Потерянные в ночи

Детройт, США.

Над небольшим типично американским домиком на окраине города догорает алый закат. Ещё недавно ярко светившее солнце медленно, но верно опускается за горизонт, завершая этим очередные сутки. Сумерки начинают сгущаться на небе, от которых оно становиться всё мрачнее, готовясь в скором времени встретить на себе бесчисленное количество звёзд и красавицу луну. Слышится, как в прихожей с характерным щелчком отворяется входная дверь. В дом входит молодой мужчина, уверенно держащийся и будто бы возвышающий сам себя над всем тем, что его окружает. С собой он заносит порыв слабого прохладного ветра, который вмиг испаряется, сталкиваясь с прогретым воздухом помещения. Взгляд брюнета с заинтересованностью, но почти незаметно, скользит по каждому открывающемуся взору уголку интерьера. Он кидает ключи на расположенный рядом маленький резной столик из тёмного дерева, делает шаг и разбавляет этим стоящую вокруг едва ли не полную тишину. Медленная и размеренная походка сопровождается скрипом старого паркета под ботинками, уносящимся за его виновником всё дальше и дальше, вглубь дома. Неспешно входя в просторную гостиную, и одаривая взглядом своих темно-карих глаз зажжённый у стены камин, в котором чуть слышно потрескивают горящие дрова, парень подмечает что-то у себя в голове, и на его лице вспыхивает лёгкая улыбка. Но он всё также спокойно проходит к бару, достаёт из него бутылку, по-видимому, хорошо выдержанного бренди, и наполовину заполняет элитным алкоголем широкий гранёный стакан. Тусклый луч света от почти зашедшего солнца чуть пробивается через узкую щёлку тяжёлых атласных штор цвета благородного изумруда. В остальном же, в комнате достаточно темно, и многим бы захотелось зажечь здесь лампу, но хозяину дома подобный антураж приходится как раз по вкусу. - Пафосом от тебя всё также разит за версту, Майклсон, - вдруг доносятся до него со спины нотки знакомого женского голоса, в которых чуть слышна усмешка. – Как и алкоголем, впрочем. - Может быть, - с ухмылкой произносит он, делая глоток янтарного цвета жидкости. В его голосе не слышится ни капли удивления или негодования. Мысли заволакивает какая-то своя, странная, извращённая радость. – Но тогда куда, по-твоему, подевалась половина содержимого этой бутылки, блондиночка? - Просто с тобой невозможно общаться на трезвую голову, - отвечает девушка, постукивая пальцами по кожаной ручке кресла, на котором она уже давно удобно расположилась. Пока он стоит к ней спиной, она оценивающе обводит глазами весь его силуэт со спины, подмечая, что за всё прошедшее время в нём ничего не изменилось, и незаметно для самой себя тихонько прикусывает нижнюю губу. - Ты всё та же язва, Брэнсон, - вампир, наконец, оборачивается на свою старую знакомую и тут же ловит на себе взор её слегка прищуренных карих глаз. - А ты всё также хреново делаешь комплименты, Кол, - заявляет блондинка, после чего они оба расплываются в широкой улыбке. - Какими бы хреновыми не были мои комплименты в твою сторону, Лекс, ты притащила свою задницу сюда, ко мне в Детройт, будучи в Нью-Йорке, - Древний в уверенном жесте указывает на девушку пальцем и делает шаг вперёд. – Значит, я ещё могу тебя чем-то завлечь. - Эй, сам Первородный отправил мне по почте ключи от дома. Думала, прикупил себе новый особняк. Ну, знаешь, в стиле вашей помешанной на роскоши семейки. Так что решила приехать – заценить, - вылетают из её рта только что придуманные слова. Ведь она приехала совсем не для этого. – Кстати, ожидания не подтвердились, домишко явно не в твоём стиле. - О, да ладно, просто признайся, что ты соскучилась, - с самодовольной улыбкой выдаёт Кол, быстро скользнув взглядом от её глаз до глубокого декольте на футболке, обнажающего её упругую грудь, и обратно. - По твоей смазливой мордашке? – Переспрашивает вампирша, слегка вскидывая правую бровь. Но через мгновение несколько смущённо улыбается и добавляет. – Если только чуть-чуть. После она не спеша поднимается с насиженного места и буквально в мгновенье оказывается напротив Древнего, вынимая из его рук стакан с алкоголем. Прожигая взглядом стоящего в нескольких десятках сантиметров парня, девушка делает большой глоток бренди. Кол лишь с интересом наблюдает за действиями Лекси, которые, кажется, приходятся очень даже по вкусу его вампирской душе. Оба чувствуют приятное томительное напряжение, повисшее в разряженном воздухе и делающее