Потерянный ангел

Из трубки в ухо всверлился последний длинный гудок, после чего телефон обиженно пискнул и умер, укоризненно подмигнув хозяину экраном. Гарри разочарованно застонал, но сдержался, так и не запустив предавший его аппарат в стену. Вздохнул и отправился на поиски зарядного устройства. Воткнув вилку в розетку, кудрявый вернулся к прерванному занятию – продолжил мерить маленькую гримерку шагами. Ровно восемь из конца в конец, разворот, и еще восемь обратно. Сидевший на диванчике Лиам оторвал взгляд от планшета и проследил за метаниями младшего друга. Сочувствие сочувствием, но размеренные мелькания перед глазами уже начали бесить. - Хаз, заканчивай мельтешить. Прижми попу к дивану. Сейчас так набегаешься, что на сцену выйдешь выжатым, как лимон. Гарри остановился на мгновенье и прикусил губу. - Она уже должна была приехать. Так и знал, что нельзя одну отпускать, - пробормотал он неразборчиво. - Да что с ней может случится? Она старше тебя на два года, - хмыкнул Пейн. – Не маленькая девочка. Может быть, в пробке застряла или задержалась по делам. Успокойся. Кудрявый кивнул, нервно провел рукой по растрепанным волосам и все же сел. - Я знаю, Ли, просто… волнуюсь. Она обычно предупреждает, если не успевает приехать вовремя, ты же знаешь. А тут даже на звонки не отвечает. - Гарри, ты сам себя накручиваешь, - вздохнул Лиам, закидывая руку на плечи Стайлсу. - Да, ты прав, - согласился тот усталым тоном, прикрывая глаза. Под закрытыми веками тут же нарисовался любимый образ. Элис была совсем невысокого роста, за что Гарри частенько в шутку дразнил ее малявкой. Однако несмотря на ее отчаянное желание казаться выше, девушка не признавала каблуков, считая их непрактичными. Ей, с ее работой, все время приходилось бегать туда-сюда, и в такой неудобной обуви ноги к вечеру, по ее словам, стерлись бы до ушей и отвалились. Элли начала работать с командой One Direction еще будучи студенткой-практиканткой, на должности подай-принеси. Она училась на пиар-менеджера и понемногу занималась всем, что имело отношение к визуальной рекламе: постеры, фотосессии, макеты товаров с символикой 1D... Хотя в душе она всегда была художницей. Казалось, Элис рисовала всегда. На нее, сидящую/стоящую/лежащую с блокнотом и карандашом, можно было наткнуться в самых неожиданных местах от укромного уголочка у диджейского пульта, до служебных туалетов очередной концертной площадки. Порой, она выпадала из реальности в какой-то свой маленький мир, начиная в задумчивости вычерчивать одной ей понятные образы быстрыми, торопливыми линиями, пока вдохновение еще не ушло, и муза ласково касается ее плеча. Но исключительно неромантический взгляд на мир не позволил юной художнице отправится в творческий поиск и завоевать себе славу в живописи. Элис утверждала, что карьера должна быть не эфемерной, а вполне реальной и ощутимой, как и зарабатываемые деньги. Когда Гарри впервые увидел ее короткостриженую каштановую шевелюру, отливающую медно-золотистым на солнце, и укутанную в спортивную куртку фигурку, он решил, что она – ребенок. Хуже того, мальчик. В ее движениях и поведении и правда порой присутствовало некое мальчишеское озорство, но черты лица быстро расставили все по местам – высокие, но не резкие скулы, тонкие дугообразные брови, придающие ей немного наивный вид, аккуратный носик и большие серые глаза. И визитной карточкой – родинка на левой щеке, недалеко от уголка губ. Она обернулась и быстрым движением головы откинула с глаз длинную косую челку, уложенную на правый бок, а потом поймала его обескураженный взгляд и подмигнула. Именно тогда Гарри понял, что хотел бы с ней познакомиться. Поначалу это не был романтический интерес, просто яркая личность, выделившаяся из толпы и поэтому притягивающая внимание. Но по мере