Институт благородных девиц

Die Antwoord – I Fink U Freeky

— Твоё поведение неприемлемо, ты разочаровываешь нас каждый раз, как только мы даем тебе хотя бы каплю свободы, — бла-бла-бла, это никогда не закончится, мама размахивает руками и причитает, что её дочь ужасно себя ведет: выпивает, гуляет ночами и совершенно не поддается воспитанию. Я почти на сто процентов уверена, что она бы не так сильно сходила с ума по этому поводу, если бы мы были обычной среднестатистической семьёй и жили бы где-нибудь в Айове. К сожалению, моя семья не такая, мы — часть светского общества, в котором дочери покладистые, одеваются в бесформенные платья, которые прибавляют пару-тройку килограмм, всегда мило улыбаются и ужасно укладывают волосы. Я, как говорит мой отец, ошибка всей этой системы. Мне никогда не нравилось ходить на приёмы, оттопыривать мизинец и любезничать со старушками, которые разглядывают меня с ног до головы, оценивая мою пригодность в качестве супруги для их отпрыска. Однажды на одном из таких приёмов одна мадам решила познакомить меня со своим внуком, который, кстати говоря, оказался весьма привлекательным молодым человеком, мы с ним быстро нашли общий язык, ближе к концу приёма его милая бабуля застукала нас в гостевой спальне в тот момент, когда я почти кончила сидя на нём верхом. Хочу заметить, что оргазм уносится со страшной силой, как только пара пожилых глаз начинает на тебя смотреть таким взглядом, будто я делаю её внуку не приятно, а наоборот. — Кристабэль Фицджеральд, ты меня вообще слушаешь? — снова взвизгивает мама, возвращая меня к прослушиванию всей тирады, что она для меня готовила всё то время, которое я провела на вечеринке в клубе. — Да, мам, к моему великому сожалению я тебя слышу. — Тогда ты услышала, что тебе следует поторопиться и собрать чемоданы, потому что с завтрашнего дня ты едешь к мадам Дюбуа, в её институт для молодых леди, — она грозно сверкнула глазами и скрылась в огромной гостиной, постукивая каблучками по мраморному полу. Запрокинув голову, я глубоко вдохнула, лениво поплелась к себе в комнату и плюхнулась на кровать. Могло показаться, будто я совсем не расстроена, но это не так. Этот институт — тюрьма строгого режима. Там из девушек делают заводных кукол, которые запрограммированы на улыбки, вежливость и опрятный внешний вид. Мадам Дюбуа пару раз была на приёмах в нашем семейном особняке, эта женщина больше похожа на ведьму. Острые черты лица, глаза-бусинки и высокий рост. Эта леди-громила любезничала со всеми активно рекламируя своё детище, а все, кто ее слушали, только и делали, что восхищались ее профессионализмом. Любой бы на моем месте уже бился в истерике, узнав подобные новости. Честно признаться, я тоже бы сейчас не прочь по истерить, в стиле старых добрых мыльных опер. Но это не мой стиль. Я просто пялюсь в потолок, думая, как бы развлечь себя в этом гнусавом заведении. Да, я не борец, как вы могли заметить. Я принимаю свою участь, особенно, когда я знаю, что победы в этой схватке мне не одержать. Лучше пусть мое поражение будет красивым, чем я буду выставлять себя в дурном свете. Лениво стягиваю с себя ботинки, сворачиваюсь в клубочек, наплевав на то, что я в одежде, закрываю глаза и проваливаюсь в сладкий сон, которого мне так не хватало. Обо всем, что мне предстоит пережить, я подумаю завтра. А именно, что из одежды взять с собой, как успеть попрощаться со всеми друзьями и самое главное — список развлечений в институте благородных, мать его, девиц.