«А сейчас она наполнилась новой жизнью; Конни почти ощущала ее бремя, но бремя любимое и дорогое. «Вот был бы у меня ребенок, — мечтала она, — или был бы этот мужчина моим ребенком!» И жарче бежала кровь в жилах. Поняла она и другое: родить ребенка вообще и родить от мужчины, о котором тоскует плоть, — далеко не одно и то же. В одном случае — она обычная женщина, в другом — совершенно иная, не похожая на былую Конни. Словно она прикоснулась к самой сути женского естества; к самому начатку жизни». (стр 79 – 80, «Любовник леди Чаттерли», Дэвид Герберт Лоуренс).
POV Белла Хейл. У меня никудышное воображение. Но ещё несколько лет назад не смогла бы представить, что моя жизнь полностью изменится. Я не была девочкой, мечтающей о богатом муже, легкой работе, высокой заработной плате, маленькой собачке, большом доме и счастливой семье. В принципе, никогда и не планировала своё будущее. Переезжая от Рене к Чарли, из солнечного штата Аризона в дождливый штат Вашингтон, не строила грандиозных планов. Точнее вообще не задумывалась о том, чем буду заниматься. Переезжала лишь знала, что окончу местную школу, а после, скорее всего, отправлюсь назад к Рене. Не смела даже думать, о встрече в новой школе с семейкой вампиров, которые не будут кровососущими выходцами из старых пыльных легенд, а современными вегетарианцами. В моих мыслях никогда не было планов о школьной влюбленности, что перерастет в первую боль… первую лож и первое предательство. И уж тем более, не представляла, что стану эпицентром борьбы между вампирами и оборотнями. В итоге, смена места жительства открыла мне новый мир. И не смотря на множество проблем, возникших при погружении, я не жалею об этом. Особенно о Джаспере – мое сердце выбрало его. Мужчину, прошедшего через реки крови, моря страданий и океан лжи. Он единственный кто оставался со мной из Каленов, когда они стремительно покинули Форкс после моего восемнадцатилетия. Он был живым подтверждением того, что я не выдумала год своей жизни в штате Вашингтон. Трудно представить, преодолевая какие мучения он находился рядом со мной. Раньше не приближался на метр, а теперь спит в одной кровати со мной. Ещё год назад капля моей крови - Джаспер чуть не убил меня; сейчас не реагируют на мою кровь, не боится целовать меня и… даже взять меня. И пусть наш первый раз принес ряд разрушений, он был великолепен. Джаспер, собирая по мелким осколкам моё сердце, смог соединить наши сердца. Мы смогли доказать наше единство всем знакомым вампирам, оборотным и людям, а также обхитрившим нас Эдварду и Элис. Но, в первую очередь, самим себе. И доказали это не только тем, что преодолели себя и признали, что мы не просто можем быть вместе, а мы обязаны быть вместе. Наша свадьба соединила нас с Джаспером, став моим финишем в человеческой жизни. Я попрощалась с семьей и школьными друзьями, помирилась и простилась с Джейкобом, соврала о будущем приезде с мужем к Рене. Я поставила точку в своей человеческой жизни. Свадебное путешествие должно было стать моей передышкой перед перерождением, а также днями исполнений последних человеческих желаний. И они были исполнены: восторг от красоты острова Эсми, удовольствие от близости с Джаспером, радость от ощущения любви и покоя, умиротворенность под солнцем и безнаказанность в соблазнении вампира. Я еще никогда не была так счастлива! Жаль этой приторно сладкой сказки пришел конец. – Не понимаю, что в моём положении такого плохого?– Это невозможно…
– Да, это случилось неожиданно. Я бы даже сказала, это событие ошеломительное. Но разве плохо?– Не бойся, Белла. Через шестнадцать часов мы будем дома. Все станет как было. Карлайл уже начал подготовку всего необходимого. Этого монстра мы извлечем из тебя.
- Это не монстр, а наш ребенок!- Оно мучает и убивает тебя!
– Я хочу сохранить ему жизнь.– Я больше не вижу будущего Беллы.
– Розали, пожалуйста, помоги мне.– Все хорошо, все будет в порядке. Я не позволю им вам навредить.
– Ребенок её убивает, да? Она умрет? И вы ей это позволяете?
