Профдеформация

Утро началось как обычно. В общем-то, Фрэнк Бьянки знал, что выражением «ничто не предвещало беды» обычно начинаются детективы или мелодрамы. Но, раскладывая на столике комплекты открыток, магниты, сувенирные ложки, и ещё несколько наименований разной дребедени – апокалиптическую налево, постапокалиптическую направо, — он действительно не ждал ничего экстраординарного. Даже Сестры Кайдзю появились в точности по расписанию. Он мысленно улыбнулся, глядя, как Джес, приткнув сумку с «Благой вестью глубин» к стене дома, деловито распихивает листовки по карманам зеленого чешуйчатого фартука и расправляет на плечах не менее чешуйчатую накидку. Солнце пекло и слепило, несмотря на зиму, и Фрэнк успел несколько раз пожалеть, что не захватил сегодня солнцезащитные очки. Февраль в Сан-Франциско в этом году вообще выдался жарким. Магниты с егерями на Обливион Бэй улетали как горячие пирожки, и Фрэнк всерьез задумался, не переквалифицироваться ли в продавца сувениров на чуть более долгий срок. Листовки Церкви Кайдзю из рук распространителей тоже расхватывали чуть ли не пачками — по-видимому, опять же, на сувениры. Когда очередная пачка кончилась, Джес наклонилась, чтобы завязать шнурки видавших виды кроссовок, сердито откинула назад свесившуюся с плеча косу, и едва не наткнулась, выпрямившись, на очередных туристов. Фрэнк мысленно охнул, опознав девушку и парня взглядом профессионального фотографа, который трудно было обмануть потрепанной клетчатой рубашкой, или, скажем, измененной прической. Важные шишки. Действительно важные. Люди месяца. Даже года, можно сказать. Он нащупал на поясе телефон, остро ощущая азарт и отсутствие профессиональной фотокамеры. Поднял, поймал в объектив — туфта, а не камера, — и только сейчас увидел, как Джес с искренним, а не наигранным испугом на лице пятится на несколько шагов. *** – Джес? Какого черта? – Р-райли? Недоумение. Негодование. Презрение. Он подносит край чешуйчатой накидки к глазам — посмотреть, из чего оно сделано. Выпускает из рук — почти отбрасывает. – Вон оно как, оказывается. Спокойная констатация факта. Он пожимает плечами. А к месту событий уже не то чтобы бегут, но направляются довольно быстрым шагом соседи – парни, которые раздают журналы и листовки выше и ниже по улице. – Сестра Жасмин, всё в порядке!? — окликает её тот, что стоял рядом с супермаркетом. А «сквозь землю провалиться хочется» — увы, совсем не преувеличение. *** Наоми, на счастье, была в редакции, в их закутке с тремя рабочими столами, и деловито барабанила по клавиатуре. – Ты несешь мне новость четвертой категории? – обернулась она, когда за Фрэнком захлопнулась дверь. – Что ты знаешь о семье Джес? — начал он без предисловий. Она помолчала. Фыркнула. – Она у нас довольно скрытная девушка. – Они точно уехали с отцом из Анкориджа, вроде бы там мать и… – … братья. Как-то оговорилась, что старшие, — продолжила Наоми и опомнилась: — Тебе-то зачем? – Только что, — сообщил Фрэнк, — на улице Новых Ангелов, рейнджер Беккет столкнулся нос к носу с нашей сестрой Жасмин, в миру Джес Беккет, - он нарочно выделил последнее слово. - Узнал её и почему-то был этим фактом очень недоволен. Выведи мне на экран фотографии. – Ох, ничего себе! — сказала Наоми, и её руки проворно засновали над клавиатурой. Он присмотрелся к открытым перед ним двум окнам. Цвет волос совпадает, цвет глаз — нет, овал лица, разрез глаз… тоже не особенно. – Она гораздо больше похожа на Йенси, — вдруг сказала Наоми и почему-то слегка покраснела, но это он отметил краем сознания. – Ты… не могла бы узнать, где они остановились? Беккет и Мори, я имею в