Фотография моей любви

Я очень боялся за Валеру. Не могут дети так хандрить. Он часто плакал и отказывался от еды. Мне нужно было решать дела, касательно его проживания у меня. Пришлось поднимать немало связей и обзванивать много инстанций. Если оформить опеку над своими братьями было полбеды, то здесь все было сложнее. Мальчик был мне чужим. Он являлся главным свидетелем в убийстве друга, и его прошлая жизнь оставляла желать лучшего. По закону, он не мог просто так оставаться у меня. В моем распоряжении была неделя на решение всех дел. На работе я болел, для друзей был завален работой, хотя и те и другие умудрялись меня доставать. Некоторые напрашивались в гости. Мне очень помогала Настя. Она занималась с Валерой. Очень многим я благодарен ей. У меня нет опыта общения с подростками. Точнее он есть, но видимо, я его растерял. В тот же день, как Настя привезла Валере вещи, мы поехали по магазинам и накупили ему одежды и всяких мелочей в виде ремней, цепочек на джинсы, шапок, перчаток, кед и прочего - все, что было интересно подросткам в его возрасте. Но даже в магазинах, он не проявлял особого интереса. Как он потом признался Насте, он стеснялся. Мы заехали в парикмахерскую и мастер подстригла его. Теперь, в новой одежде, с нормальной прической, он выглядел как рублевский мальчик. Его волосы не лезли уже в глаза. Они остались такими же длинными, но челка уже была косая и чуть зачесана на левую сторону. Голубая рубашка очень шла к цвету его глаз. Черные, чуть зауженные джинсы, отлично смотрелись с кедами и черной курткой. Если провести рубрику до и после, то разница была весома. Он и так был красивым, но теперь он был похож на модель. Словно прочитав мои мысли, Настя произнесла это вслух, когда мы сидели в кафе и ели пиццу. Более-менее, Валера ожил, когда ему принесли мороженное. Видимо, оно ему очень нравится. Когда мы приехали домой, мне позвонили, и нужно было ехать на кладбище, оплачивать землю и людей, которые занимаются погребением. Не люблю такие вещи. Очень не люблю. Раньше, я и компания, устраивали ночные игры на кладбище. Бегали и пугали друг друга. Сейчас, я повзрослел и понял, что означит кладбище на самом деле. Вечером, похвасталась Настя мне фотографиями, которыми она делала вместе с Валерой, пока я отсутствовал. - Он сегодня более живее, чем в последние дни! А еще ему понравилось фотографироваться. - Подмечала Настя, показывая мне снимки. - Хорош Мальчик. - И правда. Хорошие снимки. - подкуривая сигарету, провел профессиональную оценку. - Видишь! Мы справились! - улыбнувшись, Настя пододвинулась ко мне и положила руку на мою. - Это надо отметить! Меня спас звонок на телефон! Звонила Полина и интересовалась моим здоровьем. Как обычно, она говорила, что все остальные фотографы говно, что уйдя я на больничный, все распустились и работа идет очень медленно. Через три дня должен будет состояться показ мужской коллекции, и именно я должен буду делать снимки для журнала. После разговора, я вернулся назад на кухню. Мне было интересно спросить у Насти то, что сказала мне Полина. Она сказала, что многих сейчас нет из-за простуды и в перечислениях, упомянула имя Насти. Мне хотелось узнать, для чего она ушла на больничный. В ответ на мой вопрос, Настя начала себя странно вести. Она подошла и обняла меня. - Стас, как же ты не замечаешь, что ты мне нравишься. - Вот чего-чего, а этой головной боли, мне сейчас не нужно. - Я взяла больничный, чтобы помогать тебе. Ты всегда такой серьезный и загруженный. О тебе ничего не известно, а тут, ты заботишься о незнакомом мальчике. Это так здорово! - С этими словами, она подошла ко мне и обняла. - Эм. Эм. Эм. Настя, может не надо всего этого? - высвобождаясь из ее объятий, я отошел на безопасное от