом парне будет приятнее, чем обвивать Нарусиге? Или ему придется таскать твою жертву с собой? Укладывать в изголовье, чтобы ты мог спать на привычном месте…       У некоторых стражей в глазах появился нездоровый блеск: Ну ее – эту ногу! Я смогу увидеть, как он переодевается!!! Я смогу облапать красавчика-Сигеку во сне…       - Ты смотри – сейчас желающие косяком попрут, – закончил стрелок.       Змей оскорблено хмыкнул и гордо пополз на кухню, где обожаемый друг как раз заканчивал готовку. Подальше от этих примитивных животных.       Нарусиге отложил нож, вытер руки и, подхватив Ко, нежно погладил чешуйчатую спину.       Змей изогнулся и чмокнул его в губы. Молодой человек засмеялся.       Выйдя в коридор, Нарусиге автоматически проверил, не пристает ли Чигуса к Ракану, и с трудом сдержал желание потискать ребенка – занятый домашними делами мальчик был ужасно мил. Но делать это посреди полного коридора потенциальных союзников не стоило – стражам следовало внушить уважение к саноме.       Но, боже, он всегда любил все милое! Милых зверьков (Ко, конечно не зверек, но все же), милых детей, милые кимоно… Это все воспитание! В клане Сигека понятия не имели, как воспитывать мальчиков. Он снова почувствовал тяжесть в груди. Клан… Как там его маленькая сестренка?       Нет. Сейчас не время.       Нарусиге снова погладил Ко – это всегда помогало успокоиться - и улыбнулся напряженно смотрящим на него Стражам.       - Я слышал, Ко с кем-то спорил? Прошу прощения, иногда он бывает очень сварлив…       Змей протестующе поднял голову над его плечом, но промолчал.       - Ничего страшного. Правда, ничего… - послышались заверения со всех сторон.       - Ракан, ты не устал? – мечник, наконец, обратился к мальчику. – Я думаю, если кто-то присмотрит за мясом, ты сможешь подремать около часа…       - Я не устал, Нарусиге-сан! – радостно улыбнулся саноме, и Нарусиге, вопреки собственному имени, захотелось расцвести.- Здесь еще столько всего интересного! Мне обещали показать, как делают светильники!.. – тут на лицо Ракана вернулось его обычное заботливое выражение, - А вот вам лучше действительно поспать. И не спорьте! Я знаю, что вы, охраняя меня, спите вполглаза.       - Но… – попытался протестовать Сигека.       - Со мной пойдет Чигуса-сан, так что вам не о чем беспокоиться!       « Беспокоиться - это мягко сказано…» - мысленно вздохнул блондин. Тут он заметил над толпой приближающийся «конский хвостик» и, возликовав бросился к Тоно .       Ухватив лучника за локоть, он подтащил его к Ракану и едва удержался от тыканья в ребенка пальцем и приказа «стеречь от всяких очкастых извращенцев»       К счастью, Тоно Тоджи уже достаточно разобрался с отношениями в их маленькой группе и без напоминаний вклинился между Чигусой и Раканом. Правда, потом он все-таки устремил мученический взор на Ко и, потыкав пальцем в узкую голову, простонал:       - Почему я должен отдуваться из-за того, что кто-то лез давать дурацкие советы?       - Это мои-то советы дурацкие?! – от такой наглости Ко сжал плечи Нарусиге сильнее, чем обычно. - Да я прочел десятки классических трудов об искусстве любви!       - Э...человеческих? – растерялся Тоджи. Ракан залился краской. Как и Нарусиге, не знавший, как заставить змея замолчать, или хотя бы, куда деть глаза. Эти трактаты они с Ко читали вместе. Чигуса Сенро усмехался.       - Конечно, – продолжил вопить Ко. - Змеи пока не начали описывать свои любовные игрища. И не потому, что нам не о чем рассказать…       - Ясно. Верю, - Тоджи выставил вперед ладонь. Пальцем другой руки он поковырял в ухе - все-таки любимым аргументом образованного змея была громкость. - От тебя, такого умного, наверное, все самки в восторге. У тебя же есть подружка?       - У меня есть Нарусиге!       Тут мечник, наконец, не выдержал и шлепнул приятеля ладонью по голове. Ко чудом не прикусил язык, замолчал и, демонстративно спустившись на пол, уполз.       - Разбудите меня, когда придет время ужина, – попросил Нарусиге, пристально глядя в глаза Тоджи и пытаясь телепатически внушить ему, что с ответственным заданием лучше справится. Потом еще раз улыбнулся Ракану – в последнее время он улыбался больше, чем за всю прошедшую жизнь - и отправился в их комнату.       