I am sorry, honey, it is not fated.

Я проснулась от того, что мне было очень жарко. Было душно, словно меня поместили в духовку и включили все сто восемьдесят градусов. Моя голова ужасно раскалывалась, а веки были настолько тяжелыми, что мне было сложно разлепить глаза. Чье-то горячее дыхание обжигало мою шею. Я поняла, что лежу в кровати не одна. Но я была просто не в состоянии раскрыть глаза и посмотреть с кем лежала в кровати. Не нужно было вчера напиваться до чертиков. Чьи-то шелковые волосы щекотали мой нос, от чего я невольно улыбнулась. Кое-как я заставила себя открыть глаз, все расплывалась, но затем мое зрение сфокусировалось, проделав то же самое с другим глазом, я заметила перед собой кудрявую голову. Не поверив своим глазам и моргнув пару раз, снова уставилась и увидела ту же кудрявую голову. Я с ужасом понимала, что лежу в одной кровати с братом. Мои глаза округлились, когда я стала осознавать, что он обвил меня словно лоза, его крепкие руки сжимали мою талию, а голова покоилась на моих ключицах, его горячее дыхание с каждым разом всё больше и больше опаляло мою кожу. Я заставила себя вспоминать, что было вчера. Мы приехали, прошли в дом, я отделалась от Гарри, познакомив его с привлекательной подругой, алкоголь, еще алкоголь и еще. Гарри, который был в ярости, затем я уговорила его выпить со мной, танец... Танец... Что было дальше, Джо, вспоминай. От воспоминаний меня отрывала ужасная сухость во рту, гудящая голова и духота, а еще то, что этот слон развалился на мне и вжимал своим телом в матрац. Я решила разбудить его. — Гарри, — осипшим голос сказала я, — Гарри! — Громче повторила, для пробуждения кудрявого это мало помогло. Я вздохнула. Попыталась спихнуть его с себя, но он вцепился мертвой хваткой. Я зарылась пальцами в его кудри, они были приятными на ощупь, словно прикоснулся к шелку, недолго думая, стала тянуть его за волосы. Он промурчал в мою шею, от чего прошелся приятный холодок по телу. Я потянула сильнее, и он грубо сжал мою талию, от чего мне стало больно. Я почувствовала шеей как его ресницы стали трепетать, а хватка ослабляться. Он промычал, и приподнял голову. — Джо? — Тихо спросил он, фокусируя свой взгляд на мне. — Да-да-да, а теперь сползи с меня, ты тяжелый, — простонала я. Он медленно расцепил свои руки и упал на другую сторону кровати, я выдохнула с облегчением, стало не так душно. Гарри лежал рядом, потирая виски, а я с ужасом стала осознавать, что была без верхней одежды, то есть без топа, а лишь в белье. Я немного покрылась румянцем, но быстро обуздала себя, натягивая на тело одеяло, благо шорты были на мне. — Ты помнишь хоть немного из того, что было вчера? После... Того как мы выпили? — Резко выпалила я, от чего брат немного дернулся. — Боже, Джо, нет, я пытаюсь сложить какие-то фрагменты, но не удается, — он облизал свои губы, этот жест заставил мой взгляд сфокусироваться на его точенных алых губах, и я стала медленно вспоминать вчерашний вечер. — Я хочу попробовать, как это целовать своего брата, — икнув, сказала я, когда мы оказались с кудрявым в очень тесном пространстве в шкафу. — Так, сделай это, — прошептал он, его глаза опасно сверкнули в темноте, губы Гарри соприкоснулись с моими губами. Наш поцелуй был медленным, мы словно танцевали какой-то медленный танец, воспроизводя каждое движение с некой осторожностью. Всё было сладко, очень сладко. В кудрявого словно вселился бес, его язык вторгся в мой рот, он резко прижал меня к стене, толкаясь в меня своими бедрами, грубо покусывал мои губы, от чего я издала стон. Он понял, моя точка G — это грубость. Наши языки сплетались воедино, я не знала, куда девать руки, и поэтому запустила их в его кудри, грубо потягивая каждую, словно прочесывая, он промычал, а вот и его точка G. Наш поцелуй был грубее и грубее, бедра сталкивались, создавая какой-то ритм. Воздух вокруг нас становился всё горячее и горячее. Наши раскаленные тела касались друг друга, и я чувствовала его жар, его желание сквозь материю. Он оттянул мою нижнюю губу и сжал бедра. — Время вышло, — крикнул кто-то из людей и открыл шкаф, мы отпрянули друг от друга, словно провинившиеся школьники. — Черт бы побрал эту игру, — шикнула я. Гарри многозначительно посмотрел на меня и мы вышли оттуда. Мне хотелось повторить, вру, хотелось, чтобы это не заканчивалось. Я ошарашенно посмотрела на своего брата. Может... Это алкоголь так действует на меня. Ну, не мог он быть таким... Таким чувственным, да и он слишком правильный, чтобы вступать в какие-либо интимные отношения со своей сестрой. Но, это же не могло мне просто так вспомниться. — Джо... Ты уже около семи минут смотришь на мои губы, что-то не так? — Я словно вышла из транса. — А? Что? — Всё что могла выдавить я, посмотрев в его глаза, я вспомнила, как сверкнули его глаза вчера, и узел внизу моего живота затянулся, вчера меня желал собственный брат, узел сладко тянул все больше и больше, и я готова была испустить стон. — Ты что-то темнишь, — прищурился он, — ты что-то вспомнила, не так ли? — Да с чего ты вообще взял? — Мой голос поднялся на несколько октав, а он недовольно посмотрел на меня. Только сейчас я заметила, что наши бедра соприкасаются, и по моему телу прошла волна электрического разряда. Это определенно происходило со мной вчера, и я хотела, нет, я просто жаждала продолжения. Но, он мой брат и даже не помнит этого, странно. Надо подняться и пойти в душ, нужно всё обдумать. Я немного отодвинулась от него, сделав так, чтобы наши бедра больше не касались друг друга. — Выйди из моей комнаты, — приказным тоном кинула я. — Детка, мы в моей комнате, — рассмеялся Гарри, а я осмотрела, мы действительно были в его комнате. — Детка? Называть так будешь кого угодно, но не меня, — отрезала я, решив, что отрицать то, что вчера это вообще было самым подходящим вариантом. В глазах кудрявого, будто что-то угасло, он встал с кровати и медленно пошагал к выходу из комнаты. Дверь захлопнулась, а я всё смотрела на эту дверь. Уткнувшись лицом в подушку, я глубоко вздохнула, поднялась с кровати и пошагала в ванную. Я должна вспомнить, чего бы мне это не стоило. POV Harry — Детка? Называть так будешь кого угодно, но не меня, — Отрезала Джо и невозмутимо посмотрела на меня. Улыбка медленно сползла с моего лица, я надеялся... Она помнит хотя бы ту часть, где мы целуемся, потому как, как бы я не хотел помнить этого, я не смогу забыть. Я встал с кровати и медленно направился на кухню, громко хлопнув дверью. Я не смогу забыть, как ее губы прикасались к моим, как наши губы исполняли медленный чувственный танец. Я сжал губы и выпил таблетку. Я помнил всё, но не хотел говорить ей об этом. Думал, ей тоже это запомниться. Черт, Гарри, о чем ты думаешь, она — твоя младшая сестра, самая занозная из всех заноз в заднице. Но этот поцелуй был сладким, очень сладким. Я услышал, как дверь в ванную закрылась, и включился душ. Я хотел повторить.

