Маска гордости

Третья неделя пути стремительно приближалась к концу. Леса сменялись полями, деревни походили одна на другую, и молодым магам казалось, что время тянется бесконечно долго и они никогда не достигнут цели своего путешествия. С момента встречи с дзёре-думо в отношениях заклинателей что-то поменялось, но что именно, они понять не могли. И прежде бывшее не очень-то активным общение теперь почти сошло к нулю: даже находясь за одним столом, молодые люди не обменивались и несколькими фразами. Тэкеши внешне стал таким же безразличным, как в тот момент, когда он появился вместе с господином Кейташи в храме. Впрочем, показное безразличие было его основной чертой, однако ни одна живая душа и понятия не имела, насколько то, что казалось истинным лицом юноши, было напускным и неискренним. Кажущийся холодным, как глыба льда, Тэкеши одевал маску для того, чтобы скрыть свою мечтательную, впечатлительную и порой чересчур ранимую натуру, защищая ее тем самым от тяжелой и беспощадной действительности. А Асами... Асами пыталась разобраться в той какофонии, что творилась в ее душе. Причиной тому, несомненно, послужило ее столь нелогичное, по мнению самой девушки, поведение. Теперь она частенько оставалась наедине с собой, анализируя, размышляя, делая какие-то выводы, но с каждым днем запутываясь все больше. С одной стороны, заклинательница помнила прошлое и, едва она погружалась в мир своих воспоминаний, ненависть вспыхивала с новой силой. С другой стороны, она помнила обещание, данное Акире, и тогда ураган, бушующий в душе девушки, снова затихал, но лишь на время. А с третьей стороны... С третьей стороны, Асами вообще не понимала, что с ней происходит. И это очень ее раздражало. А разозленная Асами была намного опасней Асами обычной. Вот и в это утро девушка явно встала не с той ноги, и, стоило Тэкеши лишь заикнуться о том, что и эту ночь они проведут в лесу, в заклинателя сразу же полетела палка, которой она раздвигала хлеставшие по ее ногам колючие ветви кустарника. Едва молодой человек открыл рот, как в ответ он услышал нечто, напоминающее шипение змеи, готовящейся к решающему броску: - Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? – девушка прошагала мимо, толкнув спутника плечом так, что тот едва удержался на ногах. Жаркий летний день близился к концу, и в воздухе начали появляться насекомые, которые всегда не прочь были полакомиться чужой кровью. Дорога в очередной раз разделилась, и Асами, которая шла впереди, свернула на когда-то широкую, но теперь заросшую травой и засыпанную старыми ветками дорогу. Удивленный таким выбором Тэкеши вновь попытался воззвать к разуму заклинательницы: - Ты ведь видишь, что эта дорога заброшена. Зачем идти навстречу неизвестно чему? Местные жители не идиоты, они не могли оставить давно проложенную дорогу просто так. Заклинательница обернулась к юноше и, раздраженно сверкнув глазами, тихо произнесла: - Я знаю одно: по этой дороге я выйду к поселку в два, если не в три, раза быстрее. А если ты чего-то боишься, то можешь разворачиваться и убираться на все четыре стороны. Я не собираюсь тащить тебя с собой и уж тем более не намерена тебя опекать, - Асами тряхнула блестящей гривой волос и решительно зашагала дальше, давая понять, что разговор окончен. Проглотив все ругательства и проклятья, которые он собирался адресовать сумасбродству и самонадеянности девушки, Тэкеши нехотя пошел следом, не желая оставлять спутницу в одиночестве. Особенно после того, что произошло всего несколько дней назад. За то недолгое время, что продолжался путь молодых людей, Асами больше ни разу не обернулась, но даже ее спина выражала высшую степень пренебрежения и презрения к струсившему, как казалось девушке, спутнику. В лесу стемнело очень быстро: раскидистые кроны деревьев сплелись в почти сплошной шатер и не пропускали ни единого лучика заходящего солнца. Дорога петляла, заводя уставших путешественников все дальше в глушь, и то исчезала, оставляя вместо себя ковер из травы и опавшей хвои, то появлялась вновь, будто бы ничего не было. Время шло, но место, пригодное для ночлега, все никак не появлялось: земля была какой-то сырой, и даже теплые плащи и пламя костра не спасли бы молодых людей от пробирающего до самых костей холода, который шел от травы, мха и даже от деревьев. Девушка уже сбила ноги в кровь, но останавливаться и показывать тем самым свою слабость не собиралась. И вскоре ее упорство было вознаграждено. Старые деревянные ворота, заросшие кустарником и каким-то подобием плюща, возникли перед молодыми людьми совершенно неожиданно. Краска на них почти полностью облупилась, и вместо ярко-алого окраски сквозь зеленую растительность проглядывала потемневшая от времени, кое-где покрытая гнилью древесина. Бывшая до сих пор такой уверенной в себе Асами вскрикнула от испуга и неожиданности и отступила на несколько шагов, упершись в итоге в ствол