***
Cёдзи с легким шелестом раскрылись, впуская в комнату прохладный воздух раннего весеннего утра. Командир Хидзиката огляделся и почти сразу обнаружил Окиту, сидящего на татами. Юный капитан придирчиво изучал лезвие своей катаны, готовясь к предстоящему походу в одну из деревень вблизи Киото: по данным разведки, там формировались отряды содействия клану Тёсю, и это следовало пресечь как можно быстрее. Скорее всего, Содзи слышал шаги на галерее, и потому ничуть не удивился гостью, появившемуся в столь ранний час. - Доброе утро, Хидзиката-сан! – Окита заулыбался, весело взглянув на командира. – Вы уже готовы? Когда мы выдвигаемся? – парень выжидающе взглянул на вошедшего, опустив катану на колени, но командир молчал, крайне внимательно разглядывая своего подчиненного. – Хидзиката-сан? Вы что, не выспались, и теперь не в настроении разговаривать со мной? – Окита, тихо засмеявшись, аккуратно вернул катану в ножны и положил ее рядом с футоном, после чего поднялся на ноги и подошел ближе к командиру, глядя на него снизу вверх. Немая сцена продолжалась почти минуту, после чего Тоси вдруг резко притянул к себе парня и коснулся губами его лба. Содзи на мгновение замер, широко распахнув глаза. - Что это вы удумали, Хидзиката-сан? – растерянно пробормотал младший ученик Кондо, пытаясь будто невзначай выбраться из объятий, но отпускать его командир не спешил. - Сегодня ты никуда не пойдешь, - наконец произнес Тосидзо тоном, не терпящим возражений. (Но не тут-то было!) - То есть, как не пойду?! – возмущённо воскликнул Окита, умудрившись отстраниться от рук командира. Фиолетовые глаза ярко горели в серых сумерках комнаты. – Это еще почему?! - Потому что у тебя жар, - хмуро пояснил Хидзиката, прикрыв глаза. - Это ерунда! Он мне совсем не помешает! – Окита сделал шаг вперед и, приподнявшись на носочки, крепко вцепился в командирский хаори, с отчаянием глядя с лицо сэмпая. – Вы не можете мне запретить!.. - Могу, - тихо произнес Хидзиката, открыв глаза и встретившись взглядом с Содзи. - Нет… - пролепетал Окита, сильнее сминая в кулачках ткань чужого хаори. Хидзиката молчал. - Это не честно!.. – тёмно-фиалковые глаза влажно заблестели, а на хорошеньком личике еще ярче запылал румянец. Спустя миг, Окита уткнулся носом в хаори на груди командира. Тосидзо осторожно приобнял парня за плечики, необычную хрупкость которых никак не могла скрыть тонкая белая ткань его юкаты. - Я ведь очень скоро вернусь, - произнес Хидзиката, насколько сумел ласково, и погладил Содзи по голове, привычно пропуская сквозь пальцы шёлковые пряди волос. Окита ответил лишь тихим вздохом, больше похожим на всхлип. - Ты совсем как маленький, - Хидзиката пытался казаться строгим, но в данный момент это выглядело неубедительно, ведь командир вполне разделял чувства Окиты. - Когда я буду возвращаться, непременно привезу тебе что-нибудь сладенькое, – Тоси знал, как и чем подкупить юного капитана, но на сей раз парень промолчал. Это было очень странно, ведь обычно перспектива получить сладости вдохновляла Окиту куда больше. - Содзи? – в голосе командира слышалась тревога. – Ты, правда, так на меня сердишься? – Хидзиката попытался заглянуть в лицо Окиты, но внезапно ощутил, что парень как-то уж слишком тяжело к нему прислонился. - Содзи?.. – вновь позвал командир, борясь с неприятным предчувствием, и едва успел удержать юного капитана, когда тот стал бессильно оседать на татами. – Вот ведь упрямец… Когда ты начнешь о себе думать?! - прошептал Тоси, подхватив лёгкого, как пушинка, Окиту на руки, и перенося его на футон. Устроившись рядом, командир осторожно коснулся бледного личика, оттененного неестественно ярким румянцем, какой бывает при сильном жаре. Пушистые ресницы дрогнули и разомкнулись, явив командиру чуть затуманенный взор фиалковых глаз. Хидзиката выдохнул с облегчением – к счастью, не обморок, просто слабость… - И он еще спрашивает, почему я не беру его с собой!.. – минутное замешательство командира стало перерастать в праведное возмущение. – Да ты же едва на ногах держишься! - Простите, Хидзиката-сан… - тихо отозвался Окита, натянув одеяло до самого носа, так что командир мог видеть лишь огромные виноватые глаза капитана первого отряда. - Тебе не за что извиняться, - уже мягче произнес Тоси, опуская ладонь на лоб парня. Окита устало прикрыл глаза. Несколько минут оба молчали. - Вы еще не опаздываете?.. – негромко, с лёгкой тревогой, спросил Содзи, робко взглянув на Хидзикату. - Подождет. Ты… в таком состоянии... Я могу отложить выступление, по крайней мере, до завтра, - начал было командир, но