Любовь под дождем

      Был декабрь. Снег крупными хлопьями падал с неба и тут же таял, стоило ему только коснуться земли. Слякоть. Я неспешно возвращался домой из магазина, раздумывая над тем, что приготовить Рею, когда тот вернется с важной для их семьи встречи.       С того времени, когда я был сыном депутата и подвергался опасности, прошел год. Смерть мне явно была по душе… Я умер как сын депутата, умер как владелец хирургической клиники. Ей, кстати, сейчас заведует очаровательная девушка, моя бывшая однокурсница, Нисимура Саори. Наконец-то умер и этот проклятый Альбинос! А так же все, что было связано с ним. Я чувствовал, что именно сейчас живу. Жив настоящий я, а не эти роли, которые выдумывались каждый раз.       Подойдя к дому, в котором мы сейчас проживали с Реем, я заметил у ворот дорогую иномарку. Сначала меня это насторожило, ведь мы не ждали гостей, тем более с таким, явно не маленьким, достатком. Но, чуть подумав, пришел к мысли, что деловой партнер семьи Фудзивара просто довез Рея до дома, и последний пригласил его на чашку чая, чтобы не показаться отвратительным хозяином. Ведомый этими мыслями, я осторожно вошел в дом и… увиденное поразило меня не меньше, чем если бы я увидел живую химеру собственными глазами. Но видение было даже намного ужаснее, чем несчастная жертва науки. На пороге стоял Джон Кинг.       Первые полминуты царила тишина. Я замер в дверях, все еще держа в руках пакет с продуктами и не в силах двинуться с места или хотя бы закричать. Джон же смотрел на меня, пронизывая своим холодным и жутким взглядом, при этом скаля свои белоснежные зубы в притворно-дружелюбной улыбке. Первым молчание нарушил Кинг, разводя радостно руки, словно готовясь обнять меня.       — Акира?! — словно удивленно воскликнул он. — Ты жив! А я-то еще изумлялся и сомневался, ты это или нет, когда увидел тебя на улице. Не зря я все-таки решил проверить.       Я еще шире раскрыл глаза, невольно сделав шаг назад. Сердце бешено стучало, будто норовя проломить грудную клетку, дыхание сбилось. Мужчина же, словно и не замечая метаморфоз, которые стремительно происходили со мной, невозмутимо продолжал говорить, смея еще стыдить меня за то, что я подстроил свою смерть, сбежал и даже не связался с отцом, который, безусловно, просто сходит с ума от такой тяжкой потери.       «А из-за кого, по-вашему, мне пришлось устроить «ЭТОТ ЦИРК», как вы говорите?» — ядовито промелькнуло у меня в мыслях, но сказать это я не осмелился.       — Заканчивай играть в игры, Акира! — нарочито мягко сказал Джон, но в этих словах сквозила неприкрытая угроза. — Собирай вещи и поехали домой, мой мальчик, отец будет рад видеть тебя. Да и моя дочурка, милая Джулия, ты ведь помнишь её? Она скучает и отчаянно желает выйти за тебя замуж!       В памяти возник образ высокой и стройной девушки с густыми темными кудрями и с какой-то неестественной, и даже болезненной, бледностью. Невольно отступив еще на шаг, я выпустил пакет из рук. Яблоки, предназначенные для сегодняшнего пирога, выкатились из пакета на мокрую от таявшего снега каменную дорожку.       — Ну-ну, зачем же так с продуктами? — усмехнулся он. — Неужели от радости силы покинули тебя?       Он двинулся навстречу, и тут ко мне вернулось сознание. Лихорадочно оглядевшись, я заметил, что путь к отступлению мне преграждают телохранители Кинга, и единственным способом сбежать был забор.       Когда Рей выбирал дом, то старался найти такой, в котором нам бы ничего не угрожало, поэтому участок был обнесен высоким забором, но все-таки было место, где эту преграду мог бы преодолеть и ребенок, естественно, с внутренней стороны.       Недолго думая, я побежал вглубь сада, оставляя замешкавшегося Кинга позади. Вот я достиг этого места, перепрыгнул, но не успел полностью скрыться за досками, как мое плечо пронзила жуткая боль. Приложив руку к плечу, когда оказался вне участка, я заметил кровь, но переживать об этом было некогда, телохранители Кинга настигали меня, поэтому пришлось бежать, куда глядят глаза.       