– Все супер. Джейкоб, не злись.– Она не разрешает вытащить эту тварь из нее.
– Роуз… не злись на них, все хорошо.– Это убивает тебя изнутри!
– Это наш ребенок. И я люблю его. Полюби и ты…– Это будет убивать тебя час за часом…
– Я не хочу принимать этого монстра.
Почти месяц мы находимся в напряжении. Мое сердце разрывалось от слов окружающих. Они не приняли мой выбор. Даже Джаспер настаивал на аборте. В этом они с Джейкобом, моей редкой грелкой, объединились. Но при этом мы нашли поддержку: Розали, а вместе с ней и Эмметт с Эсми встали на мою сторону. Белокурая вампирша не отходила от меня не на шаг, не только помогая, но и охраняя ото всех. Я никогда не понимала боль и обиду Розали. Мы не общались с ней, она всегда была против моего выбора – стать вампиром. Только со слов других я узнала о её трудной жизни до обращения. Она хотела материнства, а я не представляла себя матерью, не ощущала материнских чувств. Поэтому мне было легче легкого заверить Каленов в отказе от возможности иметь детей и навсегда остаться восемнадцатилетней. Я и правда была в этом уверена. Дети как таковые не вызывали у меня теплых чувств: орущие, вечно все пачкающие карапузы, за которыми день и ночь нужно внимательно следить. Но этот ребенок совсем другое дело. Я его не ждала, не выбирала, не мечтала, не надеялась. Но он стал моей необходимостью. Он необходим мне как сердце…как воздух… как кровь в моём человеческом теле. У меня никудышное воображение. Я была не способна представить, как буду встречаться с парнем, но в итоге сама проявляла активность. Не могла представить, каково это быть замужем, пока не вышла замуж на самом деле. Так получилось и с беременностью. Не могла представить, что захочу детей, пока не оказалась перед фактом… Сейчас, я положила обе ладошки на уже большой двух, а может и чуть больше, недельный живот. Знаю, как только Розали принесет мне еще один стакан с кровью – внутри меня будет еще один толчок. Этот маленький ритуал мы стали проделывать второй день подряд: вместе с вкусной едой мы принимаем и вампирский коктейль. Но эффект он показал мгновенно – моему маленькому ребенку нравится вкус крови не только его мамы, но и тот, что мы сейчас вновь будем пить. Жаль, что на этот процесс не может смотреть Джаспер. Он не принимал нас, хоть и с того жуткого кошмара на острове Эсми чувствовал эмоции малыша. Говорил:« – Этот монстр вечно хочет твоей крови. Вечно голодный». Мужчина остерегался меня. Элис говорила, что это из-за знакомых ему с войны эмоций, исходящих от малыша. Розали утверждала, что это должно пройти: « – Малыш просто растет и хочет кушать. Ему нужно много кушать. Ради ребенка придется тебе это потерпеть». Я понимаю весь риск ситуации. Понимаю, почему все против нас. Ребенок способен убить меня, высосать всю кровь из тела. Впрочем, малышу это почти удалось. Раньше я была среднестатистической девушкой: не худой, но и не пухлой. А теперь – анорексичка. Беременная анорексичка. К нашей радости последние два дня Джаспер перестал негативно относиться к моему выбору и прекратил избегать. « – Он… счастлив? И ему нравиться быть с тобой?!» - впервые Джаспер прикоснулся к моему животу, а малыш прикоснулся к отцу, пнув изнутри. Благодаря принятию крови, малыш и я крепнем, а Джас перестал чувствовал жажду ребенка. Крошка стала нам показывать другие эмоции, которые по вкусу моему мужу. Не только Джаспер за последние дни поменял своё мнение. Внезапно Эдвард стал улавливать мысли ребенка. Впервые это произошло, когда Эд проходил возле меня на кухню, принеся пакеты с едой для меня и оборотней. Вампир замер на минуту. Окаменел. С сомнением произнес: « – Это не точно. Но он …. Или же она… Говорит, что любят тебя, Белла». Как позже говорил Эдвард, мысли ребенка запутаны, понять их трудно, так же как и определить пол малыша. Выяснилось, что у малыша очень развиты мыслительные способности. По крайней мере, он нас