Смотри, но не прикасайся

Фили, конечно, был ужасно взволнован, когда Кили не вернулся к ужину. Его младший братишка никогда не отказывал себе в удовольствии вкусно перекусить. Так где же он? Молодой мечник уже готов был начать рушить этот проклятый людской городишко, лишь бы его разыскать, когда раздался стук в дверь… Для него было большим облегчением увидеть, что за порогом стоит Кили. Темноволосый юноша стоял, глядя на брата широко распахнутыми глазами, и прерывисто дышал, но не оттого, что запыхался. Он был не на шутку взволнован. - Кили! Где, во имя Дурина, ты был? - Я не могу так больше, – сказал Кили как-то невпопад. Его голос дрожал, а плечи слегка дёргались. Тем не менее, он довольно решительно похромал в комнату и повторил: «Я не могу больше жить так». - Что? О чём ты говоришь? – переспросил Фили, чувствуя, как сердце колотится, а живот буквально скручивает от страха. - Фили… nadadel*… Мы ведь можем умереть в любой момент. - Ну… это правда, – подтвердил Фили, хоть и не был уверен, что ему нравится направление этого разговора. – И так уже несколько месяцев. - Я знаю… Но я поговорил с Бардом… и то, что он сказал… заставило меня задуматься… о том, что действительно важно для меня… я хочу, чтобы ты знал… на тот случай, если один из нас не доживёт до завтра. - Кили, пожалуйста, – попросил Фили, его плечи тоже задрожали, и он обнял Кили, ища поддержки, тот отступил, ловя равновесие, и прижался спиной к стене. – Не говори так. То, что ты скажешь… Это уничтожит нас. - Значит, мы уже уничтожены, – прошептал Кили, и в его глазах показались слёзы, потому что именно в этот момент он понял, что Бард был прав. Его любовь не была безответной. И как он только не замечал? – Мы были уже уничтожены, когда я родился твоим братом, Фили, и ты знаешь, почему. - Не произноси этого! – умолял Фили, пряча лицо на груди брата. - Я больше не могу этого вынести, мой любимый, – мягко сказал Кили, и слёзы потекли по его щекам. – Если я помолчу ещё хоть секунду, это убьёт меня. Я знаю, что ты тоже это чувствуешь… и я не могу больше жить так… пытаясь отрицать это. Мы крепко связаны… душами. Даже крепче, чем узами крови. Я твой… и ты тоже должен быть моим. Потому что ты мой Единственный, Фили. - Не может быть! – всхлипнул белокурый гном, чьи слёзы пропитывали рубашку Кили. Братья так и стояли, вцепившись друг в друга. – Чем же мы провинились… чем заслужили такую участь? Как Создатель может так жестоко шутить над нами? - Не знаю… да мне и неважно, – Кили запустил пальцы в золотые волосы брата. – Эти слова отравляли меня слишком долго. Фили… брат мой, ты мне дороже жизни… Я люблю тебя. - Так долго… – начал Фили прерывающимся от рыданий голосом. – Так много лет… я пытался бороться с этим… старался защитить тебя от этого… молил дать мне силы сопротивляться этому… Но похоже, Махал не услышал меня. - Как он мог услышать эту мольбу… когда всё было предопределено ещё до нашего рождения? Фили… пожалуйста… скажи, что ты любишь меня, – прошептал Кили и крепче прижал брата к груди. – Мне так нужно услышать это. Молодой мечник медленно поднял голову и посмотрел на брата, потом нежно взял его лицо в ладони. «Кили… брат мой, душа моя… Я люблю тебя. Так много лет я любил тебя тайно… и я думал, что так будет продолжаться до тех пор, пока меня не предадут камню». - Покажи мне, – попросил Кили, его влажное и жаркое дыхание обласкало лицо Фили, он весь трепетал от желания. – Покажи мне, как ты любишь меня. И наконец, после долгих лет тоски и сердечной боли их губы встретились в медленном и страстном поцелуе. Оба принца задыхались, стискивая друг друга в горячих объятиях. Они словно пробуждались от тягостного