общения он неожиданно обнаружил, что начинает ею восхищаться. Смешная внешность, над которой он первое время любил по-доброму подшучивать, преобразилась в трогательную и очаровательную, а из-за маски практичной пофигистки проступила нежная мечтательница. Они и сами не заметили, как сблизились. Взаимная симпатия была очевидна для всех, но поддерживать отношения в туре, да к тому же скрывать их от СМИ, было бы непросто, и несколько недель Гарри занимался самоедством, не решаясь предложить Элли встречаться, взвалив таким образом на ее хрупкие плечики эту ношу. Однако, девушка оказалась не из робкого десятка, и в конце концов закончила игры в глухие телефончики подкараулив заметно похудевшего от морально-этических метаний Стайлса после очередного интервью и устроив ему допрос с пристрастием. Он мямлил что-то о сложностях их выставленной на всеобщее обозрение жизни, комкая в пальцах край футболки, и низенькой девушке пришлось встать на цыпочки и притянуть его к себе, обняв за шею, чтобы, наконец, заткнуть его поцелуем. Элли прямым текстом заявила, что она – не стеклянная и в защите не нуждается. Она нуждается только в любви одного зеленоглазого кудрявого идиота. Так все и началось почти три месяца назад. С тех пор Гарри чувствовал себя совершенно по-сумасшедшему влюбленным в эту озорную девчонку, которая умудрялась играть с остальными роль молодой ответственной женщины, и одновременно с этим быть взбалмошным ураганчиком рядом с ним. Он говорил правду, она почти никогда не опаздывала и всегда предупреждала его, если планы вдруг менялись, но сегодня просто не приехала. И неприятное тянущее чувство в животе ничуть не помогало взять себя в руки. Оно слишком смахивало на плохое предчувствие. Гарри удалось высидеть не месте едва ли больше пяти минут, и он снова подскочил, направляясь к телефону. Лиам закатил глаза и предложил: - Если так уж нервничаешь, позвони с моего. – Пейн вытянул из кармана и перекинул другу свою трубку. – Только не посади опять батарею под ноль. - Спасибо, - буркнул Гарри, набирая номер по памяти. Несколько секунд из динамика доносилась только тишина, а потом механический, неживой голос объявил: - Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети… - Черт, да что же это такое? - выругался Стайлс, швыряя телефон обратно в Лиама и закрывая лицо руками. - Что? – нахмурился тот. - Выключен, - глухо отозвался кудрявый. Но предаться отчаянию в полной мере ему не дали – дверь в гримерку распахнулась и в нее ввалились хохочущие Луи и Найл. Блондин, опершись рукой на спинку диванчика, лихо ее перепрыгнул и приземлился на сидение рядом с Лиамом, вызвав у мебели протестующий скрип, а Томмо замер в проеме, нахмурившись и изучая скорбно опущенные плечи младшего члена группы. - По какому поводу траур? – поинтересовался он осторожно. Гарри вздохнул и убрал руки от лица, встречаясь взглядом с лучшим другом. - Просто Элли опаздывает и не отвечает на звонки, а я… ну, волнуюсь, - признался он. Луи кивнул. - Так, я знаю, что тебе нужно. Чашка хорошего чая, заваренная таким специалистом, как я, и немного расслабиться в компании своих ненормальных друзей, – заявил он, подходя к кудрявому и закидывая руку ему на плечи. – Пойдем, Хаз. Я сделаю для тебя такой напиток богов, какой не способна заварить ни одна девчонка, а парням оставим сложную миссию по возвращению Малика из страны снов. С диванчика раздались слаженные стоны в два голоса, но Луи, их незримый лидер, только подмигнул, утаскивая растерянного и расстроенного лучшего друга за собой. Ему еще предстояло привести это влюбленное недоразумение в бодрый предконцертный вид. А с Элис Томмо потом пообщается, напомнив, что негоже так играть на нервах своего бойфренда, учитывая, что ему еще физиономией перед толпой светить в течение двух часов.