понимает. Малыш способен смутно представлять, какие его действия причиняют мне боль. И старается их не повторять. Ещё есть те, кто сторонница меня: Элис и Джейкоб. Элис не видит моего будущего, а находясь возле нас у нее начинает болеть голова. « – У нормальных вампиров не болит, а у меня - болит». Её обезболивающем стал Джейкоб: « – Я не вижу будущего оборотней, я не вижу будущего Беллы. Сложив минус на минус получаем плюс». Правда, сам Джейк не очень рад такому титулу. Ему сейчас не лучше. Вместе с Сетом и Ли они давно отделились от Сема, став отдельной стаей. Они защищали нас при встрече с кланом Вольтури, они защищают нас сейчас от второй стаи оборотней. В замен Калены проявляют своё гостеприимство, которое с охотой принимает только Сет. Джейкоб настораживается этому, но не противится или даже брезгует как Ли. Мне сложно поверить, что Джейкоб стал вожаком, альфой своей, пусть и маленькой, но стаи. Особенно не верится, что они помирились с Джаспером. Конечно же, причина этого находиться у меня в животе. Жаль, что они оба хотели избавиться от малыша. Теперь же этого мнения поддерживается только Джейкоб. Я люблю его. Не так конечно, как Джаспера. Но эта связь между нами сделала меня эгоисткой. Не хочу его отпускать. Он должен быть рядом. Пусть мы и не вместе. Джейк должен быть в поле моего зрения. Даже если я его не вижу сейчас, он должен быть рядом… Как это эгоистично. И плохо по отношению к Джасперу. Рада, что эти мысли никто не прочтет. Благодаря изменениям в отношении к нам с малышом - нам стало легче. Нам с ребенком приятно, что от нас больше не отталкиваются. Не охотно, с большим сомнением, но нас стали принимать. Теперь, нам не так страшно. Хотя… Пугает осознание того, что малыш не по дням, а по часам растет в нутрии меня. Сначала правое нижнее ребро. Потом трещина в тазовой кости. Что будет в день родов? Но я выживу. Я улыбаюсь. Мне не должно быть больно. Я не имею права на страх. Не улыбнусь – испугаю Джейкоба. Рада, что он приходит к нам и помогает. Жаль, что этим я причиняю ему страдания. Надеюсь, когда-нибудь я перестану быть эгоистичной и отпущу его, а он найдет себе заботливую девушку. Запечалиться. Будет больно – напрягу Карлайла доставать очередное медицинское оборудование. Глава клана и так перевез из-за меня домой множество разного оборудования, которого, по неизвестной мне причине, еще не принялись искать в больнице. Хотя, скорее всего, Калены его просто купили. Обратившись в вампира мне должны раскрыть карты и рассказать откуда у них столько денег, если работает только Карлайл. Покажу страх – Джаспер не выдержит. Мой возлюбленный сильный эмпат, и как бы я не старалась – он чувствует малейшие изменения в моем настроении. Джас был первым, кто заметил присутствие во мне крошечной жизни. И я рада, что они, наконец-то, стали притягиваться друг к другу. Наш малыш растет. Я его люблю. Малыш любит меня. Мы преодолеем все вместе, и я смогу посмотреть в глаза своему ребенку. Не важно, родится ли Ренесми (Рене и Эсми), или Карли (Карлайл и Чарли). – Вот ещё один стакан, Белла. Держи его, аккуратно, - полу присев возле меня, Розали вложила мне в руки стакан с кровью, а сама присела на пол возле дивана. Я взглянула в своё отражение на серебреной крышке, закрывающей стакан. Вскоре мне придется самостоятельно добывать себе кровь. Обязана постараться, чтобы это была не человеческая. А сейчас эту кровь я пью ради малыша. Уже зная и не плохой, и не хороший вкус, я обхватила сухими губами трубочку. – О! И резко все изменилось. Кружится голова. Стук сердца слышен в ушах. Бока живота разрывают изнутри в разные стороны. Чувствую, что лечу вниз. Глава тридцать седьмая. Часть 2.– Следовало бы, но я не убиваю. Во всяком случае, пока. Дурость, конечно, но он – мой сын, мой гребаный первенец, и я его убью, если только не останется другого выхода. Старший Лэндон. (стр. 394, «История Лизи», Стивен Кинг).