виду. – Ты собрался пойти и сказать «Это не то, что вы подумали?» — фыркнула Наоми. – Точно, — согласился Фрэнк. Мисс Соколова потянулась к телефону. Набрала номер. – Джаспер, привет, — сказала она. — Слушай, Джаспер, не мог бы ты для меня кое-что узнать? *** Миссис Солер готовила запеченные в тесте яблоки. И фруктовый салат. И ещё что-то. Идея остановиться в Сан-Франциско, у двоюродного брата Тендо со стороны матери, принадлежала самому мистеру Чои. Стеснять незнакомых людей вторжением не хотелось, но Тендо удалось переубедить рейнджеров, и они об этом не жалели: похоже, здесь им были рады, причем не как знаменитостям, а просто так. И, главное, здесь их пока не нашли журналисты. Уже на второй день Райли уговорил Франсиску Солер занять его работой, и теперь мрачно, методично и яростно крошил яблоки для фруктового салата. Спрашивать, что он представляет себе на месте невинных фруктов, как-то не хотелось. Франсиска всё же встревоженно переглянулась с Мако, а та пожала плечами, всем своим видом показывая, что рейнджер вряд ли может отхватить себе палец кухонным ножом. В дверь позвонили, и мистер Солер открыл. Из приоткрытой кухонной двери донеслось что-то вроде «…сотрудник журнала «Жизнь вокруг». – Мы не договаривались ни с какими журналистами, — заметила Мако. *** – Скажите ему — я по личному делу. Это касается девушки, с которой он столкнулся на улице Новых Ангелов сегодня утром, — громко сказал Фрэнк, вынимая кроме журналистского удостоверения планшет с загодя выведенной на экран фотографией. Хоть где-то пригодилась его привычка «документировать» всё, что происходило в редакции! Он всё-таки правильно подобрал слова — «человек года» вышел из внутреннего помещения, небрежно вытирая руки о карманы потрепанных джинсов, и Фрэнк вновь пожалел, что здесь никто не разрешит ему фотографировать. – Вот! – он протянул планшет Беккету так, чтобы тот видел фотографию – двух девушек, держащихся за руки, как будто они спорили, под плакатом с логотипом PPDC на нижнем левом углу. Тот бросил взгляд на фотографию, и посмотрел на Фрэнка вопросительно. – Все началось с того, что нам в редакцию написали тонну писем с вопросами про Сестер Кайдзю, а найти кого-нибудь из лидеров секты и взять интервью наши сотрудники не смогли. Мы думали-думали, как это сделать, и тут Наоми Соколова предложила… профессиональный спор. – Только не говорите мне, что она сказала, что мисс Беккет слабо внедриться в секту, — перебил его Райли. – Откуда вы знаете... — начал было удивляться Фрэнк. — Ах, да…— Он почесал в затылке. — А Джес сказала, что Наоми слабо взять интервью у маршала Пентекоста, — уточнил он. Мисс Мори, которая до того стояла молча, прислонившись к косяку кухонной двери, едва слышно фыркнула. – Ещё одно, — сказал Беккет, указывая взглядом на фотографию. — Плакат. – А что с ним не… А-а, — догадался Фрэнк. — Ну да, это Джипси Дэнжер. По правде говоря, он там висит примерно с девятнадцатого года. Какой-то умник попытался что-то сварить в чайнике, примотав кнопку скотчем, и куда-то ушел. Чайник задымился, и пришлось прикрыть черное пятно на стене. Ещё до нас. – О, — понимающе сказал Беккет. – А потом плакат просто не стали снимать. И… я теперь понимаю, почему. – Да уж. *** Они сидели за столиком в кафе. – Не люблю газетчиков, — сообщил Райли. — Они пролезут где угодно… – Не-а, только там, где оставили лазейку. – … они залезают к тебе в постель… – Когда я к вам с Йенсом лазила, я еще не была журналистом. – … на дно морское… – Это ты там был, дорогой брат, а не я. – …и в секту, поклоняющуюся кайдзю. – Зато какой материал, — невозмутимо парировала Джес Беккет.