Всего лишь дрифт

To fight monsters, we created monsters of our own.

«… мы сотворили чудовищ из самих себя.» Иногда кажется, что мы уже не вполне люди, думает Йенси в ночной тишине, глядя в темноту широко раскрытыми глазами. Это ведь ненормально — то, что с нами происходит. Когда человек и машина становятся одним целым — не только на время дрифта, но, может быть, навсегда. Когда просыпаешься утром и думаешь — что-то сустав на левой руке разболтался, надо бы на техосмотре болты подтянуть… и только спустя несколько секунд соображаешь, что рука не твоя, а Джипси. Когда неизменно оборачиваетесь на оклик оба, синхронным движением — и неважно, чье имя прозвучало, «Райли» или «Йенси». Когда не можешь различить, где чьи воспоминания. Когда растворяетесь друг в друге настолько, что не остается никаких границ, что сама мысль о границах выглядит смешной и нелепой… Кажется, то, что мы спим вместе — наименее ненормальное из всего. — Что мы делаем с нами… — Ты опять думаешь фигню? — сонно бормочет Райли. Койки в шаттердоме узкие, и поместиться там вдвоем можно, только тесно обнявшись. Впрочем, их обоих устраивает. Райли даже перестает пинаться во сне, особенно когда Йенси обнимает его — например, так, как сейчас, со спины, зарывшись носом в растрепанные светлые волосы… — Эй, мелкий, ты же спишь. — Сплю, — соглашается Райли. — Но когда это мешало мне знать, о чем ты думаешь? Да, молча вздыхает Йенси. Да, и это тоже. Мы слишком близко. Ближе, чем можно быть людям. — Йенс, ну перестань, — Райли разворачивается к нему лицом, жарко дышит в ключицу. — Все в порядке. Они оба знают, что это неправда. Нихрена ничего не в порядке и вряд ли будет. — Наверное, мы должны остановиться, — шепчет Йенси, осторожно касаясь губами виска младшего. — Но мы ведь не сможем. Уже не сможем. И нет смысла останавливаться. Мы должны держать дрифт, иначе все будет напрасно. Все эти полтора года… — Да что нам терять? — спрашивает Райли, не открывая глаз. — Может, нас в следующем выходе сожрет кайдзю. Может, завтра закончится мир — провалится нахрен в Разлом, и все. — А мы думаем всякую фигню среди ночи, — подхватывает Йенси, — как будто больше заняться нечем. С кем другим это прозвучало бы намеком, но они знают друг друга слишком хорошо. Никакие намеки им не нужны. — Вот именно, что среди ночи. Два часа до подъема еще. Спи. А то потом опять тебя пинками поднимать придется… — Ничего, поднимешь, — хмыкает Йенси, покрепче прижимая Райли к себе. — Тебе не привыкать. У нас нет ничего, кроме нас двоих. Ну, и еще Джипси, но она — это тоже мы, так что не в счет. Нам и вправду нечего терять. И пусть это неправильно, но иначе быть уже не может. Он засыпает, надеясь, что наутро сможет вспомнить собственное имя.