POV Джаспер Хейл – О! – не успев втянуть в себя очередную порцию крови, вскликнула Белла и начала оседать. Я метнулся к девушке, но её верный страж сразу ее поймала. – Белла! – воскликнули мы хором. Через полсекунды она закричала. Это был не просто крик, а душераздирающий, кошмарный вопль. В горле у Беллы заклокотало, она зажмурила глаза. Сердцебиение увеличилось; этот звук, казалось, заполнил всю гостиную. Тело девушки дернулось, неестественно изогнулось в руках у Розали, и из горла хлынул фонтан крови. – Роуз, быстро звони Карлайлу! – прорычал на блондинку, забирая Беллу. Узнав о намерениях Беллы оставить в живых этого ребенка, Карлайл подготовил все необходимое: как для родов и новорожденного, так и для обращения. В последнем активно помогал я, собирая свой яд в колбы. Занес возлюбленную в приготовленную комнату – бывшую библиотеку, – потому что это одна из самых больших комнат, а также ее проще было переоборудовать в медицинский кабинет, – положил на стол. Она неестественно дергалась, билась, изрыгая кровь. Итак бледное лицо стало безжизненное — она потеряла сознание. Но ее с нечеловеческой силы сотрясало изнутри, спазмы сопровождались громким треском и хрустом костей. — Держи ее! – крикнул я Джейкобу, что помчался вместе с нами и истуканом замер в дверях. Необходимо снизить ее боль. Нужно срочно найти морфий! Было трудно видеть Беллу, мертвенно-бледную в ослепительном свете, окровавленную и ломающуюся изнутри. Но и не наблюдать за изменениями я был не способен. Влетела Розали и стала одновременно придерживать Беллу и срывать с нее одежду. Я воткнул заготовленный шприц с морфием в руку девушке. Надеюсь, поможет. – Что происходит, Джаспер?! Где вампирский врач? – кричал Джейкоб, стараясь не опускать взгляд ниже лица Беллы. Ему страшно. Нам всем в комнате страшно. – Ребенок задыхается! – проводя возле живота правой рукой, левой Роуз крепко вцепилась в меня, – Видимо, плацента отделилась! Внезапно Белла очнулась и издала истошный болезненный вопль. – ВЫТАСКИВАЙТЕ ЕГО! ОН ЗАДЫХАЕТСЯ! БЫСТРЕЕ! БЫСТРЕЕ! БЫСТРЕЕ! Ее глаза были огромные, широко распахнутые. На белках глаз выступили красные пятна: лопнули капилляры. В это же время изнутри живот вновь потянули в разные стороны. Живот возлюбленной растянулся в сторону, увеличившись в два раза. На боках проступили следы маленьких рук. Огромный сотрясающийся живот набухал темно-красными цветами, что на фоне светлой кожи пугающе смотрелось. – Не может этого быть, – ей не нужно вдыхать кислород и сглатывать слюну, но она это сделала, - Карлайл будет примерно через час... Мы должны сами справиться. – Еще морфий… – прорычал я. – НЕТ! ВЫТАЩИ… – у Беллы вновь хлынула кровь горлом. Роуз подняла ей голову, чтобы освободить рот. В комнату влетела трусиха Элис и сунула в ухо Розали наушник от телефона. Коротышка поставила десятку махровых полотенец. Затем она попятилась на выход, распахнув горящие глаза. Ее страх был сильнее, чем у присутствующих. Блондинка яростно зашипела в микрофон. Я ввел в руку Беллы небольшую дозу морфия. Розали схватила скальпель. Роуз опустила руку на живот. Яркая кровь хлынула из-под скальпеля. Белла дернулась, но не закричала. Чувство страха в библиотеке резко сменилось на чувство голода. Жажда Розали заполнила все мои рецепторы, эта жажда заполнила все мое тело. Я резко приложился головой об железный стол, разбросав медицинские приборы. – Нет, Роуз! – заорал. Лицо блондинки изменилось, черные глаза вспыхнули жаждой, она хищно оскалилась. Благо Джейкоб все еще придерживал Беллу. Рванул к Розали, сшиб ее тело от Беллы, зажал рот и дыхательные пути рукой, вытолкал за дверь и забрал маленький наушник в ухе. Тут перехватила Элис: схватила Роуз за горло и оттащила в коридор. После похвалю ее, что не сопротивлялась. Иначе, даже не смотря на мои былые