его на порядок горячее. - Ну, а теперь раскрой мне секрет того, почему я здесь. Нашему Казанове отказывают все девушки и у него недостаток секса, так что он решил позвать старую добрую Лекси, чтобы та решила его проблемы? – Начинает оживлённо расспрашивать его блондинка, дабы охладить ползущие в голову неприличные мысли, но, по-видимому, не с совсем подходящей темы. - Заметь, этот вопрос поднял не я, - со смешком заключает парень, присаживаясь на рядом стоящий чёрный кожаный диван, вырывая себя из эпицентра напряжения. – И нет, знаешь, секса мне вполне хватает. - Что же тогда? – С любопытством глядя на Кола, что в жесте превосходства завалился на софу, закинув руки за голову, задаёт вопрос девушка. - Быть может я просто хотел поболтать? – Будто само собой разумеющуюся вещь уточняет он. - Я скорей поверю, что твой брат Клаус превратился в доброго старика-Хоттабыча, нежели в то, что Кол Майклсон пригласил меня к себе “просто поболтать”, - вампирша делает характерное движение рукой в воздухе, давая понять, насколько хорошо она его знает. - Эх, я догадывался, что это не прокатит, - скорее безразлично, чем разочаровано, выдаёт брюнет. На секунду он напускает на лицо задумчивый вид, а после, игриво облизывая языком верхнюю губу, добавляет. – Лекс, мне и правда хватает секса. Но только не с тобой. - Думаешь, я приехала, чтобы кинуться тебе в объятия и позволить себя изнасиловать? – Лекси ставит стакан на стойку бара и опускается на тот же диван, рядом с Первородным. Похоже, кто-то пытается обмануть саму себя. - А ты думаешь, у тебя есть особый выбор? – Уверенно шепчет Майклсон, подаваясь в её сторону. - Ты неисправим, знаешь? – Дыханье девушки замедляется, когда его губы оказываются в паре сантиметров от неё, и по телу проходится сладкая истома. - И что, Алексия, даже не попытаешься меня исправить? – Выдыхает вампир ей в шею, проходясь по той шквалом тёплого воздуха и заставляя блондинку дёрнуться от пробежавших, кажется, по каждому нерву позвоночника, леденящих мурашек. - Смотря как, - шепчет Брэнсон на ухо Колу, как бы случайно задевая мочку чуть пересохшими губами, разжигая этим в нём пламя желания. Древний отстраняется от шеи девушки, ловя её взгляд и окунаясь в омут шоколадных глаз, в которых уже явственно читаются все её самые сокровенные мысли. И все то же, что видит в её глазах он – она видит в его. Их дыхания тяжелеют в груди, сдавливая изнутри рёбра. Ещё момент и парень, быстро цепляясь рукой за талию Лекси, накрывает её губы жарким поцелуем, в котором они уже совсем теряют ощущение пространства. Кажется, будто во всём мире остаются лишь они двое, в распоряжении которых – целая вечность. На решительный поцелуй Первородного вампирша отвечает с той же решительностью, уже через пару мгновений цепко хватаясь за низ его кофты и стягивая её через голову, обнажая этим его атлетически сложенный торс. Кол едва ли даёт ей оторваться от своих губ, но не для того, чтобы наблюдать, как она скользит своим жаждущим взглядом по его телу. - И снова не удержалась, сладкая, - с придыханием шепчет он, чуть прикусывая нижнюю губу. - Закрой рот, Майклсон! – с толикой злости в голосе шипит девушка, притягивая его к себе и снова впиваясь поцелуем в горячие губы. Древний хватает её за ноги и укладывает на диван, упираясь в него своими сильными руками и нависая сверху. Вцепляясь в майку Брэнсон, он бесцеремонно рвёт её на части вместе с симпатичным, но мешающимся бордовым бюстгальтером, открывая своему взору её прелестную грудь и уже изрядно набухшие соски. Это возбуждает вампира ещё больше и, обнажая свои белоснежные клыки, он рьяно вонзает их в её грудь. От резкой боли блондинка чуть вскрикивает, запуская руку в тёмные волосы парня и хватаясь за них, будто за спасительный якорь. Но боль быстро сменяется удовольствием, когда язык Кола ласково проскальзывает по одному из её сосков, собирая собой стекающую по тому тёмно-алую кровь. Первородному нравится чувство того, что Лекси почти тает под ним, и поэтому, слегка улыбаясь самому себе, он продолжает это с большей интенсивностью. Из груди девушки в скором времени вырывается томный стон, который она уже не в силах сдерживать. Она чувствует, как на ней пульсирует каждая вена, каждая артерия, будто разнося по всему телу небольшие электрические заряды, которые в итоге ударяют либо в сердце, либо в мало что соображающий мозг. Кол отрывает свои зубы от её груди и начинает спускаться