Золотое свечение

ГЛАВА 2 — Итак, на сегодня вы можете быть свободны, — сказал учитель классу, и подростки начали расходиться. — Но тебя, Тейн, я попрошу остаться. Все мигом затихли и посмотрели на парня. — Хах, похоже наш тихоня доигрался, -парень с ирокезом усмехнулся, и вслед за ним пробежала волна усмешек. — Свободны, — мужчина показал на дверь, и, ворча, подростки начали выходить. Когда класс был пуст, парень приблизился к учителю. — Тейн, как ты знаешь, у нас в школе ежегодно проходит олимпиада по математике. Не хотел бы ты принять участие в ней. Парень задумался, но потом отрицательно покачал головой. — Лимо, ты же ведь знаешь, что люди с отклонениями в наше время имеют все права, так, что… — учитель замолчал, в ожидании ответа, но Лимо снова покачал головой и, подойдя к доске, что-то написал на ней. Учитель прищурился. «Извините, мистер Лонг, но у меня всё время расписано по минутам. У меня просто напросто отсутствует время». — Оу, ну ясно, — кивнул учитель, и Лимо направился к выходу. Прошло десять лет с того момента на пристани. Много чего изменилось морковно-рыжие волосы потеряли свой оттенок и стали более грязного цвета, его лицо покрыла копна веснушек и главное он потерял голос. Это произошло примерно через год. Лимо каждый день ходил на деревянный причал и звал. Звал его. Много звал. Он надеялся, что тритон с изумрудно-зелёным хвостом вернётся и заберёт его к Тони, но тот так и не приплывал. А меж тем, его мать прознала об этом и наняла детского психолога. Она больше не бороздила море в поисках старшего сына, а дала себе перерыв и занялась воспитанием единственного, оставшегося в живых -ну по крайней мере, это она так считала — сына, в отличии от мужа… Трейси следила за младшим сыном глаз-да-глаз, а, когда тот шёл на прогулку, она отправлялась за ним вслед, даже в маленький, фруктовый садик, расположенный прямо за их домом. Хотя изредка, когда она была занята, Лимо бежал на деревянный причал и звал, звал, звал. Но однажды, мамаша спалила его. Она негативно отнеслась к этому случаю, даже не предположив, что у её сына просто разыгралось воображение. Трейси долго кричала на сына и обвиняла его в том, что он больной, нездоровый ребёнок, а потом наняла детского психолога. Когда Лимо сказал, что он видел своего старшего брата, Трейси взорвалась. Она долго кричала на сына, грозилась, что тот больше не выйдет гулять, что больше никогда не вкусит сладостей. Запретила ему даже на метр подходить к телевизору, лишила игрушек, а потом её переклинило, и женщина взялась за ремень… Счастливое детство исчезло в ударах ремнём, оставив лишь боль. Но в ближайшем будущем в мальчике что-то… эм… исчезло. То, что делает его человеком. Душа. А вместе с ней и голос. В прямом смысле этого слово Лимо онемел, а вместе с этим исчезли и все воспоминания, связанные с тритоном. Но, разломленная надвое, ракушка всё висела на его груди и ни Трейси, ни сам Лимо не обращали на неё внимания, словно она была невидима… Когда Лимо потерял голос, Трейси немного смягчилась, но только чуть-чуть. Парень медленно шёл по улице, пиная банку из-под «Кока-Колы» и опустив свой взгляд на землю. В его голове снова зарождался план побега. Уже седьмой. Хоть парень и сбегал из дома, хоть его и избивали, но он не сдавался, он пытался и пытался и пытался. «Ну, Лимо, приготовься к новым побоям, » — подумал Лимо и вошёл в дом. Как он и думал, на него тут же набросилась мать. — Ты задержался на десять минут, маленький проблядок! — она отвесила ему пощёчину. — Ты, где был, а? Отвечай! — Трейси ударила своей маленькой ладошкой по затылку сына, и тот инстинктивно сжался. — Что молчишь Не можешь ничего сказать! — И снова удар. — Иди в свою комнату! Слезы капали на пол, но парень молчал, поднимаясь в свою комнату. «Пора бы этому закончиться», — парень всхлипнул, вытер нос рукавом кофты и открыл дверь своей комнаты. Серые, голые стены встретили его. В основном, комната не была пуста в ней находился письменный стол, шкаф, конечно же, кровать и лампа, одиноко свисающая с потолка. Лимо кинул сумку с учебниками на пол и запрыгнул на кровать. «Ах, как же хорошо вновь полежать на кровати», — парень растянулся и закрыл глаза. И тут же в его сознание ворвалась масса различных мыслей от самого элементарного — решения уравнения до трудного — плана побега из дома. Под натиском этих мыслей, Лимо даже не заметил, как задремал. Проснулся подросток, когда почувствовал прикосновение к своему плечу. Лимо распахнул свои глаза и поглядел вперёд. Это был его отец. — Сынок, — он погладил его по голове, — спускайся вниз, ужин уже готов. — Но Лимо даже не моргнул. — И мамы нет дома она ушла к своей подруге. — Тогда Лимо улыбнулся и, кивнув головой, встал и отправился вслед за отцом. По сравнению с комнатой Лимо, кухня выглядела, как дворец на потолке светодиодные лампы, излучающие голубоватый свет, на тумбах расставлены всяческие статуэтки, а на стенах обои, пусть даже не с замысловатым рисунком. Парень приблизился к столу и сел за него. Тарелку с несколькими кусками пиццы отец подал ему мгновенно. — Кушай, сынок, — он улыбнулся, — но в его глазах таилась печаль — и сел напротив него, делая глоток обжигающего, горького кофе. Лимо откусил кусок, а потом написал на салфетке что-то