сна. Поцелуй углублялся. Они осмелились пойти дальше и соприкоснуться языками, ощутить вкус друг друга, и Фили почувствовал, что Кили реагирует на их близость так же, как он сам. Они не могли больше скрывать своё влечение. Старший брат аккуратно протолкнул колено между ног младшего, с наслаждением ощущая твёрдость плоти, крепко прижавшейся к его бедру. Дрожа от едва сдерживаемого вожделения, он приблизил губы к уху лучника. - Кили… любовь моя… ты действительно этого хочешь? Ты уверен, что желаешь именно этого? У меня больше нет сил бороться с собой. Ещё немного, и пути назад не будет… И если у тебя есть хоть малейшее сомнение, лучше уходи сейчас. Кили, улыбаясь, нежно поднял голову брата, чтобы заглянуть ему в глаза. «Это всё, чего я хочу. Я желал тебя ещё до того, как понял, что это было именно желанием близости. Всё Средиземье может сгореть в драконьем огне, мне всё равно… пока ты у меня есть… и любишь меня. Я отдаю себя тебе, Фили… по доброй воле и с радостью. У меня нет сомнений… возьми меня, sannadad,** – он крепче прижался к ноге Фили. - Займись со мной любовью». Старший застонал от счастья. Его захлестнула настоящая буря чувств, но он нашел в себе силы потянуться через плечо Кили и запереть дверь. Наследный принц прижался губами к губам брата, запечатлев на них короткий, но горячий поцелуй, а потом поднял его на руки; забытый костыль со стуком упал на пол. Фили старался быть осторожным, чтобы не потревожить ногу Кили, пока нёс его в постель и нежно укладывал на простыни. После стольких лет он, наконец, мог сделать то, чего ему очень хотелось – полностью растлить младшего брата, трахать его, пока он не перестанет отличать, где верх, а где низ, пока он не будет полностью опустошён и из его тела не потечёт семя… пока он не придёт в полный беспорядок – беспомощный, извивающийся и выкрикивающий его имя в экстазе. Однако, несмотря на все страстные желания, Фили решил не спешить и полностью сосредоточиться на том, чтобы Кили получил удовольствие. Всё-таки он был ранен, и Фили хотел, чтобы младший ни о чём не сожалел. Его прекрасный младший братишка лежал на кровати, тяжело дыша, и наблюдал, как Фили снимает с себя оружие, которого было довольно много, поскольку он готовился искать, а возможно, и спасать Кили. Прежде чем сбросить куртку, он извлёк из кармана бутылочку с маслом, которое использовал для ухода за клинками, а потом забрался на кровать, перекинул одну ногу через брата, слегка сжал его бока коленями и снова припал к нему, словно к самому желанному лакомству. Фили жадно целовал его губы и шею и никак не мог насытиться. Кили застонал, когда старший стянул с его плеч куртку. Высвободившись из рукавов, темноволосый юноша тут же запустил руки под рубашку брата, лаская крепкие мышцы и каждый дюйм мягкой кожи, до которого только мог дотянуться. Фили чуть не задохнулся от удовольствия, когда Кили начал играть с его сосками. - Дай мне посмотреть на тебя, брат. Я хочу… увидеть тебя… – простонал младший, когда Фили обласкал особенно чувствительный участок его шеи. Вдоволь напробовавшись, наследный принц охотно подчинился и сел, стаскивая рубаху через голову, обнажая грудь, рельефную и сильную после многолетних тренировок, и соски, отвердевшие и ставшие особенно чувствительными от прикосновений Кили. Улыбнувшись, младший тоже сел, потянулся вперёд и взял в рот призывно торчащий бугорок. Фили, не удержавшись, вскрикнул, ощущая горячий всплеск удовольствия, расходящийся по его телу и оседающий тяжестью внизу живота. Водя языком вокруг маленькой выпуклости, Кили заставил старшего буквально извиваться от наслаждения. - А теперь второй, – сладко протянул он и коснулся губами другого