Только потому, что выспавшись сейчас, он сможет лучше сторожить ночью!       По дороге он наткнулся на группку парней, увлеченно чинящих обувь. Они проводили его пристальными, но не враждебными взглядами. Уже не плохо. Насмехаться пронумерованные дети вроде бы тоже не собирались. Стражи выглядели скорее заинтересованными…       - Я хочу быть на месте его змеи… - завистливо пробормотал кто-то за спиной.       И тут же раздалось знакомое шипение:       - Мечтай! Да тебе придется год доказывать, что ты достоин, чтобы я разрешил тебе попытаться подойти к моему Нарусиге! – мечник обернулся – змей плотными кольцами обвил шею грубияна и вещал. - И не вздумайте распускать руки, парни! Вот ты, покойник, знаешь, что когда ночью очень холодно, он разрешает мне согреться, обвившись вокруг него... И знаешь, где вы, люди, самые горячие? Так что тебе надо очень мне понравится, иначе ты рискуешь вдруг наткнуться на меня и узнать, как долго умирают то моего яда! Ха-ха-ха!..       БАЦ!       Он, наконец, добрался до трепача. Потом спешно снял контуженого змея со стража и, крепко держа Ко в руках, извинился за его поведение. К счастью, других парней выходка развеселила, а не разозлила. Едва не задушенный тоже только краснел, тер шею и улыбался. Влияние Ракана, не иначе.       Добравшись до их комнаты, Нарусиге захлопнул дверь и, бросив Ко на одеяло Чигусы, разулся, избавился от верхнего кимоно и штанов, потом едва не рывком развязал нижнюю рубашку и улегся. На змея он демонстративно не смотрел.       В коридоре было тихо. За стеной еле слышно шелестел песок. Их темный закуток в пристанище Стражей был почти уютным… Спустя где-то десять минуть блондин почувствовал как движется его одеяло. Потом знакомое шершавое тепло заскользило по матрасу вдоль спины, чтобы тяжестью пересечь его плечо.       Когда Ко в последний раз так его рассердил – они не разговаривали целых полтора дня! Видимо змей вспомнил об этом и, немного подувшись, приполз мириться.       - Почему ты наговорил им все это?!       - Почему ты не даешь мне защищать тебя?!       Хором спросили они.       Повисла тишина.       - Извини, – наконец сказал Ко.       Нарусиге вздохнул и, не открывая глаз, нащупал голову Ко и погладил ее кончиками пальцев. Должно быть все дело в том, что они двое с детства привыкли быть друг с другом очень откровенны, но с другими он всегда был скрытен, а Ко с непривычки со всеми людьми продолжает говорить как с ним… В конце-концов, что такого в том, что Ко ползает у него под одеждой?       Превращения Ко в меч и обратно тоже по своему очень интимный процесс – еще в детстве он выспросил у друга все подробности его ощущений. А пару лет спустя даже поставил пару экспериментов с его оружейной формой. Встреть они другую меч-змею, та тоже могла бы счесть подобное поведение верхом неприличия...       В Ко не было и не могло быть ничего плохого, в конце-концов. Все разногласия между ними порождались чужими людьми. Теми, кто не хотел принимать Нарусиге. Людьми, одним из которых он так хотел стать… Но не за счет Ко. Выбирая между ученым змеем и «нормальностью», он всегда делал один и тот же выбор.       - Тебе не нравится, когда я по тебе ползаю? – мрачно спросил самый лучший друг.       - Что? Конечно нравится! …очень нравится, – много лет назад в пещере Митама-сама только нежные прикосновения Ко спасли его от безумия одиночества.       - О чем ты думаешь? – прошипел самый родной голос из-под одеяла.       - О том, каким милым ты был в детстве. Помнишь, я резал тобой овощи? И как Митама-сама тогда удивился?       - Я тогда был слишком коротким… - в шипении послышалась ностальгия. Змей начал перетекать из-за спины на грудь.       - Ты сворачивался у меня на руке как браслет, а если я сильно размахивал руками, иногда падал …       - И я мечтал вырасти таким же большим, как Митама-сама, – ему показалось, что змей вздохнул. Ко полностью переполз на грудь, вынудив блондина перевернуться на спину, - тогда я бы смог глотать твоих врагов. Никто не посмел бы и рта раскрыть, когда я рядом… - раздвоенный язык нежно ткнулся в его сосок, - тогда я смог бы обнять моего Нарусиге целиком.       