военные годы, из-за двухнедельного голода и аромата крови – мне приходилось держать себя в руках. В противостоянии с Роуз, если бы она была настроенная серьезна – мог сорваться и позволить нападение на Беллу. За последний год смог привыкнуть к запаху крови Беллы. Но сейчас, не охотясь во время беременности любимой, я мог бы не победить Роуз. Самое страшное – не сорваться. Я не стал смотреть, как Элис уводит Розали, и бросился к операционному столу, где Белла уже начинала синеть, выкатив глаза. Не отвлекайся – сосредоточься на любимой. На сохранение ее жизни. Не на крови. В моих глазах все окрасилось в красный. – Искусственное дыхание? – нетерпеливо прорычал Джейкоб. – Да! Он оценивающе взглянул на меня. Боится, что и я сорвусь. – Джаспер?! Роуз должна была сделать ей кесарево сечение. Продолжи его и вытащи ребенка, — голос Кайлайл, исходящий из маленького наушника отрезвляюще подействовал на меня. – Карлайл говорит! Нужно делать кесарево. Я вытащу ребенка, а ты пока сделай искусственное дыхание, – лучше он, чем я вкушу ее кровь из губ и гортани. Снова жуткий треск. Громче предыдущих. Такой оглушительный, что мы с оборотнем замерли в ожидании ответного вопля. Тишина. Сведенные судорогой ноги Беллы неестественно обмякли. Только не… – Позвоночник… – Давай, живо! – рявкнул Джейкоб, бросив скальпель, – Она ничего не почувствует! Внутри меня все рухнула. Выживет ли она? Она должна. Она обещала стать хорошей женой и мамой. Беллино сердце еле слышно билось, неровно, но билось. Джейкоб не терял надежды. Наоборот, он отбросил панику и с упорством, с верой в успех, приступил к делу. Он выдохнул в рот Беллы полные легкие воздуха. Подрагивающая грудь расправилась: дыхательные пути были свободны. Как бывший военный стратег, я подготовил несколько вариантов развития событий. Предполагал, в случае, если мне самостоятельно придется принимать роды, помощь Карлайла и Джейкоба будет необходима. Карлайл опытный врач, которому я бы ассистировал. Он единственный в клане не реагирует на кровь людей, точнее профессионально способен подавлять желание. Другие Калены не справились бы на его месте, даже не смотря на тот факт, что некоторые самостоятельно решили изучить технологию приема родов. Джейкоб же оборотень и лучший друг Беллы – он готов на многое ради спасения ее жизни. Отдать свою жизнь готов и я. К сожалению, такой вариант, с небольшой корректировкой, реализован. Розали уже сделала прокол, мне необходимо довести это дело до конца. Необходимо сделать поперечный брюшной разрез - над лобковым сочленением. Приступим – мягкий, влажный звук скальпеля по коже. Теперь раздвигаем брюшные мышцы, разрезаем матку. А кровь все больше капает на пол. Этот аромат сильнее. Он заполняет библиотеку. Осталось вскрыть плодный пузырь. Провожу скальпелем, пытаюсь сделать надрез. Но не удачно – вампирскую плоть не прорезать любым оружием. Придется пойти на риск. Вкусить вкус крови Беллы. Я должен спасти свою любовь. – В моих глазах все окрашено в красный. Если я сорвусь – выкини меня в окно. Позади тебя, в железном ящике, находится мой яд. Просто введи его в нее, после извлечения ребенка. Она обратится. Джейкоб внимательно выслушал меня. Взглядом, нашел тот ящик. – Выдержишь. Иначе ты ужасный муж, - проговорил он, и вновь вдохнул полные легкие воздуха и передал его Белле. Джейкоб сказал это не с сарказмом, он уверен во мне. Поэтому, ради этого доверия, ради Беллы и нашего ребенка я обязан все довезти до конца. Не срываясь. Я приник лицом к Беллиному животу. Зубы вампира – лучший инструмент, чтобы порвать вампирскую кожу. Тепло. Вкусно. НЕЛЬЗЯ! Вскрыл плодный пузырь. Белла вдруг закашлялась. Очнулась. Не вовремя. – Смотри на меня, Белла! – завопил Джейкоб, – Слышишь? Будь со мной! Не уходи! Твое сердце должно работать! Правильно Джейк. Держи