нее расстояние. - Я благодарен тебе за помощь, но ты видимо что-то не так поняла. - с девушками я умею общаться, флиртовать и прочие, что положено уметь мужчине, но я совершенно не знал, как мне поступить с Настей. - У тебя другая женщина? - спросила та, нахмурив брови, на что я, улыбнувшись покачал головой. - Тогда кто? - Словно прожигая ревностным взглядом, Настя задала следующий вопрос. - Я надеюсь, ты не гей? А то, сколько тебя знаю, ничего никому не известно о твоей личной жизни. - Насть, сядь. Нужно поговорить. - я конечно знал, что за помощь, пусть она и оказывалась мне с определенной целью, ее надо будет отблагодарить, но не думал, что нужно будет объясняться ей. - Ты права. У меня нет другой женщины. О моей жизни никому, ничего не известно. - слова давались мне с трудом. Ведь одно неверное слово и Настя соскочит и уйдет. Благо Валера ничего этого не слышит, а играет в ноутбуке, у меня в комнате. - Больше чем три года назад, человек, которого я любил, покончил с собой. Это была моя вина в том, что я не был до конца с ним честен и изводил его. Это был парень. - все время, пока я говорил это, я следил за выражением лица Насти. Оно не менялось. Это говорило лишь о том, что она все понимает и нормально реагирует на мои слова, либо что она соскочит и послав меня куда подальше, просто уйдет. - Сейчас я не хочу никого любить. Просто не хочу никому делать больно. - закончил свой рассказ. - А мальчик - это тогда как? - продумывая вопрос, ровным тоном спросила она. - Я не хочу что-то делать с мальчиком. Я просто хочу помочь ему. Не знаю, как это объяснить. - на какой-то момент, я задумался над дальнейшими словами. - Ты просто хочешь искупить свою вину. - сделала четкий вывод Настя, после чего, поднялась и пошла в прихожую, одеваться. - Прости, что вмешалась в твою жизнь. Можешь не бояться. Я никому, ничего не скажу. - после чего, она спокойно попрощалась и закрыла за собой дверь. Ее реакция очень удивляла, радовала и пугала одновременно. Другая бы, но ее месте, просто соскочила со стула, обматерила, расплакалась, и в истерике, просто ушла бы хлопнув дверью. Так поступали многие, которым я отказывал и признавался в своей ориентации. Настя же спокойно все приняла, без скандалов и ругани, попрощавшись, ушла. Тяжело вздохнув, я пошел в комнату к Валере. Нужно было предупредить его, что завтра похороны. Он сидел с ноутбуком на кровати, подложив под спину подушки и что-то печатал. Сев к нему, я сообщал о завтрашних похоронах. Закрыв ноутбук, он вновь поник. - Я обеспечил все и устроил. Его похоронят, как положено. - сказал ему, в надежде на то, что это хоть как-то успокоит поникшего ребенка. - Завтра не спи долго. Трудный день будет. - после этих слов, я взял его за руку и он не отдернул ее. Очень радовало то, что он начинает мне доверять. На следующий день, мы собрались на кладбище. Погода вышла на удивление теплой и солнечной. Валера не стал тепло одеваться и брать куртку, сказав что не замерзнет в рубашке. Я же взял с собой пиджак. Кладбище - открытая территория и там частые сквозняки и ветер. - А Настя не придет? - озадаченно спросил меня мальчик, когда мы уже готовы были выходить из квартиры. - Не знаю. Если хочешь, позвони ей, спроси. - дал ему телефон. - Там записана, как НАСТЯ МАНИКЕНЩИЦА, а то у меня много контактов. Спускаясь в лифте, он позвонил Насте, и та согласилась приехать. Удивительно. Я думал, что Настя не захочет меня видеть, после вчерашнего. Хотя, возможно, она это делает ради Валеры. На кладбище он еле сдержался. Мы боялись, что он впадет в истерику, но он мужественно перенес все. Только в машине он заплакал. Настя пообещала зайти на следующий день и мы высадили ее после похорон у ее дома. - Валерий, а я как раз вас жду. - я