Мне суждено было умереть

- Жень, ты? - Да, Мариночка, я. Тошик открыл дверь и засмеялся. Впустив девушку в квартиру, он присел на тумбочку и стал смотреть, как она снимает куртку. - Интересно? - Очень. Она разулась и подошла к парню вплотную. Дотронувшись до его разбитой губы, она сразу же одернула руку, потому что Тошик сморщился от боли. - Прости. - Пройдет. Он долго всматривался в нее, как будто видел в первый раз. Соприкоснувшись взглядами, они оба вздрогнули. - Ты мелкая такая. - Да ну тебя. - Я про рост. - Я поняла. Он махнул рукой, чтобы она шла следом за ним. Зайдя на кухню, парень поставил чайник. - Как дела? – задал вопрос Тошик. - Совсем нечего спросить? Он опустил взгляд и усмехнулся. - Да сойдет, - махнула рукой она. - Ну хоть у кого-то все хорошо. - Не совсем. - И что же произошло? - Ты, дебил, из группы ушел. Меня теперь играть заставляют. - М, ясно,- на его лице промелькнула едва заметная усмешка. - Так, только ты щас не подумай, что плохо только то, что меня заставляют играть. - Вообще не подумаю. - Кстати! – резко вскрикнула она. Тошик вздрогнул. – Ща кое-что принесу. Девушка нашла ключи от квартиры Кирилла и пошла на лестничную клетку. Открыв дверь, она зашла внутрь и подошла к установке. Быстро открутив крэш, сплэш и чайну, она еле как взяла это в руки и потащила обратно, в соседнюю квартиру. - Ниженко! - Чего? - Помоги мне, - она уже стояла на пороге в его квартире. - Уау, - протянул он и посмотрел на железо, - какая вещь! - Нравится? - Ты пришла повыпендриваться? – он засмеялся. - Я тебе это подарить хочу. - Что? – удивленно протянул он. - Блин, мне уже тяжело, забери тарелки и радуйся. - Женька, –сказал он и поцеловал ее в щеку. Она выронила тарелки. – Ай! - Прости, - смущенно сказала она и наклонилась, чтобы поднять железо. - Да, подарочек тяжелый, - усмехнулся он, дотрагиваясь до ушибленной ноги. – Знаешь… Мне надо забрать свои тарелки с базы, установку я им оставлю, у меня и дома есть, да и твоя пригодится. А железо – это святое, да и стоит оно не дешево. - Тебе на ногу только что упало пятнадцать тысяч, как минимум. - Ты продешевила, - он засмеялся. – У тебя райд есть? - Есть, - она ухмыльнулась. – А еще, у меня есть двойной кардан. - Да? – восторженно протянул парень. – Серьезно?! - И угадай, кому я его отдам. - Так, Самойлова, к черту все, пошли бухать. - Ты такой красноречивый. - Стараюсь. Он взял ее за руку, и, наплевав на тарелки, повел на кухню. - Чай будешь? - А ты будешь? - А я буду виски. - И мне еще чай втюхивает. - Ты снова пьешь? – спросил он, доставая «Jack Daniel's» из минибара. - Я пью только с тобой. - Какая честь, - он засмеялся. Разлив в два бокала виски, он начал признаваться в том, в чем давно боялся: - Жень, я… - и как обычно, закон подлости. Он не успел ничего сказать, у девушки зазвонил телефон. - Блин, Женя, - протянула она. Мильковский, сука, вечно ты все портишь! - Ну, отвечай, че сидишь. - А че мне ему сказать? - Твою мать, - зло протянул парень и схватил пачку сигарет. – Поговори пока с ним, я курить. Он нервно поднялся на ноги и пошел на балкон. Закурив, Тошик подумал, почему все лучшее достается Мильковскому? Самойлова, Зайченко, Дудка. Почему они от него отвернулись?! Та же Женя… Она только делает вид, что хочет общаться с Тошиком. На самом деле, ей глубоко наплевать на него. - Мильковский, твою мать, я тебе гитару сломаю, давно обещаю ведь! Что значит, вы с Владиком решили сегодня и завтра устроить выходные? Сам ты зануда! Так, ладно, вы только квартиру не разнесите. Да, я приеду. Хорошо. Да, скоро. Да, я тоже тебя люблю. Ниженко дрожь пробила. Люблю. Сука!