ее с нами. Она не должна расслабляться. Раздвигаю плодный пузырь. Осталось извлечь ребенка, плаценту и обратить Беллу. – Этого не может быть… – кто ж знал, что моя возлюбленная вынашивает двойню?! Так оно и было. – Ренесми и Карли… – прошептал я и принялся разгрызать пуповину. Значит, мы все ошиблись. Предполагали одного ребенка, а появилось двое. Ничего удивительного: с появлением Беллы ожидания клана хоть раз целиком сбывались? Я извлек детей из утроба матери и слегка завернул в махровые полотенца. Но даже мимолетного мгновения мне хватило чтобы понять – эти детишки не простые новорожденные малыши. Они уже больше чем им полагается родиться, а их примерный общий вес около двенадцати – тринадцати килограмм. Но их еще необходимо внимательно осмотреть, а после вымыть. И тут Беллино тело замерло, хотя ее дыхание восстановилось. Слабые удары сердца прекратились. Я понял: все кончено. То, что сотрясало ее изнутри, наши дети, больше не в ней. Сил продолжать жить дальше - больше нет. Она достигла своего финиша. Джейкоб с силой надавил Белле на грудь и начал считать вслух, пытаясь не сбиться с ритма. Раз. Два. Три. Четыре. Вдул в ее легкие новую порцию воздуха. Больше я ничего не видел: перед залитыми красным цветом глазами все поплыло. Только одно отлично слышал – быстрое и легкое сердцебиение двух адски горячих детей, лежащих на маленьком передвижном столике возле Беллы. Карлайл в наушнике пытался до меня докричаться, но его голос был очень тихим и слабым. – Чего ты ждешь?! – кричал Джейк, нажимая Белле на грудь, - Раз. Два. Три. Четыре. Перед моим взором возникла Розали. В ее руках было большое одеяло. – Я уже успокоилась, – заверила она. – Отдай мне детишек, Джаспер. Я позабочусь о них, пока Белла… Не стала вампиром… ВОЗЬМИ СЕБЯ В РУКИ! Мы с Джейкобом одновременно зарычали. – Бери детей, - подтолкнул к ней передвижной столик и направился к железному медицинскому ящику. – Раз. Два. Три. Четыре, - оборотень сделал еще один вдох за Беллу. Еле слышно сердце вновь сделало новый слабый «тук». – Убери руки, Джейкоб, – но он замер, глядя на шприц в моей руке. Пришлось скинуть его руки с сердца Беллы. Раздался тихий хруст: сломал ему что-то. В тот же миг воткнул длинную иглу прямо в сердце жены. – Говорил же, в ящике мой яд, – ответил на немой вопрос, надавив на поршень. Ее сердце сжалось. И в напряженной тишине библиотеки резко забилось, как пойманная хищником птичка крыльями. – Делай массаж сердца. Не останавливаясь! – приказал ему. Оборотень смиренно приступил к делу. Если он хочет, чтобы Белла жила, ему придется помочь мне сделать девушку вампиром. Качать сердце ему теперь труднее: оно бешено бьется, но кровь в венах начинает сворачиваться, становиться густой и медленной. Необходимо проталкивая яд в Беллины артерии, пока, в конце обращения, кровь с ядом окончательно не загустеет в венах. Тем временем я извлекаю плаценту из Беллы. Зашивать не нужно: синяки, порезы, следы от укусов, разрезанная плоть и сломанные кости заживут благодаря вампирскому яду. Мне необходимо лишь внести его как можно больше в тело любимой. Делаю укусы хаотично, запускаю яд в ее тело, зализываю кровоточащие укусы – там, где слюна смачивает кожу, она зарастала, и яд вместе с кровью запечатывался в теле. Я все кусал и кусал. Джейкоб все качал и вдыхал воздух в легкие девушки. Но долго это больше не могло продолжаться. Мы склонились над Беллой. Все, что осталось от девушки, которую мы оба любили: покалеченное обескровленное тело. – При обращении все кричат… – не выдержав тишины в библиотеке (не считая стука сердца оборотня), проронил я. Ждал, что она будет кричать от огненного яда вампира в теле. Кричать, как я при обращении, как все бывшие новорожденные Но она молчала. – Все кончено. Белла умерла, – сглотнув, со злостью подытожил Джейкоб. И