Парад

- Я не смогу, - Кастиэль в который раз дергает себя за лацканы пиджака, поправляя неудобную парадную форму. - Сможешь, - Дин убирает его руки, поправляет воротник; улыбается так, будто ему миллион подарили. Ну конечно, не ему же сейчас перед всем городом марш отбивать. Кастиэль вздохнул, прикрыв глаза. - Я буду рядом, - Кастиэль чувствует ладонь Дина на своей щеке, льнет к ней, все так же, не открывая глаз. Конечно, Дин будет не совсем рядом, он будет стоять там, где все – на обочине, а Кастиэль один, перед всеми с барабаном. Это его первый раз. Это пугает. - Ты не собьешься, - Дин словно читает его мысли, ведь сколько бы Кастиэль не оттачивал, не отбивал ритм, все равно спотыкался на одном и том же месте. Барабан тяжелым грузом опускается на плечи. Дин снова поправляет воротник, лямку, чтобы все было идеально. Белая парадная форма с погонами и кисточками на карманах шикарно сидит на Кастиэле. Даже сам парень не станет этого отрицать. Он бы с удовольствием постоял в сторонке, пофотографировался бы с людьми, но его судьба – открывать программу. Всего пара минут, а сердце все равно учащает ритм, а внутренности делают такой кульбит, что, кажется, его вырвет из-за волнения прямо там. Дин разворачивает Кастиэля к зеркалу, - тот, как кукла, даже не сопротивляется – берет сначала одну его руку, затем вторую, вкладывая в ладони барабанные палочки, заставляя сжать, чтобы не выронил. - Вспоминай мои руки, - Дин кладет ладони поверх рук Кастиэля и стукает на пробу. Кастиэль вздрагивает, отдергивает руку, но Дин все равно возвращает ее в исходное положение. Кастиэль уже готов пойти и отказаться от всего этого. Он не сможет. Эта огромная ответственность не для него. - Кас, - Дин целует его в щеку, кладет голову ему на плечо. Смотрит пристально в зеркало. Кастиэль ловит его взгляд – Дин напряжен не меньше него и тоже волнуется. – Ты сделаешь это, для меня сделаешь. Кастиэль кивает. Отбивает начало марша; ладони Дина до сих пор на его руках, заставляют сжимать палочки все сильнее и сильнее, придавая уверенность. - Кастиэль, начинаем, - голосит кто-то из-за ширмы, и Кастиэль оборачивается к Дину. Тот целует его в уголок губ и подталкивает к выходу. Вот он тот самый страшный момент, которого Кастиэль боялся всегда. Он стоит на главной площади под пристальными взглядами людей. Весь город собрался посмотреть парад. И если он сейчас оплошает – настанет конец. Никогда в жизни больше он не возьмет в руки барабанные палочки. И плевать он хотел, что все говорят, какой он хороший барабанщик. Какой он хороший, если запинается на самом простом? Кастиэль ищет взглядом Дина в толпе. Ему надо видеть, что тот смотрит, тогда Кастиэль почувствует свою уверенность. Он рыскает взглядом по лицам, но никак не находит. Но как же? Дин ведь еще пару минут назад стоял рядом с ним, обещая, что будет здесь. Трубачи отыгрывают своё, и приходит черед Кастиэля. Фуражка давит на голову, челка лезет в глаза, и плевать, что она короткая. Кастиэль вспотел от волнения, пульс участился так, что еще немного и его хватит сердечный приступ. Но Кастиэль замечает Дина. На нем полицейская форма темно синего цвета, фуражка, все как надо. И Кастиэль облегченно выдыхает, когда тот показывает ему большие пальцы обеих рук. Кастиэль начинает легко, отбивает ритм. Народ замолк, все смотрят на него, но он не замечает никого, кроме Дина. Бьет сильно, уверенно, практически ощущая горячие ладони Дина на своих. О Боже, дай ему сил не оплошать. Сердце колотится в такт ударам, Кастиэль напряжен, но все равно старается отпустить, дать волю рукам. До самого сложного момента осталось всего ничего. Еще пара ударов, подбросить палочку из правой руки вверх, поймать ее, чтобы продолжить дальше отбивать марш. Все это получается, Кастиэль не сбивается с начатого ритма даже когда ловит эту чертову палочку, не роняет ее, не шипит на себя, не дергается. Он делает это, будто безошибочно делал так миллион раз. Еще пара минут, снова два броска, на этот раз более уверенно. Кастиэль смотрит Дину в глаза, продолжая играть. Последний удар и все замолкает. В округе тишина, будто нет никого. Кастиэль замирает, озираясь по сторонам. Он боится реакции, он напуган. Хоть и сыграл хорошо, как он думает, но, возможно, недостаточно, чтобы впечатлить. Он забывает об этом, когда аплодисменты озаряют округу, даже оркестр, который должен играть после него, не начинает. Все поражены. Такого еще никогда не было. Кастиэль выступил великолепно. Кастиэль ищет глазами Дина, но того уже нет на месте, он поспешно кланяется и срывается с места, по пути снимая с себя барабан. Единственное мнение о совей игре он хочет услышать от Дина. Кастиэль находит его там, где они разошлись. Дин вальяжно сидит на стуле, положив ногу на ногу, но тут же садится нормально, когда в комнатушку влетает растрепанный запыхавшийся Кастиэль. - Спасибо, - Кастиэль подходит к нему, опускается на колени. Дин расставляет ноги в стороны, чтобы тот смог пододвинуться поближе. – Спасибо, - повторяет он. - Я знал, что ты справишься, - Дин снимает с него фуражку, гладит по волосам, заправляя непослушные пряди за уши. Кладет ладони на щеки, приподнимая его лицо, заставляя смотреть точно ему в глаза.- Ты так же должен быть уверен в себе, - говорит Дин. Его взгляд мечется от губ к глазам; он облизывает свои губы, и Кастиэль готов застонать. От теплых ладоней, от горячего дыхания, от этого юркого языка. Он тянется к нему, смотрит прямо на губы, почти хнычет. - Пообещай, что никогда не будешь сомневаться в себе, Кастиэль, - Дин наклоняется ближе, почти касаясь губами его губ. - Обещаю, - выдыхает Кастиэль, и Дин тут же накрывает его губы, сминая в таком нужном сейчас поцелуе.