Грани

      Тарье в очередной раз проснулся от возмущённого детского крика. Прошло полтора месяца с того дня, как биатлонисты вернулись домой. Эмиль и Хенрик, посовещавшись, решили не рассказывать Ингрид правду о том, что случилось со старшим Бё. Доротея, желая помочь приятелям, попросту купила справку в местной больнице. Незачем вечно уставшей молодой матери знать такие подробности. Может быть, позже, если Тарье сам решит…       Рённинген недовольно потянулась, и норвежец понял, что сейчас наступила именно его очередь вставать к малышке. Лето выдалось жарким, и заснуть в душной комнате было трудно. Бё тяжело вздохнул и поплёлся в детскую. — Не мокрая, — пробормотал Тарье, осматривая дочь, — а что тогда не нравится?       Рикке что-то гневно выкрикнула и замахала маленькими ручками. — Пить хочешь, — догадался биатлонист, свободной рукой поднимая пустую бутылочку. — Ну пойдём на кухню, только тише, а то мама опять проснётся, будет злая и недовольная… Ууу, — Бё сделал страшное лицо. Девочка непонимающе похлопала голубыми глазками и со вкусом зевнула.       Тарье старательно наполнил бутылочку кипячёной водой, подхватил дочь под мышку и прокрался в гостиную. — Смотри, звёздочки уже пропадают, — зашептал норвежец, когда Рикке напилась, — значит, скоро наступит утро…       Девочка, сонно моргая, склонила голову к плечу старшего Бё. Тарье поцеловал её в лобик и собрался уже идти обратно в детскую, когда его взгляд уловил какое-то едва заметное изменение. Норвежец замер, и, машинально укачивая Рикке, двинулся вперёд.       Фотографию, которая красовалась на столике, сделали совсем недавно — Ингрид держит на руках дочку, а Тарье сзади крепко обнимает их обеих, смотря прямо в камеру. Вот только теперь девочки на карточке не оказалось. Бё аккуратно опустил задремавшую малышку на диван, взял рамку в начавшие вдруг подрагивать руки и подошёл к окну. Уличный фонарь безжалостно осветил фото. Правильно, и не Тарье вовсе прижимает к себе чуть более стройную Рённинген, а младший Ташлер... И фон совсем другой…       Норвежец вытащил фотографию из-под стекла и перевернул её. В верхнем углу знакомым почерком было приписано:

«Я просто напомню о том, что твоё настоящее — всего лишь одна из граней И.»

      Тарье смял снимок и засунул рамку подальше на книжную полку, надеясь, что рассеянная Ингрид не заметит пропажи до тех пор, пока он не распечатает новое фото. Бё не думал, что ему пригодится напоминание о случившемся.       Такие путешествия не забываются никогда.