Такие разные мы

Неведомо где и как, но Лина все же смогла раздобыть футболку для Мари, хотя та уже вполне уютно обосновалась в рубашке Флорана. Парочка сидела на диване, о чем-то тихо разговаривая. Впервые за последние дни они выглядели так мило, что не верилось, что они вообще могли ругаться. - Мсье Мот, забирайте свою невесту и проваливайте в свою гримерку, - Лина помахала руками, выгоняя друзей. Микеле обреченно собирал разбросанную косметику, ворча на итальянском. - Я еще не невеста! - протянула Мари, - Я не заметила кольца, - она вытянула вперед руку и пошевелила пальчиками. Флоран взял ее за руку и поцеловал тонкие пальцы. - Я не готовился заранее к такому развитию событий, - улыбнулся он. Лина умиленно смотрела на пару, - Но все будет, обещаю. - Ребят, ну идите уже к себе. Мы тоже хотим побыть вдвоем, - Локонте обнял девушку, умоляюще глядя на Мари и Флорана. Те, посмеиваясь, все же вышли. - У вас там репетиция не начнется? - Лина развернулась в объятиях итальянца, положив ладони ему на плечи. - У оркестра может. А нас пока не дергают, - мужчина склонился, обжигая губы девушки дыханием. Она прикрыла глаза в предвкушении и приоткрыла губы. - Лина! Уоу, - в гримерку влетела Элизабет, - Помешала, да? - Неа, - девушка выпуталась из теплых рук, - Чего хотела? - Просто все забываю сказать, что девочки решили устроить встречу. Повспоминать универ и все такое, - девушка поморщилась. Лина улыбнулась. - Какая отвратительная идея, - она улыбнулась. Вдруг у нее зазвонил телефон. По ее лицу было понятно, что она не горит желанием общаться со звонившим. Но девушка все же ответила. Она говорила на русском, будто перебивая собеседника. Потом подошла к окну гримерной, протяжно вздохнула и сбросила вызов, - Мне отойти надо, - вздохнула она, - Я быстро. Сейчас вернусь, - Лина поцеловала удивленного Микеле в щеку и ушла. Итальянец никогда не видел ее такой взволнованной и расстроенной. Он вопросительно посмотрел на подругу девушки. - Я не знаю, куда она так поспешно убежала, - пожала плечами та и подошла к окну, - О... Ясно... - пробормотала она. Под окнами, у черного входа стоял мужчина с букетом цветов. Элизабет узнала его сразу. Лина как раз вышла к незнакомцу. - Кто это? - спросил итальянец, который незаметно оказался рядом. - Ее бывший муж, - пояснила девушка. - Лина была замужем? - Ну, да. Разве удивительно? Антон, конечно, не лучший из ее трех мужей, но она была счастлива. - Трех? - Да, трех. И с одной свадьбы она сбежала. Кстати, с Антоном и сбежала, - Лиззи улыбнулась, - Умеет он за ней ухаживать. Здорово было бы, если бы они помирились. Она после него, правда, особо мужчинам не доверяет, - девушка рассказывала, не обращая внимания на смену настроения собеседника. Лина вышла на улицу и подошла к Антону. - Как ты узнал, где я? - В двадцать первом веке техника творит чудеса, - мужчина улыбнулся, - Лин, нам нужно поговорить. - О чем? - О нас... Мне кажется, мы поторопились. Я дал тебе развод, но теперь жалею. Мне так плохо без тебя... - Никто ведь на мозги не капает, - язвительно заметила девушка. - Капай - готов терпеть это вечно. Просто я осознал, что дело было в недопонимании. Мы так мало времени уделяли друг другу. Все время на съемках, в студии, за обработкой. Я перестал замечать, что мне досталось такое чудо. - Антон, я просто разлюбила тебя, - Лина подошла к мужчине и положила ладошку на его щеку, - Такое бывает, и никто не виноват. Полюбить тебя снова я уже не смогу. Ты хороший, но давай уйдем из нашего настоящего и останемся прошлым? - У тебя... кто-то есть? - Ну... - девушка мельком посмотрела в окна театра, - Можно и так сказать... - А я не могу тебя так просто забыть. - И я тебя забывала непросто, - Лина обняла мужчину, привстав на цыпочки, - Но я больше не хочу повторений. Мы были. Но мы развелись. Официально. У меня и документ есть. А у тебя кольцо. - Кстати, - мужчина покопался в карманах и достал обручальное кольцо, - После развода положено носить его на безымянном пальце левой руки, - он взял девушку за руку и надел кольцо, - Моя мама считает, что все так, потому что у нас не было свадьбы. - Надевать белое платье, выходя