Иногда я задаюсь вопросом: когда вы покончите с этим, парни? Сколько лет мы уже знакомы? Десять? Двадцать? А мне уже кажется, что я знаю вас всю свою жизнь. Знаю буквально наизусть.
Знаю как ты, Би Джей, виновато кусаешь свои и без того пухлые губы всегда, когда наш раздражающе-тактильный барабанщик невзначай касается тебя, спрашивая то, что ты все равно поймешь только со второго раза, оторвавшись от очередных грез. Знаю как ты, Фрэнки, всегда при этом опускаешь глаза, словно боясь встретиться с Би взглядами, и едва заметно улыбаешься, тут же стараясь перевести тему или обратить все в шутку, если вопрос вдруг начинает казаться тебе слишком глупым. Знаю, как ты, Билли, можешь долго смотреть на Фрэнка, которому на "King for a day" каждый раз как будто башню сносит, и ты непременно заражаешься этим безумством. В такие моменты ты действительно по-настоящему оживаешь. Потому что путы, больно связывающие твои руки, ослабевают, позволяя чуть приоткрыть завесу вседозволенности. На "King for a day" можно касаться, обнимать, не отрывать взгляда, лезть в штаны, думаю, даже целоваться, но ты по каким-то причинам последней возможностью не пользуешься никогда. Не знаешь или же смущаешься? Фрэнк, ты не лучше. Неужели ты правда считаешь, что то, как ты подолгу пялишься на фронтмена остается незамеченным? Им, может быть, и нет. Но если бы ты хоть раз в такие моменты обратил внимание на что-то отличное от Билли, ты бы увидел донельзя смущенного Джейсона, который каждый раз говорит мне, что он еле выдерживает такое напряжение, и меня, с усталой улыбкой непрерывно наблюдающего за этой картиной. Билли, ты ведь иногда просишь меня остаться после репетиции. Но когда ты все-таки найдешь смелость сознаться во всем хотя бы мне, уже давно догадавшемуся и без слов? Ты не представляешь, как сложно выдерживать этот колкий, полный злости, разочарования и даже боли взгляд, которым Тре одаривает меня каждый раз, когда ты просишь меня ненадолго остаться. Потом он еще неделю дуется на меня, как какой-то ребенок.Хотя о чем это я? Вы оба ведете себя как дети! Взять хотя бы ваши обиды. Какое самое взрослое решение в ваших ссорах? Конечно же бойкот!
У нас отменяются репетиции, потому что вы перестаете друг с другом говорить, и все разъезжаются по своим домам, утомленные этими ребячьими замашками. И мой телефон в такие дни редко может пролежать где-нибудь на тумбочке без единого звонка от кого-либо из вас хотя бы раз в три часа.А темы разговоров всегда одни и те же: Привет! Как дела? Что делаешь? Он не звонил тебе сегодня? О чем болтали? А, отлично, бывай!
И у меня в который раз в голове на одно мгновенье скользит параноидальная мысль, что вы уже давным-давно совместно составили этот список вопросов только для того, чтобы вдоволь повеселиться над своим басистом, имеющим, скажу я вам, просто ангельское терпение. А потом, словно по какому-то долбаному волшебству, ты, наш многоуважаемый чертов фронтмен, просто звонишь мне и назначаешь время очередной репетиции, и вы ведете себя так, как раньше, как будто это не вы еще вчера считали друг друга врагами народа. Снова улыбаетесь, шутите, смеетесь, не замечая ничего вокруг. Билли, признайся, вы живете в каком-то своем особенном мирке, в который посторонним вход воспрещен? Иначе я совершенно ничего не понимаю! Фрэнки, скажи мне, что ты чувствуешь во время "Wake me up when september ends"? Почему твои небесные глаза странно поблескивают в свете концертных софитов? Много ли таких песен, как она, на которых ты никогда не кривляешься? Почему на тебя так тяжело смотреть в такие моменты? Наш неунывающий вечный ребенок, постоянно смаргивающий слезы, чтобы их пелена не мешала ему со сковывающей сердце тоской наблюдать за разбитым Билли. Тебе тяжело, я знаю это, я вижу это в каждом мимолетно опущенном взгляде, в каждом механическом движении рук, в такие моменты умудряющихся играть исключительно на автомате, в то время как их хозяин мыслями находится где-то далеко отсюда. В какой-нибудь уютной квартирке, о существовании которой знаете только вы двое. В которой ты, Фрэнки, можешь больше не скрывать своих настоящих эмоций, обнимая его подрагивающее от частых всхлипов тельце, прижимая к своей груди, в которой взволнованной птицей бьется сердце, удары которого чувствует и он. И Билли не боится показаться слабым в твоих глазах, еще крепче прижимая твои руки к своей груди, как будто боясь того, что ты можешь исчезнуть в любой момент. На этот жест ты наверняка лишь мягко посмеиваешься над Билли, щекотно проводя по его затылку кончиком носа, чтобы его настроение приподнялось одновременно с кончиками его губ.Одно я знаю наверняка: эта песня всегда значила нечто большее не только для тебя, Билли...
И снова после выступления Тре тянет к тебе руку, на мгновение замирая в таком положении, только встретившись с внимательным взглядом изумрудных глаз, но почему-то в который раз опускает ее, с виноватым видом уходя из гримерки, беспомощно сжав кулаки. За что ты винишь себя, Тре? Почему ты не можешь заставить себя сделать такой простой жест - всего лишь положить ладонь на одно из его подавленно сгорбленных плеч, несильно сжимая то в знак немой поддержки? Это никогда не являлось чем-то постыдным!И лучше бы тебе не видеть тот болезненный взгляд, с которым провожает тебя Билли. Даже я от него начинаю чувствовать себя не в меру херово. Но иногда, так редко, что это "иногда" можно смело отмечать красным днем календаря, когда вам кажется, что вас никто не видит, вы преображаетесь на глазах.
Так странно смотреть, как ты, вечный болтун-Фрэнки, молчаливо сидишь в позе "лотоса" где-нибудь у подножия студийного диванчика, устало привалившись к нему спиной, и расслабленно смыкаешь веки, в то время как ты, Билли, задумчиво присаживаешься рядышком, держа в руках свою неизменную гитару и тетрадь с парой ручек, вечно пачкающих твои ладони и пальцы синими чернилами. Ты наигрываешь мелодию, бросая короткие взгляды на Фрэнка, и тебе совершенно не нужно слушать от него какие-либо слова. Достаточно только его мягкой улыбки, являющейся чем-то вроде знака одобрения, или же нахмуренных бровей, чтобы понять, что предыдущая мелодия была полной лажей. И это продолжается долго, порой по несколько часов, но беспокоить вас не смею ни я, ни Джей, наблюдая в щелку приоткрытой двери. В конце концов ты откладывает гитару в сторону, присаживаясь к барабанщику плотнее, и я не могу сдержать удивленного вздоха, прежде, чем с затаенным дыханием проследить за тем, как вы переплетаете пальцы друг друга, и Фрэнки слабо улыбается, из полуопущенных век наблюдая за тобой, что-то увлеченно чиркающим в тетради.И снова никаких слов. Только мимолетные взгляды, мимика, прикосновения. А может быть, слепы вовсе не вы, а я?