соска. Фили продержался недолго и, застонав от желания, обнял его, снова потираясь о бедро. При таких темпах он начал опасаться, что кончит от одних только ласк Кили… и как раз тогда, когда Фили подумал, что больше не сможет сдерживаться, брат отпустил его, задыхающегося и отчаянно желающего большего. Комкая ткань рубашки Кили в обеих руках, он быстро потянул синюю ткань вверх, стащив одежду через голову, и жадно оглядел обнажённую грудь брата. Снова улыбнувшись, Кили откинулся обратно на кровать, закинув руки за голову: «Ты даже не представляешь, как долго я мечтал, чтобы ты смотрел на меня именно так». Тихо застонав от развратного зрелища, которое представлял собой брат, Фили потянулся вниз, чтобы расстегнуть его пояс… и понял, что не может продолжать, пока сидит на нём. - Я знаю, что это глупо… мы сейчас просто разденемся… но я не хочу отпускать тебя даже на секунду. Не могу отвести взгляд, – тихо сказал он, протягивая руку, чтобы погладить Кили по щеке. – Даже сейчас… мне кажется, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой, и если я отвернусь, то всё пропадет. Я проснусь и пойму, что это был сон. Мне этого не вынести. Я сойду с ума! Фили ощутил, как жгутся подступающие слёзы. В глазах Кили тоже заблестели солёные капли, он поднял руку и накрыл ею тыльную сторону ладони брата, лежащей на его лице. Потом повернул голову и нежно поцеловал запястье избранника: «Это не сон, Фили. Я здесь. И никуда не уйду. Я с тобой, sannadad. Я люблю тебя». Наследный принц медленно кивнул и сморгнул слёзы, которые скатились по его щекам и запутались в светлом пушке. Затем он притянул руку Кили к своим губам и поцеловал её: «Я тоже люблю тебя… мой sannadad», – прошептал он, уткнувшись в шершавую ладонь… и они ещё долго сидели так, лаская лица друг друга, пока Фили не почувствовал, что готов двигаться дальше, и скатился с брата, чтобы снять с него ботинки. Когда Фили наконец справился с обувью брата и скинул свою, он заметил, что Кили уже приспустил штаны, и помог ему окончательно от них избавиться. Воспользовавшись моментом, молодой мечник по достоинству оценил вид обнажённого тела брата… лежащего под ним, готового для него… в точности так, как он всегда мечтал… - На что… на что ты смотришь? – вспыхнул Кили и заёрзал под его пристальным взглядом. - На тебя, – просто ответил Фили. – Я смотрю на тебя… и всё ещё пытаюсь осознать, что ты на самом деле можешь быть моим. - Sannadad… иди сюда, и я буду полностью твоим! – попросил Кили, призывно раздвигая ноги. Фили с трудом сглотнул, ощущая, как твердеет его мужская гордость. Не отводя взгляда от любимого, он неловко выпутался из собственных штанов. Когда он услышал, как Кили судорожно вздохнул при виде его тела, он почувствовал, что тоже заливается краской, и потряс головой. - Ведём себя как девицы, никогда не видевшие гнома. Как будто мы… никогда не раздевались друг перед другом. Кили улыбнулся шутке, но тут же посерьёзнел: «Это совсем другое, и ты это знаешь. Это то… о чём мы оба мечтали… так много лет. Да… я видел твой член и раньше… но я впервые вижу его, зная, что он стоит на меня… потому что ты хочешь меня… так же сильно, как я хочу тебя. Пожалуйста, брат… прикоснись ко мне, – поощрил он. - Войди в меня своим большим, упругим членом, сделай меня своим!» Фили вздрогнул от образов, буквально воспламенивших его мысли. Он даже не представлял, что его младший братишка может быть… таким изобретательным… в словах. Немного робко улыбнувшись, Фили медленно опустил руку, чтобы наконец обхватить пальцами член брата… и понял, что он не может сделать это. * Nadadel - (кхуздул) - лучший брат на свете. ** Sannadad (кхуздул) – прекрасный брат.