замуж в третий раз, странно. Антон, спасибо тебе, - она снова обняла мужчину и поцеловала его в щеку. Он отдал ей букет и ушел. Девушка медленно вернулась в гримерную, - Представляешь, он все еще помнит, что я люблю красные розы. Хотя сначала приносил только розовые, - мечтательно улыбнулась Лина, обращаясь к Элизабет и не замечая, что говорит на французском. Микеле просто затрясло от необъяснимого гнева. Он видел все: объятия, поцелуи, как мужчина надел кольцо на палец девушки, эти цветы. А теперь ее слова и такое мечтательное состояние. А Лиззи говорила, что этот муж уже как-то уводил Лину. И теперь в итальянце клокотал непонятный ему гнев. Он не мог объяснить, что с ним творилось. Только все это было невыносимо. - Ты не говорила, что была замужем, - максимально спокойно начал он. Элизабет тихо покинула гримерную, представляя, какой именно разговор состоится. - Ты не спрашивал, - пожала плечами девушка и бережно положила букет на визажный столик, - А самой говорить об этом - к слову не пришлось. - Что он хотел? - Какая разница? - девушка непонимающе смотрела на итальянца, - Приходил и Бог с ним. - А что значит это кольцо? - Микеле поднял руку Лины на уровень ее глаз, демонстрируя украшение. - Это мое обручальное кольцо. Антон подарил мне его, когда сделал предложение. По-моему, все очень логично. - Почему ты сейчас его надела? Решила вернуться к нему? - Локонте все хуже удавалось сдерживать гнев. - Почему? Нет, это... Стой! Почему я вообще должна оправдываться? - девушка скрестила руки, - Даже если и решила вернуться, тебе какое дело? - Мне? Я... я... - Ну? Что ты? Ты мне парень? Жених? Муж? Я не должна отчитываться перед тобой. Я свободная женщина. - Свободная? - Микеле задохнулся от возмущения, - А то, что было! Для тебя это ничего не значит? - А что это для меня должно значить? Это просто интрижка с симпатичным итальянцем, - Лина замерла, будто эти слова давались ей с трудом, - Ты должен был уехать и забыть обо мне. И так бы и было. Что ты вообще устроил? - Я устроил, да? Если это все интрижка, а настоящие чувства у тебя с твоим бывшим мужем, то дотерпели бы до моего отъезда. - Не строй из себя оскорбленную невинность. Если это все не интрижка, то что? - девушка зло смотрела на итальянца. А он молчал, не зная, что сказать. - Prostituta,* - прошептал он наконец. Лина отреагировала мгновенно - звонкая пощечина оставила след на щеке Микеле. - Забудь обо мне, - прошипела она и поспешила удалиться, пока предательские слезы не потекли по щекам. Когда она выбежала на улицу, вокруг нее стали падать розы. Она посмотрела наверх, где было открыто окно, - Pazzesco!* - крикнула она и побежала прочь. В гримерную итальянца осторожно вошел Флоран. - Вот вас, действительно, слышал весь театр. Что проихошло? - тихо заговорил француз. - Если все слышал, то чего спрашиваешь? - огрызнулся Микеле. Он раздаженно мерил комнату шагами, - Как можно было так ошибаться в женщине? - И как ты в ней ошибся? - Она... У нее была целая толпа мужчин. - Погоди, не думал же ты, что ты первый? - Не о том речь! - Локонте взъерошил волосы и вздохнул, - Я понимал, что не первый. Но все ее мужчины, сколько бы их ни было, были абстрактными. Почти несуществующими. А тут появился этот ее бывший муж... - Ты ревнуешь? - догадался Мот. - Я?.. Не знаю... Но когда я увидел их, стало так неприятно. И я разозлился. А потом она сказала, что то, что между нами происходит, это просто интрижка. - Так и сказала? - Именно. Слово в слово. И это меня взбесило. - А что же между вами? - Флоран терпеливо смотрел на друга, ожидая, когда же тот уже прийдет к какому-нибудь логическому заключению. - Не знаю... - итальянец сник и сел на диван, - Она такая невероятная. Мне с ней было комфортно и хорошо. И я думал, нас связывает что-то большее. - Ты полюбил? - Не знаю. - Ты вообще хоть что-нибудь знаешь? Распсиховался тут, не разобравшись даже в своих чувствах. Думаю, она понятия не имеет, что было между вами. Потому что ты затащил ее в постель, ничего не обещал, но требовать стал не по статусу много. Она запуталась. Ясно, как день. Ну и навертел ты, - француз покачал головой и оставил Микеле в