Я скучаю.
В раздевалке Реала достаточно шумно. Не скажешь, что настроение у ребят отличное: все-таки итоги Ла Лиги не впечатляют, но совсем скоро финал Лиги Чемпионов, и командный дух по-прежнему силен. Два забитых мяча - это совсем не плохо, это даже очень хорошо. Жаль, что голы не помогут развеять туман над самым ближайшим будущим. И если быть до конца с собой честным, тема твоего перехода в другой клуб надоела тебе до чертиков. Ты действительно устал, и это, кажется, написано на твоем лице. Анхель снова толкает тебя в плечо и ободряюще подмигивает, но у тебя не хватает сил даже улыбнуться в ответ. Ты вымотан. Это был сложный сезон. Конечно, он еще не закончился, и ты не имеешь права так рассуждать, но впереди лишь финал Лиги Чемпионов, в котором ты можешь даже не появиться на поле. Ничего страшного. Кто-то внезапно кладет руку на твое плечо. Такое знакомое и приятное прикосновение. Тебе на секунду кажется, что, обернувшись, ты увидишь искрящиеся карие глаза и легкую, еле заметную улыбку. Увидишь сырые после душа короткие волосы, уже аккуратно зачесанные набок. Тебе кажется, что за твоей спиной стоит Хесе, и сердце наивно пропускает удар. Реальность обрушивается на тебя таким же знакомым взглядом темных глаз, обрамленных пушистыми черными ресницами. Иско улыбается открыто и нежно, будто бы между вами нет этого года отношений, разорванных совсем недавно. Еще пару недель назад ты бы мог вспылить и шумно покинуть раздевалку, но не сейчас. Сейчас ты просто отворачиваешься обратно, пытаясь скрыть, в какой горькой ухмылке искривились твои губы. Тебе не хватает Хесе. Как глотка воды в пустыне или как свежего воздуха в городском смоге. Аларкон тем временем говорит, что вы по-прежнему можете поговорить, если ты хочешь. Но ты отрицательно дергаешь головой, стараясь не смотреть в глаза Иско. Вы были слишком близки, чтобы ты мог выдержать такие испытания. Не все сразу. Мадрид встречает тебя духотой и желанием побыстрее оказаться подальше от всего этого. Всю дорогу до дома ты то и дело кидаешь взгляды на свой мобильный телефон, удобно устроенный на пассажирском сидении. Ты хочешь позвонить ему. Хочешь услышать его голос, хочешь сказать, что если он не против - то ты прямо сейчас примчишься к нему. Хочешь услышать согласие в ответ. Но это может быть лишь в параллельной вселенной. Родригес не из тех людей, кто наступит на свою гордость, лишь бы быть рядом с любимым человеком. Хесе совсем не умеет прощать, что, возможно, неплохо. Но сейчас он не хочет выслушивать тебя, и ты проклинаешь его характер в тысячный раз. Может быть, он соскучился так же сильно? Может быть, ему не хватает последней капли для того, чтобы решиться увидеться с тобой?Как же я хочу тебя обнять.
От Родригеса, наверняка, по-прежнему пахнет тем же парфюмом и гелем для душа с цитрусами. Тот самый аромат, который ассоциируется у тебя с какими-то невероятными воспоминаниями о первых такого рода чувствах. Ты вспоминаешь о том, как ты впервые обнимал его крепче, чем нужно, как держал его возле себя дольше, чем требовалось. О том, как он опасливо заглядывал в твои глаза перед вашим первым поцелуем, о том, как одурительно было впервые чувствовать его жесткие, но столь податливые губы. Тебе вновь хочется ощутить, как быстро отзывается на твои прикосновения его идеальное тело. Ты нуждаешься в том, чтобы снова принять дозу этого наркотика - в виде сбивчивого шепота на ухо. Услышать слова о том, как ты нужен, о том, что нет никого, кто мог бы сравниться с тобой. Ты сам не понимаешь, что происходит, когда уже держишь трубку возле уха, слушая холодные гудки. Свободная ладонь нервно сжимает руль, а взгляд пытается выхватить время, которое осталось ждать до того, как загорится зеленый свет. Гудки все не заканчиваются, и ты уже думаешь, что должен нажать "Отбой", но... - Алло, - запыхавшийся взволнованный голос. - Здравствуй, - шумно втянув воздух, говоришь ты. Сердце скачет как сумасшедшее, а руки предательски дрожат. - Альварито, - тихо, но достаточно твердо произносит Родригес. - Я только что... - Хесе, я был дураком, ужасным дураком, и ты знаешь это. Я говорил уже не один раз об этом, но повторю, если это поможет хоть чему-то. Я не знаю, что я должен делать, чтобы ты простил меня, чтобы мы могли начать все заново. Я знаю, что я повторяюсь, но я не могу без тебя, Хесе, я просто не могу. Как и ты без меня. Мы ведь с тобой одно целое, у нас все впереди, Хесе. Прости меня, умоляю... Твоя кратковременная истерика заканчивается. На том конце трубки слышно лишь тяжелое дыхание. Стоп. Кажется, он хотел что-то сказать. Ты его перебил? - Приезжай, - раздается охрипший голос в динамике. И несколько секунд ты думаешь, что у тебя начались слуховые галлюцинации. - Пожалуйста, приезжай, Альварито, - повторяет Родригес, и твоя машина дергается с места, нарушая правила дорожного движения. Когда он открывает дверь, первое, что ты хочешь сделать - это упасть на колени и вымолить такое необходимое прощение. За твоей спиной щелкает замок, и внутри тебя тоже что-то щелкает.Ты такой родной для меня.