дерева, стоявшего совсем рядом с дорогой: - Этого места нет на карте... – заклинательница достала свернутый лист, перевязанный тонкой бечевкой, развернула его и стала судорожно изучать содержимое свитка, призвав в качестве источника света маленького удо, который теперь кружил над ее головой и тихо жужжал. - Неудивительно. Это место никто в глаза не видел лет пятнадцать как минимум, - Тэкеши не смог удержать рвущееся наружу язвительное замечание, приправленное усталостью и раздражением. Девушка наградила его злым взглядом, но не произнесла ни слова. Бережно свернув карту, она положила ее обратно в сумку и пошла к заброшенным воротам. Что было за ними, ни Асами, ни Тэкеши не видели: вся территория была окружена когда-то ухоженной, а теперь разросшейся и превратившейся в сплошную стену живой изгородью. Когда девушка вознамерилась шагнуть за невидимую границу, которая обозначалась «насестом» ворот, заклинатель не выдержал: - Ты с ума сошла? Зачем лезть прямо в пасть маору? Просто так люди храмы не покидают! Асами стремительно обернулась и посмотрела на спутника, но на сей раз взгляд был заинтересованным: - С чего ты взял, что это храм? Молодой маг немного замялся и нехотя ответил: - Я слышал об этом храме. Местные жители покинули его, потому что в нем стало происходить что-то ужасное. Что именно – они никому не говорили, но поклялись навсегда забыть дорогу сюда. Заклинательница фыркнула и доверительно произнесла: - Ты мне еще расскажи страшилки, которыми по ночам пугают друг друга дети, - девушка развернулась и решительно направилась к воротам. – Если хочешь снова ночевать где-нибудь под деревом – я не возражаю. Я же лучше проведу ночь пусть в заброшенном, но все же храме, - добавила Асами, не оборачиваясь. Тэкеши тихо вздохнул, поражаясь тому, как в голове его сокурсницы с такой легкостью могли уживаться логика и импульсивность, осторожность и безбашенность, разум и безумие... Юноша покачал головой и нехотя шагнул следом за девушкой, которая уже скрылась за колючим кустарником, оплетавшим колонны тории. Картина, представшая перед молодыми людьми, поражала непередаваемой атмосферой запустения. Когда-то давно храм знавал лучшие времена, но прошедшие годы наложили свой отпечаток на облик некогда почитаемой святыни. Мраморные плиты, которыми была выложена дорожка, ведущая к ступеням храма, были разбиты на несколько частей, а через трещины пробились молодые ростки деревьев. Вода в двух небольших бассейнах для омовений сделалась мутной и источала ароматы прелой прошлогодней листвы, что попала в нее с одичавших в лесу яблонь. Вокруг храма угадывался – именно угадывался! – бывший прежде прекрасным сад, в глубине которого слышалось журчание ручейка, бегущего по выложенным причудливой горкой камням. Асами не спеша направилась туда, собираясь совершить обязательное при посещении святыни омовение. Где-то совсем рядом с девушкой прошелестели легкие невидимые крылья – ниватори, маленькие юркие духи, не преминули поселиться в этом лишенном заботы садовника месте. Омыв оказавшейся удивительно чистой водой руки и лицо, заклинатели пошли по высоким, скрипящим от времени ступеням к оказавшемуся совсем небольшим зданию. Крышу храма давно покрыл мох, бывший когда-то блестящим металл кровли изъела ржавчина, а медь большого колокола покрыл зеленоватый налет. Девушка протянула руки к толстому канату, чудом уцелевшему за столько лет, и с трудом ударила в колокол. - Злых духов здесь наверняка столько, что изгнать их сможет только формула высшего порядка. А божество, жившее в этом месте, ушло так далеко, что этот звон не сможет привлечь его внимание, - тихо проговорил юноша, но заклинательница не обратила на его реплику ни малейшего внимания, полностью погрузившись в мысленно произносимую молитву. Наконец закончив, девушка толкнула дверь, которая едва держалась на петлях, и вошла в небольшой, но когда-то бывший красивым зал. Маленький удо полетел дальше, пытаясь своим слабым золотистым светом разогнать подступающую со всех сторон тьму. Заклинатели прикрыли за собой жалобно скрипнувшую дверь и только тогда осмотрелись. Росписи, сделанные на дорогом тонком шелке, потускнели от времени, а кое-где и истлели, и через дыры в полотне проглядывало потемневшее дерево стен. Алтарь, находившийся раньше у стены напротив дверей, теперь был перевернут, а хранившиеся на нем святыни рассыпаны по полу, растоптаны или разбиты. Лежавшие на полу циновки давно превратились в труху, но то, что от них сохранилось, еще хранило подозрительно буревшие пятна, испачкавшие циновки и намертво въевшиеся в пол. Тэкеши присел рядом с пятнами, провел по ним кончиками пальцев, стирая многолетнюю пыль, и прошептал: - Теперь понятно, что здесь произошло. - Храм осквернили, поэтому неизвестно, что могло тут поселиться, - кивнула головой Асами, обходя помещение по периметру и приглядываясь к сценам из жизни духов и богов, затем подошла к