Содзи вдруг резко сел на постели, чуть заметно поморщившись. - Нет, вы не можете! – голос Окиты ощутимо дрогнул, как натянутая струна. - Не можете из-за одного меня рисковать успехом всей операции! - Тосидзо с изумлением отметил, что сейчас парень злится по-настоящему. - Что за вздор, - Хидзиката, кажется, слегка смутился. – Ты ведь знаешь, выбирая между тобой и своим заданием, я выберу… - Задание! – отчаянно выпалил Окита. Тосидзо удивленно вскинул брови – давно он не видел первого капитана таким… - Задание, Хидзиката-сан… - повторил Окита уже тише. – Раз уж я подвёл Синсэнгуми… Постарайтесь хотя бы вы выполнить то, что должны! А за меня не волнуйтесь. Я справлюсь. - Содзи… - шёпотом произнес Тоси. Командиру стало действительно неловко за свои слова. Иногда, обманываясь хрупкой внешностью юного капитана, он невольно забывал, что этот парень – истинный воин Синсэнгуми, и жалость к себе не терпит, ни в каком виде. - Пожалуйста, Хидзиката-сан! Постарайтесь, для меня! – Содзи по-детски трогательно взял его за руку. Командир внутренне содрогнулся – коснувшиеся его ладони были обжигающе горячими. Но Окита улыбался, своей привычной светлой улыбкой, и Хидзиката почувствовал, что на душе стало чуть легче. - Да… Я постараюсь, Содзи, - ответил он, мягко, но настойчиво опуская паренька на футон. – А ты постарайся вовремя принимать лекарство и беречь себя до моего возвращения, договорились? – Окита с готовностью кивнул в ответ, как будто ждал именно этот вопрос. - Вот и хорошо, - Тосидзо наклонился и ласково расцеловал любимое личико. Содзи смущенно улыбался, упираясь руками в плечи командира. - А теперь поспи. Еще так рано, - Хидзиката сверху вниз взглянул на лежащего Окиту. - Это приказ? – Содзи прищурился, шутливо коснувшись пальчиком лба склонившегося над ним командира, и делая вид, что разглаживает крошечную морщинку, уже успевшую залечь между бровями бравого самурая. Окита всегда ворчал, что Хидзиката слишком много хмурится. - Да. Приступайте к исполнению, капитан Окита! - Тосидзо, не теряя серьёзный вид, решил поддержать шутку. Он позволял себе подобное дурачество, лишь, когда они с Содзи были вдвоём. - Слушаюсь, командир! – Окита послушно зажмурился, при этом всё равно умудряясь видеть сквозь опущенные ресницы. – Вы улыбаетесь! Что это вас так забавляет? - А ну-ка не подглядывай! – наигранно возмутился Хидзиката, опуская ладонь на глаза парня. - Эй, так нечестно! – смеясь, завопил Содзи, с притворным старанием пытаясь сбросить руку командира, но почувствовав прикосновение чужих губ к своим, мгновенно затих. Хидзиката целовал медленно и осторожно, заставляя глубоко дышать - иначе в этом поцелуе можно было утонуть. Сейчас Окита не мог видеть, но чувствовал рядом знакомое тепло и, умиротворенный им, постепенно засыпал. Эта маленькая уловка всегда срабатывала, даже когда Содзи чувствовал себя плохо и подолгу не мог уснуть. За последнее время Хидзиката хорошо освоил этот прием. Даже слишком хорошо… Командир просидел в комнате Окиты довольно долго, и ушел, лишь убедившись, что юный капитан крепко спит. Содзи улыбался во сне и не знал, что в этот момент его покидают на несколько дней, а может быть, и навсегда, ведь жизнь любого, даже самого талантливого, самурая постоянно балансирует на острие чужой катаны.***
Хидзиката вышел из Штаба Синсэнгуми, ведя за собой отряд из восьми человек. Как и всегда, он выглядел решительным и собранным, и потому никто не мог догадаться, что на душе у командира тяжело. Уходя, он оставлял здесь своё сердце, мирно спящее в одной из комнат; оставлял, зная, что нужен ему сейчас. Однако если бы он поступил иначе, Содзи точно бы его не простил. Тоси не хотел, чтобы Окита провожал его - тогда прощание стало бы еще более грустным. Но когда отряд был уже довольно далеко от Штаба, командиру показалось, что он чувствует на себе долгий взгляд фиалковых глаз, в котором не было ни доли осуждения, лишь бесконечная печаль и чувство вины. Поддавшись внезапному порыву, Хидзиката обернулся, и на мгновение ему почудилось, что он видит хрупкую фигуру в светлом кимоно, стоящую у ворот резиденции Синсэнгуми. - Содзи... – произнес Тосидзо одними губами. Он замер посреди улицы, и весь отряд Синсэнгуми тоже остановился, вопросительно глядя на командира. - Что-то не так, Хидзиката-сан? – лишь голос одного из самураев вернул Тоси в реальность. - Нет… все в порядке. Вперёд! – скомандовал командир, отгоняя остатки наваждения, и первым двинулся дальше по улице. Конечно, он скоро вернётся, но расставаться всегда тяжело, даже если это всегда на несколько дней…