и протянул её отцу. Тот прочитал, а потом вздохнул. — Знаешь, мама не всегда была такой, но порой стрессовые ситуации в корне меняют людей. Так было и с твоей матерью. — Мужчина выглядел подавленным. Лимо задумался, а потом начал снова что-то писать. И снова протянул салфетку Эндрю. — Хм, знаешь, Лимо, я много раз задумывался о том, чтобы отправить её на лечение, но часто она в таком настроении, что даже я боюсь её она очень сильна. Я раньше тебе не рассказывал, но в подростковом возрасте, когда наши отношения были только на первых стадиях, она ходила на дзюдо. Я, конечно, спрашивал у неё за чем она это делает, ведь, в принципе, я мог её защитить, но она отвечала, что сама хочет давать отпор разным маньякам и насильникам. — Лимо вопросительно поглядел на Эндрю. — Сынок, тогда мы ещё жили не в Портленде, а в Сакраменто, в самом преступном городе Соединённых Штатов, помимо криминального Нью-Йорка, с его частыми терактами. — Вот теперь парень всё понял, но до сих пор был нахмурен. Лимо забрал у отца салфетку, перевернул её на обратную сторону и снова начал быстро писать. А Эндрю сочувственно глядел на сына, понимая, что это трудно — быть немым с раннего детства, но он даже не понимал насколько это было трудно, насколько это было невыносимо -молчать одиннадцать лет… — Почему я разведусь с ней? — Эндрю прочитал записку и задумался. — Может потому что я её до сих пор люблю, не смотря ни на что. — Он улыбнулся. — Моя первая и единственная любовь… — Лимо кивнул, но его отец не заметил этот кивок и ушёл в гостиную, улыбаясь и витая где-то в своих счастливых воспоминаниях. Парень откусил немного пиццы, потом ещё и пицца была съедена. Парень потянулся за чашкой с кофе и глотнул, запивая пиццу. Горечь заставила его скривиться, но всё же проглотить пищу. Парень поглядел на настенные часы, а потом улыбнулся, кивнул и подошёл к маленькому телевизору. Он нажал на кнопку, и экран загорелся. Лимо сидел за столом и смотрел сериал, когда услышал звук ключа, поворачивающегося в замочной скважине. Парень вскочил с места и рванул в свою комнату. Он забежал внутрь, достал книжки и тетрадки из сумки, разложил их за столом и сел за него сам, и начал решать уравнения. И как раз вовремя через несколько минут вошла Трейси. Она не стала проходить в комнату, — застыла в дверях, скрестив руки на груди. — Решаешь — она прищурила глаза. — Ну решай, решай! — Она собралась уходить, но тут же передумала, развернулась и подошла к сумке. Она достала табельный лист и пробежалась по нему глазами. Алгебра — пять. Английский язык — пять. Испанский — пять. История — пять. География — пять. Астрономия — пять. Химия — пять. Биология — пять. Женщина прищурила глаза, а потом молча вышла. Лимо выдохнул с облегчением. Если бы он не получил пять хоть по какому-нибудь предмету, то новая порция ударов ремнём досталась бы ему. Лимо на мгновение закрыл глаза, а потом продолжил делать домашнее задание, понимая, что его мать может зайти в любую секунду. Тянулись дни в своей однообразной гамме школа, порка, школа, порка, школа, школа, школа. Парень был на пределе. Он, конечно, знал, что всё это из-за стресса… Но глубоко в душе он понимал, что его мать не измениться никогда, и надо что-то делать. С этими мыслями он ходил в школу и возвращался домой. И вот, очередной месяц подходил к своему концу. Лимо шёл в школу, не смотря на то, что на улице моросил дождь. Его ноги уже промокли, как и кофта, но парень не обращал на это внимания, он не спрятался под навес магазина, не остался пережидать дождь, продолжая идти быстрым шагом. Лимо не хотел видеть на табеле успеваемости замечания, Лимо не хотел чувствовать удары, Лимо не любил боль. Хотя и дождь ему тоже не нравился. Когда вдалеке показалась школа, то он перешёл на бег. Его мышцы работали на полную мощность, наравне с сердцем. Когда же парень почувствовал знакомое жжение в лёгких, он не остановился, не замедлил бег… Пока впереди не показался кампус, тогда он перешёл на шаг, но зря рядом проезжал Себастьян, крутейший парень в школе, который сменил ирокез на короткие волосы и пирсинг в брови, на своём глянцево-чёрном внедорожнике и обрызгал Лимо из лужи. — Лузер! — раздался выкрик из окна, и машина помчала на стоянку, пока Лимо проклинал этого парня, желая ему скорейшей смерти в страшных мучениях. «Какой же он придурок», — подумал Лимо и направился к парадному входу, пытаясь стереть с себя грязь. Парень прошёл по коридору, — сегодня на него никто даже не посмотрел что-то странное творится… может, пришельцы — и войдя в класс, направился к своему месту. Он сел, и достав письменные принадлежности, начал ждать, когда прозвенит звонок. Ждать долго не пришлось он прозвенел спустя секунд десять после того, как Лимо приготовился. «А я крут! — подумал парень. — Успел как раз к звонку». — Итак, — мистер Боун, учитель алгебры, вышел к доске. — Как я говорил на прошлой неделе, сегодня мы будем писать тест. — Волна недовольных голосов пробежала по всему классу. — Но это ещё не всё… — Мистер Боун замолчал, пытаясь заинтриговать своих учеников. — К нам перевёлся ученик по обмену из Оушен-Сити, Ноктак Брайт. — И в класс вошёл черноволосый парень с загорелой кожей. — Привет всем, меня зовут Ноуктак Брайт, и я теперь буду учиться с вами.