Помнил ли Ко, что рано или поздно Митама-сама съест его? Что он будет делать, когда этот день настанет?.. Нарусиге прогнал печальную мысль и почти искренне рассмеялся: - Тогда ты бы всё время мерз!       - Ты прав, - змей заскользил по его голому животу, - в этом ты прав. Греться… Мы снова в дикой холодной пустыне. И сейчас ночь. Мне холодно, Нарусиге. Можно мне согреться?       - Сейчас? – удивился блондин. – Но ведь…       - У нас еще целый час. И помнишь первое правило выживания? – Ко наконец дополз до «места, где люди теплей всего» и заскользил по нежной коже, а потом развернулся медленно огибая яички друга. - За-бо-та. Comfort.       Нарусиге дернулся и протянул было руку, но…       - Я – замерзшая змея и мне нужна помощь, – продолжил дразнящий голос, Ко уже поднимался по его животу, по груди, но большая часть его тела все еще щекотала чувствительную кожу, - Так что делись теплокровностью, мой не в меру одинокий друг! И открой баночку с жиром, а то я буду возиться с нею весь оставшийся час.       Змей втянул все свое тело на его живот, стиснув напоследок напрягшуюся плоть и, стоило мечнику набрать в грудь воздуха, впился в его сосок, Нарусиге, как и много раз прежде, испытал вспышку ужаса. Ко действительно был смертельно ядовит. Пока что всегда обходилось, но … это всегда было страшно. Совсем немного. Он доверял Ко. Только Ко.       Реакция человека развеселила змея, он оставил в покое истерзанный сосок и, снова изогнувшись, переключился на другой. Зачем они человеческому самцу, так и осталось загадкой, но для себя Ко решил, что они предназначались именно чтобы их прикусывали, ускоряя бег крови в любимом теплом теле и сбивая дыхание. Его хвост тем временем начал демонстрировать чудеса гибкости. «С такими талантами, я мог бы заняться лепкой…» - самодовольно подумал змей. Возможно, когда-то он и хотел вырасти размером с товарный поезд, но пока что, чтобы Нарусиге перестал грустить, его очень гибких полутора метров хватало с головой. Особенно когда он начинал так чередовать силу своей хватки.       Многие люди ошибочно считают змей холодными и скользкими, но тот, кто терся о бедра мечника, был теплым и чуть-чуть шершавым. Там, где не хватало смазки из жира.       Нарусиге думал, что люди не могли быть приятнее на ощупь. И наверняка никто из них не мог так сводить с ума, скользя, казалось, повсюду. Любя, дразня, издеваясь. Кровь так билась в ушах, что мечник уже ничего не слышал.       Ноги человека согнулись в коленях, давая Ко еще больше пространства, чем змей не преминул воспользоваться. Теперь серебристая лента уже не скользила и ласкала, а давила и требовала.       Новый виток живого кольца стал почти болезненным, но Ко знает его лучше него самого и никогда не сделает чего-то неправильного. Оставалось закрыть глаза, позволив огненным цветам распускаться под веками. Через мгновение хватка ослабла, и остались только волны от чего-то вторгшегося в его тело. От кончика хвоста. Хитрый змей снова сделал это!       - Ко!.. – попытался было запротестовать он, - Ты же знаешь, что потом…       Кольца снова стиснули его, Нарусиге вскрикнул и, вспомнив, где находится, зажал рот ладонью.       -Ко! – прошептал он.       - Ничего не слышу, – заявил мерзавец и в отместку переместил все свое внимание обратно на бедра. Убрать кончик хвоста он, однако и не подумал. Змею не удалось проникнуть глубоко, но его присутствие было очень и очень ощутимо. Очередное его перемещение принесло с собой дразнящую дрожь.       Нарусиге вцепился в простыню – прикасаться к себе было нельзя. Таковы были правила их игры. Но все же… Почему подлец каждый раз проверяет, как долго он сможет это выдержать?! Ко и сам не мог себе этого объяснить. Просто ему нравился расслабленный, выкинувший из головы все мысли Нарусиге.       - Ко-о, – всхлипнул самый дорогой из голосов, - ну пожалуйста, Ко.       