На Родригесе домашняя, удобная одежда. Белая растянутая майка и шорты. Правой рукой он держится за стену, все еще инстинктивно подгибая травмированную ногу. Волосы в каком-то совершеннейшем беспорядке, впалые щеки и бледные губы. И этот взгляд... - Прости меня, - ты не терпишь ни секунды больше, поддаваясь порыву, обнимаешь Хесе за талию, прижимая к стене. Ты не контролируешь свои эмоции, стискиваешь его в объятьях, чувствуя, как его руки медленно смыкаются на твоей шее, ощущая, как вздрагивает его тело. Родригес плачет, и ты готов разрыдаться здесь вместе с ним. Как же долго ты мечтал об этих минутах... - Прости меня, прости, пожалуйста, прости, - как в бреду повторяешь ты, целуя его влажные щеки. - Никогда больше, - он пытается что-то сказать, но ты затыкаешь его рот поцелуем. От Хесе все так же пахнет мандаринами и каким-то до боли знакомым парфюмом. Ты падаешь спиной на кровать, утягивая его за собой, и тонешь в знакомом аромате. Ощущать тяжесть его тела приятно втройне. Обжигающая горячая кожа соприкасается с твоей, и в голове взрываются миллиарды фейерверков. Вы быстро меняетесь местами. И теперь все снова в твоих руках. Ты мучительно медленно оставляешь засосы на его шее, вырывая из груди парня несдержанные стоны удовольствия. Как можно шире расставляя пальцы, проводишь ладонями по его телу: от груди к низу живота. Хесе выгибается навстречу твоим прикосновениям, и ты, наконец, вспоминаешь, насколько он чувствительный. Ты не можешь поверить, что он снова в твоих руках, что он снова смотрит в тебе в глаза, призывно раздвигая ноги. В этом жесте так много похоти, но , в то же время, и неукоснительного доверия, что тебе просто сносит крышу. Одежда становится совершенно лишней, и когда ваши полностью обнаженные тела переплетаются - вы задыхаетесь от переизбытка чувств. Ты держишь его настолько близко, насколько можешь, целуешь чувствительные местечки, пытаясь сгладить первые неприятные секунды. Тебе удается заметить, как выражение боли на его лице сменяется едва уловимым наслаждением. С этой секунды вы - одно целое. Не сбиваясь с ритма, ты находишь его ладони и переплетаешь ваши пальцы, глядя в его затуманенные желанием глаза. - Альваро. Хесе выстанывает твое имя, и ты думаешь, что в жизни не слышал ничего прекраснее. - Давай же, малыш, - просишь в ответ ты. Он будто бы слушается тебя. Через какие-то пару секунд, выгибаясь струной, ловя незабываемое наслаждение, доводя тебя до точки, сжимая собой изнутри. Все, что ты можешь делать, пока твое тело пробивают волны дрожи, это шептать ему на ухо: - Люблю, люблю, люблю... Ты не устаешь любоваться им. Даже когда ваши организмы далеки от возбуждения, когда вы лежите полностью обнаженные под полупрозрачной белой простыней, тесно сплетаясь в ласковом объятье. Его глаза искрятся неповторимым счастьем, и ты хочешь быть еще ближе. Ты хочешь раствориться в твоем мальчике без остатка, пропасть в нем, исчезнуть навсегда. Хесе улыбается, и ты чувствуешь, как где-то внутри поднимается новый ураган эмоций. - Твое сердце, - вдруг начинает Родригес, аккуратно накрывая ладонью левую часть твоей груди. - Оно мое. Ты неосознанно зеркалишь его жест, ни на секунду не отводя глаз от его великолепных ресниц. - А мое, - у Хесе от волнения сбивается дыхание, - навсегда твое. В твоих руках. Ты бы отдал ему целый мир, если бы это было возможно. Но сейчас ты просто притянешь его к себе, чтобы в очередной раз поцеловать его сладкие губы, передавая весь трепет, который ты испытываешь, глядя на него. Такого родного и любимого, первого и единственного. Ты никогда больше не совершишь такой ошибки. Ты никогда больше не потеряешь Хесе. Его сердце в твоих руках, и ты сохранишь его, чего бы тебе это ни стоило.