поваленному на пол алтарю и с видимым усилием поставила его на прежнее место. Молодой человек проследил за ее действиями и продолжил мысль, недосказанную девушкой: - Нам нужно уходить отсюда. По крайней мере, покинуть главное здание. Асами кивнула, признавая правоту спутника. В данном случае упорствовать было неразумно, тем более что то же самое решение подсказывало ей и ее собственное чутье. Небольшой домик, стоявший за главным зданием комплекса, раньше, видимо, был залом для тренировок. Здесь было немного чище, чем в главном зале, но запах был тем же: затхлость, прелая листва, подгнившее дерево... Девушка развела огонь в стоявшей в углу жаровне и принялась накрывать скудный стол. Освобожденный от обязанности освещать путь заклинателям удо теперь весело крутился под самым потолком, жужжа себе что-то под нос. Тэкеши расстилал на полу плащи, готовя место для сна, и поглядывал по сторонам, явно о чем-то беспокоясь. Но ничего сверхъестественного не происходило, и юноша постепенно успокоился. Быстро поужинав в полном молчании, молодые люди легли спать. Сон Тэкеши был недолог и беспокоен, и когда он в очередной раз открыл глаза, в мире все еще правила бал ночь, и только красный свет догорающих в жаровне углей освещал пустой зал. Напуганный удо пищал где-то под потолком, и маг отпустил духа коротким взмахом ладони. Удо исчез, и в зале стало совсем тихо, если не считать едва слышных всхлипов, которые доносились от противоположной стены, где должна была спать Асами. Напрягая зрение в скудном освещении, юноша с трудом разглядел в полумраке согнутую фигуру девушки. Заклинатель бесшумно поднялся и медленно подошел ближе. Асами сидела на плаще и тихо плакала, обнимая себя за плечи. Пораженный увиденным, молодой человек присел рядом с заклинательницей и осторожно тронул ее за плечо: - Асами? Что-то случилось? - Оставь меня в покое, - голос девушки звучал смазано и необычно глухо. - Тебя что-то огорчило? – парень положил ладони на плечи сокурснице, слегка обнимая и желая хоть как-то ее успокоить. Несмотря на то, что Асами ненавидела его всем сердцем, в душе молодого человека шевельнулось что-то похожее на сострадание к этой кажущейся теперь такой слабой девушке. Заклинательница немного дернулась, будто от неожиданности, и посмотрела на визави затуманенным, немного безумным взглядом. Тэкеши не знал, что она видела, глядя на него, но догадался, что девушка находится под каким-то воздействием. Асами сбросила лежащие на ее плечах ладони и тут же с нечеловеческой силой толкнула молодого человека на пол и впилась в его горло скрюченными, будто сведенными судорогой, пальцами: - Это из-за тебя! - Что из-за меня? – прохрипел начавший задыхаться Тэкеши. - Из-за тебя погиб Акира, - девушка сверлила заклинателя безумными глазами и, скорее всего, даже не понимала, что она делает. – Если бы ты тогда пришел на помощь, он был бы жив! - Я не мог, - прошептал Тэкеши, у которого перед глазами уже поплыли алые круги от недостатка воздуха. – Я был ранен, ты же помнишь, а времени подлечиться просто не было! - Эту царапину ты называешь раной? Сейчас я покажу тебе, что такое настоящие ранения, - в ладони девушки сверкнул холодным пламенем клинок, и через несколько секунд это пламя уже обжигало кожу на шее заклинателя, а прежде бывшее таким красивым лицо Асами искажала кровожадная гримаса. Тэкеши с силой сжал тонкие запястья заклинательницы, пытаясь отвести от себя почти полностью лишившие его дыхания пальцы и обжигающую его поврежденную кожу сталь магического клинка. И только когда сознание почти полностью покинуло юношу, он, наконец, вспомнил. Вспомнил имя сущности, что заставляла людей ненавидеть и убивать друг друга, упиваясь эмоциями, страданьями и кровью жертв. Девушка же все сильнее сжимала пальцы, пытаясь преодолеть жалкое сопротивление и вонзить тонкое острие клинка в ничем не защищенную кожу. - Асами... – заклинатель уже хрипел, из последних сил удерживая неумолимо приближающуюся руку и сплетая формулу изгнания, которая едва удерживалась в ускользающем сознании молодого человека. Дух прятался в самом дальнем углу зала, там, где когда-то рос бамбук. Его глаза пылали тем же безумием, что отражалось теперь в прежде таких ясных, чистых глазах девушки. Формула, с таким трудом сплетенная юношей, ударила тварь, живущую в этом оскверненном месте, и та, издав жалобный крик, рассыпалась миллионами капель крови тех, кто умер здесь за прошедшие годы. Девушка в тот же миг выронила клинок из ослабевшей ладони и упала на грудь пытавшемуся откашляться магу. Спустя некоторое время юноша все же сумел переложить свою спутницу на плащ и укрыл ее своим собственным – от пережитого Асами начало колотить. Немного постояв рядом и удостоверившись, что юной упрямице больше ничто не угрожает, Тэкеши вышел на крыльцо и сел на потрескавшиеся деревянные ступени. Полная опасностей ночь подошла к концу. Начинался очередной день.