Змей-меч заскользил по бедрам и промежности еще быстрее, мечтая растянуться на пять метров, на десять… Быть человеком, с его удобными руками в конце-концов! Попробовав языком насыщенный желанием воздух, он потерся узкой головой о ствол, о вены, бьющиеся под нежной кожей. И еще раз. Самая теплая точка человека. Самое чувствительное место его Нарусиге…       - Ты здесь ужасно милый, Нарусиге. С каждым разом все симпатичнее и симпатичнее. Вы, люди, все-таки на удивление хорошо устроены, – человек открыл глаза и насторожено уставился во тьму. Ласки как-то изменились. Змей двигался, и его речь стала более … задумчивой. Что могло так заинтересовать его в несчастной, измятой уже всеми возможными способами части тела? Нет, он определенно что-то задумал.       Нарусиге хотел было сесть, но движение Ко заставило мир вокруг качнуться. Нет, это он сам оказался полулежащим на боку, по прежнему согнув одну ногу и закусившим губу, чтобы не выругаться.       Змеи глотают добычу. Змеи глотают добычу целиком. Змеи внутри скользкие и теплые.       И глотка змеи сейчас очень тесно обхватила оказавшееся в ней.       Нарусиге чувствовал, как мышцы Ко сокращаются вокруг него. Такого еще не случалось, и это было настолько же страшно, насколько приятно. Кажется, он перестал дышать.       А потом Ко его… выплюнул? Как это еще назвать?       - Ты меня убить хотел? Так крутиться… - прохрипел он. – Это не так просто как может показаться! - змей сердито дернулся и Нарусиге вспомнил, что хвост где был, там и остался. Шершавый гибкий змеиный хвост. Плохо смазанная чешуя. Это было больно. Но все равно хорошо.       - Я же сто раз просил предупреждать меня! – продолжал сердиться змей. Ты мне чуть позвоночник не сломал, – хвост все-таки протиснулся глубже.       Нарусиге отвел с лица волосы и только тогда почувствовал холодок в углу рта и на подбородке. Проклятье, у него еще и слюна потекла!       - Прости, – выдохнул он. - Просто это было неожиданно. Ты… говорил, что если глотаешь, сложно потом… - он попытался выразить одинокую бессвязную мысль. - Так зачем ты…       Ну почему он мямлит? Нет, главное почему Ко не двигается?       - Сложно не значит невозможно, - змею надоело вслушиваться, и он переполз, меняя захват. А потом высвободил хвост. Человек недовольно дернулся и Ко в качестве извинения погладил его между ягодиц. Он уже придумал маленькую месть… нет, назовем это маленьким экспериментом.       - Не шевелись,- велел Ко. Теперь, когда одеяло упало, Нарусиге сможет его видеть. У людей сумеречного мира хорошее ночное зрение.       Ко снова переместился, и Нарусиге напрягся. «Не шевелись»? Он хочет повторить?.. Рубашка пропиталась потом и прилипла к спине. Должно быть, ужасно помялась. Надо было снять ее… Ну почему Ко ничего не делал?!       Змей мазнул раздвоенным язычком, пробуя сочащуюся смазку.       - Не шевелись! – напомнил он, на этот раз коснувшись узенькой щелочки.       Впрочем, недостаточно узкой для его языка.       Спасла только выработанная годами тренировок выдержка. Нарусиге понял, что у него на глазах выступили слезы, и он не был уверен, вскрикнул или нет. Он заставил себя дышать.       Ко пошевелил языком. Или Нарусиге просто показалось. Язык змеи ведь не мог быть таким подвижным? Но он пошевелился еще раз, и Нарусиге вспомнил, что вдохи-выдохи это хорошо, но закрыть рот было бы еще лучше.       И слюна. У него снова потекла слюна. Это было ненормально.       Он хотел прикоснуться к переливающейся в темноте коже друга, потому что сомневался, что сможет выговорить сейчас хоть слово… Но так и продолжил опираться на локоть и ладонь.       А потом Ко сжалился и освободил его.       - Неплохо, - сообщил он несколько невнятно. – Тебе понравилось?       И не дожидаясь ответа, снова начал заглатывать его. На этот раз сначала головку, а потом медленно, сокращение за сокращением, достиг основания.       Вздох Нарусиге смешался со стоном. А потом за дверью послышались шаги.       Нарусиге рывком набросил одеяло на ноги. При этом потревоженный змей от неожиданности сглотнул, и перед глазами снова все вспыхнуло.       Дверь открылась, и незнакомый обеспокоенный голос спросил:       - Вы в порядке?       И сразу же кто-то перебил его.       - Я слышал какой-то звук…       Нарусиге почти не видел пришедших из-за вспышек перед глазами, но обернулся, отвел свалившуюся на лицо прядь за ухо и постарался улыбнуться как можно спокойнее. В последнее время у него хорошо получалось улыбаться.       - Прошу прощения… - и тут Ко снова сжал его. На этот раз намеренно. Негодяй. – Просто сон.       Уже хорошо различимые стражи – те самые ребята из коридора - понимающе закивали. Оказывается, их было трое. Двое - видимо говорившие - смущенно переминались с ноги на ногу, а третий стоял глубже в коридоре, приоткрыв рот и, кажется, перестав дышать.       Почувствовав взгляд Нарусиге, парень выпалил:       - Да! Конечно. Здесь часто всякое снится!       Нарусиге собрал остатки самоконтроля, прикидывая, как бы повежливее их выставить – Ко и не думал останавливаться.       - Ужин уже начался? И где Ракан?       Один из стражей махнул рукой куда-то влево:       - Саноме в мастерской, а ужинать будем, когда охотники вернутся. Наверно скоро уже… - при этом он так и не оторвал взгляда он Нарусиге.       « Да на что они так уставились?! Спокойно… Через одеяло они ничего не увидят».       - Тогда я… - он снова почувствовал хвост. Проклятье, только не сейчас! Нарусиге напрягся, пытаясь сопротивляться… Змей был очень настойчив. Нарусиге вцепился в матрас, стараясь дышать не слишком громко. Через пару вдохов ему все-таки удалось выговорить:       – Тогда я лучше посплю еще немного, – и, закрыв глаза, плавно опуститься на постель. Как сказать еще хоть слово он не представлял.       - Да… Да, мы пойдем, наверное… - наконец выдавил из себя один из стражей и закрыл дверь, скрывая от их глаз растрепанного, тяжело дышащего человека с таким взглядом, что просто… Нет. У него была эта проклятая змея-меч. Даже думать о таком не следовало.       Стражи заспешили убраться от комнаты подальше. Каждый почти убедил себя, что ему просто показалось.       Да. Именно показалось. Всё дело в том, что они тут на окраине совсем одни.       - Мне показалось, или он дрожал? – все-таки спросил желавший поменяться со змеей парень. – Прямо как…       - Клянусь, еще слово и я сам задушу тебя! – прорычал его приятель.       За спинами у них раздался приглушенный стон. Воображение нарисовало человека, вцепившегося зубами в подушку. Но им конечно показалось. Тем более через стену… Показалось.       Еще через минуту меч-змея свилась клубочком на подушке у головы мечника, шепнув напоследок:       - Можешь звать меня «serpent-tempter».

***

      - Я же говорил, что вам необходимо больше спать, Нарусиге-сан! – раскладывающий порции Ракан буквально светился.       Новый мир понравился ему больше, чем можно было ожидать.       Нарусиге моргнул и попытался понять, что мальчик имел в виду – что он выглядит выспавшимся или, наоборот, что ему не следовало вставать? Он передвинул миски с супом к Стражам, сидящим у дальнего края, и в который раз помянул Ко, за невозможность теперь нормально двигаться. Чешуя! Неужели так сложно хорошо вываляться в жире? Ну ничего, в следующий раз он вымажет его от носа до хвоста – этого проклятого гибкого хвоста - в кухонном масле… хотя… тогда Ко будет соскальзывать.. наверное.       Он поискал взглядом виновника – едва пробравшись в комнату, змей затеял очередную перепалку с Тоджи. Теперь, когда к спору подключился и Сенро, чешуйчатый негодяй, казалось, забыл вообще обо всем. Кроме фруктов.       - Нарусиге, порежь и мне один! – завопил он.       - Конечно! – и он понял, что улыбается. Словно делал это всю жизнь.       На другом конце столовой Ко, любуясь другом, взобрался на плечо Чигусы.       - Знаешь, Сенро, Ракан-Раканом, но в мире нет никого лучше моего Нарусиге. И я могу смотреть на него вечно.       Прокляты бессмертный не стал спорить:       - Конечно. Наверное, потому что ты – змея и тебе не надо моргать...       Змей приоткрыл рот, демонстрируя клыки и напоминая, что смертельно ядовит.       -...или это потому, что ты любишь его, – Чигуса прижал ладони к груди и, подражая поэтам, зачастил. - В его руках ты становишься идеальным лезвием. И так любишь его, что поможешь ему, одолеть любого противника!       Потом улыбнулся:       - Так ведь?       Ко непривычно тихо ответил:       - Надеюсь, что одного его врага мне никогда не удастся рассечь…       Если бы его яд мог убить призраков прошлого.       Чтобы и дальше чувствовать человеческое тепло.       Чтобы его друг никогда не перестал улыбаться.