вниз по её животу, покрывая поцелуями каждый сантиметр её тела. Когда он добирается до паха и кладёт руку на стягивающий её джинсы ремень, вампирша вдруг резко перехватывает её и в мгновенье оказывается сверху. На секунду Первородный теряется, но девушка, не давая ему опомниться, склоняется над ним и прикладывается своими губами к его щеке, постепенно скользя ниже. Желая подразнить парня, она лишь невесомо водит своим языком по его шее – сверху вниз и обратно. Замечая, что от удовольствия Древний чуть заметно подаётся вперёд, прикрывая глаза, Лекси ухмыляется, выдыхая тёплый воздух в его шею. Ей нравится чувство того, что она может управлять самим Первородным вампиром, пусть и в постели. Она обнажает свои клыки и, подражая Колу, впивается ими в его покрытую едва заметными мурашками кожу, тут же ощущая во рту теплоту живительной жидкости, текущей по его венам. Парень будто бы совсем не чувствует боли от её укуса, он лишь позволяет себе посмеяться над блондинкой, тихо шепча ей на ухо: “Плагиаторша...” - после чего Брэнсон впивается в его шею с двойной силой, пытаясь хоть немного заткнуть в нём столь свойственную ему самоуверенность. Но и это, кажется, не сильно его тревожит – он знает, что сейчас позволяет ей немного поиграть в свою игру, но совсем скоро всё изменится и главенство вновь вернётся к нему, и тут-то он насладится им в полной мере. А пока, вампирша с упоением высасывает из него сладкую кровь, и её рука медленно тянется по его торсу вниз – к джинсам. Нащупывая ремень, ладонь девушки ложится на его возбуждённую плоть. Слыша, что Майклсон слегка рычит от её прикосновения, она забывает о ремне и начинает поглаживать его член через джинсы. Через какое-то время её движения становятся всё увереннее, и она вновь тянется к ремню, на этот раз успешно расстёгивая его, а после проделывая то же самое с пуговицей и ширинкой. И вот её тёплая рука проскальзывает в его боксёры и мягко ухватывается за разгорячённый орган. Древний снова рычит, но на этот раз куда явственнее. Лекси довольно улыбается сама себе. Ей кажется, что в этот раз она, наконец, может взять над ним контроль, но на самом деле, лишь делает слишком поспешные выводы. Внезапно, вампир хватает её за руки и с присущей ему скоростью, оказывается сверху, укладывая девушку под себя, животом вниз. Всё это происходит так быстро, что Брэнсон едва успевает замечать, как теряет свои привилегии над одним из самых могущественных созданий природы. Кол заламывает её руки за спину, одной своей захватывая и удерживая их за запястья. Блондинка резко выдыхает порцию воздуха, ощущая, как её заводят такие действия парня. Хоть ей и нравится чувствовать власть над ним, быть в его власти она любит ничуть не меньше. Первородный рывком второй руки стягивает с вампирши джинсы и перед ним остаётся единственная преграда – её, наверняка ужасно дорогие, трусики. Майклсон хитро облизывается. Он тянется к ним и, медленно проводя по белью пальцем, он ощущает, как под ним горячо и мокро. От его движений девушка вздрагивает и откидывает голову назад. Её пронзает сладкое ожидание и истома. Кол обожает наблюдать, как она извивается от его ласк и мучить её, но сегодня, похоже, этим зрелищем он мучает ещё и себя, ведь ему уже так не терпится слиться с этой девушкой в одно целое. Поэтому, поднимаясь рукой вверх, он стремительно разрывает кружевную ткань её трусиков. И теперь он не медлит. Вся его лишняя одежда быстро валиться на пол. Древний за бедра притягивает Брэнсон к себе и резко входит в неё, от чего Лекси выгибается дугой в спине и сдавленно вскрикивает. Парень выпускает всю ту дикую страсть, что успела накопиться в нём за этот вечер. Фрикции становятся всё резче и сильнее, от чего Лекси царапает своими длинными чёрными ногтями диван, оставляя заметные полосы. Она то позволяет себе громко кричать от происходящего, то спешно утыкается ртом всё в тот же диван. Майклсон, закусив губу, одной рукой всё также туго сжимает её запястья, которые у девушки уже болят и синеют от его напора, а второй с силой впивается в её бедра, иногда отрываясь и слегка шлёпая по ним. Но замедляя темп, он прислоняется к ней всем своим телом, чувствуя её тепло, и сбивчиво выдыхает на ухо: “Это будет долгая ночь, Алексия”. Она улыбается, но ничего не отвечает. Ведь и без этого, кажется, все её мысли ясны. Он небрежно целует её в спутанные волосы и снова возвращается к тому, на чём они остановились.