Укрыться было негде. Хоть городок был маленьким, и каждый житель был знаком друг с другом лично, оставаться у кого-нибудь было небезопасно. Ведь Джон Кинг был слишком известен и имел власть, что делало проход в любой дом беспроблемным. Но за городом была небольшая гостиница, которую забросили месяца два назад. Владелец умер, не имея наследников, а покупателей не нашлось из-за отдаленного от города местоположения. Ничего не оставалось, как бежать именно туда.       Поначалу я слышал шаги преследовавших меня телохранителей, но, когда свернул в лес, все затихло. Кажется, я бежал уже целую вечность, пробираясь через бурелом, которым была окружена гостинца. Плечо ужасно саднило. Сознание порывало покинуть меня. Но, собрав последние силы, я все-таки достиг гостиничного двора, устало опустившись на деревянные ступени.       На миг я просто замер, глядя в пустоту бессмысленным взглядом, но непрекращающаяся боль в плече напомнила, что уже пора бы позаботиться о себе. Первым делом я решил сообщить о нынешних делах Рею, отправив короткое сообщение:       «Едь в «Лесную тропинку». Будь осторожней. Кинг здесь.»       Сообщив Рею, где я сейчас нахожусь, я пошел искать аптечку или что-нибудь еще, что осталось от прежних хозяев. На мое счастье, нашлась не только аптечка, но и все нужное для операции. Я, уже не первый раз проводивший такие операции, проделал все чуть ли не на автомате, а потом все-таки потерял сознание.       Когда я очнулся, за окном было темно, но комната неярко освещалась пламенем свечи. За столом сидел Рей, заметив мое пробуждение, он мягко улыбнулся.       — Как ты?       Я попытался сесть поудобнее, но, потревожив плечо, болезненно поморщился.       — Ничего страшного, жить буду, — отозвался-таки я, заставив себя улыбнуться. Рей тяжко вздохнул да протянул мне кружку чая.       — Выпей, тебе легче станет.       — Спасибо, — улыбнулся, забирая кружку здоровой рукой. Воцарилось недолгое молчание, которое прервал Рей, задумчиво глядя при этом на меня.       — Получается, Джон здесь?       Я кивнул, сил говорить просто не было.       — Но как он узнал, что ты здесь? — черные, как безлунная ночь, брови нахмурились, образуя между собой глубокую морщинку.       — Он сказал, что заметил меня на улице, — после недолгого молчания ответил-таки я.       Рей задумчиво кивнул, и в комнате снова воцарилась тишина.       За окном снова шел снег, а ветер заунывно подвывал, создавая достаточно печальную атмосферу. Свеча, горевшая на столе, отбрасывала тусклый свет на лицо Рея, из-за чего тот казался еще более бледным и озабоченным.       Но вдруг он внезапно встал и куда-то вышел. Я слышал, как под ним скрипят половицы, а после все стихло, скорее всего, вышел на улицу. Зачем? Поговорить по телефону? Но тогда почему он не хочет, чтобы я слышал их разговор? Снова разговоры о делах семьи? Возможно…       Вытащив из кармана часы, я взглянул на них. Идут… Тихонько вздохнув, я дрожащей рукой завел их, после приложив к груди. «Тик-так» — говорили часы. «Тук-тук» — отзывалось сердце. Вот и весь разговор… Тик-так, тук-тук и снова тик-так…       — Завтра мы уезжаем! — внезапно раздался голос Рея, прерывая такой прекрасный разговор сердца и часов.       — Куда? — непонимающе отозвался я, неспешно возвращаясь в реальность.       — В Киото, — коротко ответил возлюбленный. — В шесть утра за нами приедет машина. Не волнуйся, в этот раз все будет хорошо, — продолжил он, смягчая тон.       Я немного потерянно смотрел на него. Все хорошо, да? Но почему в моем сердце было так неспокойно?       Рей вздохнул и присел на корточки передо мною, взяв мои руки в свои и нежно глядя на меня своими столь глубокими голубыми глазами.       — Все будет хорошо, — шепнул он, и мне почему-то захотелось ему верить, нет, я поверил ему.       Эту ночь мы провели в заброшенной гостинице, а на утро за нами приехала машина. Мы уехали из Такаямы в Киото. И вновь началась тихая жизнь, полная опасений. Историю со смертью сына Озэму Такаямы замяли и буквально через пару месяцев после переезда в Киото больше о ней не вспоминали. Джон Кинг, похоже, потерял мой след, но забывать о нем, как в прошлый раз, было бы большой ошибкой. Плечо зажило, и о той неприятной встрече напоминал лишь небольшой шрам.       В такой спокойной, но все же полной опасений обстановке мы прожили в этом городе год, после переехав в Канадзаву, где я узнал в Рее нового человека, а так же то, что заставило меня ужаснуться по-настоящему.