пошел на выход. Здравствуй, океан боли… – Убирайся вон! — рявкнул я и принялся качать Беллино сердце, – Она не умерла! Она выживет! Не должен позволить ей принести себя в жертву детям, что создали мы. Она выдержала период, когда они росли, разрывая ее изнутри. Она боролась ради них, самостоятельно. Даже без моей поддержки. Теперь мой черед бороться за спасения ее жизни. Я не позволю ей умереть сейчас и покинуть меня. – Давай же, Белла. Живи! Я так тебя люблю, не смей сдаваться! POV Джейкоб Блейк Когда пришло время – никто из нас не был готов. Часть Каленов охотилось на животных под присмотром Ли и Сета. Не могли еще день протерпеть, гребенные кровососы! Профессиональная помощь врача Белле необходима. Была… А теперь все – ее сердце больше не бьется. Джаспер пытается ее реанимировать, но один «тук» и пол минуты молчания. Потом снова «тук» и минута молчания. «Тук» двадцать три секунды молчания. «Тук» и сорок восемь секунд тишины. Сидя в коридоре возле импровизированной палаты – библиотеки я считал секунды. И каждый раз все меньше верил в успех Джаспера. Этот вампир пошел на поводу у Беллы, позволил оставить и родить этих монстров. Признался мне в своей слабости – в аромате ее крови. Но он выполнил ее мечту – родить на свет этих чудовищ! А теперь эти монстры в руках вампиров. Полу люди полу вампиры… гребенные убийцы своей матери! Эх… а Джаспер все продолжает взывать к Белле… Признается ей в любви, обещает шикарное будущее… Которого не будет. Видь от нее остался лишь труп. Все остальное высосали эти монстры. А душа ушла восвояси. Ее больше нет. Ее нет. НЕТ! Хочу убраться с этого дома: больше меня здесь ничего не держит. Нет Беллы, моей подруги и первой возлюбленной. А значит и больше не будет этих вампиров. Я их выгоню, уничтожу, изведу! Они помогли этим чудовищам убить Беллу, а я убью за ее смерть и их. Спускаясь по лестнице, я знал, где сидит фазан. Эти монстры. Два стука сердца были в гостиной, где ранее отдыхала их мать. Мне захотелось броситься вон из дома, перепрыгнуть через все ступени одним махом и выбежать за дверь, но что-то тянуло меня в гостиную. Ноги не слушались. Они как будто были сделаны из свинца, а тело измотано как никогда прежде. Но я продолжал спускаться по лестнице, через силу. В воздухе пахло кровью. Человеческой. Чужой. На последней ступеньке я взглянул в гостиную. На диване, который ранее вечно занимала Белла, – либо спала, либо ела, либо телек смотрела, – теперь сидели Роуз и Элис. Было видно, как они возились с этими чудовищами. Мелкая закутывала одного в пеленки. Блондинка кормила другого кровью. Элис обернулась на меня. Взглянула своими большими глазами. Отвернулась. Наверняка и Розали услышала, как я остановился, но не обратила на меня внимания, наслаждаясь мгновениями желанного материнства. Может, она теперь не будет такой мерзкой блондинкой. Желаемое Роуз получила… даже в двойном размере. А Белла уже никогда не отберет у нее детей. Неужели эта белобрысая вампирша этого и добивалась? Ненависть. Огонь. Красным окрасилось все передо мной. Красный огонь гнева и ярости охватил мой разум, сжигая его, но ничего не стирая. Видя этих двух мелких чудовищ, что выпивали кровь из Беллы, которые разрывали ее на части и которые убили ее я не мог быть спокойным Дрожь пробила меня насквозь. Розали была полностью увлечена тварью и не обращала на меня внимания. Она не успела бы меня остановить. Элис поднесла детскую бутылочку к рту второго чудовища. Она может и успеть сбежать. Эти дети – злая шутка природы. Бездушные демоны. Они не имеют права на жизнь. Их необходимо уничтожить. Я должен прикончить этих тварей. Розали попытается убить меня, когда монстр в ее руках умрет, и я буду сражаться. В это время Элис сбежит со вторым чудовищем. Я обращусь и передам приказ альфы Ли и Сету. Они не смогут