одиночестве. Итальянец задумчиво уставился в окно. Они никогда не говорили о чувствах и о том, что их связывает. Все было легко и поверхностно. И без всех этих разговоров не нужно было разбираться в себе и чувствах. Но Микеле задело то, что Лина считала все это интрижкой. Быть может, он и сам считал так до разговора, но теперь... Он жалел о сказанном. Очень жалел. Прошло очень мало времени, но ему уже было стыдно за свое поведение. И появилась мысль, что это нужно как-то исправить. После репетиции Флоран все рассказал Мари. Скрипачка слушала с открытым ртом, не веря. - Первое апреля уже прошло, - протянула она, качая головой, - У них же все было так гладко! Как это могло получиться? - Спроси у этого идиота, - вздохнул француз, - Сорок лет - ума нет. Ревность, это мило бывает, но не такая... - Мы должны вмешаться? - Я не уверен, что они разберутся сами... - мужчина покачал головой. Маша достала телефон и набрала подругу. - Лин, не хочешь сегодня приехать? Поболтаем, поедим вкусняшек, - стала заманивать она. Девушка нехотя согласилась, - Вот и славно. Я буду тебя ждать, - она сбросила вызов, - У нее севший голос. Она, должно быть, все это время проревела... С тебя приход раскаявшегося Микеле. Вечером у Мари все было готово. И ужин, на случай и примирения и провала миссии, и угрюмый Локонте с букетом роз и твердой решимостью мириться. С парочкой итальянец не разговаривал, будто в голове прокручивал текст. Он был настолько сосредоточен, что текст явно был русским. Скоро пришла Лина. Когда она увидела Микеле, сразу изменилась в лице. Глаза девушки наполнились слезами. - Что он здесь делает? - глухо спросила она. - Лина, я... - начал Локонте. - Я разговариваю не с тобой! - вспыхнула девушка, прерывая его. - Лин, - протянула Маша, - Дай ему шанс. Поговорите. - Поговорили уже. Он уже сказал, как ко мне относится и кем считает. Не хочу снова это слушать. Arrivederci,* - девушка развернулась к двери. - Лина! - Микеле схватил ее за руку, разворачивая к себе, - Послушай меня, я был не прав и сожалею. - Я тоже сожалею, что встретила тебя, - она вырвалась из его хватки. - Я ведь не про это... Лина, прости меня, - мужчина протянул ей букет. Девушка взяла цветы. - Так мило. Только знаешь, je déteste des roses,* - девушка швырнула букет ему в лицо и вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью. Мари стояла, зажав рот рукой. Флоран пораженно смотрел на друга. Локонте сидел среди лепестков роз, немигая глядя в пол. Лина не просто всех удивила, после нее не была страшна атомная война. - Позавидовал на твой тяжелый случай, - хмыкнул итальянец, глянув на Мота, - Вот задачка, да? Еще и вас в немилость втянул. Простите. - Сдашься? - пробормотала Мари. - Вот еще, - мужчина вдруг улыбнулся, - Она взрывоопасна, но и я не так уж прост, - он поднялся, - Пойду разрабатывать новый план. Еще раз простите, - он покинул квартиру, оставив пару наедине. Мари подошла к Флорану и уткнулась в его плечо. - Идиоты... Что они натворили? - Еще есть время все исправить, - мужчина обнял девушку, - Попробуешь поговорить с Линой? - Если она захочет меня после сегодня слушать... Им хотя бы расстаться надо по-человечески... Лина устроила себе укрытие из подушек и одеял. Забившись в ворох тепла, она плакала. Можно было бы сразу простить итальянца, но его слова сделали очень больно. И девушка не могла понять, почему после этого ей так не хватало Микеле. За такой короткий срок она привыкла, что он рядом. Что утром уютно сопит в макушку, а рука по-хозяйски лежит на ее талии. Что им обоим всегда мало поцелуев и касаний. Что хочется раствориться друг в друге. Лина всхлипнула, зарываясь лицом в подушку. Ей казалось, что по квартире витает запах итальянца, и это только сильнее путало. Телефон надрывался: звонки, сообщения. Большая часть от Микеле. Но девушка не была готова. Она вообще не следила за временем и не могла с уверенностью сказать, какой был день недели. Когда в дверь позвонили, она почти не удивилась. Она впустила Машу в квартиру и попыталась снова скрыться в своем убежище. Подруга перехватила ее и усадила на диван. - Мать, ты давно в зеркало смотрела? Ты до чего себя