услышал голос, который был мне уже не то что знаком, но и успел приесться и надоесть как старая песня. - Следователь Курлаков. - представившись, он начал идти по направлению к нам. - Хотелось бы задать вам несколько вопросов. - Уважаемый следователь. - несмотря на то, что мне дико хотелось взять его за шиворот и просто набить морду, пришлось спокойно, но все же все популярно объяснить. - Вы напрашивайтесь или так просто, просите? - понимаю, что грубо, но сейчас Валере меньше всего нужно общаться с кем-то посторонним, тем более с такой ментовской крысой - Не вижу с вами социального педагога, чтобы вот так вот, его допрашивать. - Вы сейчас говорите с оперуполномоченным лицом, советую подбирать слова. - Валерка парень не глупый, он понял о чем речь и в чем суть вопросов, однако я не позволю Курлакову так просто его допрашивать. - Мы ждем вас завтра в участке и, Станислав, не знаю кто вы там ему, но его завтра заберут в детский дом. Вам тоже советую явиться завтра с мальчиком к 15.00. После слов о детском доме, Валера вздрогнул. Видно было, что он начал паниковать. Достаточно было видеть то, как начали дрожать его тонкие пальцы и глаза наливаться слезами. Все же, эта крыса укусила его. Дело запахло жаренным. Если Валера начнет истерить или этот следователь скажет ему хоть слово, то я не сдержусь и вмажу этому ублюдку, который явно довольный собой, наблюдал за реакцией Валеры на слова. - Иди домой. - протянув ключи, я слегка толкнул Валеру в сторону подъезда. - Я пообщаюсь с этим человеком. Тебе не следует присутствовать при разговоре. Понимаю, что эти слова я произнес довольно твердо и решительно. Валера удивленно посмотрел мне в глаза своими полу-красными от сдерживаемых слез глазами и пошел домой. Сам Курлаков даже напрягся от моих слов. После того, как двери подъезда были закрыты за спиной Валеры, я достал сигарету и подкурил. - Знаешь, что я не люблю в вас - ментах. Вы вечно суете нос не в свои дела, а потом удивляетесь, почему же вас так ненавидят. И знаете что, Николай, - выпустив равнодушную струю дыма в воздух. - Вам удалось сделать так, чтобы я вас возненавидел. - Станислав. - как-то противно официально он обратился ко мне. - Вы учтите, что я при исполнении. Подбирайте слова. К тому же, мальчик не ваш собственный. Конечно, если у вас с ним не сложились некие отношения, зная его. - он сделал специальную паузу, и не отводя глаз, продолжил. - А это уже статья по педофилии. Нужно ли вам это? -не успел я придумать ответ, как тот продолжил. - Верно. Не нужно. Так что, завтра в три часа, в участке. После этих слов, он развернулся и пошел к своей машине. Не знаю от кого у меня привычка дерзить, но поступок лучше слов. Зажав недокуренную сигарету между пальцев, с щелчком, она пролетела мимо следователя, на что он тут же обернулся. Сейчас Курлаков все больше походил на мусорную крысу. Злой и разъяренный. Однако его лица я не видел, я уже шел по направлению к дому. Валерка нервно курил, сидя в зале. Не люблю, когда он курит, но сейчас ругать его было как-то глупо. Не поддержав, но и не отругав, забрал сигарету и сел напротив. Он явно ожидал от меня ответа на его и так понятный вопрос, но я не люблю сдаваться, да и на самого Валеру страшно было смотреть. Казалось, что еще чуть-чуть, и он сорвется. - Что случилось? - еле слышно, все же спросил он. - Да ничего не случилось. - не нужно ему ничего знать. Да, я могу попасть в просад. Сейчас нельзя было ничего обещать, только приободрить. - Завтра надо будет сходить в мусарню и дать показания. Но ты не ссы. Прорвемся. Я что-нибудь придумаю. Ни хочу, что бы тебя забрали. - сейчас нужно было действовать оперативно. Хорошо хоть время не позднее. Можно еще обзвонить всех. Мне нужен был адвокат, нормальный