воспротивиться приказу, и найдут и уничтожат второго монстра. Не знаю, хватит ли мне времени растерзать Роуз, пока остальные вампиры не придут на помощь. Не уверен, останутся ли целы Лиа и Сет. Они будут находиться под приказом – Эдвард это поймет и направит Каленов в дом останавливать меня. Или убивать. Не факт, что Джаспер услышит и отреагирует на возню – этот вампир сегодня множество раз впадал в ступор, а сейчас вообще пытается реанимировать возлюбленную. Однажды Калены отвернулись от него и Беллы, думаю в этот раз он отвернется от них. Конечно, после смерти Беллы и их «детишек» Джаспер меня захочет прикончить, но плевать. И плевать, если волки, не важно из какой стаи, захотят мне отомстить или сочтут действие Калленов верными. Больше ничто не имеет значения. Только мое собственное правосудие. Месть. Эти чудо чудное, диво дивное! Эти капризы природы! Эти выродки, погубившие Беллу, не проживут больше ни минуты. Я уничтожу их. Если бы Белла выжила, она бы меня возненавидела. Но ключевое слово здесь «если бы». Эта возня Джаспера в библиотеке и здесь слышна. Также как и «стуки» ее умершего сердца. Значит, он мне не помешает. По крайней мере не успеет отреагировать. Теперь мне плевать. Белле было плевать на мою боль, когда она позволила в течение нескольких недель безжалостно пытать себя, а после и убить. Так почему я обязан беречь ее чувства? Особенно теперь, когда ее больше нет! Сердца этих чудищ бьются. Беллино – нет. Подумав так, я чуть не улыбнулся – меня захватила кошмарная ненависть и злость. Такие эмоции я еще никогда не испытывал, а такой решимостью еще никогда не обладал. Все нужные решения мною были приняты буквально за секунду. Дрожь, охватившая меня еще в библиотеке, стоя над изуродованном трупом Беллы и глядя на двух окровавленные монстров в руках Джаспера, усилилась. Я пригнулся, готовясь броситься на Розали и зубами выхватить одного из убийц. Белобрысая недо–мамаша что-то проворковала монстру, отставила пустую бутылочку и подняла тварь в воздух, чтобы потереться о ее щеку. Ути-пути какие нежности. Меня сейчас вырвет. Отлично. Идеальное время для первого удара. Я чуть подался вперед, и огонь начал преображать меня по мере того, как тяга к чудовищу росла. Она была схожа с тягой к Белле, но в разы сильнее. Эта тяга напоминала приказ альфы: раздавила бы меня, если бы я не подчинился. Мелкий новорожденный кровосос поглядел через плечо Розали мне в глаза — этот взгляд был куда осмысленнее, чем принято новорожденным. Теплые карие глаза цвета молочного шоколада. Точно такие же, как были у Беллы. Ненависть, ярость и дрожь как рукой сняло. Меня охватил новый, невиданной силы жар. Он зародился в моей грудной клетке, взял в тиски сердце и медленно распространился по всему телу. Это был не огонь. Это было свечение. Внутри все будто перевернулось. Все, что я хотел сделать – уничтожено. Любовь к мертвой девушки на верху – уничтожена. Преданность к стае – уничтожена. Любовь к отцу – уничтожена. Привязанность к друзьям – уничтожена. Все к чему я был привязан, все чем дорожил в один миг рухнуло. Стало не нужным. Не самым важным. Теперь возникло что-то новое… Появился центр моей Вселенной. А я стал безвольным рабом, что накрепко, намертво привязан к нему. Я понял, что это за чувство. Долгие годы я жаждал его ощутить на себе. А теперь испытал в самый неожиданный момент. Я намеревался убить детей Беллы и Джаспера, уничтожить жизнь в этих хрупких телах. После, как минимум, растерзать Розали, а как максимум убить всех Калленов. А теперь этого желание внутри меня лопнуло, как мыльный шарик. Но на его место пришло новое… И к счастью, или к сожалению, это желание сравнимо со стальным ядром. Я хочу приклоняться и защищать одну девушку. Отныне на земле меня удерживает маленькая девочка на руках у Розали. Ренесми.