доводишь? - Не хочу я никуда смотреть... Помереть хочу... - Я тебе помру! - скрипачка отвесила подруге подзатыльник, - Из-за чего депрессия? Первый раз с мужчиной поругалась? - Не первый... Но все равно... Что-то не так... - Давай начистоту. Локонте тебя зацепил. И довольно сильно. Я помню, что такая счастливая ты была только с первым мужем. Потом все увлечения были несерьезными. Даже твой обожаемый Антон... Все было романтично, но несерьезно. Ты всегда боишься, что останешься одна. А сейчас боишься. Боишься того, что влюбилась. И того, что Микеле бросит тебя, как Сергей. Так же ранит, если ты снова откроешься. Поэтому ты стала убеждать себя, что это все интрижка. А теперь тебе больно... Лин, ты должна дать ему шанс. Ему и себе. На счастье. Ты убедила на это меня. И я не жалею, - Маша говорила тихо, пытаясь достучаться до подруги. Лина невидящим взглядом смотрела куда-то в сторону. Внутри все рвалось. - Разве можно так быстро полюбить? - тихо спросила она. - Я бы сама не верила, если бы не Флоран, - скрипачка улыбнулась, - Лина, я верю, что вы еще можете разобраться. - Я... скучаю по нему... - Скажи ему об этом. - Нет. Он сделал мне больно... Я не могу сделать первый шаг... - А если и он не сделает? - Переживу. В конце концов, он никогда не обещал мне любви до гроба. Он вообще не говорил, что любит... Поэтому и требовать я ничего не могу. Подруги проговорили всю ночь. Мари похвалилась кольцом, и Лина едва ли смогла скрыть зависть. Но она была рада за подругу. Тем более, что этого и хотела. Только все равно было немного обидно. Потому что собственная иллюзия счастья разбилась вдребезги. Следующим вечером Лина сидела дома и читала. Было непривычно тихо и спокойно. Она уже не думала о ноющем сердце и наслаждалась интересной книгой. Вдруг под окнами раздались гитарные аккорды знакомой песни. - Divine candide libertine, ce soir je viens m'inviter dans ton lit, - затянул знакомый голос и оборвался, - Черт, она вообще дома? - Свет же горит, - ответил другой, принадлежащий Флорану. - Давай заново, - Микеле прокашлялся, - Divine candide libertine, ce soir je viens m'inviter dans ton lit... - музыка и голос снова оборвались, - Я знаю, ты слышишь! Выходи немедленно! Я выучил русский перевод этой песни и могу воспроизвести его. Тебя выселят! И ты будешь вынуждена поехать со мной в Париж! - Лина засмеялась и и подошла к открытому окну. Внизу стоял Флоран с гитарой и Микеле, облаченный в Моцарта. - Что это значит? - девушка чуть улыбнулась. - Тшш, женщина, я извиняюсь! - Локонте махнул рукой, и Мот снова заиграл. Микеле наконец не только начал, но и продолжил песню. Девушка не могла сдержать улыбки. Вдруг мужчина подбежал к дому и ловко стал забираться по водосточной трубе. Лина вскрикнула. - Ты с ума сошел! - заверещала она, - Ты можешь разбиться! - Мы тренировались, - крикнул Флоран, - Свободно долезает до шестого этажа. Микеле влез в окно и тут же оказался в объятиях девушки. - Ты простила меня? - улыбнулся он. - Нет, дурак! - она отстранилась и стукнула его в плечо, - Идиот, я напугалась! - она снова стукнула его, - Идиот, идиот, идиот, - она осыпала его легкими ударами. Локонте сжал ее в объятиях и поцеловал, ослабляя пыл девушки драться. Он отстранился, глядя в ее глаза. - Лина, я тебя люблю, - сказал он по-русски. Девушка засмеялась сквозь подступившие слезы. - Идиот, - выдохнула она, прижимаясь губами к губам. Мужчина снова отстранился, сел на одно колено, достал бархатную коробочку и взял одну руку девушки в свои. - Mi vuoi sposare?* - проговорил он. Лина всхлипнула, зажав рот рукой. - Ты сумасшедший! Да... Да, черт тебя возьми! - она обняла итальянца, расплакавшись от счастья. На улице загремел салют, и Флоран и Мари стали распевать припев Tatoue-moi. Микеле закружил Лину по комнате, повторяя, что любит ее. - Моя. Теперь только моя, - говорил он, покрывая поцелуями ее лицо. Можно ли было найти кого-то более счастливого, чем эти две пары? *Проститутка (итал.) (Очень внезапно, да?)))))) *Псих (итал.) *Прощай (итал.) *Я ненавижу розы (фр.) *Ты выйдешь за меня замуж? (итал.) Tatoue-moi оставляю без перевода, ибо песня достаточно известна, нэ?)))))