Дневник невесты айдола

Проснувшись утром, первое, что я почувствовала, это ужасную головную боль, что от затылка отдавала в виски, вызывая рвотные позывы и желание умереть сейчас же, чтобы не чувствовать этой боли. Понимая, что я сегодня просто ни рыба, ни мясо, я позвонила старосте. Жалобным хриплым голосочком я пожаловалась на жизнь мою жестянку, не забывая шмыгать носом и приговаривать как же мне жарко и я вся мокрая… Это было жестоко конечно, но я знала как он на меня пялился. Иногда я пользовалась его положением, чтобы остаться с Джинки подольше, когда ему выпадали редкие выходные. К счастью, он даже не догадываясь о том, что у меня есть молодой человек(о Джинки я боялась даже упоминать, так как могли последовать очередные расспросы и в итоге они могли догадаться кем являлся мой бойфренд) охотно давал мне отдохнуть и жалел, прикрывая перед учителями. Впрочем, и сегодня не стало исключением. Положив телефон на тумбочку и громко чихнув, потирая нос, я думала о том, что хорошо, что Джинки не видит меня в таком состоянии. Растрепанные жирные волосы, так как последние три дня у меня была запара с учебой и я ничего не успевала, синяки под глазами, для пущего эффекта прибавленные остатками туши со вчера, потому что не было сил даже на такой подвиг как смыть косметику с глаз. Его рубашка – потому что я за больше чем неделю его отсутствия ужасно соскучилась, и его запах был единственным спасением от тоски. И к завершению картины - бардак в доме и холодильник, в котором мышь повесилась. Все это было крайне неприемлемо для квартиры и девушки самого Онью, но что поделать, силы покинули меня и без того слабое здоровье дало трещину. Спасала только мысль о том, что моего парня нет не только в городе, но и в стране, и вряд ли он появится в ближайшие дни и я еще успею все привести в порядок. Пытаясь подняться с кровати, единственное, чего я добилась это потемнения в глазах и головокружения, поэтому решила лучше не двигаться вообще ближайшие часы. Болеть в одиночку было непривычно, воспоминания о доме и о мамином вкусном курином бульоне, ее опеке и тепле заставили расплакаться, заставляя и без того красные глаза опухнуть, нос стал красный, а губы искусаны. В довершение всего, я услышала тихий звук открывающихся дверей и бархатный голос, что довольно отозвался: - Милая, я дома. Шок заставил забыть о слезах и посмотреть на нашу спальню: мои вещи валялись на кресле сумбурной кучей, а некоторые и вовсе упали на пол под ним, кровать была расстелена и на ней валялось некое существо, что мало чем напоминало красивую девушку, скорее бледного вампира с огромными красными глазами и синяками – странно, что вообще отражалась в зеркале. Сидя и тихо хныкая от безысходности, я смотрела на свое отражение в зеркале, и мне дико захотелось выпрыгнуть в окно. Останавливало, наверное, только то, что мы жили на первом этаже – и ничего кроме перелома, мне не светило… Не услышав от меня ответа, Джинки все же вошел в спальню и замер, в изумлении смотря на меня. Мысленно уже рыв себе могилу, то есть собирая вещи и садясь на самолет, я начала мелко содрогаться, не до конца уверенная, от истерики или от озноба. Мой парень за чуть больше полугода проживания вместе, ни разу не видел меня в таком состоянии. Ни моих слез, ни вечных болячек, ни привычной мне в «прошлой жизни» неряшливости и лени. Стараясь скрывать от него все свои недостатки и быть идеальной в его глазах всегда, я не могла до конца ему открыться. Мы были вместе. Мы любили друг друга. Но между нами всегда была преграда в виде образов и масок. И если Джинки закрывался от меня из-за своей профессии, но пытался это преодолеть, то с моей стороны все было как раз наоборот. Я специально пыталась играть роль идеальной девушки, чтобы хоть немного приблизится к уровню Онью. Но вот сейчас все было разрушено. Все, что месяцами так тщательно скрывала девушка, в один момент обрушилось на ее парня, и она была уверенна, что вскоре он купит ей билет домой, отправляя обратно к родителям, от чего слезы сдерживать уже было невозможно, а головная боль ушла на второй план. - Ви… - только тихо выдавил из себя парень и уже через секунду оказался рядом с девушкой, заключая ее подрагивающие плечи в крепкие, но нежные объятия,- что случилось, малыш? Почему ты плачешь, родная? – нежно и взволнованно лепетал парень, успокаивающе поглаживая плечи и спинку ладошками, уложив ее голову себе на плечо.- Что-то болит? - Прости… - тихо всхлипывая проговорила, сжимая рубашку любимого на груди в кулачки,- я… Мне очень жаль… Прости, что в доме такой беспорядок… Прости… Я никудышная девушка… Я… Сегодня же уеду домой… - Что? Домой? Нет… Ви… Что случилось? Ты… Бросаешь меня? – парень замер, он очень боялся этого момента, хотя и догадывался, что девушка долго не выдержит подобного. Знал, что скоро та сорвется и не сможет терпеть все это. Но он точно знал только одно – он ее не отпустит. - Нет… Но я… Я… не достойна тебя… Прости… - но вместо того, чтобы пытаться отстраниться, девушка прижималась все сильнее, ловя себя на мысли о том, как же скучала по нему и как ждала этого момента, когда опять очутится в его объятиях, чувствуя его аромат и тепло. Он осторожно пересадил девушку к себе на колени и обнял уже за спинку, прижимая к себе одной рукой, а пальчиками второй вытирая влажные дорожки на щечках любимой, смотря в ее глаза с небывалой нежностью, виновато улыбаясь. - Это ты прости меня… Я должен был быть рядом и помогать тебе… Должен заботиться о тебе, а в итоге… Прости меня. Я хочу, чтобы ты жила со мной не ради того, чтобы ты заботилась о доме, даже если ты ничего не будешь делать.. Просто жди меня, ладно? Я хочу возвращаться к тебе. Без тебя – это уже не будет моим домом. Не ответив, Ви просто прижалась к его губам своими, и Джинки незамедлительно ответил на поцелуй, завлекая в увлекательный разговор, без лишних слов показывая, что любит ее любой, что нуждается в ней точно так же, как и она в нем. Их разговор мог бы и перерасти во что-то большее, если бы девушка не напряглась от головной боли, тихо отозвавшись: - Оппа, прости, но у меня болит голова… Только легкий тихий смех в ответ и жалеющий взгляд послужил ответом, и вскоре девушка уже лежала на кровати, укутанная в теплое одеяло, накормленная горячим куриным бульоном и в убранном доме, прислушиваясь, прикрыв глаза, к тихому пению и нежному поглаживанию по волосам, борясь со сном из последних сил. - Спи, моя хорошая… Когда ты проснешься, я буду рядом. Обещаю. Только после этих слов девушка разрешила себе провалиться в безмятежный сон, в котором она лежала на облачках, а прекрасный ангел пел для нее песню о любви.