Советую: Awolnation-Sail.

Я резкими и уверенными шагами поднялся наверх, зашел в свою ванную и принял душ. Избавляясь от запаха перегара, как только я закрывал глаза, перед моими глазами стояла картинка, наши тела, прижаты друг к другу, мы чувствуем наш жар, я чувствую ее желание, она мое. Резко вдохнув, я одеваю боксеры и джинсы, оставляя торс голым. Я смотрю на себя в зеркало, поправляя кудри, и чувствую ее губы на своих. Слышу, как открывается вторая ванная, и вылетаю из комнаты. Джо стоит передо мной в одном полотенце и мне плевать есть под этим полотенцем хоть что-то, или же нет. — К черту, — рычу я, прижимая ее к стене. Она успевает лишь что-то пробормотать, как я затыкаю ее, сразу же проникая языком в ее рот, она моментально сдается, и зарывается пальчиками в мои кудри. Я прижимаю ее бедра своими, грубо толкаясь в нее. Покусываю губы, и вспоминаю ее сладкий стон вчера, она же снова не сдерживается и мурчит словно котенок, ее пальцы ловко тянут кудри, прочесывая каждую. Она помнит. Наши языки сплетаются. Одной рукой я сжимаю ее талию, другой исследую ее бедра. Какая же она... Она обводит мой язык своим, запрыгивая на мои бедра, ловко подхватываю ее. Мы перемещаемся так, что теперь я стою к стене, придерживая ее за ягодицы, а она упирается ладонью в стену. Мы отрываемся друг от друга, так как воздуха катастрофически не хватает, но ее губы снова впиваются в мои. Она ненасытная, невероятная и горячая. Она с напором целует меня, оттягивая мою нижнюю губу, я прокусываю ее губу до крови, от чего она сладко стонет, а затем зализываю оставленную рану. — Что же мы делаем? — отдышавшись, горячо шепчет она. — То, чего желаем, — я покусываю участок кожи на ее шее, а она сползает с моих бедер, я отпускаю ее. — Это было сладко, — шепчет она на ухо, слегка касаясь губами мочки, и исчезает за дверью своей комнаты. Я остаюсь один, с запутанными мыслями и чувствами, с привкусом ее губ на своих.