Любимая кукла - 2

- Мик... - все же я научился чутко спать по утрам, чтобы не выпускать из постели моего любимого. Так что почувствовав, как тело Микаэля собирается покинуть постель, прижимаю его к себе еще крепче, прерывая какие-либо попытки на подъем. - Однако быстро... - прошептал он, поворачиваясь ко мне лицом, встречаясь с еще закрытыми глазами. - Я хотел завтрак сделать, вещи быстро разобрать, - начал оправдываться Мик. - Коробки вместе разберем и завтрак тоже вместе сделаем, - улыбнулся я, поцеловав его в носик, который он так забавно морщит по утрам, даже с закрытыми глазами знаю это. - Как скажешь, Брэндон. И все же предлагаю сейчас не валяться на кровати, а пойти и доделать начатое. Там всего работы на два часа. - А с какой скоростью мы должны работать, ты не посчитал? - как же я люблю это чудо. - Чем быстрее, тем лучше, - фыркнул Микаэль и выскользнул из моих рук, нагло стащив одеяло с меня. - Ты лентяй! - за это в него полетела подушка, и комнату наполнил его хохот. Все же мы приступили к разборке оставшихся вещей, пропустив завтрак. Каждый был занят делом. Пока Мик обустраивал кухню: вешал на стену часы в форме апельсина, расставлял посуду по шкафчикам, - я в это время расставлял книги и диски по полкам в гостиной, менял лампочки во всех светильниках... После установки вещей и выброса ненужных коробок, настала очередь мытья и чистки нашего убранства. В течение этих пяти с небольшим часов, с тем учетом, что мы поднялись около восьми утра, никто не находился без дела. И уже ровно к двум часам дня мы могли, уставшие, вздохнуть, наслаждаясь чистотой, уютом и комфортом нашего теперь совместного гнездышка. - Как насчет того, чтобы опробовать нашу новую ванну? - обняв за спину, прошептал я своему энерджайзеру, который, вытянувшись как струна, встав на цыпочки, вытирал верх шкафа. По его мнению, там было не так идеально чисто, и из-за этого портилась вся картина. От теплых прикосновений Микаэль вздрогнул, но, кажется, был слишком увлечен. Почему было нельзя взять стул? Ничего не говоря, я просто поднял его за талию, и он с победоносной улыбкой, смахнул пыль из самого дальнего угла, до которого как раз и не мог дотянуться. - Спасибо, - произнес он, проведя своей метелкой для пыли, которая для меня так и осталась пушистой финтифлюшкой, по носу. - Теперь можно и опробовать. Ванная комната была просторных размеров, выложенная бежевым кафелем и сохранявшим этот нежный цвет. Около дальней стены находилась широкая и емкая ванна, которую я и принялся наполнять слегка горячей водой, налив в нее немного шоколадной жидкости для создания пены. Постепенно помещение наполнялось сладковатыми ароматом и легким паром, от которого висевшее напротив зеркало запотело. - Пахнет вкусно, только жалко, пену есть нельзя, - вот такие доводы строило мое сокровище, сидя спиной ко мне, когда мы опустились в воду. Я положил подбородок ему на плечо и улыбнулся. - Видишь запотевшее стекло? - он кивнул. Я взял кусочек мыла, который лежал на бортике ванны, вытащил руку Мика из воды и слегка ее намылил. - А теперь протри ладошкой поверхность зеркала. - Оно больше не запотевает, - подытожил Микаэль. - Почему? - черные брови "спустились" ближе к переносице. - Хм... На зеркале создается мыльная пленка, которая и не дает конденсату, капелькам воды, которые образовались из пара, оседать на его поверхности, - ответил я любимому, который внимательно наблюдал за моим лицом сквозь отражение. Набрав горстку пены, решил сообразить на его голове что-то типа короны. С ним я чувствовал себя счастливым и не мог оставаться серьезным. От негромкого потрескивания черные ушки стали смешно дергаться. - Тебе неприятен этот звук? - не хотелось доставлять ему дискомфорт. - Нет, с чего ты решил? Этот звук своеобразен, не беспокойся, - он подмигнул мне, продолжая смотреть на меня через отражение. - Я и не думал, что мы так необычно смотримся вместе. - Почему необычно? - Не могу выразить, но необычно, и тем более я не человек вовсе, а ты меня все равно любишь... - его ушки слегка поникли, хотя это и было незаметно. - Прекрати нести чушь! - почему-то меня немного это разозлило. - Ты идеален, и мне плевать, что ты вовсе не человек. Я отношусь тебе, как к