О первом поцелуе

      Все шло лучше некуда: Кагами бегал по пляжу, Мидорима тренировал свою выносливость, Такао крутился вокруг Куроко. Тихо, мирно, спокойно. До тех пор так продолжалось, пока кто-то из первогодок Шутоку, впечатленный пасами Тецуи, не попытался их повторить, выбрав для первого раза ураганный пас. И все бы ничего, если бы у того был соколиный взгляд Казунари или орлиный Шуна. Но, как говорится, мечтать не вредно, а вредно не мечтать. Так и начинающий баскетболист не обладал ни одним из вышеперечисленных талантов. И не повезло, или повезло, в зависимости от того, с какой стороны на это посмотреть, именно самому Куроко, которому данная пародия на пас пришлась в голову. Падая прямо в руки Такао, он отмечал про себя, что ему еще несказанно подфартило: удар был не настолько сильным, как от этого же паса в его исполнении.       Первогодки жались в кучку, дрожа как мышки под грозным взглядом Шинтаро и под угрозы брюнета оторвать кому-то руки, когда он вернется. Да уж, Такао пугал больше всех в несвойственном для него амплуа. Никто не ожидал такого взрыва ярости. И, казалось бы, совершенно необоснованного.       Отбившись от заботливых и рьяных сокомандников Куроко, заверив их, что Тецуя в надежных руках, и утащив бессознательное тело паренька в свою комнату, за неимением информации о номере, в котором тот проживает, Казунари с довольным видом заботливой и участливой медсестры быстренько сообразил холодный компресс и стал ждать пробуждения. Секунды слаживались в минуты, минуты могли бы перетечь в часы, но только в том случае, если бы голубоглазый спал, а не был в отключке. С увеличением продолжительности времени, проведенного вот так, сидя подле Куроко, еще не пришедшего в сознание, в голове брюнета крепла одна мыслишка. Нужно было удостовериться, так сказать, что чувство, что жило внутри, не просто профессиональный интерес, смешанный с заинтересованностью в данной личности, а нечто большее. Например, любовь. Или для начала – легкая влюбленность. А более идеального варианта, чтобы проверить это на практике и не попасть впросак, и не придумаешь. Вот он, шанс на поцелуй без спроса. Ну, как поцелуй? Просто легкое касание губами чужих губ. Такао все еще колебался. В руках предательская слабость, а в висках оглушительно шумела кровь. А вдруг Куроко откроет глаза в этот самый момент, или момент, когда их лица будут в непозволительной близости. И закричит. Казунари хохотнул от нелепости данной картины во всех красках воспроизводя ее в голове. Стало полегче. Теперь можно приступить к выполнению плана. Упершись ладонями в пол, брюнет склонился над Тецуей. По телу прокатилась дрожь, возвещая о нервном напряжении, сердце юрко и часто билось, заставляя кровь бежать быстрее. Было немного страшно, но губы Куроко были мягкими. Очень. Даже такая невинная шалость заставила организм Такао выплеснуть в кровь такое большое количество адреналина и эндорфинов. Было приятно, хотелось еще. Куроко про себя улыбнулся, плюсуя парню за его решительность и недолгие раздумья. А то еще лежать, притворяясь, неизвестно сколько времени, желания не было. Немного поморщившись и, невнятно промычав, Тецуя медленно открыл глаза.       - О, Белоснежка, - машинально выдал Такао, улыбаясь и снимая нагревшееся полотенце со лба.       - Что? – переспросил Тецуя, постепенно начиная осознавать, что имел в виду брюнет, вспомнив конец данной сказки. Ага, и жили они долго и счастливо. – Такао-кун, а тебе не говорили, что целовать без спросу – невежливо?       Теперь была очередь Казунари непонимающе смотреть на непроницаемое лицо Тецу.       - Ты о чем? – брюнет пытался пойти на попятную, прикинувшись, что ничего такого не было, отводя взгляд в сторону, чем выдавал себя с потрохами.       - Да ладно, - приподнимаясь немного на локтях, Куроко попытался безуспешно установить зрительный контакт. – Я не против.       Казунари повернул голову, и уставился в голубые глаза, пытаясь понять не шутит ли тот. Но кто ж его разберет. Это ведь Куроко. Он вообще умеет шутить?       - Так… можно? – и после утвердительного кивка Казунари поцеловал Тецу. По-настоящему так, с чувством. Определенно, это было увлекательно и чертовски приятно. Разрешение Куроко позволило перейти в некую параллельную вселенную, отрешившись от прошлых мучительных раздумий о своих странных чувствах, разрешая все недоразумения и вопросы, ответы на которые самому, без участия голубоглазого, было бы сложно отыскать.       Мидорима аккуратно закрыл дверь. Сжимая пальцами воздух, он медленно возвращался назад. Кажется, он увидел то, чего видеть не стоило. Его никогда не интересовало, чем занимается Такао в личное время. И лучше бы он этого не знал. Так вот что случается, когда забываешь талисман в зале. Что ж, больше такая глупость в его жизни иметь место не будет.