Под звёздами Рашемена

Мороз пробирал до костей, а от костра шёл слишком сильный жар. Сидя немного поодаль от огня, дроу кутался в свою куртку из дублёной кожи. Его спутники давно уже спали, глубоко погрузившись в мир грёз, а Кай’Ринн остался сторожить их сны, хотя на то не было необходимости – их лагерь был окружён защитными чарами. Изо рта вырывались облачка пара, которые, попадая на и без того белоснежные волосы, превращались в крошечные иголки инея. Зимы Побережья мечей были холодны, зимы Рашемена были морозны. Только почувствовав на себе то и другое, можно было ощутить разницу. Холод, каким бы он ни был, можно почувствовать. Он подступал плавно, как кошка, чьё появление бывает заметно лишь тогда, когда мысль о нём достигает сознания. Мороз почувствовать было нельзя. Только его последствия. Легчайшее дуновение – и мышцы отказывались слушаться так, как прежде, лицо превращалось в неподвижную маску. Всего пара минут, и кости начинает ломить, конечности двигаются неуклюже, сознание притупляется, на первый план выступает только одна мысль: согреться любой ценой. Дроу подышал на руки и придвинулся ближе к огню. Тепло достигло его не сразу. Сначала ему казалось, что войди он в это пламя, то едва что-то почувствует. Но постепенно, сквозь многочисленные слои одежды, тепло достигло его замерзающего тела. Кай’Ринн любил тепло. Так же, как он любил проводить ночи под открытым небом, в свете пламени походного костра, окружённый пусть даже не друзьями, – спутниками, которые шли не за ним, но вместе с ним, к разным целям по одной дороге. Именно так, как должно быть. На несколько мгновений дроу прикрыл глаза, наслаждаясь минутами давно забытого чувства того, что всё находится на своих местах. Ветки в костре тихонько потрескивали, над головой простиралось бескрайнее звёздное небо, а впереди ждала неизвестность. Даже проклятье сейчас отодвинулось куда-то далеко на задний план, становясь только частью огромной головоломки. В который раз Кай’Ринн пожалел, что с ним не было Дикена. Его судьба уже была достойна того, чтобы быть воспетой в легендах, но это был ещё не конец.