равному, разве это не так? Я тебя люблю и не устану это повторять. Тебе не кажется, что мы слишком часто поднимаем тему твоего машинного начала?! - его губы задрожали, а уши совершенно припали к черным, намокшим волосам. - Прости, Брэндон, я просто боюсь, что ты меня разлюбишь. Ты красивый, умный, у тебя сексуальное тело... Тебе легко будет найти самку... девушку для отношений и создания семьи. У тебя мог бы появиться ребенок... А я? Я просто кукла, внешность которой ты создал сам, - а потом он заплакал и попытался уйти, чего я не допустил, а лишь сильнее прижал к себе, обнимая и целуя его: уши, плечи, шею, щеки. Мое сердце почему-то стало учащенно биться, а на лице появилась довольная-предовольная улыбка. - Почему ты улыбаешься? - Потому что я самый счастливый на Земле человек. Микаэль, а знаешь ли ты, что за чувство тебя гложет, съедает изнутри? - он лишь помотал головой и развернулся ко мне лицом, обняв мою талию ногами. - Это ревность, Микки. А это пробуждается только тогда, когда объект ревности сильно любим тем, кто ревнует, и тот человек не хочет его отпускать и ни с кем делить. Я люблю тебя, и пусть я выбрал твою внешность, и пусть ты не человек, но ты индивидуальность. У тебя ведь хорошая память, так? Вспомни, каким ты был, когда только начал жить у меня, а сейчас каким ты стал... Мы вместе с тобой обрели независимость. Разве программа сейчас диктует тебе условия? Разве сейчас ты задумываешься, какие чувства тебе испытывать? И если бы я не любил тебя, то сейчас тебя бы вообще не было, однако, я каждую секунду находился с тобой тогда, боясь отлучиться и боясь того, что ты не выживешь. Ты - мое все, и мне не нужна никакая семья и дети. Я люблю тебя больше своей жизни, я готов ее отдать за тебя... - слова сами собой складывались в такие предложения, а я лишь их озвучивал. Микаэль действительно был мне дороже жизни, дороже всего. Его лицо сначала ничего не выражало, но, кажется, я достучался до его нечеловеческого сердца, и слезы вновь потекли по его щекам. - Не плачь, пожалуйста... - не успел я договорить фразу, как мои губы накрыли его соленые, а его тело прильнуло к моему телу, прижимаясь еще плотнее. - Я люблю тебя, очень сильно люблю, прости меня, прости меня... Я такой глупый у тебя, - он посмотрел пристально мне в глаза, обнимая еще крепче. - Прости... - теперь уже я заткнул поток его извинений нежным, переполненным лаской поцелуем, нежно гладя его по голове, шее, спине, спускаясь ниже. - Не смей больше об этом думать. - Хорошо, хозяин. Люблю тебя, Брэндон. - И я люблю тебя, Микаэль. А теперь давай я тебя помою, - я взял в руки шампунь, выдавил его себе на ладонь и принялся намыливать черноволосую голову. - Закрой глаза, - я всегда ему напоминал об этом. Когда я начал массирующими движениями вспенивать шампунь, то Микки довольно замурчал. Он обожал возиться в воде, что меня наводило на мысль об отдыхе на море, но нужно было уточнить некоторые нюансы, касающиеся здоровья моего любимого. Когда волосы были чистыми, то можно было переходить к мытью тела, я взял мочалку и капнул на нее геля для душа. Не причиняя боли Мику, начал тереть ею его кожу, смывая пыль и утреннюю усталость. - Щекотно, - улыбнулся Мик. Собрав остатки пены на поверхности, сильно подул на нее, и частички пузыриков разлетелись в разные стороны. Моей реакцией лишь послужило качание головой и милая улыбка. Стоит ли говорить, что после ванны мы вышли чистенькими и довольными. Все-таки вспомнив о еде, я приготовил запоздалый обед, состоящий из тушеных овощей и пожаренной рыбы. Оставшуюся часть дня Микаэль, растянувшись во весь рост на черном, мягком диване, положив голову мне на колени, заставил меня смотреть с ним все части "Трансформеров" (эта серия фильмов все-таки стала его самой любимой, и если честно, то я уже выучил наизусть все реплики из них и меня тошнило немного от этого просмотренного до дыр фильма), "Я, робот" (этот фильм стоял на втором, почетном месте в его списке), а под мультфильм "ВАЛЛ-И", уже так обожаемым и мной (в котором фразы: "Ееева", "ВАЛЛ-И", - Мик частенько озвучивал, причем себя считал тем белым, новеньким роботом, а меня - ржавеньким и стареньким роботом. Обидеться у меня не получалось сил) он заснул.