Secrets and Star Wars

      Алан лежал на своей кровати под потолочным вентилятором над головой. Время от времени винты скрипели, что заставляло паниковать рыжего. Ветер раздувал белые занавески. Вдохните. Все будет в порядке. Выдохните. Это не ваша вина. Алан жаждал лезвие. Он хотел часами сидеть в малиновой ванне от крови с его бледной кожей и небольшой улыбкой на его лице. У него была страсть, необходимость в этом металле. Он услышал, как входная дверь медленно открылась. Остин был дома. Остин был идеальным парнем. Высокий, статный и совершенный во всех отношениях. Не такой, как Алан. Остин был привлекательным: темные волосы и прекрасные шоколадные глаза. У Остина был хороший голос, идеально подходивший под его внешность. Его смех был действительно заразительным. Алан медленно направился к спальне, рухнул в углу большой двуспальной кровати, обхватывая колени руками и пряча в них голову. Тихие всхлипы стали срываться с его губ, а слезы хлынули из глаз, его грудь вздымалась. Дверь со скрипом отворилась, и в комнату тихо зашел Остин. "Алан?" Шепот. Расстояние между ними сократилось. Алан старался не обращать внимания на боль в запястьях и бедрах. Простыня была окрашена кровью, потом и слезами. Противоположная сторона кровати прогнулась, предупреждая младшего парня, что Остин сел. Длинные, тонкие пальцы Остина пробежали по спутанным рыжим волосам Алана, и он тихо спросил "Алан, ты в порядке?" Парень сел. Глаза налились кровью и слезами. Сердце Остина рухнуло вниз; если бы он знал, что Алан все это время был в депрессии. Эшби открыл рот, но, к сожалению, ничего не смог сказать. Его пальцы переплелись с пальцами Остина, и он выдавил из себя улыбку, но старший парень видел его насквозь. "Нет", - Алан шепчет: "Я не в порядке". Татуированные руки Остина заключают Алана в объятия и поглаживают спину: "Ты хочешь поговорить об этом?" Алан кивает в шею Остина и всхлипывает отстраняясь. Вдохните. Выдохните. "Иногда, когда я расстраиваюсь, я-я режу самого себя", - Алан начал еще больше плакать, поднимая руки к Остину. Остин уже был готов его успокоить, но Алан еще не закончил: "Я начал с малого. Но вскоре я не смог отказаться от этого, мне это нужно... Лезвие было моим единственным другом. Оно будто говорило мне взять его и сделать больше ран. Я недостаточно сильный, Ости, я должен был". К тому времени, как Алан закончил свою речь, Остин был в слезах. Соленые капли текли по коже и прокатывались по щекам. Алан вытащил свою руку и спрятал ее под белым одеялом. Все его тело болело, одновременно от шрамов и от такого положения. Для Остина, Алан казался уязвимым. Он хотел вернуть обратно время и показать, как сильно он заботится. Остин не может быть ближе к Алану, потому что они были лучшими друзьями. Алан не знал, что такое любовь, но и Остин тоже. "Я так сожалею, что подвел тебя", - говорит Алан перед тем, как сесть на колени Остина и обнять его, голова оказалась на сгибе шеи. Он тихо всхлипывает и нежно целует его в шею. Остин напрягается от внезапного контакта. Алан поцеловал его. Вырисовывая круги на пояснице Остина, Алан забывает о боли. Он просто хочет чувствовать себя любимым, и Остин об этом догадывается. Остин понимает послание, и медленно, осторожно укладывает Алана на спину. Руки Алана остаются на бедрах Остина, притягивая его ближе, чтобы сократить расстояние между ними. Желание Остина все больше и больше растет. "Я боюсь", - Алан стонет тихо, откинув голову назад. Остин закатывает рубашку Алана, чтобы увидеть шрамы; некоторые новые покрывают его кожу. Он борется с желанием плакать, прижимаясь губами к каждому шраму. Он достигает выступающих косточек Алана; смог бы он так же голодать? Остин медленно стягивает носки и штаны с Алана прежде чем раздеться самому. Они оба остаются в боксерах, губы Остина проскальзывают по бледной коже Алана. Он выгибает спину, когда руки Остина возятся на пояснице. Он хочет его, Алан думает. Он сглатывает и помогает Остину снять собственную одежду. Член Остина поднимается и слабо шлепает по животу. "Ты готов?" - Остин шепчет, его губы прикусывают мочку уха Алана. Парень сглатывает и кивает ему в шею, положив руки на лопатки Остина. Остин приобнимает Алана до того, как ввести головку, Алан задыхается, пальцы царапают спину. Медленно, осторожно Остин толкается дюйм за дюймом. Алан скулит, когда его партнер задевает простату, заставляя его стонать так сильно. Остин оставляет новые раны на коже рыжего. В конце концов, Алан был еще девственником. Остин выходит и снова входит, вызывая сладкий стон из горла Алана. Он жаждал этих звуков уже более почти трех лет, такие яркие, приближающие к концу стоны. Алан чувствует трение своего члена между его животом и животом Остина, он откидывает голову, чтобы получить больше удовольствия. Он достигает своей кульминации к тому моменту, когда Остин всего на полпути. Он меняет позу по-другому, требуя лучшего прохода. Судя по крикам Алана, он просит больше. Он хочет больше. Это - то, что Остин делает. Толчки ускоряются, он чувствует себя на грани. Алан притянул Остина за плечи ближе, подтянув бедра ближе к старшему. Остин кончает внутрь Алана, тяжело дыша и выходя из него. Белые полосы горячей жидкости остаются на их животах. Остин встает на дрожащих ногах, хватая полотенце и вытирая двух парней. Глаза Алана пытаются оставаться открытыми. В то время как они практически ничего не сказали, они показали больше смысла их внезапными действиями. Он щелкает по телевизору, чтобы увидеть марафон Звездных Воин. Остин ложится на кровать рядом с Аланом, охватывает своими длинными руками талию младшего парня и направляет его голову к своей груди. По большей части, он был счастлив в своих действиях. Он чувствовал, что был влюблен. И Алан тоже.