Drabble, from the series: What if?

Тихий свист рассекающей воздух стрелы привлекает внимание Маршалл как раз вовремя: волчица ловит стрелу в последний момент, острый наконечник замирает всего в миллиметре от ее лица. — Неплохо, волчонок, — Кэтрин появляется перед Хейли бесшумно, останавливается на расстоянии вытянутой руки, рассматривает Маршалл, чуть склонив голову, словно она и не человек вовсе, а диковинная зверушка. — От охотника средней руки ты себя защитишь. — Уговор был, что я уговорю Давину вытащить тебя с Той Стороны, а ты научишь меня скрываться от Клауса, а не попытаешься прикончить, Кэтрин,— Хейли раздраженно отбрасывает пойманные стрелы и делает шаг вперед, намереваясь сомкнуть на тонкой шее ладони. — Полегче, дорогуша. Если тебя учит плавать неуловимая Кэтрин Пирс, ты либо научишься плавать, либо утонешь в попытках научиться, — не производит впечатления на Пирс чужой гнев. — Ты собираешься украсть у тысячелетнего нарцисса психопата его величайшее сокровище. Если ты не можешь справиться с парочкой стрел, лучше сразу откажись от этой затеи. — Элайджа поможет мне, — говорит волчица с большей уверенностью, чем чувствует на самом деле. Идея довериться известной лгунье и мошеннице уже не кажется такой хорошей, и хочется просто вернуться в викторианский особняк Майклсонов и прижать дочку к груди, чтобы хотя бы на миг поверить: все будет хорошо. — Он может попробовать, — согласно кивает Пирс и непонятная Маршалл грусть отчетливо слышна в голосе вампирши. — Будет желать всем сердцем дать тебе и твоей дочери счастливую жизнь вдали от его безумного брата, но, когда наступит решающий момент, Элайджа выберет Клауса, — выдыхает Кэтрин практически в губы волчицы. А Хейли растерянно моргает, пытаясь понять, в какой момент Пирс оказалась так близко? И почему океан боли, скрытый маской цинизма, так отчетливо виден при упоминании благородного Майклсона, и кажется, вот-вот выплеснется наружу, погребя под собой ее, Хейли. Потому что, где-то глубоко внутри волчица знает: Кэтрин права, Элайджа не выберет ее. — И что ты предлагаешь? Я не брошу свою дочь. — Сначала, Клаус убьет всю твою стаю, — медленно обходя Маршалл, будничным тоном говорит Пирс. — Выпотрошит их, словно свиней, не пощадив ни стариков, ни детей. Потом, за стаей последует каждый, кто хоть что-то для тебя значил. Ты не сможешь надолго задержаться в одном месте, он будет преследовать тебя, не зная усталости. Жить с постоянной оглядкой без друзей и дома. Этого ты желаешь своему ребенку? — Я не могу остаться, — признается Хейли в том, что гложет ее не один день. — Клаус просто не способен доверять мне до такой степени. Я знаю, что в любой момент он может сорваться и убить меня. Или его враги лишат меня головы в своих ничтожных попытках добраться до Майклсонов. Кэтрин улыбается и не думая переубеждать новую "подругу". Маршалл — ее шанс на месть всем Майклсонам, и Пирс его не упустит. — Пойдем со мной, — бережно убирает волосы с лица волчицы Пирс. — А когда твоя дочь вырастит и будет достаточно сильна, чтобы защитить себя от врагов ее отца, мы вернемся за ней. — Я не позволю Хоуп расти без матери... Хруст. Тело волчицы падает у ног вампиршы. "Сломанная шея — лучший способ прекратить спор", — один из многих уроков, которые Кэтрин усвоила благодаря Клаусу. На миг что-то отдаленно похожее на жалость мелькает на лице Пирс, но в следующую секунду лесная поляна уже пуста. Кэтрин собиралась выполнить свою часть сделки: Клаус Майклсон никогда не найдет Хейли Маршалл. А когда крошка Хоуп будет на пике своей силы, Кэтрин найдет способ нашептать малютке, что это папочка лишил ее маминых объятий.