следователь, а не эта крыса, и человек из комитета по делам несовершеннолетних. После ужина, я уже не мог сдерживать свои эмоции. Приходилось заливать коньяком. Все отвечали примерно одинаково - Хей, чувак, мы в России. Тут тебе не позволят помочь мальчику. Тут проще, чтобы он был в приюте. - Бесило. Некоторые говорили, что надежда есть. Некоторые, что ее нет. Найдя адвоката и нормального следователя, мне оставался только социальный педагог. Когда я оформлял опеку над братьями, это было куда проще. Телефоны у меня ломались, менялись, терялись, тонули и разбивались. Мне нужен был номер той, кто помогала мне с братьями. Не очень хотелось обращаться к Владу, но увы номер остался только у него. Застал его в дороге. Было слышно, как он едет в машине. После краткого описания случившегося ему, эта истеричка чуть не убился сам и не убил Никиту. Это было слышно по визжанию тормозов и матам Никиты. Все же номер я получу сегодня. Завтра, до трех часов, позвоню этой женщине и попрошу быть при допросе. Номер я получил только спустя сорок минут. Впрочем это не большое время, Влад мог вообще не прислать его, зная его. Все дела на завтра. Сегодня хотелось спать. Пожелав спокойной ночи Валере, приободрив его перед сном, дойдя до кровати и рухнув в нее, тут же уснул. Во сне, ко мне пришел мой Кирилл и сев рядом со мной на кровать, просто улыбался, нежно смотря на меня и что-то неразборчиво шептал. Когда он наклонился ко мне и поцеловал, я словно почувствовал, как по телу пробежала дрожь. От этого я и проснулся. Еще толком не соображая ничего, я почувствовал, как кто-то мне сосет. Это уже явно был не сон. - Что ты делаешь? - первое что смог я спросить незнакомца, так как взгляд еще не сфокусировался на полумраке и я все еще думал, что сплю. Но когда увидел Валеру, который поднял перепуганный взгляд на мня, понял, что нихрена это не сон. - Ты что, головой ударился об что-то или спятил? - чуть ли не вскрикнул я, от чего тот отскочил и я чуть оттолкнув его, накрылся одеялом.. - Не отдавай меня в приют. Пожалуйста. - я Знал, что до добра общение с Курлаковым не доведет. - Пожалуйста. Я все сделаю, только не отдавай, меня им. - после этого, он заревел навзрыд. - У меня нет никого. - Сквозь слезы говорил он. - Мишка умер, я сломан. Как игрушка. В приюте меня сломают еще больше. Я все сделаю, только не к ним. Не в приют. Ни назад. - скуля. Нет. Грубо. Моля сквозь слезы, шептал он. Вспомнился сон, где Кирилл улыбался мне. Он всегда приходит ко мне в такие моменты. - Не давай ему плакать. - Вот, что он тогда мне пошептал. Мне оставалось только обнять Валерку и прижать к себе так крепко и аккуратно, чтобы он почувствовал тепло и успокоился. - Глупый. Мне ничего не нужно от тебя. Если ты подумал, что так ты отдашь мне долг, то ты ошибся. Просто улыбайся и все. Я тебе помогу. И не думай о глупостях. - наконец-то это глупыш перестал плакать. Моя майка пропиталась его слезами, он хлюпал носом и чуть дрожал. Как-то перепугано и неуверенно, он обнял меня в ответ. Я провел рукой по его спине и вновь почувствовал шрам от ожога, который действительно был как крыло. Теперь-то я никому не отдам его. Не позволю забрать у меня этого дикого однокрылого ангела. Я бы просидел с ним так часами. Если бы не звонок в дверь. На часах было 00.27. В такое время ко мне никто не приходит в гости. Разве что только по делам или очень важным проблемам. Открыв дверь, я увидел Никиту. Только по его виду было уже понятно что он, в очередной поругался с Владом. - Ну проходи. Хули встал в дверях. - с улыбкой пригласил гостя. - Хуй хуем покрывают. - с этими словами он прошел в дом. Вы не подумайте. Мы не были врагами. Просто заматерившсь, и получив ответ, я узнал примерное настроение Никиты.